Йохан собирался возразить, но увидел, как Джакоб предупредительно нахмурил густые чёрные брови, и ему стало не по себе. Йохан промолчал.

– Тебе нравится эта картина? – Витольд Строгий хотел услышать мнение вельможи.

– Мой король, я ничего не понимаю в живописи, зато разбираюсь в оленине, – ответил холодно Джакоб, на что король Витольд рассмеялся.

– А ведь я хотел подарить эту картину тебе!

– Тогда почту за честь и буду дорожить подарком, – Джакоб учтиво склонил голову.

Видя такое безразличие к своей работе, Йохан уже подумывал о возвращении домой, в Геру, как неожиданно монарх заказал ещё одну картину – на тему оленьей охоты.

– Ожидается замечательное зрелище!.. Сами сможете наблюдать и писать с натуры, – пояснил строгий король.

– Конечно, стоит посмотреть, – подтвердил Джакоб. – А главное, получится прекрасная картина. Задержитесь на несколько дней и не пожалеете.

Йохан не стал противиться предложению, наслышанный о строгих характерах правителя Саксонии и его помощника. Художник подумывал, как рассказать дочери о предложении короля…

2

С рассветом королевский егерь пребывал в великих заботах. Отряд во главе с королём Витольдом устраивал эстафету. По пути вероятного следования оленей расставляли гончих собак. Лучники на лошадях ожидали своей очереди. Группа пеших охотников пробиралась по лесу медленно и тихо. За ней украдкой двигались всадники. Делали всё осторожно, стараясь не вспугнуть животных, которых без излишней тревоги склоняли к продвижению к цепи замаскированных лучников. Теснимое стадо сначала отошло в глубину леса, а потом, по созданному коридору, – к реке. Постепенно его загоняли к излучине Эльбы так, что дальше бежать было некуда.

На воду спустили две большие лодки с людьми, вооружёнными длинными рогатинами и копьями, чтобы помешать оленям уйти вниз или вверх по реке. А на другом берегу Эльбы, напротив излучины, засели лучники с собаками – на тот случай, если кому-то из обречённых удастся переплыть реку.

Художник Йохан расположился с мольбертом на высоком холме. В нескольких шагах от него на конях обозревали окрестности король Витольд вместе с Джакобом и егерями.

В этом месте Эльба делала изгиб, и с холма открывался замечательный вид на большую поляну, окружённую рекой. В дальнем углу поляны по рыжей копне волос Йохан заприметил Матиса, который помахал художнику рукой и с несколькими гончими укрылся в зарослях кустарника.

– Ну что, Джакоб, ожидается славная охота! – В глазах короля промелькнули искорки. – Надеюсь, сегодня не упустим ни одного оленя.

– Разумеется, мой король, – подтвердил Джакоб, который также предвкушал яркое событие.

Егеря одобрительно кивали головами, с трудом сдерживая нетерпение поскорее начать охоту.

Вначале ничто не нарушало спокойствия, лишь издалека раздавался приглушённый лай гончих. Потом, с его приближением, король со свитой – Джакобом и егерями – верхом на лошадях удалились в лес. На какое-то время всё снова затихло. Йохан уже заскучал, и тут внезапно на поляне появились олени. С непривычки оказавшись на открытом пространстве, они испуганно озирались по сторонам. Через несколько мгновений вышло ещё несколько. Теперь художник мог хорошо рассмотреть их – прекрасных и напуганных, с глазами, полными страха. Из глубины леса отчётливо слышался шум приближающихся к поляне людей и собак. Вот из-за деревьев выбежали гончие, за ними вслед – охотники.

Загнанные к реке, олени оказались в смертельной западне. Беззащитные, они в отчаянии метались из стороны в сторону, тщетно стараясь оторваться от собак. Особенно выделялся белолобый красавец, которого Йохан и Хельга встретили по пути в замок. Несколько животных бросилось в воду. Эльба в этом месте быстрая и глубокая, поэтому преодолеть её сложно. Тотчас с другого берега раздался лай, и из кустов появились лучники, которые стали целиться в плывущих оленей. Когда одному из них всё же удалось выбраться на берег, тотчас в его тело вонзилось несколько стрел, и он упал замертво. Остальных, плывущих по течению, встречали люди на лодке и забивали шестами и копьями.

