Я снял футболку, осмотрел сухощавое тело. После перестрелки на нем остались многочисленные шрамы от пуль. Аврора еще не успела залечить их.

Аврора, ты там? Она отозвалась в голове двукратным сигналом. Оставь пока шрамы. Мне нужно больше мышечной массы. Начинай мало-помалу повреждать мышечные волокна, я дам тебе строительный материал. Нарастим мясо на тушку.

Медицинский дух-хранитель утвердительно отозвалась в голове. И не забудь укрепить нервную систему. Уверен, нас ждет много опасностей впереди. Мне нужна грубая физическая сила.

Очевидно было, что меня попытаются убить. Кто бы ни был этот Ланской, он не успокоится. Я должен еще более эффективно защищать свой род. От того, выживу ли я, зависит не только жизнь рода, но и жизнь всей Параллели. Пожиратель скоро доберется и сюда.

Кроме того, сильное тело – ключ к тому, чтобы начать развивать магические способности. У Романа были зачатки вытяжателя магии, но он совсем неразвит. Какой-то вражденный деффект.

Нужно натренировать вытяжатель Авророй, освоить местную вытяжную магию, а потом перейти к продвинутой генераторной. Ифриторика – это уже много. Но вкупе с магией – это настоящая сила. Так что, Аврора, тело – это приоритет. Но четыре часа каждый день трать на развитие вытяжателя. Аврора утвердительно отозвалась.

Мое внимание привлекло тату на запястье. Перечеркнутая корона. Я замечал его и раньше, но времени обратить пристальное внимание у меня не было.

У аристократов было не принято носить тату. А перечеркнутая корона – вообще нонсенс. У меня возникло чувство, что ее нанесли против воли Романа.

Стало интересно. Я сел за ноутбук, включил его. Принялся осваивать местный интернет с поисковиком. Мало-помалу стал узнавать о мире и главное, об этом тату.

В моем родном мире существовала жесткая иерархия, аристократы и простолюдины. Сам я был когда-то князем-выборщиком на службе короны. Но тут пошли еще дальше.

Простолюдинов делили на касты: колоны (люди без образования и низкоквалифицированные работники) и сервы (профи типа врачей, инженеров, ученых, силовиков). Они не имели права владеть собственностью, и часто были собственностью сами.

Аристократия делилась на три ступени: дети боярские (младшая прослойка. Те, кто еще в древности вырвал себе дворянский титул. Она была самой многочисленной), бояре (средняя прослойка, древние рода из первой военной аристократии) и князья. Во главе государства стоял император.

Селиховы принадлежали к детям боярским. Но их статус был еще более низок. Они были отступниками в прошлом. Об этом и говорила татуировка. Дочитать я не успел.

Внизу раздался звук дверного звонка. Я вышел из комнаты, спустился на первый этаж. Плохое предчувствие заставило меня взять с собой пистолет. Я сунул его сзади, за пояс.

Темнело. На улице накрапывал мерзкий осенний дождь. Тень человека маячила за установленным в долг окном. Я медленно приблизился, завел руку за спину, положил на рукоять пистолета.

Глава 3. Следователь и дуэлянты

– Господин Селихов? – раздался голос, – вы там? Я видел вас через окно.

– Тогда зачем спрашивать, там ли я?

– Ну… эээ…

– Кто ты?

– Прошу прощения. Я из следственного управления по делам дворянства. У меня для вас повестка. Откройте, пожалуйста, дверь.

– Я открою, – холодно сказал я, – надеюсь, ты не сделаешь глупость.

Человек за дверью неуверенно забубнил. Я медленно коснулся ручки, открыл. Помятая пулями металлическая дверь заскрипела.

– Здравствуйте, – строго сказал я, – только быстрее.

Невысокий худощавый мужчина был одет в гражданское: деловой костюм и черный осенний плащ. Он снял шляпу, обнажил лысую голову. Принялся нервно мять шляпу в руках.

– Ну? Где повестка?

– Ах да, – вздрогнул он и полез в карман, вытащил мятый листок, – вот. Завтра к десяти утра вас ждет к себе господин Чижин, следователь по уголовным преступлениям, совершенным дворянами. Прошу, распишитесь тут и тут.

