– Хорошо, – кивнул Андрей. – Первый твой поход будет не за Атлантический океан. Твоя первая задача – раздобыть пригодный для того корабль. Может быть, не самый быстрый, но очень крепкий и вместительный. И, без всякого сомнения, галеон. Военный корабль.

– Но…

– Деньги я дам, – перебил его Андрей. – Точнее, не деньги, а краску – ляпис-лазурь. Государь же мехов даст добрых. В общем, корабль твой нагрузим. А уж как ты этим всем распорядишься – твое дело. Можешь, конечно, сбежать, но это глупо. Ибо второго такого шанса перед тобой не откроется. Так что сначала ищешь корабль и набираешь экипаж. Понял?

– Да. Что ж тут не понять?

– Потом идешь в Белое море. Там для тебя уже запасы заготовят. Провиант. Товары. Да переселенцев охочих. На запад пойдешь севером.

– Севером? Это как?

– Дойдешь до Дании – отворачивай к Исландии. По их пути проверенному иди.

– Куда?

– К Исландии. Это остров на севере, что принадлежит Дании. Посему, когда людей на корабль будешь искать, помни об этом. Ищи тех, кто дорогу ведает. Ныне, насколько мне известно, в Исландии бунт. Люди волнуются супротив датчан, что веры их лишили и лютеранство еретическое насаждают. Так что тебе нужно будет постараться разобраться – что там и к чему. Понял ли?

– Опасно.

– Опасно. Но это важно. Ныне Дания сильна, но через несколько лет может разгореться новая война промеж Дании и Швеции. И королю датскому станет не до всяких дел в Исландии. И мы должны быть к этому готовы. Ты понимаешь, о чем я?

Собеседник молча кивнул.

– Так что сказывай тем жителям, что служишь Иоанну из Скьёльдунгов, что по женской крови наследник древних Инглингов, через Мунсё и Хорфагеров. Для них это не пустые слова. Запомнил ли? Хотя, нет. Лучше запиши, – произнес Андрей и, достав чернильницу с металлическим пером, поставил рядом с несколькими листами бумаги, извлеченными чуть ранее.

– А Государь это ведает? – завершив писать, спросил купец.

– А ты думаешь, о чем мы столько с ним беседовали? – криво усмехнулся Андрей. – Ладно. Мы отвлеклись. В Исландии тебе будет нужно найти проводников, что проведут тебя морем в Гренландию. Это уже станет испытанием серьезнее.

– Почему?

– В тех краях ныне не осталось поселений и нормальных людей. Только дикари. Причем воинственные дикари, с которыми старинные норвежцы воевали. Тебе будет нужно осмотреть восточный берег и, найдя брошенное старое поселение с максимальным количеством каменных построек, основаться там. Ненадолго. Чтобы сложить небольшое укрепление. И оставить немного людей, дабы обживались. Ясное дело – с припасами.

– Зачем? – осторожно спросил Митька-поморец. – Если там так все плохо, то зачем им там обживаться?

– Затем, что на пути в Новый Свет нужно как можно больше таких гаваней. Сначала нужно укрепиться на восточном берегу. Чтобы было куда причалить и передохнуть после морского перехода. Гренландия – это очень сложное дело. И небыстрое. Там местные дикари, насколько я знаю, терзали старых поселенцев. Грабили их. Убивали. Придется жить как в осаде. Возможно, придется провести несколько карательных вылазок, вырезая этих одичалых. Если потребуется – всех перебить, но это не желательно. Будет славно, если удастся с ними договориться, чтобы они поставляли тот же рыбий зуб в обмен на наши товары и снабжали едой поселения.

– Ох-хо-хой… – покачал головой Митька, явно подавленный этой новостью.

– Не ной. Дело решаемое. Сложное, но решаемое. Тем более что мы тебя будем всячески поддерживать отсюда.

– А дальше? Дальше еще хуже?

– Относительно. Смотри. – Андрей выложил на стол лист бумаги с наспех изображенной картой. – Вот тут – Нарва. Вот тут – твое любимое Белое море. Кстати, на Коле если ты обоснуешься, будет совсем славно. Ибо море там не замерзает. И можно промыслом заниматься зимой. И корабли приводить издалека в любое время. А уж дальше, в устье Двины или через волок Сороки, можно будет товары возить по сезону. Благо, что не шибко далеко.