В то же время несколько оленей, которые оставались на поляне, среди них и белолобый красавец, попытались прорваться назад, в лес. Из последних сил под градом стрел они ринулись в сторону густых кустов – туда, где их поджидал Матис и злые гончие. Едва белолобый исчез в зарослях, как Йохан услышал звонкий лай преследующих собак. И в тот же миг в их сторону через поляну промчался на коне Джакоб. Художник не ошибся: сподручный короля сжимал плётку, и даже издалека было заметно его разгневанное лицо. Едва вельможа влетел в заросли, Йохан услышал резкий крик. Почти одновременно раздался визг собак, словно олени ударили их копытами или рогами. Это показалось странным…

«Что бы там ни случилось, теперь им точно конец», – подумал Йохан и от огорчения бросил кисти на землю. Художник не хотел дальше смотреть на эту облаву…

Всё происходило так стремительно, что он не успел ничего запечатлеть.

Йохан видел, как на поляне уже крутились гончие, нетерпеливо ожидая своих собачьих наград – кусков оленины… Возле туш суетились лучники. Они шутили и смеялись: охота удалась!

Йохан собрал кисти и уже намеревался возвращаться в замок, когда король Витольд Строгий окликнул его:

– Вы не присоединитесь к нашему пиршеству?

– Волнуюсь за свою дочь, – попытался оправдаться художник. – Хельга осталась в замке одна.

– Разве по этому поводу следует беспокоиться? Девочка тоже могла бы присоединиться. Впрочем, ваше дело. Надеюсь, картина оленьей охоты получится красивой.

– Убийство не бывает красивым, – тихо, чтобы король не услышал, ответил Йохан.

По дороге к замку он встречал женщин и детей, радостно спешивших на охотничий праздник.

3

Хельга горевала по несчастным оленям.

На следующий день, во время утренней прогулки, Йохан повстречался с Джакобом. По внешнему виду вельможи, холодному и собранному, художник предположил, что тот не мучается угрызениями совести.

– Вы его убили? – осторожно поинтересовался Йохан.

– Кого? – переспросил Джакоб.

– Белолобого оленя. Самого красивого, – пояснил Йохан.

Джакоб, не удостоив художника ответом, отвернулся…

Хельге не хотелось больше оставаться в замке, и она стала просить отца поскорее вернуться домой, в Геру. Йохан, не теряя времени, приступил к картине «Оленья охота короля Витольда». Он хорошо понимал дочь и торопился выполнить заказ, чтобы быстрее забыть о случившемся. Прислуга не отходила от него, готовая, по распоряжению короля, выполнять любые прихоти художника. Даже сам Витольд Строгий несколько раз интересовался его работой.

Хельга показывала равнодушие к картине, хотя в действительности лукавила: ей было интересно посмотреть, что получается.

– Ты не должен рисовать гибель оленей, – наконец не выдержала она. – Пусть это будет картина об их спасении.

– Но ведь их всех убили, – возразил отец. – Мне тоже неприятно, но это картина… Ради неё король Витольд меня и пригласил.

– Не верю, что никто из оленей не смог спастись. Это несправедливо, – настаивала Хельга.

– К сожалению, в жизни много несправедливости, – с грустью ответил Йохан.

– Как ты можешь так говорить? Ты просто не мог всего видеть. Ты был далеко. Олени не могли все погибнуть. Слышишь, НЕ МОГЛИ! – неожиданно почти закричала на отца Хельга.

– И тем не менее это так.

– Кому нужна такая твоя картина? – не унималась Хельга.

– Королю Витольду Строгому. Разве ты не понимаешь, какие здесь порядки?

– Но раньше ты рисовал другие картины – живых, красивых оленей для добрых людей.

– А ты много встречала добрых людей? Может, этот мальчишка Матис или живодёр Джакоб – добрые? Все они готовы убивать и радуются при этом. Да и в Гере многие ли покупают мои добрые картины?

– Как бы мало людей их ни покупало, ты всё равно не можешь рисовать картины, на которых убивают оленей.

