А что, если это первая мамина любовь? Или же… Алена потрясла головой. Предположение о том, что именно Вишневский является ее отцом, было смехотворным. Нет, мама, конечно, не рассказывала ей, что отец был космонавтом или полярником. Она обошлась кратким пояснением, что Алена родилась в результате мимолетного студенческого романа, после чего ее отец скоропалительно женился на другой, а мама из гордости не стала сообщать ему о своем положении. Взяла академотпуск, а затем и вовсе перевелась из столичного вуза в областной университет.

Алена пробежалась по биографии и личной жизни Вишневского. Он был старше мамы, поэтому никак не мог быть ее сокурсником. Закончил совершенно другой университет. К тому же его дочь Каролина, писаная красавица, была ровесницей самой Алены и абсолютно никакого внешнего сходства между ними, увы, не наблюдалось. Не была Алена похожа и на брата Каролины – Никиту. Нет, исключено.

Ночь Алена провела без сна. С одной стороны, ей было страшно вылезать из уютной раковины, в которой она пряталась все двадцать три года своей жизни. Где все было понятно и знакомо, где она была в относительной безопасности. Будущее казалось определенным, стабильным и невозможно скучным. Она будет ходить на работу в школу, преподавать рисование детишкам, а по вечерам рисовать в блокноте эскизы одежды. Ведь когда-то она мечтала быть модельером, но мама объяснила ей всю бесполезность этой профессии в нашей стране. Чтобы стать успешным модельером, ты должен прежде всего иметь спонсора, который вложит в твою раскрутку сотни тысяч долларов.

Алена была не из тех девушек, которые готовы на все, лишь бы достичь собственной цели. Поэтому она пошла учиться на художника-оформителя и теперь работала в школе преподавателем рисования. Талант Алена унаследовала от матери, которая мечтала быть художницей, но не смогла закончить учебу из-за рождения дочери и поэтому всю жизнь проработала в жилищно-коммунальном хозяйстве.

Но в отличие от мамы, которая всю жизнь оставалась одна и романов избегала, Алене повезло. У нее был Костик, перспективный врач-гинеколог, который к определенному возрасту точно станет заведующим отделением. Возможно, когда-нибудь они отремонтируют квартиру Алены и даже начнут летать в Турцию каждый год. Мама Костика наверняка оставит им в наследство шикарную дачу, на которой она выращивала огромные помидоры на зависть всем соседям, а Алена продолжит ее славное дело.

Наверное, мысль о помидорах и стала решающей. Их Алена ненавидела от всего сердца и, представляя себя на грядках Надежды Алексеевны, она вдруг отчетливо поняла: хуже быть не может. Судьба не могла уготовить ей ничего кошмарнее проклятых помидоров. Поэтому завтра она отправится к этому адвокату и выслушает то, что он пожелает ей сказать.

На мгновение мелькнула мысль, а не заглянуть лив черный конверт – единственное наследство, оставленное ей мамой. А вдруг она там что-то упомянула об этом Вишневском? Может быть, она когда-то спасла ему жизнь, и он решил отблагодарить ее после смерти? Сейчас деньги бы Алене не помешали. Возможно, даже удалось бы избежать празднования в столовой.

Но Алена тут же отмела эту мысль. Мамуля настаивала на том, чтобы конверт был открыт, только если в жизни у Алены произойдет страшная беда. Мама так и сказала: «Если ты вдруг, не приведи господь, подумаешь о том, чтобы распахнуть окно и сделать последний шаг, открой конверт. Эти крылья смогут тебя удержать».

А что, если этими крыльями и был неизвестный и пугающий Кирилл Вишневский? Сердце сжалось от сладкого и одновременно ужасающего предчувствия. И только к утру Алена, измученная размышлениями, сумела погрузиться в тревожный и короткий сон.

* * *

– Дочь?

– Да. Вы дочь Кирилла Павловича Вишневского.

– Вы с ума сошли? – только и сумела выдавить Алена.

– Милая моя, при чем тут я? – холеные брови адвоката взметнулись вверх. – Это же не мое завещание. Но смею вас уверить, что Кирилл Павлович всегда был уверен в своих словах. И вряд ли он мог ошибиться в собственном отцовстве.