– Здесь написано, что я не имею права не явиться по вызову. В противном случае меня ждет уголовное преследование. И мой статус не указан. Кто я по делу? Меня в чем-то обвиняют?

– Нет. Ни в чем не обвиняем. Просто нужно задать вам несколько вопросов, сударь.

– Прошу прощения. Но меня очень смущает то обстоятельство, что в деле еще не установлен мой конкретный статус. Я потерпевший.

Большое здание следственного комитета, выполненное в стиле классицизма, располагалась почти в самом центре города. Вернее, на окраине центра. Сердцем мегаполиса выступала не административная часть, а бизнес-район, в котором расположили свои офисы многочисленные компании, и несколько очень крупных корпораций.

К комитету я добрался на такси. Города я, конечно, не знал, и водитель относительно быстро домчал меня до места назначения.

– Самый час пик уже прошел, – хрипловато сказал водитель, – сейчас, в девять утра, улицы уже поразгруженнее, господин.

Следователь Чижин Сергей Петрович, настоящий боярин, сидел в большом кожаном офисном кресле. Худощавый и длиннокостный, с вытянутым суровым и несколько бледнокожим лицом, он внимательно смотрел на меня через толстые линзы очков.

Длинные пальцы были сплетены у лица, скрывая его нижнюю половину. Из-за этого, казалось, что лицо Чижина совсем не выражает эмоций.

Его непросторный, но богато обставленный кабинет находился на третьем этаже здания следственного комитета. Следователь по делам дворянства восседал за большим столом красного дерева. Я разместился на против, за приставной его частью.

– Материалов очень мало, чтобы конкретно что-то утверждать, – холодно проговорил следователь.

– Мало? – я сузил глаза, – на мой дом напали. Моих родителей убили. Чуть не убили мою семью и меня. По-вашему, есть основания присвоить мне иной статус в этом деле?

– Пока что, – монотонно начал следователь, – потерпевшей признана только Екатерина Евгеньевна. Вы под вопросом.

– Извольте объяснить, – я взглянул на него исподлобья, – почему?

– Дело не простое, сударь. Требует обстоятельного рассмотрения.

– По-моему, – я скрестил руки на груди, откинулся на стуле, – дело совершенно очевидное. А вот ваше поведение меня смущает.

– Мое? – напрягся Чижин.

– Скажите, что с этим простолюдином, которого я задержал?

– Это тайна предварительного следствия. Я не могу вам говорить.

– Что? – привстал я, – я участвую в следствии.

– Без статуса – нет. Я не могу делиться с вами подробностями.

– Тогда что вы от меня хотите, сударь? – я заглянул в серые глаза Чижина.

– Задать несколько вопросов. Только и всего.

– У меня есть право на них отвечать, только если я сочту это нужным.

Я откинулся еще сильнее, забросил ногу на ногу. Увидел, как брови Чижина приподнялись. Эффект был достигнут. Пусть видит, что ему не удастся надавить. А он явно хотел. Отсюда вся эта безэмоциональность, которая в любой момент может вспыхнут бурей, как спичка, чтобы вывести уже меня на эмоции. Это не пройдет.

– Можете, – кисло произнес он.

– Тогда задавайте. Я вам разрешаю.

Чижин сузил глаза. Новая победа за мной. Я в доминирующем положении. Чижин взял одну из папок со стола, положил перед собой, раскрыл.

– И так. Роман Евгеньевич Селихов. Род Селиховых. Из детей боярских, – начал он монотонно, – предки были отступниками во время войны. Прадед помилован короной, но в правах ограничен, – он метнул быстрый взгляд на символ перечеркнутой корзины, выглядывающий из-под манжеты рубашки, – к магии неспособный. Образование классическое, дворянское. От дворянской повинности освобожден ввиду отсутствия магии, признан нестабильным психически. В анамнезе указаны депрессия, ОКР, повышенная тревожность. Все верно?

Нестабильным психически? Вот это поворот. Неужели у Романа были проблемы с психикой? Дворянская повинность. Они встречаются во многих мирах. Интересно, как это выражается в этом?