Йохан молчал. Из глаз Хельги брызнули слёзы. Девочка закрыла лицо ладонями и выбежала из комнаты.

Во дворе она наткнулась на Матиса.

– Ну что, доволен? – спросила она мальчишку с нескрываемой ненавистью.

– Чем? – удивился Матис.

– Как чем? Разве ты не убивал оленей? Может, пожалел их?

– Нет…

– Что нет?! – закричала Хельга.

– Я хотел, но… – внезапно Матис словно проглотил язык.

И тут Хельга заметила стоявшего в стороне хмурого Джакоба, который сердито смотрел на Матиса. Мальчишка тоже это видел.

– Ну тебя, – махнул он рукой на Хельгу и, уже не обращая на неё внимания, пошёл прочь. Приблизившись к Джакобу, Матис заискивающе поклонился. На лице вельможи читалось презрение. Хельге показалось, что Матис дрожит от страха.

4

В тот же вечер Хельга повстречала кучера Франца. На небольшой тележке он вёз мешок овса, покормить коней.

– Ты почему такая расстроенная? – глядя на Хельгу, поинтересовался кучер.

– Всё из-за охоты, – ответила Хельга, опустив глаза. – Вы тоже участвовали?

– Меня в тот день не было в замке, и, вообще, я не любитель охоты.

– А мне казалось, что здесь все охотники и очень злые люди. Они убили всех оленей и ещё так радовались. Даже оленят поубивали. – Хельга с надеждой посмотрела на кучера Франца, ожидая ответа.

– Мне тоже очень жаль оленей, и я бы ни за что не стал их обижать. Но ты ошибаешься, здесь есть хорошие люди. Злых, конечно, хватает. Но добрые всё же есть.

– Я их не встречала.

– Ты их просто не разглядела. Добрые люди не выставляют себя напоказ. Очень часто им приходится прятаться за маской. Это ведь весьма тяжело – жить в окружении злых. Но, поверь мне, добрые здесь есть. Очень умные и очень добрые. И с одним из них ты хорошо знакома.

– Правда?

– Разумеется, – подтвердил кучер Франц.

– И кто же он?

Мужчина улыбнулся и пожал плечами:

– Понимаешь, моя девочка, иногда трудно распознать человека – злой он или добрый.

– А олени умеют угадывать людей?

– Олени ко всем добрые.

– Но вы сами говорили, что они не ко всем доверчивы. Вот вас они тогда не испугались.

– Со мной всё понятно. Я часто езжу по этой дороге и подкармливаю их. Олени меня уже знают и привыкли. Но вот и тебя они не испугались. Это удивительно. Получается, что они действительно могут распознавать людей.

– А вы их больше не видели, после охоты?

– Нет, не видел. Но я тоже надеюсь, что хотя бы кто-то остался в живых. А вообще ты должна понимать, что вы с отцом делаете очень важное дело. Ваши картины дарят людям добро.

– Здесь картины моего отца никому не нужны. Даже королю не понравились, – огорчилась Хельга.

– Ты опять ошибаешься. Именно здесь они нужны. Неслучайно кто-то вас сюда пригласил. Думаю, как раз за тем, чтобы твой отец рисовал свои добрые картины, – кучер Франц с хитринкой посмотрел на Хельгу.

– Король? – предположила она.

– При чём тут король? У того, кто вас сюда пригласил, ваша добрая картина висит в гостиной на самом видном месте.

Хельга казалась обескураженной. Девочка не понимала, на кого намекает собеседник.

– Вот вы с отцом уедете, а добрые картины останутся. Может, и люди, которые будут их видеть, постепенно начнут становиться добрее, – сказал ей напоследок кучер Франц.

5

Прошло несколько дней. Йохан написал большое полотно, на котором точно изобразил увиденное на охоте. Олени, выбравшись из леса на поляну, разбегались в разные стороны, но везде их поджидали охотники. Фигуру короля художник поместил в центре. Строгий и красивый Витольд гордым победителем возвышался над поверженными оленями. Картина получилась яркой и правдивой.

Король Витольд, осмотрев работу художника, остался довольным. Он расплатился с Йоханом и не стал удерживать мастера от немедленного возвращения домой, в Геру.