Искупавшись в водах лагуны, я с наступлением темноты снова завернулся в рубаху, она у меня днем вместо полога использовалась, и уснул. Вроде всё нормально, осваиваюсь, готовлюсь к дальнейшему путешествию, но одно всё же тревожило. Вчера одна каботажная лодка, а сегодня за весь день вообще ни клочка паруса на горизонте. Хм, ещё нужно заняться шляпой, всё же климат очень тёплый, и солнечный удар тут получить легче лёгкого. С другой стороны лагуны я видел что-то вроде камыша, а на берегу тонкую высушенную на солнце высокую траву. Вот она пойдёт на шляпу, сплету из неё. Я умею это делать, научился.

Я проснулся, когда солнце только-только оторвалось от горизонта, и, зевая и продирая глаза, сел. Осмотревшись и убедившись, что в лагере без изменений, встал и, хрустя высушенными пальмовыми листьями, направился к воде лагуны умыться. Листья вокруг лагеря я разбросал во множестве как сигнализацию: наступишь – и хруст, сразу проснусь, а чтобы их не унесло ветром, чуть присыпал песком, утяжелил.

Развёл костёр, поставил на угли кружку с водой, снова похлёбку сварить, и продолжил работу со штуцером. После небольших переделок приклад встал на место, отлично держится. Снял его и стал с помощью шкурки и небольшой тряпочки наводить на древесину лоск. Лак бы ещё… Прибил небольшими гвоздиками ушко для ремня и кожаную накладку-тыльник. Теперь закрепил приклад навсегда. Всё, штуцер имеется. Зарядил его, достал верёвки, отмерил подходящую по длине и завязал в виде ремня, чтобы штуцер можно было носить на плече. Ремень из верёвки не очень удобен, плечо режет, но пока хоть так.

Позавтракав, я отмыл посуду, всё убрал и, раздевшись, с головой ухнул в тёплые воды лагуны, поплыл к другому берегу с ножом в зубах. Там нарезал большой пук травы. Вместе с ним вернулся в лагерь и занялся шляпой. Было много повреждённого материала, так что на всю шляпу не хватило, пришлось снова плавать за травой. И к полудню у меня была отличная, ковбойского типа шляпа, но только из соломы. Ладно хоть цвет с одеждой сравним.

Собравшись, я двинул по берегу вдоль джунглей и моря. По моим прикидкам, я находился где-то в районе Гоа, где в будущем выстроят известные курорты, Мумбай за спиной, а дальше по маршруту моего следования, насколько я помнил по карте, должны быть селения. Пустынность окрестных земель настораживала, но пока не сильно. Ладно, встретим аборигенов – разберёмся. Боль в мышцах давала о себе знать, но я уже занялся тренировками и растяжками с обязательным купанием в лагуне или море. Но не перебарщивал, иначе наврежу себе.

За время ходьбы по влажному песку прибоя я периодически залезал в воду, остужаясь, а то реально жарко. Свобода, что ещё может быть лучше? Я не прекращал радоваться тому, что снова могу делать всё, что хочу.

За день пути ничего нового я не встретил. Обед варить не стал, посидел в тени деревьев, отдохнул, пожевал сухариков с мясными шариками. А к вечеру вышел к реке, впадающей в море. Глубокой и довольно широкой. Чтобы перебраться через неё, поднялся метров на триста, а то течением в море унесёт, и наткнулся на выбеленное солнцем бревно. Удачное плавсредство! Я разделся, всё сложил в мешок, закрепил его на бревне и, столкнув то в воду, поплыл. Реально чуть в море не вынесло, но, с трудом удерживая бревно, выгреб к берегу. Там снял груз и стал располагаться лагерем, скоро стемнеет.

Пока похлёбка доходила на углях, сходил в лес. Для тренировок и на случай самозащиты нужен был шест, но вблизи опушки ничего подходящего не нашёл. Поэтому, поужинав, уснул, сжимая в одной руке топорик, а в другой револьвер. Мало ли что.

