В одном из самых давних воспоминаний Таласин сидела на крыльце приюта и вдруг, услышав резкий звук от Шквал-мига, подняла взгляд в ночное небо. При виде проносящихся мимо кораклов и следа эфира, который они оставляли за собой, отчего походили на изумрудные падающие звезды, Таласин удивленно округлила глаза. Тогда она и подумать не могла, что окажется за рулем одного из этих кораклов: в трущобах Тукановой Головы о подобном мечтать не приходилось.

Светало, и небо смягчило свой гнетущий серый оттенок. Таласин погасила лампы, развернула карту Бишиммы и сверилась с компасом, дабы убедиться, что летит в правильном направлении.

Именно в этот момент решило вспыхнуть одно из Затемнений, пронзив воздух гулким ревом. Девушка посмотрела в бортовой иллюминатор и увидела, как справа от нее из земли в клубах густого дыма вырвался огромных размеров столб темной магии, совсем рядом с южной границей Сардовии, где в последнее время было особенно неспокойно. Уже над верхушками деревьев столб стал напоминать чудовищное дерево, чернильными ветками тянущееся к небу, словно облака пепла, высвобожденные разъяренным вулканом.

«Гнев Занны» – так называли извержения Затемнений сардовийцы, приписывая это явление богине смерти и распутий. Таласин почти поверила в такое объяснение, издалека наблюдая эту чудовищную картинку. Врата Теней приносят в этот мир лишь ужас и страдания.

Она оторвала взгляд от клубящейся колонны магической энергии. До конца леса и выхода к Побережью оставалось еще десять километров. Если она ускорится, то успеет долететь до Вечного моря прежде, чем совсем рассветет, и останется не замеченной патрулями Кесатха.

Следовало признать очевидное: Таласин сильно переживала. Она не знала, что уготовано ей в Ненаваре, сможет ли она вообще туда долететь – и, раз уж на то пошло, вылететь — без происшествий. Сил придавала единственная мысль о том, что на кону судьба Сардовии.

Нужно выполнить задание. Это их единственный шанс выжить в Ураганных Войнах.

Таласин ускорилась. Рокот «осы» разрывал тишину, а девушка гнала ее навстречу тому, что ждало за горизонтом.

Глава пятая

Аларик понимал, что рано или поздно ему придется убить эту девчонку. Царство Тени сможет наступить, только когда погаснет свет. А пока она жива, Сардовия будет бороться из последних сил. И все это время положение Кесатха будет шатким. Он не сможет достичь предначертанного ему величия.

«Нас окружают только враги», – каждый раз напоминал ему отец. Ткач Света – тоже враг. В тот самый момент, когда Аларик впервые услышал пение ее магии, увидел ее на льду, озаренную лунным светом, заносящую золотой клинок над его поверженным легионером, он понял, что обязан лишить ее жизни.

Обязан-то обязан, но как убить того, кого не можешь найти? После побоища на Хладлюме она наверняка залегла на дно, пережидая битву за Высокогорье.

Со всей накопленной злобой Аларик пожирал взглядом Просвет, который выплеснулся на край скалы и окатил грубый темный гранит волной сияния.

Это был не полноценный Просвет, скорее, его остатки. На вершине скалы стояло несколько разрушенных арок и лежали груды обломков – все, что осталось от святилища Ткачей Света. Раньше здесь проходила граница между Солнцеворотом и Подножьем, но сейчас оба государства принадлежали Империи Ночи. Легионеры уже давно должны были уничтожить этот Просвет, но, видимо, бездарно выполнили свою работу, и теперь он снова вырывался откуда-то из глубин земли.

Аларик подумал: как же хорошо, что сардовийцы уже давно покинули эти земли, а дозорные Кесатха обнаружили поток сияющей магии раньше девчонки-Ткача. Ее мощь могла стать угрозой и без подпитки в месте силы.

Завершающая волна Врат Теней из раскрытой руки в черной латной перчатке – и последняя струйка светлой магии, что так сражалась за жизнь, исчезла. Покончив со Светополотном, Аларик быстрыми и уверенными шагами спустился ниже по склону гранитной горы. Там работали три легионера, пытаясь раскопать Просвет, затаившийся гораздо глубже. Чернильные сгустки магии Врат Теней клубились в высокогорном воздухе, откалывая от породы по кусочку.

