Бонус к главе 46. Мой, моя…

Чувствую горячие лапы на талии, отрываюсь от пола, взлетаю – и приземляюсь на тумбу. Ерзаю попой, устраиваясь удобнее.

Рома опускается к моим ногам, снимает туфли, задерживается ладонями на лодыжках, поглаживая сквозь тоненький капрон чулок. Наверняка чувствует проступившие мурашки.

– Нет, я все понимаю, ты права, – медленно задирает подол платья, целует колени.

Разводит ноги и проходится дыханием по внутренней стороне бедра. Зубами оттягивает кромку чулка. Пускает в ход язык, скользит им до самых трусиков. Останавливается в сантиметре, едва касается губами кружева, а остальное дорисовывает моя фантазия. Промежность начинает пульсировать от возбуждения, импульс тока проносится от низа живота до солнечного сплетения.

– Рома-а, – сипло постанываю, перебирая пальчиками его волосы.

Хочется раскрыться перед ним, почувствовать жалящие поцелуи на своих складочках, впустить его внутрь как можно скорее…

Краснею. Дыхание перехватывает. В груди пожар.

Всему виной гормоны беременности.

– Нам некуда торопиться. Ну, почти, – приподнявшись, Рома утыкается лицом в животик. Замираю, боясь пошевелиться и спугнуть момент.

– Я сделаю все так, как ты захочешь, – запрокидывает голову, обволакивает меня туманной синевой, гипнотизирует. – Свадьба, медовый месяц, дом, твоя профессия… – встает и устаивается между моих ножек, нагло обхватив меня за бедра. Вжимается в меня выпуклым, твердым пахом. – Пиши письмо Деду Морозу, только четко и прямо. Я намеков не понимаю.

– Не боишься, что список будет о-очень длинным? – игриво наклоняю голову к плечу.

– После того, как ты ворвалась в мою жизнь, я уже ничего не боюсь.

Стягивает бретельку платья, приникает губами к ключице. Зацепив пальцем край лифа, настойчиво тянет его вниз, углубляя декольте. Спускает ткань под грудь, и от холода соски тут же каменеют. Рома припадает к ним губами, ласкает, играет языком, а попутно продолжает бороться со скомканным лифом. Нежнейшая ткань угрожающе трещит, а я вспоминаю свое дорогое, новое платье, растерзанное в нашу первую ночь. Его тогда пришлось выкинуть…

– Если порвешь платье от самой Царевой, я тебе не прощу! – кручусь в его жадных лапах, но он сильнее вжимает меня спиной в зеркало. Треск становится громче и опаснее.

– Она тебе десять новых сошьет, – прикусывает сосок, втягивает в рот вместе с ареолой. – Сто, – рычит, целуя и облизывая меня. – Сколько скажешь.

Обе лапы перемещаются на грудь, сжимают полушария, неистово мнут и массируют. Язык проникает в образовавшуюся между ними ложбинку. Напряженный член тычется в меня через брюки, трется о мокрые насквозь трусики.

Платье рискует не выдержать варварского напора.

– Ну, не рви, пожалуйста. Это же подарок, – умоляюще мяукаю.

Рома замедляется и немного успокаивается. Одной рукой продолжает ласкать грудь, но уже нежнее, а вторую – опускает на мой лобок. Пальцами сдвигает промокшее кружево, и я сгораю от стыда, не готовая к реакциям собственного тела. Рома еще ничего не сделал со мной, а я теку и хлюпаю, как легкомысленная девица.

– Ты когда так возбудиться успела? – хрипло рычит он с налетом удивления.

Резко и без сопротивления вводит в меня палец. На всю длину. Толкается пару раз, добавляет к нему второй.

– Пока… мы… целовались, – с трудом попискиваю, насаживаясь на его лапу. – А-ах, – вскрикиваю и прогибаюсь в пояснице.

Его лицо напротив моего. Глаза в глаза. Рома неотрывно смотрит на меня, вколачиваясь пальцами. Впитывает каждый стон. Интимность момента вбрасывает дровишек в костер, который разгорается внутри меня.

– Кончи для меня, мелкая, – пошло и грязно шепчет он. Я, как хорошая девочка, обязана возмутиться. Но вместо этого постанываю, мурлычу и тянусь к его губам за поцелуем. – Ты красиво это делаешь, – хитро улыбается и, облизнув меня, специально отклоняется, продолжая наблюдать за мной, как маньяк.

Глубоко входит в меня пальцами, а большим – надавливает на клитор.

Дальше – все! Перед глазами взрывается фейерверк, ослепляя меня. Внутри что-то лопается и искрит. В груди – шипучка. По всему телу растекается лава.

Закричав Роме в лицо, я обессиленно падаю в его горячие, крепкие объятия.

– Хороша-а, – комментирует нахал, покрывая пылающие щеки легкими поцелуями.

Он взваливает меня на плечо. Тащит в сторону ванной, а я не вижу смысла бороться. Повиснув головой вниз, терпеливо жду, когда он поставит меня на ноги. Едва коснувшись ступнями холодной плитки, поправляю растрепанные волосы и платье.

– Снимай, – приказывает Рома и становится, подперев спиной дверь и скрестив руки на груди.

Скользит по мне вспыхнувшим взглядом, изучает каждый сантиметр тела, смущает меня, но выходить или хотя бы отвернуться не собирается. Ждет стриптиз?

Смутившись, я застываю и неловко прикрываюсь руками. Усмехнувшись, Рома подходит ближе, заводит руки мне за спину, нащупывает молнию и расстегивает. Из нижнего белья на мне только трусики.

