Он зашлёпал по болоту, пробираясь к следующему острову. Слева протянулся ряд довольно крупных бугорков – обманчиво лёгкая переправа. Миро подозревал, что она ведёт в тупик. Может, стоит положиться на низкую кочку справа?

Его мысли прервал громкий всплеск.

Миро удивлённо обернулся.

Казимира стояла на втором островке, её платье было забрызгано болотной водой. Она с вызовом посмотрела на Миро, давая понять, что не потерпит насмешек.

Но Миро совсем не хотелось смеяться. На самом деле он испытывал… нечто совершенно другое.

Принцесса сердито засопела, а затем полезла на островок.

– М-молодец! – сказал Миро.

Казимира насупилась, но выражение её лица сделалось чуть менее свирепым.

– Получилось! – выпалила она.

Уголок её рта слегка дрогнул.

Губы Миро задрожали в ответ.

– Да, – сказал он. – У тебя получилось.

И дети пошли дальше. Миро прокладывал дорогу через болото, а Казимира, как могла, шла следом.

Конья замыкала процессию, проверяя, чтобы никто из детей не отставал. Она с лёгкостью перепрыгивала с острова на остров. При этом её взгляд постоянно метался от Миро к Казимире, а от неё – к маленькой рыбке, проплывавшей внизу.

Миро с новой уверенностью пробирался через болото. Как только они встретят каких-нибудь взрослых, он тут же сложит с себя ответственность за принцессу. Пусть кто-нибудь отведёт её домой. Но до этого они будут путешествовать вместе. До этого они будут… как Марк называл это?

Вспомнил – командой!

Миро понятия не имел, сколько идти до Безымянных гор, но полагал, что раз он их видит, значит, они не могут быть слишком далеко.

Может быть, всё ещё будет хорошо.

Может быть, они доберутся до родины его мамы к ужину.

При этой мысли у него заурчало в животе.

Глава 17

Миро и Казимире не суждено было добраться до Безымянных гор к ужину. К тому моменту, когда бледное солнце вскарабкалось на высшую точку в небе, Миро не был уверен даже в том, что они хотя бы немного приблизились к цели.

Странное было это место – болота. Здесь пространство как будто утрачивало всякий смысл. Одна мшистая кочка была в точности похожа на другую, окружённую той же высокой травой и водой разной глубины.

Без примет, ориентиров и возможности оценить пройденный путь пейзаж казался бесконечным. И обманчивым. Несколько раз Миро запрыгивал на островок, уверенный, что сейчас его подошва коснётся твёрдого камня, но земля уходила у него из-под ног, а холодная болотная жижа заливалась в сапоги.

После нескольких часов блуждания в каждом его сапоге завелось по собственному болотному царству.

Казимира промокла с головы до ног. Длинные усы Коньи печально повисли.

– Папочка говорит, что ты никакой не король, – сказала Казимира, отводя камыши от своего лица. – Папочка говорит, что ты просто выскочка из долины размером с мельничный пруд!

Миро с удивлением обнаружил, что ему безразлично мнение папочки Казимиры о нём. Ещё недавно он готов был из кожи вон выпрыгнуть, чтобы произвести хорошее впечатление на Чтибора. Сейчас это стало совершенно неважным.

– Папочка говорит, что в Ярославе живут одни людоеды-коновалы.

Миро даже остановился.

– Кто? Ты хочешь сказать – каннибалы?

– Я так и сказала, – огрызнулась Казимира. – Ты меня не съешь?

Миро впервые пришло в голову, что подобно тому, как старая нянюшка рассказывала ему всякие небылицы о людях, живущих за горами, в детской Воднислава такая же нянюшка пичкала Казимиру страшными сказками о жителях Ярослава.

Миро с детства внушали, что мир за пределами Ярослава ужасен. Очутившись за горами, он смог убедиться, что какие-то из этих рассказов оказались правдой… зато другие – полным вздором.

Родина Миро была ничем не лучше соседних с ней стран. В чём-то она была даже хуже. «В каждом королевстве есть хорошее и плохое, – подумал Миро. – Везде есть свои кошмары, свои чудеса и радости».

– Нет, – ответил он принцессе. – Я не собираюсь тебя есть.

Хотя он был ужасно голоден. Восторг, поддерживавший его во время путешествия вниз по реке, давно иссяк, оставив после себя тоскливую пустоту.