Следующие три дня мало чем отличались друг от друга. Разве что стоит упомянуть пару моментов. Я нашёл в лесу упавшее дерево, на котором обнаружил на удивление ровную ветку. Срубил её, обтесал и поработал шкуркой. Этот шест для тренировок был неплох, но как боевой всё же не подходил. Нужно на обоих концах стальные кольца закрепить, а не то древесина будет от ударов щепиться и трескаться. Тренировки с шестом показали, что кисти рук у меня недостаточно подготовлены для двухсабельного боя, да и мышцы тоже, вот и требуется физическую кондицию тела поднять. Ничего, было бы время, а я сделаю и уже через полгода смогу уверенно фехтовать. В принципе и сейчас бы смог, была бы пара лёгких сабель, но недолго, просто дыхания не хватит, а в том-то и мастерство, что необходимо не только владеть фехтовальными приёмами, но и выдерживать многочасовой тяжёлый бой. А какой для меня долгий бой, если я уже через десять минут дыхание сбиваю? Физическая подготовка для моих лет была невысокой. Тренироваться надо, вот этим и занимался.

А сегодня перед обедом я наткнулся на кусок доски, выброшенный штормом на берег. Причём явно выделанной человеком, возможно, часть борта какого-то судна. На одной стороне был вырезанный рисунок с морской темой. Волны, солнышко и островок с несколькими пальмами. Не скажу, что рисунок был идеален, но художник явно старался.

Пустынность окрестных вод и берега уже серьёзно напрягали, должны быть тут поселения, но их не было. Шёл и думал, а точно ли я переместился в то время, которое вычислил? В это время деревень здесь хватало, но их не было. Люди, как я убедился, имелись, но я видел лишь следы их присутствия. Не их самих. С едой было легче: вчера вечером, когда углубился в джунгли в поисках дров, наткнулся на кабаний выводок. Наша встреча была неожиданной для всех, но я не сплоховал, броском топорика, которым рубил лианы, попал в подсвинка, а кабаниха, визгом подзывая свой выводок, рванула в глубь леса. Я уже держал в руках револьвер, мало ли, на меня кинется, с неё станется, но повезло хрюшке – и сама спаслась, и остальное потомство спасла. Разделав поросёнка, насадил его на вертел и пожарил. Вчера поел и на сегодня хватило.

Я продолжал шагать и наконец наткнулся на людей.

Лес закончился, и пошла пустынная скалистая местность, заросшая кустарником. Выйдя из-за скалы, я увидел вдали вытащенную на берег большую лодку и шестерых человек, которые носили от неё какие-то мешки в кустарник у скал. Поселений не было, но даже такие люди мне были в радость. Замерев на миг, я сделал шаг назад и, укрывшись за валуном, стал рассматривать аборигенов. Их работа вызывала подозрения. Нет, они не торопились, опасаясь, что их застанут на горячем, работали спокойно, таская явно тяжёлые тюки. Работали пятеро, шестой, вроде старик, стоял и командовал, какой груз брать следующим. Видимо, хозяин груза и плавсредства. Все в чёрных одеяниях.

Долго наблюдать я не стал, мало ли, закончат разгрузку и свалят, так что, положив штуцер на изгиб локтя, энергично двинул в сторону аборигенов. Те, увлечённые работой, не сразу заметили меня. Охраны или наблюдателей у них явно не было, но, когда я прошёл метров сто, один из грузчиков, бросив на песок свой тюк, вытянул в мою сторону руку и что-то заорал. Что, я не расслышал, ветер сносил слова в сторону, и я не разобрал, о чём речь, однако и так понятно. Предупреждал о появление чужака.

Люди у лодки тут же заметались, пока их не остановил грозный окрик старика. С этого момента движение индусов стали осознанными. Заметив, что они вооружаются, а один натягивает лук с уже наложенной стрелой, я тут же остановился. Этого ещё не хватало, мало того что такую древность, как лук, используют, так ещё угрожать смеют. Лучник, явно приложив все силы, спустил струну. Стрела взвилась в воздух. Хм, скорость полёта, конечно, высокая, но уйти в сторону в случае прицельного выстрела было не сложно, просто сделать шаг в сторону – и та воткнётся в землю радом. Однако или лучник был откровенно плох, или лук слаб, но стрела, пролетев четыреста метров, вонзилась в песок в ста метрах от меня. Не долетела. Но стоит отметить, что если бы дальности хватило, то она летела бы точно в меня, глазомер стрелка не подвёл, лишь сил не хватило. Значит, бил на поражение, а вот этого прощать нельзя.

– Посмотрим, что вы против моего штуцера скажете, – пробормотал я, вскидывая оружие к плечу и прицеливаясь.

