– Так ты собираешься знакомить нас с новой невестой? – уточняет Рамин. – Или бывшей женой? Которая умерла? Или вы просто разводились?

– Она пока занята разговором с гостем, но скоро выйдет к нам, – отвечает Кейн. – Нет, она не новая жена, она не умерла, и мы не разводились. Я женат уже больше шести лет.

– Каким это гостем? – резко спрашиваю я, вспоминая запись с дорожной камеры.

Полиция обратилась к гражданам с просьбой помочь найти водителя машины, и запись с камер крутили по всем телеканалам. Оказалось, что номерной знак принадлежит совершенно другой машине. К счастью, они не стали называть имени пострадавшей. Крайне важно держать все в тайне, пока мы не узнаем все обстоятельства и не придумаем, как избежать всякого рода неудобных ситуаций. Я уже пыталась обсудить все лично с Кейном, но он резко пресек все разговоры.

Он небрежно отмахивается от моего вопроса.

– С тем, кто сбегает за вещами, которые ей необходимы.

– А почему ты не отправил Витте?

– Почему бы тебе не предоставить мне управление своим собственным домом? – возражает он.

Мой пульс учащается. Его защитная реакция не сулит ничего хорошего. Вряд ли я смогу его переубедить. Если он ставит ее выше «Бахаран-фарма» и семьи, мне придется прибегнуть к хитрости.

– Можно узнать, где она пропадала все это время?

Дариус подсаживается поближе к Эми, формируя с ней единый фронт.

Кейн небрежно пожимает плечами, словно его спрашивают о какой-то ерунде.

– Не знаю.

– Что это значит? – настаиваю я. – Она не хочет говорить?

– У нее диссоциативная амнезия.

– А это еще что? – спрашивает Розана, поджимая ноги к груди.

Кейн играется со своим обручальным кольцом. Обычно он не нервничает.

– Она ничего не помнит о своей прежней жизни. Теперь ей удалось вспомнить какие-то отрывки о жизни со мной, но она ничего не помнит о том, как жила отдельно от меня.

Рамин поворачивается к нему.

– Значит, у нее не все нормально с головой.

Кейн внимательно смотрит на брата.

– Как всегда, сама тактичность, Рамин. Мы обсуждаем психологическое состояние, вызванное травмой головы.

– Так тебе объяснили врачи, – отмечает Рамин. – Итак, мозг у нее в норме, просто немного поехала крыша. Понятно.

– Рамин, – произношу я с осуждением.

– Чего?

Розана хмурится.

– Я все еще ничего не понимаю. С Лили случилось нечто ужасное, поэтому она забыла тебя и вашу совместную жизнь?.. Почему ты тогда решил, что она умерла, если никто так и не нашел ее тело? – Кейн начинает злиться. – Извини, – моментально исправляется Розана. – Я не хотела никого обидеть.

Ему требуется мгновение, чтобы совладать со своими эмоциями.

– Все нормально, Рози. Лили вышла на своей парусной лодке в море и не вернулась. Погода резко испортилась. Береговая охрана несколько дней вела поиски, но им удалось найти только непонятные обломки. И потом они официально объявили ее пропавшей без вести.

– Ого… Застрять в океане во время шторма… – шепчет Розана. – Это жутко. Она что-нибудь помнит?

– Она помнит только те события, которые произошли после того, как она вышла из комы. И небольшой кусочек перед тем, как вышла в море. – Кейн смотрит в сторону. – Когда мы еще встречались.

Эми подается вперед.

– Она не помнит, что замужем за тобой?

– Сейчас она уже обо всем знает, но не помнит подробности.

– Ничего себе, – удивляется Розана. – Очень странно, правда?

– Согласен. – Рамин откидывается на спинку кожаного дивана и закидывает ногу на ногу. – Это самая безумная история, которую я слышал за всю свою жизнь.

Я мысленно выстраиваю хронологию событий.

– Она пропала через несколько дней после свадьбы?

– Да.

Кейн чеканит слова, становясь все более жестким и отстраненным.

– Почему тебя тогда не было с ней? – спрашивает Эми.

