– Наверное, новый ректор, – отвечает еле слышно.

– Наверное, да, – усмехаюсь. – Хорошо. Так что ты делала ночью в моём кабинете?

– Я нечаянно. З-заблудилась.

Ведь чушь же несёт и при этом ресницами хлопает невинно.

– Наверное, замёрзла, костерок решила развести? – вкрадчиво интересуюсь я.

Щёки девчонки становятся пунцовыми. Молчит.

– Так какие бумаги тебе поручили сжечь?

– Почему поручили? Я сама, – заявляет с вызовом.

Значит, точно не сама, прикрывает кого-то.

– Ну, что ж, сейчас посмотрим.

Прихватываю её за плечо и веду к камину. Оцениваю то, что в нём находится. Хмыкаю. Пепел даже не потерял форму листа бумаги.

– Ну кто ж так делает? Ты бы хоть золу раскидала.

Эмоция удивления и недоверия.

Она что, не знает, что пепел можно восстановить? Размела бы, и воссоздать сгоревшее стало бы чуть сложнее. А так… Создаю простенькое заклинание. И вот он – документ в первозданном виде.

По мере того, как пепел снова становится листом бумаги, не свожу глаз с изумлённого лица девчонки. Забавно, даже дети и не-маги знают, что единственный способ избежать восстановления сгоревшего документа – это развеять пепел по ветру.

А вот она ведёт себя так, словно для неё это новость.

– Ну что ж посмотрим. Приказ об отчислении? – перевожу взгляд на поникшую девчонку.

– Я должна была попробовать, – лисёнок вскидывает на меня сердитые зелёные глаза и смотрит так, как будто я виноват в том, что её отчисляют.

– Алисия Рэйнарс? Это ты?

Кивает, прикусив пухлую губку.

– Курс? – добавляю в голос металла.

– П-первый, – чувствую неуверенность и фальшь.

Да что ж такое, от девчонки фонит чистотой, и одновременно я чувствую ложь. Как это сочетается? Либо она уверена, что не совершает ничего предосудительного, либо на ней артефакт, скрывающий истинные намерения.

– Придётся тебя обыскать, – говорю я вслух и чувствую, что Ларс прямо-таки излучает одобрение.

Если неожиданно дотронуться пальцем до спинки дикого мышонка, он подпрыгнет на месте. Вот и девчонка подскочила и моментально оказалась за креслом.

– Не смейте меня трогать.

Не сразу понял, чего именно она испугалась. Но ощутил пустоту. Изменился запах. Исчез аромат цветущих яблонь, а из вкуса каштанового мёда пропала сладость. Осталась чистая горечь – страх.

– А я собирался тебя трогать?

Гордо вскидывает голову:

– Я не позволю себя обыскивать.

– Тебе есть, что скрывать? – сдерживаю рык.

Значит, всё-таки артефакт? Неужели шпионка? А выглядит невинным цветочком.

– Нечего, но…

И тут до меня доходит, а, точнее, дракон считывает из головы первокурсницы образ обыска, смакуя процесс. Надо сказать, довольно колоритно у него получилось. Я даже поперхнулся. И кое-где напряглось.

– Погоди, ты что, решила, что я тебя буду руками ощупывать? – спрашиваю с усмешкой, подавляя в себе второй базовый инстинкт, и сам удивляюсь, как хрипло звучит мой голос.

Щёки девчонки становятся пунцовыми.

– А интересная мысль, – усмехаюсь я. – Была б ты чуточку постарше, не преминул бы. Вот только малолетками не увлекаюсь.

– Я не малолетка, – нелогично возмущается она.

– Да? И сколько же тебе?

– Восемнадцать.

– Совершеннолетняя? То есть хочешь доказать, что тобой можно увлечься?

– Да, то есть нет, нельзя, – окончательно запутавшись, девчонка опускает глаза и сердито выпаливает. – Ничего я не собираюсь вам доказывать.

Ловлю себя на том, что игра начинает доставлять мне удовольствие. А это неправильно. Пора переходить на официальный тон. Говорю холодно:

– Ладно, подведём итоги: вы, Алисия Рэйнарс, адептка первого курса, не знаете, что обыск на наличие магических артефактов проводится дистанционно? Откуда у вас такие мысли, необычные для юной леди? Уж не за сомнительное ли поведение вас отчисляют?

