– Ай! Лун Ань, ничего себе удар! И где ты научился? – воскликнул Ван Цин, легко удерживая равновесие. Ему не привыкать, и не по таким высотам лазил. Фа Линь выпуски на его канале смотрел с мрачной злостью, обещая себе на каждом видео, что делает это в последний раз.

– Ван Цин! – он наклонился к микрофону. – Ты опять? Этого нет в сценарии!

Боковым зрением Фа Линь заметил, как Хао Синь начал что-то строчить на своих распечатках. Лун Ань в это время наступал снова и снова, так что Ван Цину даже пришлось попятиться почти к самому краю крыши. Еще немного – и на него не будет падать свет прожектора, который давал всему вокруг тот самый магический лунный оттенок. Юйлань попросила не вешать на пациента никакое оборудование, чтобы не отвлекать его, но Фа Линь в этот момент допустил мысль, что стоило все же ослушаться ее.

– Во дают, – присвистнул Хао Синь. Вокруг мониторов, куда передавалось изображение с камер, столпились работники, забыв про свои дела. – Смотри, как разошлись.

Фа Линь сжал руки в кулаки. Для полной радости ему не хватало только, чтобы кто-нибудь из участников неудачно свалился с крыши или все же получил от меча тот самый синяк в половину лба. Хотя, учитывая, как Лун Ань с ним обращался, перспектива быть зарезанным тупым лезвием перед Ван Цином маячила очень даже явная.

– Отойди от края! – сказал он, снова включив микрофон.

Ван Цин поморщился, а потом рассмеялся, отбивая очередной удар.

– Лун Ань, жаль, что мы не познакомились раньше! Это был бы отличный материал… – он замолк, уклоняясь от атаки. Лезвие задело его волосы, которые скользнули по блестящей поверхности черной лентой. – Да сколько в тебе энергии? Ты тренировался заранее?

Хао Синь причмокнул конфетой, похоже, только сейчас начав ее жевать.

– И зачем им вообще сценарий? – произнес он, помахивая своей ручкой в пальцах с такой скоростью, что та смазалась в серебристый веер.

Фа Линь бросил на него свирепый взгляд и попытался снова вразумить Ван Цина:

– Ты можешь заткнуться?! И отойди, наконец, от края!

Ван Цин вдруг усмехнулся, воспользовавшись короткой заминкой, когда Лун Ань на мгновение опустил меч. Фа Линь воздал хвалу небесам, в которые ни на секунду не верил – нет там ничего, кроме стратосферы и космических станций, – что оружие все же было достаточно тяжелым, чтобы заставить устать даже его. Но его радость была недолгой – путаясь в своих длинных волосах, Ван Цин снял с себя гарнитуру и, замахнувшись, запустил ее с крыши куда-то в темноту.

Фа Линь от негодования только рот раскрыл. Хао Синь что-то проквакал, едва не подавившись конфетой, и откинулся на спинку своего кресла.

– Хо-хо, это было «ухо» за семьсот юаней!

Казалось, это вызвало в нем скорее детский восторг, чем злость за порчу оборудования. Разумеется: не из его кармана оно оплачивалось!

– Какого хрена ты творишь! – проорал на всю их комнату Фа Линь, зачем-то опять наклонившись к микрофону, хотя Ван Цин его слышать уже не мог. Оставалось только наблюдать, пусть желание прервать постановку и немедленно закрыть весь проект и было огромным.

Ван Цина, судя по всему, происходившее искренне забавляло. И виновата в этом была Юйлань, которая накануне сказала ему, чтобы поступал в соответствии с поведением пациента. Только было у Фа Линя ощущение, что это самое «соответствие» в представлении их брата выходило за любые рамки дозволенного. Он смеялся, болтал с Лун Анем и скакал по крыше так, словно в павильоне отключили законы гравитации. Об этом Фа Линь, конечно, мог только мечтать – несмотря на лозунг «Тысячи эпох», гласивший: «возможно все», кое-что все же оставалось за гранью их влияния. Физика, например.

Фа Линь собирался было обессиленно опуститься в свое кресло, сдавшись на милость судьбы, в которую, опять же, не верил, но чуть не сел мимо прямо на пол. Лун Ань выставил перед собой меч, казавшийся буквально продолжением его руки. Лезвие ловило отблески искусственного серебристого света и выглядело сделанным изо льда. Ван Цин неудачно отставил руку, в которой все еще держал сосуд, чтобы не завалиться набок, и меч задел его длинный рукав, слегка ударив запястье. Реквизит полетел с крыши вниз вслед за отправившейся туда ранее гарнитурой – в темноту.