– Но как это возможно? – Алене казалось, что она все еще спит, и разговор с адвокатом, к которому она попала, с трудом преодолев страх перед огромным дорогим бизнес-центром, ей просто снится.

– Вас интересует техническая часть? – деликатно кашлянул Игорь Петрович, а Алена зарделась – какая же она идиотка! А туда же, в наследницы миллионеров собралась.

– Но мама никогда…

– Возможно, ваша мама решила не ставить вас в известность.

– Но я ведь спрашивала у нее…

Внезапно Игорю Петровичу, который избавился от жалости и сострадания к людям еще на заре своей адвокатской деятельности, стало жаль глупышку. Откуда она взялась такая, образец кристальной наивности? Ему казалось, что сейчас таких девушек не делают. Сидящая перед ним Елена, попросившая называть ее Аленой, и в самом деле смахивала на Аленушку с картины Васнецова, чьи работы очень уважал ее покойный отец.

Спокойная красота – ясные глаза, натуральный румянец, гладкая розовая кожа, не знавшая макияжа. А самое главное – волосы. Густые, тяжелые, заплетенные в тугую косу толщиной с руку. В каком заповеднике держали это дивное создание? Она настолько отличалась от своей сестры Каролины – жгучей роковой брюнетки, уверенной, что от одного ее взгляда мужчины должны падать на землю словно жертвы торнадо, что Игорю Петровичу даже пришлось самому бросить еще один взгляд на завещание покойного, чтобы удостовериться, не померещилось ли ему. Но нет. Черным по белому там было написано: в случае отказа моих детей, Каролины и Никиты Вишневских, от наследства, все мое состояние переходит к моей внебрачной дочери Елене Васнецовой.

– Но ведь у него есть дети, – опомнилась Алена.

– Видите ли, Кирилл Павлович не одобрял их образа жизни и уже долгое время с ними не общался. Дети были обижены и в знак протеста решили отказаться от наследства отца. Поэтому все переходит к вам.

– И даже модельный дом? – помертвевшими губами прошептала Алена, боясь поверить, что все это происходит с ней, и ожидая подвоха.

– Конечно. Модельный дом «Черри Стайл» переходит к вам.

– Почему «Черри Стайл»? – нервно хихикнула Алена. Почему-то образ утонченного мецената и любителя искусства не вязался у нее с человеком, который мог назвать свой Дом моды «Черри Стайл».

– У меня нет точного ответа на ваш вопрос, но фамилия Вишневский происходит от слова вишня, которая на английском звучит как «черри». Но вы не смотрите на смешное и безвкусное название. Этот модный дом объединяет под своим крылом половину ведущих отечественных дизайнеров.

– А вторая?

– Что вторая?

– Вторая половина – они где?

– Они находятся под крылом Александра Барышникова. Единственного конкурента вашего покойного отца в этой области. Еле…

– Алена.

– Да, простите. Алена Викторовна, я должен вас предупредить, что некоторое имущество вашего отца куплено в ипотеку.

– Миллионер и ипотека? – внутри у Алены все похолодело – а вот и подводные камни начинаются.

– Да, – кивнул адвокат, – это частая практика богатых людей. Видите ли, у них деньги не лежат на полочке, они работают, постоянно вкладываются в бизнес. Поэтому они часто предпочитают покупать недвижимость в ипотеку. Затем, наигравшись, они ее продают по цене в два, а иногда и в три раза выше. И это тоже очень прибыльный бизнес. Вы сами понимаете, какие нужны средства, чтобы купить пятикомнатную квартиру в центре столицы…

– Пятикомнатную квартиру в центре столицы? – эхом повторила Алена, не дослушав окончания фразы.

Слова нотариуса звучали убедительно, и девушка сама не могла поверить собственному счастью. Возможно, ей стоило позвать Костика на встречу с адвокатом. Но жених иногда бывал слишком вспыльчивым и подозрительным, он мог поругаться с Игорем Петровичем, а тот бы обиделся и не стал бы читать ей завещание. – А других долгов у него не имелось?