– Да как вы смеете? – губы дрожат от обиды, глаза наконец-то перестают разглядывать узор на каминной решётке и смотрят прямо на меня. – Какое ещё сомнительное?

– Или всё-таки за успеваемость?

Мисс Рэйнарс закусывает нижнюю губу и снова опускает глаза:

– Нет, не за успеваемость, – тихо отвечает она.

– Скажете сами, или я добавляю сюда свою подпись?

– Не надо, – и чуть тише добавляет, – пожалуйста.

Держу паузу. Девушка мнётся и, наконец, говорит:

– Родители замуж хотят отдать. И отец попросил господина ректора.

– А вы, значит, не хотите замуж?

Мотает головой:

– Я хочу остаться в Академии.

Что же с ней не так? Не моё это дело, но девушки, не желающие замужества и готовые пойти на проступок, чтобы его избежать, не такое частое явление. А к тому же есть ещё кое-что. Она что-то скрывает. И тут даже дракон не нужен, чтобы это понять.

Пожалуй, стоит повременить с отчислением и присмотреться к девчонке. В голове возникает яркая картинка, как именно присмотреться.

«Не в этом смысле», – останавливаю Ларса.

– Значит, так, мисс Рэйнарс, – я поднимаюсь, вертя в руках восстановленный приказ. – Насчёт вот этого документа я ещё подумаю. Встаньте-ка сюда.

Указываю ей на пустое пространство в центре кабинета. Лёгкий флёр недоверия, но подчиняется, покидает своё ненадёжное укрытие за креслом и, стараясь не смотреть в мою сторону, становится туда, куда я сказал. Глаза в пол.

Ах, да, я и забыл про свой полуодетый вид. Возможно, я сам виноват, что она мнётся и юлит. Ну что уж теперь. Не я к ней в спальню ворвался, потерпит.

Оцениваю ауру на предмет искажений. Нет необходимости подходить ближе, и так уже ясно, что артефакта нет, но не могу удержаться и делаю круг.

А фигурка хороша. Харуг, опять мысли не в ту сторону.

– Ну всё, – усмехаюсь, – обыск закончен.

Медленно, чтобы не спугнуть резким движением, беру эту огненную лису двумя пальцами за подбородок и вынуждаю посмотреть себе в глаза:

– Извините, что не оправдал ваших ожиданий.

– К-каких? – спрашивает она шёпотом и облизывается.

А я бессовестно наслаждаюсь ароматом её возбуждения. Страх исчез. Кажется, девочка поплыла. Наклоняюсь ближе, почти касаясь губ, и выдыхаю:

– Насчёт обыска.

Отстраняюсь, чтобы полюбоваться, как краска заливает девичьи щёки, и продолжаю таким же тихим голосом:

– Но вы же понимаете, что сегодняшняя выходка не может остаться безнаказанной? У вас, юная леди, есть предложение, как искупить свою вину?

– Н-нет.

Как же мне нравится её мимика, когда в момент растерянности она прикусывает нижнюю губку.

– А у меня есть, – снова наклоняюсь к её лицу и добавляю интимным шёпотом. – И это опять не то, о чём вы подумали.

Резко отстраняюсь и отхожу к столу:

– Мне понадобится помощница, – говорю деловым тоном. – У меня нет времени наводить порядок в этих папках. Я так понимаю, вы уже немного ознакомились с документацией?

Вспыхивает:

– Я не трогала никакие папки. Приказ лежал на столе.

– Значит, потрогаете. Завтра после занятий придёте ко мне. Это будет вашей отработкой за незаконное вторжение. Ясно?

Сглатывает.

– Можете идти, мисс Рэйнарс. Уже скоро утро, а вам в вашей ситуации не стоит пропускать занятия.

И добавляю вкрадчиво:

– Или у вас остались ещё какие-нибудь нереализованные желания?

– Н-нет, – опрометью бросается к двери, – спасибо.

С сожалением смотрю на закрывшуюся дверь. А вот у меня остались. Холодный душ мне в помощь.

Глава 3. Осколки планов

– Что ты так долго? – шипит Энния, выскочив словно из ниоткуда и утягивая меня в высокий густой кустарник, и тут же цыкает: – Тс-с-с.

– Ты напугала.

– Тихо говорю. Сегодня, как никогда, охраны много. И не вся из Академии. Как будто кто-то важный приехал.