Раздался оглушительный звон.

* * *

Ван Цин присвистнул, вытягивая шею и пытаясь разглядеть внизу упавший сосуд. По грохоту, который ни с чем не перепутаешь, сразу было понятно, что он разлетелся на мелкие осколки. Такая глина бьется звонко и вдребезги. Он убрал с покрытого испариной от жары лба растрепанные волосы, придержал их рукой, чтобы их не бросало в лицо потоком воздуха сбоку.

В погоне за воссозданием максимально реалистичной действительности Фа Линь никогда не скупился на декорации. Каменные дорожки внизу были настоящими. Именно на них и свалился реквизит, который теперь представлял собой жалкое зрелище.

– Что ж, Лун Ань. И кто в этом виноват? – Лукаво улыбнувшись, Ван Цин покосился на своего партнера, который стоял рядом, опустив руки вдоль тела. Кончик меча касался настила крыши. По его лицу невозможно было понять, расстроен он, напуган или что там еще может ощущать такой со всех сторон серьезный человек, сломав чужую вещь. Ван Цин же испытывал почти обиду, в которую сам все больше верил с каждой минутой. Это был его подарок!

Лун Ань не перевел на него взгляд, даже когда Ван Цин встал к нему поближе и попытался заглянуть ему в глаза.

– Смотри, что ты натворил, – цокнул языком Ван Цин. – Теперь ты должен мне вино! Или что там вообще было?

На камнях не виднелось ни следа жидкости. Да и откуда ей было взяться? На площадке, конечно, щепетильно следили за реалистичностью, но наливать в такой сосуд что-то было бы излишним старанием. Ван Цин бы все расплескал, пока они вот так сражались на мечах. Приятно тянуло мышцы на руках; в ногах пружинило, как после длительного бега. Отличные тренировки, стоит отметить. Ван Цин даже успел подумать, что ему следовало бы записаться на уроки фехтования.

– Эй! Я же с тобой говорю! – надулся он, поняв, что на него не обращают ни капли внимания. Темный и тяжелый, как ночное небо, взгляд Лун Аня был прикован к осколкам, поблескивавшим на земле. – Лун Ань?

Ван Цин протянул руку и коснулся его плеча. Едва он дотронулся до плотной ткани его одежды, Лун Ань вдруг пошатнулся и свел брови к переносице, поднес ладонь к лицу, прижав пальцы ко лбу. Внутри появилось тревожное чувство. Ван Цин схватил его за запястье, чтобы придержать, но тот вдруг увернулся, едва не оступившись.

– Что с тобой? – взволнованно спросил Ван Цин. Он пожалел, что выкинул гарнитуру и теперь не мог говорить с Фа Линем. Но их точно должны были и видеть, и слышать: по камерам и микрофонам. – Фа Линь? Юйлань?

На другом конце крыши показалась голова одного из сотрудников Фа Линя, который помогал Ван Цину надевать страховку. В следующее мгновение он выбрался на нее уже целиком и быстрыми, выверенными шагами направился к ним.

Лун Ань на предложение спуститься только коротко кивнул. Ван Цин, пожав плечами, пошел следом. У лестницы внутри постройки уже ждала Юйлань. Она выглядела обеспокоенной и почти сразу принялась прощупывать пульс Лун Аня и тихо задавать ему какие-то вопросы, пока работник молча занимался страховкой. На Ван Цина мало кто обращал внимание, да и он сам чувствовал себя несколько странно. Немного кружилась голова, к тому же поселившаяся внутри тревожность так никуда и не делась. Она будто циркулировала в теле вместе с кровью – неуловимая и непонятная. Никаких видимых причин для этого не было, разве что состояние Лун Аня вызывало беспокойство. Даже в полумраке помещения легко замечалась его бледность. Глаза блестели, как при сильном жаре.

Ван Цин уже собирался пойти за ними, едва выпутался из страховочной конструкции, но его цепко поймали за руку. Из-за недостатка освещения он не сразу сообразил, кто это, но Куан Ли сложно было не узнать хотя бы по строгому, холодному голосу, который был таким независимо от ее настроения.

