Во что еще? В Господа Шиву? Он же посылал мне лиловые облака, верно? Да, тут вопрос посложнее. Я ведь натурально молилась ему на вершине Аруначалы. Но это совсем другое. Не то чтобы я в него верила или не верила – просто в силу культурной отдаленности он для меня скорее герой комикса, к которому можно иногда обратиться как к богу. Это не религия, а игра. Или игра с элементами религии – почему бы и нет…

Скажем так, Господа Шиву я всем сердцем люблю. Но не могу сказать, что всем сердцем в него верю. Кто любил, тот поймет. И эту тему мы тоже опустим – ом нама шивая, спасибо, что живая.

В бессмертие души? Смотря как это понимать. Если душа бессмертна, то какой ты будешь после смерти – трехлетней, двадцатилетней, сорокалетней? Или такой, какой была в момент смерти? Значит, если умрешь старухой, у тебя будет старушечье бессмертие, а если ребенком – детское? Или там всех режут под одну гребенку? Или жизнь ничего не значит, и душа не меняется вообще? Непонятно. Надо уточнить вопрос у Шивы при личной встрече.

В общем, получается, я действительно не верю ни во что. Наша духовная подписка подразумевает, конечно, существование неких вечных истин, но мудро оставляет их в тумане.

Моя «духовная сфера» – это информационное облако с постоянно обновляющимся контентом, который, если разобраться, формирует за меня неизвестно кто. Но я уверена, что туда попадет только самое современное, модное и лучшее – как же иначе?

Глупо даже задавать вопрос, во что я верю. Я не верю, я подписана вместе со всеми продвинутыми молодыми индивидуумами. На что? На продвинутость. А в чем именно она заключается в данный момент, спрашивать надо не у меня а у маркета.

Но все-таки некоторые центральные кристаллизации в облаке моей духовности присутствуют. Вот, например, насчет того, что наш мир – это симуляция. Я и правда склоняюсь к такой мысли. Когда долго играешь в 3D-очках на хорошем разрешении, а потом снимаешь их и видишь все вот это, сразу же тянет снять и встроенные очки тоже. Но они, увы, наглухо вмонтированы в корпус.

Но кто тогда делает эту симуляцию? И для кого? И как? На это ответов в моем духовном нетфликсе нет. Там вообще нет никаких ответов – подписное облако их не любит именно по той причине, что любая окончательная истина сама по себе есть отдельный подписной сервис и прямой конкурент общей подписке.

Мир и мы все – это сновидение бога. Слышали? Я тоже слышала. Значит, спим дальше – раз боженька так хочет.

С другой стороны, некоторые ведь вроде просыпаются. И очень свое состояние хвалят. Значит, боженька и этого тоже иногда хочет? Или, как говорит Ганс-Фридрих, это просто ролевая игра? Запутаешься в этой запутанности.

Вот что могло бы стать хорошей целью для моего предельного путешествия: я хотела бы знать, откуда летели ко мне эти волшебные лиловые облака в тот день на Аруначале, когда главная тайна всего была близкой и доступной. Кто этот тоненький золотой силуэт, танцевавший в облаках? Кто генерирует мир – и зачем?

Шива, ты меня слышишь?

В общем, сложно даже определить направление поиска… Все смутно. Все очень смутно. И, главное, я не уверена, что знаю, чего на самом деле хочу.

Я задумалась, и в этот момент за окном каркнула ворона:

– Сказка! Сказка!

То есть, вполне может быть, ворона хотела сказать что-то другое, но я отчетливо различила в ее хриплом соло именно это слово. Повторенное целых два раза.

По моей спине прошла дрожь.

Эмодзи_привлекательной_блондинки_внезапно_понимающей_что_ее_волшебное_путешествие_только_что_началось.png

Я знала, на что намекает ворона.

За несколько часов до этого я прыгала в интернете по ссылкам, уже позабыв, что, собственно, я начинала искать – и вдруг меня поразило название сказки, выскочившее на странице художественного каталога.

ПОЙДИ ТУДА, НЕ ЗНАЮ КУДА, НАЙДИ ТО, НЕ ЗНАЮ ЧТО

Это ведь и есть программа моего путешествия, подумала я. Проблема не только с тем, куда ехать, но и с тем, что там искать. Я посмеялась, дала себе слово обязательно найти эту сказку вечером, и тут же обо всем забыла.