– Даже если и имелись, то официально они не наследуются, – Игорь Петрович снова дал слабину, выразительно произнеся слово «официально», но глупышка была слишком погружена в свои мечты, чтобы понять столь прозрачный намек. Наверняка уже расставляет мебель в пятикомнатной квартире. А прямой намек адвокат дать ей не мог.

– Что нужно… – сглотнув, прошептала Алена, все еще не веря, что вот-вот ее жизнь круто изменится.

– Если вы согласны, то нужно вступить в наследство.

– Что для этого потребуется? – чуть более твердо поинтересовалась Алена.

В конце концов, она теперь миллионерша, владелица элитной недвижимости, заводов, месторождений и даже собственного модного дома. Неужели вот так внезапно сбудется ее мечта детства? И вовсе не обязательно иметь для этого спонсоров и кому-то продаваться?

– Вам нужно будет приехать в столицу и получить у нотариуса свидетельство о праве на наследование. Если вы согласны, то мой ассистент купит вам билеты на удобную вам дату. В бизнес-класс, разумеется.

– Разумеется, – словно глупое эхо повторила Алена и пообещала сообщить адвокату дату, когда ей будет удобно прилететь в столицу в бизнес-классе (она не стала говорить, что вообще никогда в жизни не летала на самолетах, да и на поездах ездила всего несколько раз, когда маме давали путевку в санаторий). С трудом удержавшись от того, чтобы не броситься адвокату на шею и не расцеловать его в обе щеки, Алена выпорхнула на улицу, впервые чувствуя себя по-настоящему счастливой со дня маминой смерти.

Она словно парила над тротуаром, наслаждаясь солнцем, и мир вокруг был окрашен в золотистые цвета. Даже брусчатка на главной улице, которую Алена недолюбливала в дождь и гололед, казалась ей удивительно прекрасной. Ведь это не просто брусчатка, это историческое наследие, лежавшее на главной улице с незапамятных времен. Связь поколений, можно сказать, корни, которые важно иметь всем, чтобы в тяжелые моменты было чем зацепиться за землю.

Алена с удовольствием вертела головой по сторонам, удивляясь и спрашивая себя, в какой момент она перестала замечать красоту города, в котором родилась и выросла? Вот здание консерватории, прошлый, точнее уже позапрошлый век, с массивными колоннами и лепниной, чьи выщербленные временем силуэты так эффектно смотрелись на фоне вечернего неба цвета маренго. Театр оперы и балета, куда мама старалась ее водить по мере возможности. Именно это в свое время повлияло на ее желание создавать костюмы и посвятить жизнь моде. Маленькая Алена была поражена бархатным убранством театра и красочными декорациями, которые, впрочем, во взрослом возрасте стали казаться ей китчевыми, но в детстве именно благодаря им она решила связать свою жизнь с искусством. Конечно, тогда мечталось о костюмах артистов. Впрочем, сейчас она вполне сможет себе это позволить. Почему бы ей и не побороться за право обшивать актеров Большого театра? Алена засмеялась, пораженная своей смелостью. Еще вчера она боялась сказать Косте, что вовсе не хочет праздновать свадьбу в столовой его матери, а сегодня она уже обшивает Большой театр! Жизнь все-таки удивительная и волшебная штука.

Мысль о Костике набежала облачком на яркое солнце, сияющее в ее вселенной. В груди появилось некое томление и стеснение – все-таки раньше она никогда жениха не обманывала. Не решит ли он, что, получив деньги, она вдруг резко изменилась и перечеркнула те пять лет, когда он ее поддерживал, оберегал и помогал оставаться на плаву после смерти мамы?

Алена вдруг запаниковала и решила все объяснить Костику как можно скорее, чтобы он понял. Сыграют свадьбу в столовой, если он так хочет, в конце концов, какая разница, чего хочет она? Но зато потом они поедут в медовый месяц не в Турцию, а на Мальдивы, о которых Алена раньше и мечтать боялась. Так каждый получит то, чего желает. Ведь брак – это про компромиссы.