– На Коле? – переспросил собеседник. – Там стоянка рыбаков есть. Но там никто не живет^[3].

– А надо бы. И не просто жить, а крепостицу поставить. Ибо желающих пограбить, как чуть обживетесь, станет немало. Я с тобой человечков своих отправлю. Одного с товарищами в Коле высадишь. Второго оставишь в Гренландии. А третьего – в Новом Свете. Их задача будет проста – ставить укрепление да обустраивать места те. Чтобы неприятель в случае чего не сунулся и не разорил все…

– Крепко же надо укрепляться…

– Крепко. Но дело того стоит. Столь далеко от своих родных берегов ни осады долгой, ни приступа крепкого неприятелю не учинить. А потом довольно будет поставить достаточно крепкий острог и наполнить его припасами. Причем острог сей не из дерева, чтобы его не могли спалить. У острога сия есть еще одна добрая польза. Его стены станут от ветра защищать. А он, как ты знаешь, беда немалая на севере. Так что ты смотри – выбирай стоянки с умом. Чтобы и укрепиться должным образом, и для кораблей удобно.

– А датчане не обидятся?

– На что?

– Что мы на Гренландии поставили свои стоянки.

– А я разве тебе говорил, что Гренландия принадлежит Дании?

– Э-э…

– Слышал, значит.

– В Англии болтали^[4].

– Уже неплохо. – усмехнулся Андрей.

И начал расспрашивать все, что его собеседнику было известно. В первую очередь про Исландию, Гренландию и северные земли Нового Света.

Тот рассказывал. Много рассказывал. Ибо, проведя зиму в Англии, немало там всего интересного наслушался. И эти сведения были очень полезны для общего планирования.

– Ну хорошо, – наконец подвел итог Андрей. – С этим разобрались. Теперь поговорим о главном.

– О главном? А разве эти деньжищи не главное?

– Это полезно, спору нет. Но лично мне хватило бы и одной поездки…

Дальше Андрей выкатил купцу целую развернутую инструкцию по поиску разнообразных и, казалось бы, недорогих товаров. В первую очередь, конечно, индейки, северного маиса, местной тыквы и фасоли. Их вполне было можно выменять у индейцев Северной Америки. Кроме того, воеводу интересовали киноа, «солнечный цветок» и йома, как тогда индейцы называли картофель. Но эти вещи уже придется покупать в Испании. Причем последние два – это декоративные растения.

– Но зачем?

– Пользы от них державе нашей будет много больше, чем от серебра, – улыбнувшись, пояснил Андрей. – Ибо они позволят ее насытить и умерить голод людской. Так что отнесись к этому делу особенно серьезно. ОЧЕНЬ серьезно, – с нажимом добавил он, прямо смотря в глаза. Выдержал небольшую паузу. И перешел к следующей задаче. Ему предстояло наладить деловые связи в Испании. Желательно с первого захода. Например, для того чтобы ему туда из испанских заморских владений доставили желаемые товары. А также животное, именуемое альпака…

Список у Митьки получился ОЧЕНЬ приличный. Причем развернутый. С массой интересных подробностей и деталей. Где примерно что произрастает. Как выглядит. Кто должен об этом знать. Как можно получить. Какая с нее польза. И так далее.

Понятное дело, что Андрей не импровизировал. Они с Марфой не одну неделю ломали голову над тем, что, где и как им доставать, раз уж они оказались в таком интересном месте.

Алиса, ну то есть Марфа, вспомнила, что Кавказ взорвался в своем развитии в конце XVII века, когда туда завезли фасоль и индейку, давшие серьезный прирост прибавочного продукта сельским хозяйствам^[5]. Во всяком случае, так она читала.

Андрей же с огромным трудом сумел вспомнить, что племена ирокезов, что жили у Великих озер, возделывали так называемые «три сестры», которые садили рядом. Маис, фасоль и тыкву. И не только они.