К тому времени, когда солнце начало медленно скользить вниз, Миро смертельно устал, а Казимира хныкала на каждом шагу.

– Я хочу к папочке. Я хочу купаться! Я хочу рыбу и луковый суп! Я хочу, хочу, хочу!

Даже Конья повесила хвост. Снеголика промокла до самого брюха. Она была очень смелая кошка и не боялась почти ничего на свете, но терпеть не могла воду.

Миро увидел тёмные силуэты на горизонте. Это были буволы – дикие травоядные, которые паслись в затопленных лугах. Но вокруг по-прежнему не нашлось хотя бы одного человека, у которого можно было бы попросить помощи.

– Что люди едят в этой трясине? – воскликнул Миро, оборачиваясь к маленькой принцессе.

Казимира пожала плечами, мокрые банты на её платье закачались.

Миро снова посмотрел на буволов.

– Может быть, мы сможем съесть одну из этих коров?

В Ярославе Миро никогда не принимал участия в убийстве еды для ужина. Еда просто появлялась на его тарелках – томлёная, тушёная, со сметаной и под соусом.

Казимира рассмеялась пронзительным тонким смехом, больше похожим на визг.

– Буволов не едят! Они очень свирепые! Их даже подоить нельзя. Поэтому их и называют дикими коровами, понял? Ты такой глупый!

Миро насупился.

– Я это и без тебя знал, – буркнул он.

В отчаянии он сорвал лист с первого попавшегося растения и сунул его в рот.

Фу! Ничего более горького он в жизни не пробовал. Миро выплюнул лист. Его слюна оказалась зелёной и пенной. Он сплюнул ещё раз, пытаясь избавиться от мерзкого вкуса во рту.

– Я умру, да? – спросила Казимира. В её голосе больше не было и следа истерического смеха. – Здесь, посреди болота, где никто даже не увидит, как я умираю?

– Да какое мне дело?! – заорал Миро, вытирая зелёные брызги слюны с губ.

– Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ! – пронзительно завизжала Казимира.

– Я тоже! – заорал в ответ Миро.

Его захлёстывала паника. Нет, он не хотел умереть здесь, не успев увидеть семью своей мамы…

– Я ЕСТЬ ХОЧУУУУУ! – выла Казимира.

Казалось, её голос заполнил всю эту плоскую мокрую местность, раскатился над мшистыми болотами. На миг Миро захотелось завыть вместе с ней.

Кстати, а почему бы и нет?

Здесь не было никого, кто мог бы его осудить… Миро запрокинул голову и во всю силу своих лёгких заорал в унисон с Казимирой.

– Я ЕСТЬ ХОЧУУУУУ! – взвыл он. – Я ХОЧУ КЛЁЦКИ С МЯСОМ!

Всю силу гнева он обратил на вечернее солнце с его равнодушным взглядом. Когда поток жалоб иссяк, Миро стал просто орать без слов.

Казимира последовала его примеру и тоже завопила во весь голос. При этом она прыгала по топкой земле, впечатывая свою ярость каблуками в трясину.

Это оказалось на удивление приятно – отбросить стыд, отказаться вести себя прилично. Миро выпустил свою панику на свободу, позволил ей выплеснуться. Возможно, они умрут именно так – визжа и воя, как дикие звери.

Крик был прерван влажным шлепком. Миро обернулся и увидел на мху коричневую рыбку – она била хвостиком и хватала воздух разинутым ртом.

Что это… подарок звёзд?

Нет. Вовсе нет.

Конья сидела рядом с рыбой, и вид у неё был чрезвычайно довольный. «Это вам», – ясно говорили её глаза.

– Спасибо, Конья, – сказал Миро и подумал было погладить мягкую шерсть за её ушами, как это всегда делала Перла, но не решился. Он ещё немного побаивался снеголику.

– Хорошая киса! – крикнула Казимира, а потом на глазах у оторопевшего Миро схватила обросший водорослями камень и стукнула рыбку по голове.

Рыбкин хвостик перестал дёргаться.

Казимира схватила обмякшее тельце и поднесла его к глазам.

– Болотничка! – восторженно прошептала она.

Потом, быстро и со знанием дела очистив рыбу от кожи, она впилась зубами в мясо.

Миро содрогнулся от отвращения.

– Т-ты не хочешь её приготовить?

