Резко отшатываюсь, когда в двери поворачивается ключ и через мгновение с легким скрипом она открывается, являя на пороге…

–Марат?– отступаю в ужасе, автоматически складывая паззл в голове…

И как я сразу не догадалась…

Господи, это он сделал…

«Ты сама сделала свой выбор»,– звучат произнесенные им вчера последние слова.

Теперь я до конца понимаю их истинное значение… Вот что он имел ввиду. Не смирился, нет. Наказал…

– Что это означает, Марат?– в легком летнем домашнем платье я словно бы голая перед ним.

Мужчина жестко усмехается, жадно меня оглядывая, опоясывая мое тело горячей спиралью своего взгляда.

А я в ужасе понимаю, что на фоне бьющего из окна солнечного света ткань совсем прозрачная… Он видит очертания моего тела. Видит почти все… Господи, стыд, ужас, беспомощность… Меня снова начинает вести и я нелепо оседаю на кровать.

Глаза Марата на секунду становятся узкими, как две щелки.

Он подходит к трюмо и наполняет водой граненый хрустальный стакан.

–Пей,– приказывает, прижимая холодный край к губам.

Я отмираю не сразу. Все как на замедленной съемке. Протягиваю трясущуюся руку с стакану. Наши пальцы на секунду соприкасаются- и я дергаюсь, как от разряда тока.

Марат же совершенно расслаблен. На нем светлая футболка и серые спортивные штаны. Руки в карманах. Отходит на пару шагов от меня и снова смотрит оценивающе.

Я нервно сжимаю стакан перед собой двумя руками. Если бы сил хватило, точно бы треснул…

– Я украл тебя, Фатя. Теперь ты моя. Сегодня ты станешь моей женой!– режет он правду самым острым кавказским кинжалом.

От его слов становится дурно. Бедные мои родители, как они сейчас волнуются… Места себе не находят… Мама… Господи, даже представить страшно…

Я невольно всхлипываю. Стакан выпадает из рук и я даже не слышу, как он разбивается о светлый паркет.

Прикрываю лицо руками. Стыд-то какой… Что теперь делать… Господи… Я опозорена… Как выбраться из этой западни…

Нахожу в себе последние силы для блефа…

– Мой отец никогда не согласится на этот брак! К тому е у меня есть жених!

Остервенело качаю головой, гипнотизируя одну точку. На него смотреть не могу…

Как он мог так унизить меня… Как…

–Правда?– хмыкает Марат.

Поднимаю глаза на того, кого когда-то считала самым красивым и мужественным мужчиной на свете… Страх улетучивается. На его место приходит упертость и вызов… Мерзавец… Ненавижу… Взял и растоптал всё…

Марат чувствует мой поднимающийся протест, щурится и наступает… Его грудь колышется. Секунда- и он хватает меня за руки, поднимает и вдавливает в свое каменное тело.

– У него не будет выбора, девочка моя. –шепчет он мне в ухо, обжигая,– Я испортил тебя… Никто не возьмет в жены такую… Тебе жизни не будет… Нет больше другого, Фатя… Нет другого пути… Я- твоя единственная реальность… Всё так, как и должно было быть…

Но я не слышу его… Единственное, за что зацепилось мое сознание, были его «я испортил тебя»…

Господи, неужели он изнасиловал, пока я была в отключке? Как он мог? Отец был прав, Марат просто мерзавец… И как я могла так опростоволоситься? Нельзя было с ним вчера разговаривать! Нельзя было вообще с ним разговаривать! Почему я не заорала так, чтобы услышал весь поселок, стоило ему только появиться на нашей веранде?!

–Я не люблю тебя,– шепчу, нервно сглатывая,– неужели тебя это не унижает?

–Нет, не унижает,– жестко парирует,– давай еще аргумент.

–У тебя есть женщина. Есть ребенок… – горло исцарапано моим разбившимся сердцем. Оно стеклом лезет наружу…

–Это тоже для меня такой себе аргумент,-снова жесткая циничная усмешка…

Кто бы сомневался… Гад…

–Похотливый урод…– слетает с моих губ, когда я безрезультатно пытаюсь вырваться из его рук.