– Стоять, – скомандовала она. – Сначала удели мне пару минут.

С этой прекрасной дамой, которую редко можно было иметь счастье видеть без белого халата, Ван Цин был знаком уже несколько лет. И не упомнить точно, когда именно они начали общаться, а уж по какой причине – ни он, ни она бы не ответили. Ван Цин часто бывал у двоюродной сестры в научном центре, когда сам еще учился в университете. К науке он относился настороженно, но с должным почтением. Ему нравилась сама идея постигать что-то новое и искать ответы на вопросы, которые некоторые даже боялись задавать. Однако научный подход по четко выверенным и заложенным в учебниках канонам его раздражал. Юйлань только посмеивалась над ним и по-доброму советовала направить свою энергию в более творческое русло. Вряд ли она имела в виду экстремальные занятия, принесшие Ван Цину популярность в Сети, но уже было поздно отступать. Куан Ли же всегда была у него в телефоне номером один в контактах на быстром наборе. Сколько раз она ставила его на ноги после неудачных падений и других приключений – не счесть. Ей стоило идти работать в службу спасения, а не ковыряться у людей в мозгах. Благо метафорически.

– Я в порядке! – почувствовав знакомое прикосновение пальцев к точке на запястье, выпалил Ван Цин. – Это с Лун Анем что-то не то.

Куан Ли закатила тонко подведенные черным глаза.

– У него есть свой врач.

– Так я вообще не пациент!

В лоб прилетел звонкий щелбан. Ван Цин потер кожу пальцами и слегка толкнул Куан Ли в плечо ладонью. Ему очень хотелось узнать, что случилось с Лун Анем, так что стоило найти Юйлань как можно скорее.

Осторожно выбравшись из пятого павильона, чтобы не столкнуться еще с кем-нибудь, а особенно с Фа Линем, Ван Цин пошел бродить по коридорам, заглядывая в гримерные. В комнате Лун Аня никого не было, в его собственной – тоже. Он только забрал свой телефон из кармана джинсов и отправился дальше. Как и в прошлый раз, на помощь пришла Минако, отвечавшая за костюмы, которую он встретил рядом с кофейным автоматом. Их тут было много, потому что Фа Линь мог работать без сна, еды и воды, но только не без кофеина.

В костюме было жарко и неудобно. Ван Цин выпросил у Минако резинку для волос, потому что снимать парик – это целая история, и сцепил спутанные пряди всей копной на затылке. В таком виде он и заявился в кабинет к Фа Линю, который находился в соседнем здании на шестом этаже. Пока он шел по вестибюлю и ехал в лифте, только гости смотрели на него с интересом из-за необычного вида. Сотрудники же даже не поворачивали головы – привыкли за все время существования «Тысячи эпох» и не к таким нарядам.

К счастью, самого Фа Линя на месте не было. Лун Ань сидел на небольшом диванчике, что стоял вдоль стены, рядом с Юйлань. Когда Ван Цин вошел, оба замолчали и посмотрели на него.

– А-Цин, ты пришел, – улыбнулась сестра, первой нарушив короткую, но неловкую тишину.

Ван Цин кивнул.

– Хотел узнать, что случилось.

Юйлань покачала головой и поднялась на ноги. На ее лице уже не было того взволнованного выражения, как до этого в павильоне.

– Ничего страшного. У Лун Аня просто разболелась голова. Думаю, на площадке слишком жарко. Я скажу А-Линю, он что-нибудь придумает.

Лун Ань бросил на нее взгляд, но промолчал. Ван Цина это даже немного начало раздражать. Создавалось ощущение, будто ему самому нужно все это, а не непосредственному участнику эксперимента. Сестра подошла к нему и, дотянувшись, поправила кривой хвост, который он сделал, не глядя, пока добирался сюда.

– Тебе это все так идет, – продолжая улыбаться, произнесла она. – Может, тебе стоит добавить чего-то подобного на свой канал? Я не могу смотреть, как ты лазишь по всем этим жутким местам.

Ван Цин усмехнулся. Юйлань смотрела его выпуски в буквальном смысле сквозь пальцы, периодически зажмуривая глаза и для верности закрывая их руками. Последнее время он сжалился над ней и перестал просить ее глянуть новое видео, хотя знал, что она все равно это делала.

– Я подумаю над этим, – сказал Ван Цин и подмигнул ей.