Но Казимира уже жевала, рыбный сок стекал у неё по подбородку.

– На болотах нет плиты, – резонно возразила она.

Съев половину рыбы, она протянула остатки Миро.

– Пожалуй, я не так голоден, чтобы есть болотничку, – промямлил он, чувствуя, как его скрученные в узел внутренности подступают к самому горлу.

Казимира пожала плечами.

– Значит, ты умрёшь. Останемся только мы с кисой.

Теперь настала очередь Миро насупиться.

Он отвернулся и попытался вспомнить, зачем он здесь оказался. Он подумал о своих бабушках. Почему-то делать это стало труднее, но всё-таки получалось, если зажмуриться и очень постараться.

Миро снова открыл глаза. Откусил крошечный кусочек рыбы. Мясо было скользким, но запах оказался на удивление лёгким. Он заставил себя проглотить всё, что лежало во рту, и откусил ещё – совсем мало, вряд ли достаточно, чтобы закрыть дно его желудка. Потом он бросил остатки Конье и опустился на колени на краю островка. Миро погрузил руки в воду. Она была глубокая, сине-зелёная, в ней плавала какая-то взвесь. Миро набрал воду в ладони, а затем попил из них.

Казимира опустила лицо вниз и с хлюпаньем втянула в себя воду. Миро никогда не видел, чтобы принцессы так пили… Хотя, по правде сказать, за свою жизнь Миро видел не так уж много принцесс. По крайней мере, щёки Казимиры немного порозовели.

Миро покосился на остатки рыбы, но хвостик уже исчез. Конья с довольным видом вылизывала свои лапы.

Миро встал, чувствуя себя немного окрепшим, и посмотрел в сторону гор. Многие-многие мили отделяли его от конечной цели путешествия. «Ну и что, – с усилием подумал Миро. – Всё равно сейчас я ближе, чем был когда-нибудь в своей жизни».

Глава 18

– Что нам делать с Марком? – спросила Мари.

Сёстры были дома, сидели рядышком на диване. Вся школьная форма Мари была заляпана краской, но в этом не было ничего нового. Она нервно жевала кончики своих волос.

Мама и Марк были на работе, поэтому бабушка забрала девочек из школы, привезла их домой и, убедившись, что они внутри и в безопасности, укатила в свой бридж-клуб.

– Не знаю, – призналась Имоджен.

Она в самом деле слишком долго ничего не замечала. Она была слишком занята мыслями об Аннешке…

Мари поджала губы.

– Я говорила тебе, что у Марка стали другие глаза. Говорила, что он стал медленно двигаться. А ты сказала, что я всё выдумываю. Ты сказала…

– Я знаю, – оборвала её Имоджен. Она была зла на саму себя. Мари действительно говорила ей всё это ещё несколько месяцев назад, а Имоджен не стала её слушать. – Извини, – сказала она. – Ты была права.

Наверху великуры устроили тарарам. Им только что дали слизней, и Имоджен даже со своего места слышала, как они возбуждённо хлопают крыльями.

Мама сказала, что Фред и Фрида больше не могут оставаться у них в доме. Она сказала, что они становятся слишком большие. Но в голове у Имоджен уже не осталось свободного места, чтобы переживать ещё из-за этого.

– Давай рассуждать логически, – сказала она. – Когда Марк застрял в рудниках Валкахи, мы подумали, что его сожрали йедлики. Потом он вернулся, и мы подумали, что он спасся… Но что, если это не так?

– Что ты хочешь сказать? – еле слышно спросила Мари. Она потянулась к коту, который свернулся клубочком между сёстрами.

– Что, если… – Имоджен помолчала, боясь произнести свои мысли вслух, как будто от этого её самые страшные страхи могут обернуться правдой. – Что, если настоящего Марка съели, а этот – ненастоящий?

Повисла тишина. Даже великуры притихли.

– Ты думаешь, йедлик может прикинуться человеком? – прошептала Мари. – Думаешь, наш приёмный отец – замаскированное подземное чудовище?

Эти мысли надрывали сердце Имоджен. Но если человек, которого она называла Марком, на самом деле был йедликом, значит, настоящий Марк…

Нет!

Об этом было слишком страшно думать, слишком страшно додумывать до конца… Нет, Марк не мог умереть! Она же видела его вчера ночью, верно?