Но мое сопротивление только лишь сильнее его распаляет.

–Похотливый? А вот это да… С этим я соглашусь…– нос Марата вжимается в кожу на моей щеке и он начинает глубоко дышать,– с ума схожу от похоти, когда смотрю на тебя, красавица… Уже много лет… Ни одну женщину никогда так не хотел… даже когда появилась возможность получить любую…

Его рука нагло ложится на мою ягодицы и сжимается…

– Моя…– шепчет он,– наконец-то ты моя…

Я пытаюсь оттолкнуть его, пытаюсь выдохнуть, но получается с трудом.

Когда каким-то чудом все-таки выпутываюсь из захвата, отбегаю к окну.

Смотрю вниз, на пропасть…

Всего один шаг… Один шаг.

Он ловит мое смятение в глазах и отрицательно-предостерегающе качает головой.

–Не делай глупостей, Фатя…

Снова наступает и вытаскивает и кармана нож…

Глава 7

Глава 7

Нервно сглатываю…

Он видит мой страх и усмехается…

–Я знаю, что ты умная девочка и не сделаешь такого глупого слабого поступка… Жизнь- самое дорогое, что есть у человека. Потому что он и есть жизнь… Она в его руках… Человек сам кует свое счастье, сам определяет свою судьбу… Неужели ты не понимаешь, что я выбрал нам с тобой судьбу по любви? Что бы ждало тебя с тем уродом, которого ты даже не знала? А мы с тобой…

–Я тебя тоже не знаю….– говорю потухшим голосом.

Снова шаг ко мне. Вздрагиваю.

–Врешь… Я твой Марат, Фатя. Тот, кто обещал сделать тебя счастливой… Превратить твою жизнь в сон…

Я нервно вскидываю подбородок, борясь со слезами.

–Того Марата никогда не было… Ты все врал… Ты просто играл в меня…

Его ноздри яростно раздуваются.

Он тоже сглатывает ком в горле.

– Ты… трогал меня, Марат? Я хочу знать… Опустился ли ты до того, чтобы изнасиловать меня…

Его челюсть сжата. Желваки играют на лице.

Поднимает нож, заносит…

Я замираю, в испуге жмурю глаза, а когда распахиваю, вижу на его запястье порез.

Он подносит руку к простыни и, не сводя с меня глаз, держит ее на ней. Когда я вижу, как на белоснежную ткань начинают падать капли крови, я понимаю, что он задумал…

–Для окружающих это ничего не изменит, Фатя. Ты в моем доме. В моей спальне. Ты меченая мной. Я тебя взял. То, что я сейчас поступил вот так вместо того, чтобы сделать то, что должен мужчина с желанной женщиной в своей спальне, это тоже ради тебя… Я даю тебе время привыкнуть. Принять меня… Но это не значит, что мое терпение безгранично… Ты станешь моей. Для всего мира. И для нас двоих. Ты сама покорно снимешь с себя одежду, дашь мне трогать тебя, дашь рассматривать так, как я захочу, а потом покорно ляжешь и отдашь мне себя. За тобой лишь право выбрать, когда это произойдет…

Я нервно облизываю сухие губы. Меня накрывает легкое облегчение… Значит, сегодня он не полезет ко мне… Но…

–Ты очень бледная… -небрежно мажет рукой по щеке,– Сейчас принесут еду. Поешь. Завтра мы встретимся со старшими, а послезавтра будет свадьба.

На этих словах он подходит к банкетке и берет огромную охапку красных роз. Такие же, какие он дарил мне, когда приезжал в Москву. Только больше…

Только сейчас понимаю, что в комнате стоит удивительный аромат свежести роз. От ужаса я его даже не чувствовала…

Кладет цветы на кровать и тут же цепляет меня своим острым взглядом. Снова едет по шее, груди, талии, бедрам, ногам.

–Чтобы не забывала, чья ты…– выдыхает сипло и выходит из комнаты…

Глава 8

Глава 8

Марат заводит меня в гостевую комнату дома моего отца. От стыда и страха моя голова опущена так низко, что я вижу только ботинки своего отца… Бахрома платка, который накинут на мою голову, истерично подрагивает. В такт моему дикому сердцебиению.