– Я рада, что в ту ночь со мной оказался ты, – голос срывается, когда жесткие пальцы проходятся вдоль позвоночника вниз. Сминают попку, тянут полоску стрингов, и ткань врезается между ног, стимулируя пульсирующий клитор. Зажмуриваюсь от удовольствия и машинально признаюсь: – Мне кажется, я влюбилась в тебя еще тогда.

– Моя ты умница, – надрывно хрипит Рома. – С первого взгляда? – поддерживает беседу, а сам вовсю лапает меня, неприкрыто и жадно.

– Мы друг друга не видели, так что… – осекаюсь, когда платье бесшумно спускается к моим ногам. Обнаженной кожи касается легкий прохладный ветерок, но следом всю меня окутывает жаром Роминого тела. Лопатки прижимаются к стеклу душевой кабинки. – Ром, прямо здесь? Неромантично.

– Во-первых, мы уже выяснили, что романтика – это не наше, – шепчет мне в шею в перерывах между ласками и поцелуями. – А во-вторых, мы просто искупаемся с дороги.

Конечно же, он лжет. Включает воду, а в следующую секунду во мне опять оказываются его пальцы. Кружат, надавливают на тайные точки, заставляют меня стонать и извиваться.

Кажется, он решил убить меня оргазмами.

– Ой, опять, – жалуюсь, дрожа и стискивая ноги.

– Привыкай, – победно, с триумфом в голосе выдает Рома и затыкает мне рот поцелуем. Съедает мои крики.

Медленно прихожу в себя. Разум бьется в судорогах и кайфует, а руки, выбиваясь из-под контроля, опускаются на пояс Ромкиных брюк. Вытягивают ремень, расстегивают ширинку, поглаживают бугор.

– Лина-а, – предупреждающе зовет варвар.

Остановить меня не успевает. Да и не очень-то хочет. Делает вид ради приличия, а сам горящим взором следит, как я становлюсь перед ним на колени.

Плохая девочка Лина. Испорченная.

Стягиваю брюки вместе с трусами – и стоячий член упирается прямо мне в губы. На секунду теряюсь. Я не делала ничего подобного. Ни-ког-да. Только ролики в интернете смотрела.

Или я плохо запомнила, или там все-таки были агрегаты поменьше.

Сейчас перед моим лицом нечто… огромное. Не знаю, с какой стороны к этому подступиться.

Я погорячилась. Нельзя объять необъятное.

– Мелкая, что? – нетерпеливо рычит Рома.

Мне конец! Возбудила – и иду на попятную. Фиг кто меня теперь отпустит.

Но как я… Это все… Меня же стошнит. Или еще хуже…

– Вспомнилось тут кое-что… – вспыхиваю, надеясь, что он не прочитает мои мысли. – Есть такие случаи, когда человек засовывает лампочку в рот, а обратно уже никак. Приходится к врачу обращаться, чтобы вытащил.

– Что? – хрипло бросает Рома и, вникнув в суть озвученного мной бреда, начинает надрывно кашлять. – Там другой принцип, здесь такого не будет, – сдавленно смеется он, ободряюще поглаживая меня по волосам.

– Уф-ф, – шумно выдыхаю, невольно касаясь губами головки. На горячее дуновение член реагирует мгновенно. Дергается перед моим носом и наливается. Стоп! Куда больше?

– Клянусь, не трону, с места не сдвинусь, не шелохнусь. Делай со мной, что хочешь и как хочешь, – бубнит Ромка с нотками мольбы. – Я на все, млять, согласен.

– Отвернись, – командую, собираясь с духом.

– Зачем? – смотрит на меня сверху вниз. Осознав, что я не шучу, демонстративно запрокидывает голову и прикрывает глаза ладонью.

Так-то лучше. Теперь я один на один со своим «заданием».

Облизываю пересохшие губы и касаюсь кончиком языка бархатной головки. Делаю круг, пробую на вкус. Осмелев, обхватываю ртом край члена, чуть всасываю и отпускаю с влажным, звонким чмоком.

Покосившись на Рому и убедившись, что он не подсматривает, подаюсь ближе, обвиваю ладошками основание, провожу по всей длине. Повторяю путь языком, ощущая взбугрившиеся вены. Очерчиваю каждую, облизываю, целую.

Завожусь, когда сверху доносятся приглушенные хрипы.

Ему вроде бы нравится, а мне совсем не противно. Кажется, это победа.

Расслабившись, вбираю член в рот. Дохожу до середины – и старательно двигаюсь.

Тяжелая ладонь опускается на мою макушку, сгребает волосы в кулак – и тут же замирает. Рома явно хочет направить меня, а, может быть, ускорить темп, но вспоминает о данном обещании. Не трогает. Просто гладит по голове, как послушную ученицу. Хотя слушается сейчас он…

Стараюсь взять как можно глубже, но это в принципе нереально с таким размером. Помогаю себе руками.

Черт, мне кажется, я вся вспотела от усердия.

Член подрагивает в моих ладонях, головка набухает и упирается в небо. После протяжного рыка над головой – в горло выплескивается горячая струя. Машинально сглатываю. Распахиваю глаза, задерживаю дыхание.

Прислушиваюсь к себе и надеюсь, что меня не стошнит.

Замирает и Рома, опешив буквально на доли секунды. Спохватившись, вытаскивает член из моего рта, потому что сама я боюсь сделать лишнее движение. Дышу носом. Вроде бы, я в порядке. Не опозорюсь.

– Ни хера себе, – летит сверху. – Ты как? Нормально? – голос Ромы взволнованный и ласковый.

Теплые пальцы обхватывают мой подбородок, приподнимают. Варвар обеспокоенно всматривается в лицо. Инстинктивно облизываю губы, которые сохранили его вкус.