А ворона мне напомнила.

Нет, все понятно. Я на самом деле не забыла, а просто переместила информацию в подсознательный буфер, а крик вороны сработал как триггер. Знаем. Ворона не подавала мне никаких знаков, она вообще беседовала не со мной, а с лисой из ФСБ, которая интересовалась оптовыми поставками пармезана из братской Белоруссии, и так далее. Объяснить все это, уничтожив элемент чудесного, несложно. Сложно пережить такое событие как чудо. А мне это удалось.

Ворона сказала – прочитай же наконец сказку, дура.

Я немедленно нашла ее в интернете и прочла.

В общем, один стрелец хотел убить птицу (опять птицу!). Она вместо этого стала его магической женой и заставила стрельца проходить волшебные испытания, мобилизовав себе в помощники тамошнего царя. Первые два испытания были так себе – путешествие на тот свет и ловля говорящего кота с помощью трех железных колпаков. Business as usual. А вот третье задание уже было серьезным – то самое «пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что».

«Не знаю куда» оказалось пространством за огненной рекой, куда героя перенесла разросшаяся лягушка, а «не знаю что» – некой сущностью по имени «сват Наум». Этот самый «сват Наум» только и ждал случая, чтобы покинуть прежнего хозяина, какого-то «мужичка с ноготок, борода с локоток» (мне представился маленький вредный Че Гевара). Дальше «сват Наум» помог герою приобрести магическое оружие, попутно ограбив ни в чем не виноватых купцов (хейст был молчаливо одобрен народной душой), а дальше герой вернулся к своей волшебной жене, убил царя, занял его место и стал жить во дворце, тыкая штыком в картины и оправляясь в вазы.

В общем, весь Пропп и Кропоткин в одном флаконе. «Морфология русской освободительной сказки» плюс АУЕ и «Жизнь ворам». Неудивительно, что с такими заложенными в сознание скриптами… Впрочем, без паники – современных деток уже благополучно перевели на трансгендерного Диснея.

Еще я подумала, что «сват Наум» был искаженным «Свят Наум» или «Свет На Ум». А неудачное убийство птицы с ее последующим превращением в магическую жену вообще приглашало в такие кудрявые аллеи народного ума, что без эскорта тяжеловооруженных феминисток я бы туда не сунулась.

В общем, сказка доставила, но в практическом смысле никаких выводов я не сделала. Прыжок на гигантской лягушке за огненную реку. Ну да, запомним – и при случае повторим.

А дальше события стали развиваться стремительно.

Вечером ко мне заявился Антоша. Хорошо подкуренный и весь такой экзистенциальный. Он сообщил, что наконец создал нечто «вполне гениальное». Я приготовилась опять слушать его музло и умно кивать – но это, как оказалось, был текст.

Новый «японский отрывок», как он сообщил с характерным тетрагидроканнабинольным подхихикиванием.

– Хорошо, – сказала я, – оставь почитать.

– Нет, – ответил Антоша, – ты сейчас прочти. Прямо сейчас.

– Что, целиком?

– Там две странички всего…

И он протянул мне эти самые две странички, уже прилично захватанные пальцами – видно, весь день делился с соратниками.

Я стала читать.

ИВАН МОНОГАТАРИ

Сказка острова Шикотан

Принц Иван, пожилой мастер лука, вышел на крыльцо и пустил стрелу с раздвоенным наконечником к горизонту.

Через несколько дней люди в зеленом остановили его паланкин в лесу. На поляне перед паланкином сидела известная в тех местах лягушка-оборотень по имени Кусука-тян. Говорили, что когда-то она была супругой трех сегунов и двенадцати дайме, но в этой ли жизни или прежде, никто не знал.

Лягушка-оборотень держала пущенную принцем стрелу острыми зубами, растущими в три ряда – и успела уже перекусить ее в нескольких местах.

Увидев принца Ивана, лягушка сказала:

– Скорей неси меня в замок, принц Иван! Ты поцелуешь меня, и я стану прекрасной принцессой!

Принц Иван улыбнулся краем рта, посмотрел ввысь, слегка натянул лук и молвил:

– Что есть красота?