– У меня весь день были занятия, а потом тренировка. Она не в первый раз выходила в море без меня. Лили очень любила ходить под парусом.

– О, это так мило! – Розана всхлипывает. – Вы только что поженились. Ты, наверное, был очень счастлив. А потом она внезапно исчезла. Все это очень грустно, Кейн. Мне жаль, что вам пришлось пройти через это.

– Спасибо, – шепчет он в ответ. – Мне тоже жаль.

Услышав все это, я не нахожу слов. Итак, мы узнали, что они на какое-то время выпали друг у друга из поля зрения.

Кейн продолжает:

– Возможно, при помощи терапии мы сможем разблокировать ее старые воспоминания… Или она вспомнит все самостоятельно, спустя год или два… Для ее выздоровления необходимо избегать любых потрясений и стрессовых ситуаций. Пожалуйста, прошу вас, сведите к минимуму любые разногласия, пока она проходит реабилитацию.

– Вот поэтому ты позвал нас к себе? – недоверчиво уточняет Дариус. – Ты волнуешься из-за нее? А кто подумает о нашей семье? О компании?

– Ты читаешь мои мысли, – поддакивает Рамин. – У вас есть брачный контракт? Если нет, тогда мы должны собраться снова, чтобы обсудить все детали.

– Так, прекратите. Вы все. – Я дрожу от напряжения, а атмосфера пентхауса только подпитывает мои опасения. – Ты сказал, что Лили любила ходить под парусом… Лодка принадлежала ей?

Кейн внимательно смотрит мне в глаза.

– Да, лично ей.

– Не то чтобы это имело отношение к делу, но… Она богата?

В библиотеке воцаряется полнейшая тишина, поэтому помещение становится похожим на склеп. Башня покачивается и скрипит. Я научилась игнорировать эти звуки, но сегодня они весьма раздражают.

Он резко говорит:

– Фантастически богатая. Никто из вас не задумывался, как компании удалось возродиться?

После этих слов мы замираем.

Эми первой приходит в себя и поднимает бокал, допивая остатки напитка.

– Ого, – выдыхает Розана.

– Итак, у нас есть инвесторы, – говорю я, словно констатация факта может что-то изменить. – Я тоже вложила деньги. Райан сказал, что во время учебы в колледже ты налаживал деловые контакты…

Но я никогда об этом не спрашивала. Мне было плевать, где именно он нашел эти деньги. Мне просто хотелось вернуть «Бахаран-фарма». Хотела вернуть все, что забрал Пол. И я заложила душу ради этого.

Кейн важно кивает.

– Лили – это основа компании. Точка.

А он владеет контрольным пакетом акций, и это означает, что Лили крепко держит компанию за горло.

Комната плывет. Я хватаюсь за подлокотники кресла. Никто другой не жертвовал стольким ради «Бахаран-фарма» и никогда не пожертвует. У них недостает мотивации. И никто другой ее не заслуживает.

– Дело принимает интересный поворот, – бормочет Рамин.

Кейн поворачивается к нему.

– А теперь отвечу на твои вопросы, Рамин. Нет, у нас с Лили нет никаких соглашений, и их не будет. Она добавила меня в совет своей организации, которая управляет активами, и компания частично принадлежит этой организации. Весь наш бизнес существует только благодаря ее участию, поэтому Лили имеет полное право на свою долю.

Рамин смеется.

– И спустя столько лет она все еще хочет оставаться твоей женой? Может, она хочет вернуть свои вложения, а не тебя?

Розана неодобрительно качает головой.

– Иногда ты ведешь себя как полный придурок, ты хотя бы это понимаешь?

– Да, вполне.

У меня крутит живот, и я всерьез опасаюсь, что меня сейчас стошнит. Лили выбралась из могилы, чтобы завладеть моим сыном и делом всей моей жизни. Я не допущу этого. Я не могу иначе.

– Извините, я опоздала.

Незнакомый высокий голос заставляет нас вздрогнуть. Можно безошибочно определить, что этот сексуальный тембр принадлежит девушке.

Кейн мгновенно встает на ноги. Дариус и Рамин, застигнутые врасплох, невольно следуют его примеру. Витте просто спокойно поворачивает голову.