– Верно, – сказал я. Если откажусь говорить на первом же вопросе, это будет слишком подозрительно.

– Хорошо, – продолжил Чижин, – в школе учился нормально, но был нелюдимым. Подвергался травле сверстников. В основном из-за отсутствия магических способностей. В вузе особо не выделялся. Успехов не имел. Рекомендация преподавателей – нейтральная. Сокурсникам не запомнился ничем, кроме высокого роста.

– Да? – улыбнулся я, – там правда так написано? Кто составляет такие дурацкие биографии?

– Я составляю, – раздраженно выдохнул Чижин.

– При всем уважении, сударь, – я добродушно улыбнулся, – у вас нет к этому таланта.

– У меня много других.

– Не сомневаюсь, – посерьезнел я.

– Один из них, выводить на чистую воду тех, кто строит из себя праведников и невинных овечек.

– Я думаю, – я серьезно заглянул ему в глаза, – тут больше подойдет талант видеть очевидные вещи и не плодить лишние сущности. Прошу, продолжайте. Я хочу быстрее закончить.

Чижин сурово посмотрел на меня, перевел взгляд маленьких глазок на листок в папке.

– С отцом и матерью отношения плохие. Помогал отцу с бизнесом, но из-за психических проблем работать эффективно не могли. Месяц назад проходили лечение от лудомании. Влез в серьезные карточные долги.

Лудомания? Новая неожиданность. Да еще и какой-то долг. Зараза…

– Насколько я знаю, – продолжал следак, – вы не расплатились с ними до сих пор. А согласно показаниям Остапа Гиоргиевича Иванова, происходящего из сервов, бывшего управляющего сгоревшего кафе "Чайка", что принадлежало Евгению Селихову, неоднократно пытались без ведома отца забрать выручку.

Вот это да. Вот в кого я попал. В сломленного и слабого человека, который наделал кучу глупостей, потому что не смог справиться со своими недостатками. Теперь с ними придется справляться мне.

– Переходите к вопросам.

– Это правда?

– Правда, – пошел я ва-банк.

– Что ж. У следствия есть все основания полагать, что у вас был мотив.

– Я обвиняемый? – сузил я глаза.

– Еще нет.

– Но могу им стать.

– Не знаю.

– Озвучьте мотив, – взглянул я исподлобья на следователя.

– Извольте, уважаемый Роман Евгеньевич, – немного нервно выдохнул следак, – не принимать нижеследующие мои слова, за оскорбление вашей личной или родовой чести.

– Хорошо, – перебил его я, – я изволю.

Он замолчал на мгновение, раздраженно засопел. Он волнуется. Явно волнуется. Это хорошо. Судя по тому, кого он описал, следователь думал легко взять меня в оборот. Он не ожидал уверенного поведения.

– Продолжайте, – я сделал пригласительный жест, – почему вы молчите?

– В горле пересохло, – сказал следователь и отпил маленький глоток воды из стакана, громко поставил его на деревянную подставку, – это лишь одна из версий, которые следствие должно отработать. Не более.

– Не тяните.

– Заказное убийство с целью обогащения. Которое, при этом, прошло успешно.

– То есть, – я скрестил руки на груди, – вы обвиняете меня в том, что я заказал собственных родителей бандосам, чтобы завладеть их наследством продать его и расплатиться с долгами?

– Это лишь версия, – он отстранился от стола, убрал руки от лица. Я увидел, что его на удивление толстые губы слегка подрагивают, – выжили вы, и ваша сестра, с которой вы были ближе всех в семье.

– Дайте угадаю, – я иронично улыбнулся, – показания выжившего бандита это подтверждают верно? Он говорит, что его нанял я?

– Я не могу вам сказать.

– А мне это и не нужно, – я заглянул ему в глаза, следователь пару мгновений пытался выдержать, но потупил взгляд, – вам знакома фамилия Ланской? – спросил я

– Какой странный вопрос.

– Прошу, ответьте на него.

– Вопросы тут задаю я, – как-то неуверенно проговорил следователь.