Это тоже часть традиции. Когда невинная девушка переступает порог дома будущего мужа, кто-то из женщин ее нового дома накидывает на ее голову платок. Символ того, что теперь она- часть их семьи. Вступила во взрослую жизнь…

Я хорошо знала мать Марата. И когда с утра следующего дня после похищения меня привели на кухню, она действительно старалась радушно меня принять.

Эта женщина не была виновата в том, что ее сын оказался таким уродом. На самом деле, я не верю в то, что родители несут ответственность за своих детей.

Мать Марата была учительницей начальных классов, самоотверженно отдавая себя своим ученикам, работе. Она действительно пыталась воспитать из него хорошего мужчину. Его отец погиб в автокатастрофе, когда сыну не было и годика. Женщина поднимала ребенка сама. И даже школу Марат окончил хорошо. Ему и правда прочили поступление в институт, он и правда выбрал себе специальность юриста, только…

Только жажда легких денег победила… Зачем еще идут по кривой дорожке? Он хотел всего и сразу… И не был готов трудиться в поте лица, идя к своей цели, как мой отец…

–Дочка, я так счастлива, что матерью моих будущих внуков станешь именно ты…– обняла она меня с порога,– если он будет обижать, сразу говори мне, слышишь?!

Резеда была искренней. И от этой самой искренности на моих глазах сразу проступили слезы… Она ничего не знает, конечно же… Возможно, он наврал ей, что я сама добровольно с ним сбежала.

Мое сердце сжалось от смеси жалости к себе и смущения. Я понимала, что сорванную с постели простынь со следами «совершенного», согласно традиции, ей уже показали.

Господи, как же было стыдно стоять перед этой женщиной… Хотелось провалиться под стол. Дикие, ужасные традиции, ввергающие девушку в пучину многодневного позора…

Эта тема была такой унизительной, что я даже не стала ее обсуждать. Ее сочувствие или наоборот, отчуждение ничем мне не помогут. В этом мире все решали мужчины. И Марат был прав- теперь мою честь мог спасти только он сам. Мерзавец, сам же укравший меня у моей семьи и опорочивший меня…

Из кухни я выходила уже с платком на голове. Он нелепо болтался незапахнутым. Мне было плевать. Я никогда не носила платки и не собиралась это делать…

Облегченно вздохнула, когда поняла, что меня никто не пасет и не ходит по пятам, хотя в доме было не менее трех служанок. Снова поднялась в ту комнату, которую мне выделили. Планировка дома была простой и я сразу ее запомнила. Я в принципе хорошо ориентировалась в пространстве и объеме. Говорят, это очень нужный навык для хирурга, только…

Какое это теперь имело значение… Моя учеба, как и вся остальная моя жизнь, осталась в стороне.

Я подошла к двери и замерла на пороге. Внутри была девушка, которая заканчивала легкую уборку. Недовольно осмотрела помещение, потому что оно сплошь было уставлено всевозможными коробками и пакетами с брендовыми логотипами. Сколько здесь всего было- и не сосчитать…

–Марат Магомедович просил поднять это все сюда. Сказал, что это подарки к свадьбе.

Я равнодушно кивнула. Не хотела посвящать этих чужих в свой позор. Достаточно уже было того, что они смотрели на меня исподтишка со смесью любопытства и сарказма…

Еще бы. Испорченная хозяином. Выкраденная, как овца с пастбища. Уведенная от другого… Порченая… Интересно, какие еще определения мне навешают за спиной?

–Еще просили передать, что через час Вы с матерью Марата Магомедовича поедете в дом к Вашим родителям. Марат Магомедович будет ждать Вас уже там.

Сердце больно кольнуло. Значит, он уже там… Глумится над моим отцом. Тыкает ему в лицо моим бесчестием…

А еще по спине бежит дикий холодок… Марат бандит… А вдруг папа не сдержится… А вдруг выведет его из себя… Что будет тогда? Лишь бы он не причинил ему вреда!

К пакетам я ожидаемо не притронулась. В обозначенное время меня вывели к машине и мы покатили в наш поселок. Ехали минут тридцать. Да, Марат не увез меня далеко…