– Поживее, – скомандовал Аларик, подойдя к ним ближе. – Император Ночи ждет нас в Цитадели.

Империя планировала совершить развернутое наступление по всему фронту на несколько городов Сардовии, и легион вместе с призывными полками Кесатха должен был атаковать в авангарде.

– Легко сказать, ваше высочество, – ответила ему Ни-син, в ее низком грубоватом голосе послышалась нотка ребяческого недовольства. – Нам тут упрямый булыжник попался. Сантиметр прокопаем – десять обрушивается.

– Может, просто взорвем этот участок? – предложила сестра-близнец Нисин, Илейс. Для пущей выразительности она стукнула ногой ближайший камень. – Вскроем всю жилу и уничтожим ее прямо у основания. У меня в сумке есть пара снарядов.

Аларик тряхнул головой.

– Вы вызовете обвал или вовсе разрушите всю скалу. Мы не знаем, насколько глубоко уходит этот Просвет.

– И что с того, что разрушим скалу? – протянула Нисин.

– У подножья стоит деревня, – отметил Аларик. – Неразумно будет обездолить ее жителей ради экономии времени.

– А вот вашему отцу было бы плевать на каких-то сардовийцев, – парировала Илейс. – Будь он здесь командиром.

– Они уже не сардовийцы, а такие же кесатхары, как и мы, – нахмурился Аларик. – Я не такой, как отец. И решения принимаю здесь я, а не он. И руковожу этой миссией тоже я.

С жутковатой синхронностью близнецы повернулись в его сторону и одарили лукавыми, испытующими взглядами двух пар карих глаз, поблескивающих серебром темной магии. Их образ дополняли надвинутые на лоб одинаковые обсидиановые шлемы с крыловидными украшениями по бокам. Аларик стиснул зубы, опасаясь, что начнется мигрень. Илейс и Нисин могли стать для мужчины поводом напиться, и это вовсе не комплимент.

– Принц Аларик прав, дамы, – послышался голос Севраима, который висел на тросах неподалеку и глушил свет теневой магией. Он уже давно снял шлем, и на его гладком лбу были заметны круглые капельки пота: уничтожение Просвета требовало высокой концентрации, отчего даже на морозном горном воздухе становилось жарко. – Сколько раз вам повторять, что не все проблемы в этом мире решаются взрывами?

– Ой, да иди ты на хрен, – ответила ему повеселевшая Нисин.

Аларик недовольно поджал губы, услышав такую грубую речь. Севраим же криво усмехнулся, сверкнув зубами, белоснежными на фоне кожи цвета красного дерева. Илейс заигрывающе склонила голову, и Аларик уже не в первый раз сильно пожалел, что набрал в солдаты людей, способных думать лишь о своих низменных желаниях, а не о поставленных задачах.

Но у него были лишь эти трое. С Севраимом они вместе выросли, с детства устраивали совместные тренировки, а когда вступили в легион, познакомились с Илейс и Ни-син. Севраим тогда тут же очаровал их шутовским поведением, которое Аларику приходилось лишь смиренно терпеть. Сражения на войне плечом к плечу большую часть жизни развивают некое особое, сильнейшей крепости доверие. Из всего легиона их квартет был самым органичным, а в перерывах между боями Аларик реагировал на выходки Севраима, Илейс и Нисин, как ему самому казалось, вполне спокойно.

Внимание четверых Кованных Тенью привлек тихий шелест крыльев в небе. Аларик думал, что это поморник, почтовая птица армии Кесатха, или один из воронов, которых использует только дом Оссинаст. Но, к его удивлению, вниз спланировал пухлый комочек пепельных перьев с тонким клювом и оранжевыми глазами-бусинами.

Это был голубь.

С ласковым воркованием птица села Аларику на плечо и вытянула худенькую лапку, к которой был привязан небольшой сверток пергамента, терпеливо ожидая, когда легионеры выйдут из ступора.

– Он что, с пути сбился? – резко вопросила Илейс.

– Не может быть, – буркнул Севраим. – Все почтовые птицы зачарованы эфиром. Они всегда летят только в заданном направлении.