Да, я говорил, что прицельная дальность моего оружия четыреста метров, но это уверенного поражения, если же стрелять на шестьсот метров, то как повезёт. Вскинув карабин к плечу, я стал тщательно целиться и выстрелил. Грохнуло, и меня окутало дымным облаком сгоревшего чёрного пороха. Да, можно было взять бездымный, но я сразу решил привыкать к дымному и взял с собой именно его. Кстати, штуцер можно впоследствии, если капсюли закончатся, использовать с кремнёвым замком. Он у меня был с собой, в наплечном мешке с прибором для чистки хранился, там же и запас кремней был. Так что если даже капсюли закончатся, то я смогу продолжать использовать это оружие. Был бы порох и свинец. А так ствол легко выдержит тысяч пятнадцать выстрелов.

Приклад достаточно жёстко ударил меня в плечо при выстреле, а я сделал пару шагов в сторону, выходя за пределы дымного облака и стараясь рассмотреть результат выстрела. Хм, лучник лежит, остальные попрятались. Неужто попал? Вполне возможно. Перезарядить штуцер быстро я не мог, всё, что нужно, было в мешке. Так что, сбросив его и присев, развязал горловину, достал мешочки и начал неторопливо снаряжать карабин, поглядывая в сторону аборигенов. Не успел зарядить, как они подхватили лучника, кажется, он был ранен, пытался шевелиться, и исчезли в том кустарнике, куда таскали тюки. Странно. Могли бы столкнуть лодку на воду и уйти, я и так на пределе дальности стрелял.

– А-а-а, – протянул я, осознавая. – Вас дальность удивила, и вы решили, что я успею расстрелять вас на воде в лодке, пока вы не выйдете за зону уверенного поражения цели. Понятно.

Снарядив штуцер, я снова переместил мешок за спину, тяжеловато, но всё же забежал за ближайшие скалы и, обходя кустарник, стал подниматься на возвышенность. Идти напрямую по пляжу к лодке – это идиотом надо быть, подстрелят из укрытия. А так я подойду к противнику со спины, и дальше по ситуации.

Подкрасться не получилось за неимением этого самого противника из аборигенов. В кустарнике на берегу за скалами я нашёл довольно большой навес, где лежали на бамбуковом настиле в несколько рядов те самые тюки. Сбегав к лодке, заглянул в неё: всего шесть перенести из лодки не успели. Судя по свежим следам на тропинке, что уходила вглубь континента, а также по каплям крови, аборигены ушли, всё бросив. Ну да, тут же британское владычество показало себя во всей красе, вот меня, видимо, приняли за члена состава патруля и быстро свалили. Пробежав по тропинке километра полтора, убедившись, что аборигенов и след простыл, вернулся к навесу, доставая на ходу кинжал из ножен, вскрыл верхний тюк.

– Тю-у, шёлк… – протянул я. – А я-то думал оружие или ещё что серьёзное.

Проверив тюки в лодке, убедился, что там тот же груз. После этого стал осматривать и саму лодку. М-да, не впечатлён. Не знаю, кто её построил, но что такое коэффициент сопротивления корпуса лодки плотности воды, тот явно не знал. Проще говоря, лодка была тихоходной из-за конструкционных недостатков корпуса, особенно в её носовой части. К тому же мачта была излишне вынесена вперёд, почти на полметра, что придавало ей валкости, и ещё шла дополнительная потеря скорости. Парус косой, но это и так понятно. Ладно хоть румпель на корме имелся. А так большая лодка без палубного настила, лишь на носу небольшой ящик для хранения ценных вещей. Я не преминул тут же в него залезть. Мешки какие-то. Хм, похоже, тут были котомки с личными вещами команды. Разбираться я в них не стал, мало ли, хозяева вернутся, да не одни, а с помощью, так что, отвязав длинную верёвку от валуна, забросил её в лодку. Штуцер и мой мешок уже были там. После чего посохом, используя его как рычаг, стал сталкивать посудину в воду. Почему контрабандисты, а неизвестные, скорее всего, были именно ими, выбрали для работы именно это место, стало понятно достаточно быстро. Тут глубина приличная начиналась недалеко от кромки берега, и как только нос лодки сполз с песка и та закачалась на волнах, я сразу же забрался в неё, положил шест у борта и, развернув лодку с помощью вёсел, стал отходить от пляжа. Там уже поднял парус и пошёл к выходу из бухты. Вот-вот стемнеет, но меня это особо не волновало, главное, добыл транспортное средство, и первый выстрел был не за мной.