Маис, то есть кукуруза, был основой культурой, вокруг которой все выстраивалось. Фасоль оплетала стебли кукурузы, не нуждаясь в подпорках, а заодно насыщала почву азотистыми соединениями. И в сочетании с кукурузой давала сбалансированное злаковое питание. А тыква покрывала грунт и давила сорняки, также способствуя разрыхлению почвы и сохранению влаги.

Этакий гармоничный симбиоз.

Немного смущала кукуруза, которая, как он знал, теплолюбивое растение. Но ее почему-то выращивали и в районе Великих озер, и по Гудзону^[6], а климат там не то чтобы сильно лучше, чем под Тулой. Он сопоставимый. Понятно, что этот маис, который выращивали ирокезы, делавары и могикане, в немалой степени отличался от маиса инков и мая. Но это был маис. Скорее всего, какой-то северный его сорт, выведенный за века вынужденной селекции.

Куда впоследствии делся тот маис – бог весть. Возможно, в ходе индейских войн его уничтожили белые завоеватели, которые всячески подчеркивали культурное различие. И намного охотнее сажали пшеницу, а также иные привычные им культуры, чем перенимали что-то у индейцев. Во всяком случае, на севере, где лютовали будущие оплоты прав человека и демократии из Нидерландов и Англии.

Может быть, это и не так. Может быть, все это ложь и домыслы. Однако Андрей хотел попробовать. От мешка маиса делаваров купец точно не обнищает. Как и от местной тыквы с фасолью, также доставленной в целости и сохранности.

Больше всего воевода переживал из-за картофеля. Слишком много баек про него ходило. Что, дескать, дикий и нужны какие-то танцы с бубнами, чтобы его есть. Но чем черт не шутит? Вдруг он просто мелкий? Во всяком случае, чудаков, рассказывающих байки, во все времена хватало в избытке^[7]. А снобизм, с которым европейцы в Новое время воспринимали другие цивилизации, находился за гранью здравого смысла. Так что он не доверял простой болтовне и хотел проверить…

Наконец, когда солнце уже окрасило горизонт в красный цвет, Митька-поморец вышел на свежий воздух. Эти переговоры его совершенно измотали. Сначала страшное признание и долгое ожидание. Потом Царь душу вынимал. Теперь это чудовище, вырвавшееся с того света. Голова его раскалывалась, кипела и хотела взорваться. А руки едва сжимали целую охапку исписанных листков бумаги.

Он зажмурился и глубоко вдохнул.

Выдохнул.

Открыл глаза и вздрогнул. Перед ним стоял царский слуга, который вежливо и добродушно ему улыбался.

– Государь зовет? – устало спросил купец.

– Да. Следуй за мной.

Митька тяжело вздохнул и поплелся за этим человеком. Прекрасно понимая, что быстро этот ад не закончится…

Так и оказалось.

Иоанн Васильевич решил осведомиться о том, как его проинструктировал воевода. И купцу пришлось коротенько пересказать их разговор. Ну как коротенько? До полуночи просидели. И заночевать ему пришлось в палатах, где ему выделили койко-место. Поутру накормили. И отпустили, измученного этими беседами до крайности…

Глава 2

1556 год, 15 августа, Москва

– Персы! – воскликнул слуга, вбегая в помещение.

– И что персы? – невозмутимо переспросил Андрей, сдерживая свое раздражение, так как от дела важного отвлекли.

– Персы идут! Посольство!

– Слона ведут? – непонятно почему поинтересовался воевода. Скорее в шутку, чем всерьез.

– Кого?

– Такую большую животину с длинным носом и большими ушами.

– А! Да. Ведут. Только они его зовут хвилей^[8].

– Хвилей? Хм. Филей может?

– А я как сказал? – удивился слуга.

– Ну да… ну да… Фил… филь. Они ведь действительно его так называют, – покивав, произнес Андрей. Откуда он это знал – неясно. Просто вспомнил. Видимо, где-то слышал когда-то. Наверное, когда пытался разобраться, откуда «слон» в русский язык приехал и что означал^[9].

– Так это… – замялся слуга. – За тобой Государь послал.