– Так новый ректор же.

У Эннии вырывается сдавленное «Ой».

– Ты его видела?

Ответить не успеваю, потому что она зажимает мне рот рукой. Рядом с нашим укрытием кто-то останавливается:

– Слышал?

– Проверь.

Ветви кустов раздвигаются, и прямо передо мной возникает силуэт широкоплечего мужчины в мундире. Его лицо в тени, а вот на моё падает луч фонаря. Я зажмуриваюсь от яркого света.

– Никого, показалось, – говорит стражник, выдыхая мне прямо в лицо табачный дым.

В носу щекочет, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не чихнуть. Мужчина делает шаг назад, и ветви кустов сдвигаются.

– Идём, потом расскажешь, – тихо шепчет Энния.

Но моё изумление требует немедленного ответа:

– Постой, а он что, нас не увидел?

– Ты не знаешь про завесу невидимости? У тебя должны быть те же знания, что и у Алисии. Ты же её отражение.

Возмутиться не успеваю, потому что по дорожке опять кто-то идёт, и Энния снова шипит на меня и тянет за руку в темноту.

Мы петляем в парке между деревьями и кустарниками. Энния не рискует выходить на дорожки. И я послушно следую за ней, периодически ожидая, что вот-вот проснусь, и этот странный мир окажется сном. Вот бы вспомнить все детали после пробуждения, а не как обычно, когда остаётся лишь отпечаток сна. Вот только сказочно прекрасного блондина лучше стереть из памяти. Ни на одного мужчину после него не захочется смотреть, даже на… Память подкидывает яркую картинку пьяного разъярённого Антона. Сейчас мне это кажется скорее кошмаром, чем реальностью.

Я окончательно запутываюсь, где сон, а где явь. А ещё не могу понять свои желания.

Хочу ли я проснуться и обнаружить, что весь ужас, связанный с изменой Антона и его попыткой меня изнасиловать, никогда не происходил? Или осадок останется, и я восприму такой сон как предостережение? И не стану ли я после пробуждения в своём мире искать в толпе высокого широкоплечего блондина с таким харизматичным лицом? Красавца из тех, на которых все бабы виснут, и с которыми лучше не связываться.

У Эннии получается выбрать маршрут до корпуса, а затем и до нужной комнаты, избежав нежелательных встреч.

– Рассказывай, – требует она. – Только быстро. Скоро зарядится артефакт, открывающий портал.

Мой рассказ уложился в пару предложений: застукал на горячем, пожалел, потребовал помощи с документами, вечером после занятий нужно явиться к нему для отработки.

А о чём ещё говорить? О тех волнах жара, которые я испытывала при взгляде на красавца ректора? О кубиках его пресса и литых грудных мышцах? Я сглотнула. А, может, о том, что на подбородке до сих пор словно ожог от его пальцев, и губы горят при воспоминании о том, как близко он к ним наклонился. Кажется, я до сих пор чувствую его дыхание, пахнущее цитрусом и корицей. Сердце застучало чаще, а во рту пересохло.

– Ну что ж, – одобрительно кивает Энния, – ты неплохо вывернулась в сложившейся ситуации. Даже у Лиссы не получилось бы лучше договориться.

– Но почему она сама…

– Ну я же тебе объясняла, что все кабинеты преподов под магической защитой. Пересеки порог любой из магов, и сигнал придёт на центральный пост охраны. А ты отражение. У тебя нет магии. Ты, вообще, меня слушала?

Опять это слово. Неожиданно мне становится обидно, и я огрызаюсь:

– Сама ты отражение. Я живу в реальном мире. Да я до сих пор не уверена, что это не сон, и ты не развеешься как дым.

– Интересно, – задумчиво говорит девушка. – Я давно увлекаюсь зеркальной магией, но никогда не слышала и не читала, что у отражений может быть иллюзия своего мира.

Чуть не ответила ей: «Сама ты иллюзия». Но удержалась от перепалки на уровне детского сада. Нет, с ней бесполезно говорить. Отражение, так отражение.

Энния смотрит на часы:

– Ещё минуты три. Ужасно любопытно, какое впечатление у Алисии останется от посещения Зазеркалья.

– Ох ты ж, – вскрикиваю я, только теперь осознавая, какой опасности, скорее всего, подвергся мой двойник.