Старший сын с таким обожанием смотрит на жену, что я начинаю опасаться за него. И за всех нас. Она околдовала его. Все дети в изумлении замирают. Эми нервно облизывает край пустого стакана.

Я смотрю в сторону стройной фигуры, появившейся в дверном проеме. Мой взгляд медленно скользит снизу вверх: от кроваво-красных ногтей на ногах до блестящих черных волос. Ее плечи и руки обнажены, а кожа подобна самому безупречному мрамору – ни одна веснушка или родинка не испортила ее гладкую поверхность.

Ее высокая стройная фигура облачена в бархат, шелка и кружева. И она вся расцветает, когда замечает влюбленный взгляд моего сына.

Тяжелая атмосфера пентхауса концентрируется в библиотеке. Я начинаю массировать горло, чтобы ослабить спазмы.

Лили совершенно не такая, какой могла показаться по фотографиям, которые я долго и тщательно рассматривала. И мой сын тоже часто смотрел на ее фото, насколько мне известно. А когда-то он был похож на своего отца. И когда-то Кейна потянуло к девушке, от которой исходили тепло и нежность. Меня когда-то потянуло к такому же мужчине… Но я больше не та женщина.

Как и Лили.

18

Лили

Молодой человек, с которым я познакомилась на пляже в Гринвиче, и мужчина, которым ты являешься сейчас – совершенно разные люди. Я сразу же это поняла, когда очнулась в больнице. Ты сильно изменился. Возмужал. Стал властным. Ни перед кем не отчитываешься. Твой дом возвышается над всеми, венчая самое высокое жилое здание на планете.

Ты – венец собственного мира.

Я небрежно вхожу в библиотеку, словно не подслушивала это семейное собрание с самого начала.

По периметру помещения стоят черные шкафы, наполненные разноцветными книгами. Большое окно позволяет взглянуть на Центральный парк и шпиль Эмпайр-стейт. Я прохожу мимо камина, облицованного мрамором калакатта и увенчанного большим портретом бледной стройной девушки. Необычная татуировка начинается у нее на бедре и доходит до плеч – феникс, восстающий из пепла. Здесь тоже повсюду черные лилии, которые прекрасно сочетаются с блестящими книжными шкафами.

Я даже не ожидала, что за это время ты достигнешь настолько головокружительных высот. Ты обладаешь неуемными амбициями и непреклонным стремлением к чему-то большему. Я и раньше знала, что тебе под силу создавать империи. И ты даже превзошел мои ожидания.

Кажется, нам обоим суждено восстать из пепла.

Ты стоишь передо мной, неподвижный и устрашающий, словно прекрасная статуя, изготовленная влюбленным скульптором. Рядом с тобой мое тело пронзает дрожь. Ты из тех мужчин, которые буквально излучают секс и жестокость. Твоя звериная аура – соблазнительно мрачная, голодная и слишком независимая, чтобы кто-то рискнул завладеть ею. Твой затуманенный взгляд скользит по мне, прикасаясь к каждому сантиметру моего тела.

Незаметная страсть между нами перерастает в жгучее осознание происходящего, подобное щелчку хлыста.

Я не хочу больше жить старой жизнью, когда нам приходилось общаться через Витте. Ты – незнакомец, старательно избегающий меня, а без тебя мне не по себе.

Я иду вперед, но твоя семья молчит. Стоя перед ними, ты напоминаешь гладиатора на арене, которому выпало сражаться против всех. Витте присутствует в роли судьи, а Розана – зрительницы. Теперь пришла я, чтобы встать на твою сторону.

Кто вообще придумал сказку о том, что семья всегда будет любить и защищать? Почему нас учат прощать любые проступки своих родственников? В любом случае, тебе больше не придется сражаться с ними в одиночку.

Во многих отношениях я представляю даже большую опасность. Я не знаю, как ты снова очутился в этом клубке гадюк, но им придется переступить через мой труп, чтобы добраться до тебя и вонзить свои клыки в твою плоть.

Положив ладонь тебе на грудь, я поднимаю голову и подставляю губы.