– Как же так? – поразилась лягушка. – Ты колеблешься?

– Видишь ли, милая, – ответил принц Иван, – когда постигаешь природу пути, говорящих лягушек более незачем превращать в прекрасных принцесс… Да и кто я такой, чтобы вмешиваться в поток трансформаций?

И сделал слугам знак идти дальше.

Однако думать о встрече не перестал – и, вернувшись в замок, так сложил:

ПРОЗРЕВАЯ УДЕРЖАННОЕ

Двадцать лет с говорящей лягушкой.
Вонь шанели. Измены. Печаль.
Рим и Капри. Собачки. Подружки.
Маски. Позы. Последний причал.
Я шепну ей на лунной подушке:
«Как бессильны пустые слова
Передать то, что чувствуют души…»
И лягушка ответит мне: «Ква…»

А потом захрапит. Станет скучно.
Я скажу ей: «Послушай, ну ты,
Хочешь знать, что бывает с лягушкой
При паденьи с большой высоты?

Ты холодная липкая сволочь,
Дремлет смерть в твоей черной звезде,
Я швырну тебя в форточку, в полночь,
Чтоб ты квакала там в темноте!»

И лягушка испуганно встанет,
Утирая растянутый рот,
И исполнит свой мертвенный танец,
Вопросительно глядя вперед.

Я скажу ей: «Ну ладно, паскуда,
В уголке за помойным ведром
Оставайся, пожалуй, покуда,
Мы еще разберемся потом.

А вообще-то прости меня, гада.
Я люблю, как ты смотришь в окно
На пурпурные тени заката.
Спи, пожалуйста. Мне все равно».
Но лягушка отпрыгнет под лавку,
Запылает кострами фейсбук,
И психолог напишет ей справку,
Что она настрадалась от мук.

И попросит юриста лягушка
Все мое на нее записать,
Потому что я мял ее брюшко,
Регулярно мешая ей спать.

А потом я умру. И лягушка
Похоронит меня при луне.
И останется лишь комнатушка,
Где все будет, как раньше при мне…

Бросив кисть, надолго ушел в созерцание сути. Затем велел переписать большими знаками и удалился совершенствоваться в стрельбе.

А Кусуку-тян вскоре поймали крестьяне, побили тяпками и мотыгами и сожгли на рисовом поле как ведьму.

Снизу был рисуночек – такие невинные цветочки-колокольчики, над ними бабочка, а под землей – поджавший лапки скелет лягушки со свалившейся короной и обломанной стрелой во рту.

Нет, мне даже понравилось. С абстрактной точки зрения совсем неплохо, некоторые тенденции и конкретные события нашего меркантильного века отражены точно. Более того, отдельные строки выдают дыхание пусть камерного, но таланта.

Но каким, прости господи, надо быть идиотом, чтобы принести такие вот колокольчики – вместо букета роз – своей девушке, которая в силу известных физиологических причин регулярно вынуждена принимать при интимном общении позу этой самой лягушки?

Он что, не понимает? Или понимает, и специально? Может, он себя принцем считает? Стрелком из небесного лука? И потом, что это за «все мое на нее записать»? Небольшой этот самый? Или у него что-то еще припрятано?

Я улыбнулась, чувствуя, как у меня внутри конденсируется холодная ярость. Я чувствовала себя большой умной змеей, которая готовится проглотить обнаглевшего кролика. И мне, стыдно признаться, это нравилось.

– Ничего, – сказала я. – Нормально. Особенно цветочки хорошенькие. Такие милые. Прямо вижу, как ты вырисовывал, высунув язык.

– Я знал, что тебе понравится. У тебя пожрать есть?

– Нет, – ответила я. – Пойдем поужинаем?

– Угощаешь?

Я кивнула.

– Вот это здорово, – сказал Антоша и чмокнул меня в щеку. – Как раз на манчиз пробило. Ничего, что я по-английски с вами разговариваю?

– Ничего.

– Только давай сначала перепихнемся по-быстренькому, – сказал он и потерся о мою щеку своей. – Я где-то читал, полезно перед едой. Расслабляет гладкую мускулатуру.

Милый романтик.

– Ну давай, – согласилась я.