– Значит, это кто-то из Сардовии наконец поумнел и перешел на сторону победителя, – вставила Нисин. – Видимо, лучше поздно, чем никогда.

– Но какую наглость нужно иметь, – возмущенно выдохнула Илейс, – чтобы писать самому наследнику престола…

Аларик подумал, что в воображаемый список требований к подчиненным стоит внести пункт «говори только тогда, когда говорят с тобой».

Молодой человек отвязал сверток от лапки голубя и развернул его. Птица взмахнула серыми крыльями и взлетела, вскоре скрывшись за облаками.

В свертке оказалось два кусочка пергамента. Аларик пробежался глазами по наспех нацарапанному тексту письма на первом листке, после чего свернул второй обратно и сунул себе в карман.

– Мне нужно идти, – объявил он.

Из его пальцев выскользнула магия Врат Теней и стала рвать письмо на кусочки, пока оно не измельчилось в порошок и не развеялось по ветру.

– Куда это? – поинтересовалась Нисин с глубоким подозрением в голосе.

– Засекреченная информация.

– У-у-у секретное задание! – с напускным восхищением отозвался Севраим, в то время как Аларик уже начал подниматься обратно на вершину скалы. – Напарник нужен, ваше высочество?

Тот закатил глаза, осознавая неприкрытую попытку Севраима избежать кабалы с просветом.

– Нет. Вы все остаетесь здесь и заканчиваете с уничтожением Просвета, после чего отправляетесь в Цитадель на встречу с императором Гахерисом.

– Без вас? – уточнила Илейс. – Как мы объясним ваше отсутствие его величеству?

– С чего вы взяли, что меня там не будет? – с вызовом бросил Аларик, не взглянув на собеседников, и взобрался на очередной выступ в скале.

– Да за кого вы нас принимаете? – отозвалась Нисин.

Аларик хмыкнул себе под нос, продолжая подниматься.

– Ладно, скажите, что у меня возникло срочное дело.

Добравшись до вершины, Аларик направился к огромной полуразрушенной платформе над усеянной обломками святилища землей, где были пришвартованы четыре «волка». Иссиня-черные кораклы блестели на полуденном солнце, на выпуклых корпусах серебрились химеры Кесатха. Аларик нырнул в кокпит своего судна, поднял черные паруса и взлетел: подобный волчьему, нос корабля рассекал воздух как скимитар, дым от эфирных сердцевин переливался оттенками зеленого и рассеивался над вершинами скал. Коракл устремился к Вечному морю.

«У меня есть для вас надежная информация, – начиналось письмо. – В обмен надеюсь на проявление милосердия».

«Следовало ожидать, что рано или поздно один из командиров Сардовии захочет перейти на нашу сторону», – подумал Аларик. Причем произошло это как нельзя кстати. Если они получат информацию об оборонных силах Союза, то успех ближайшего нападения Империи будет гарантирован. Нападения такого масштаба, какого еще не видывал Континент, имеющего, однако, и столь же великие риски.

А что касается информации, которой перебежчик уже поделился…

Аларик сунул руку в карман, достал оттуда карту, которая была вторым листком бумаги в свертке, и стал мысленно намечать наиболее удобный маршрут. У девчонки-Ткача оказалось больше двенадцати часов форы, но он был уверен, что успеет ее нагнать: не в воздухе, так уже на земле, на территории Ненавара. Ему нужно помешать ей добраться до ненаварского Просвета.

Аларик изо всех сил пытался заглушить злой внутренний голос, твердящий, что зря он не смог прирезать ее еще две недели назад на озере, ведь тогда ему не пришлось бы сейчас бросать все свои дела и стремглав лететь за ней, рискуя разжечь политический конфликт с еще одним государством. При любом раскладе Гахерис будет в ярости, когда узнает, что Аларик не посоветовался с ним, прежде чем действовать после получения новых разведданных. А вдруг это ловушка? Если нет, то в худшем случае император Ночи узнает, что его наследник вторгся во владения Захии-лахис и разозлил ее. Так и так последствия будут страшными.

«Уж лучше пусть ненаварцы лишат меня головы, чем отошлют обратно к отцу», – с горечью подумал Аларик.