– Он просто козел и вообще не понимает, что несет. Если бы тебя тогда не оказалось здесь… – Лу обвела жестом парк. Ее плащ колыхнулся, обнажив шрам на шее, – Моргана перерезала бы мне горло. Снова. Я бы умерла в тот день, и даже Рид не смог бы вернуть меня к жизни в третий раз. – В ее глазах полыхнул лукавый огонек, и она зловеще улыбнулась. – Хочешь, чтобы я его прокляла? Жан-Люка?

Я хихикнула и, дрожа от холода, повела Лу по широкой мощеной улице перед домом. Длинный мост пересекал огромный разлом, разделивший королевство во время битвы за Цезарин. В прошлом месяце шассеры и сотни добровольцев уложили последний камень моста. В честь этого Бо и королевская семья устроили празднество и прикрепили у моста табличку с надписью «Mieux vaut prévenir que guérir».

Отец Ашиль выбрал это высказывание – поучительные слова для всех, кто решил пересечь мост.

«Береженого бог бережет».

Я провела пальцами по буквам. Здесь больше не на что было смотреть, да и Лу права: мы уже отморозили почти все, а теперь еще и волосы у нас пропахли рыбой.

– Я была бы не прочь посмотреть на это, но Жан-Люку и так сейчас приходится несладко. Проклятье может все усугубить. А вот когда мы найдем убийцу, смело можешь его проклясть.

Лу картинно вздохнула:

– Точно? Несильное проклятье, может? В прошлом году я очень хотела превратить цвет его волос в голубой, еле сдержалась. Можно сбрить ему одну бровь, допустим. Вот у него видок будет, обхохочешься…

– Строго говоря, у любого с одной бровью будет вид не очень.

Снова хихикнув, я натянула капюшон на мокрые волосы. Лу взяла меня под руку, и мы плавной походкой пошли по мосту. Бушующий поток в груди стих, пока я не услышала, как кольцо в кармане позвякивало о крест.

Сердце у меня сжалось.

Вдалеке раздался протяжный звон колокола собора. За ним, словно тень, зловеще возвышалась огромная Башня шассеров. Выбора не было. Когда мы дошла до конца моста, я выпустила руку.

– Мне нужно идти. Нам с Жан-Люком стоит… закончить разговор.

Вскинув бровь, Лу пронзительно посмотрела на мой палец без кольца:

– Точно? Кажется, все уже закончено.

– Я… – Щеки у меня вспыхнули, и я спрятала руку под плащ. – Я еще ничего не решила.

Она лишь молча сжала губы.

– Правда, не решила, – поспешно добавила я. – А даже если бы и так… Всегда можно свернуть с выбранного пути.

Только у меня нет той уверенности, которая была у отца Ашиля, когда он говорил мне эти слова. Мои плечи поникли.

«Как же я устала».

– Хм-м. – Сжалившись надо мной, Лу толкнула меня бедром и потянула в другую сторону. – Ты права, но тебе необязательно сворачивать с пути сегодня. Я настаиваю, чтобы ты оставила на время нашего дорогого капитана, – пускай поварится пару часов в своей собственной тупости. Коко и Бо заглянут к нам в гости пропустить стаканчик, и Рид будет рад тебя видеть… да и Мелисандра тоже, если ты перед ней извинишься за то, что не пришла в прошлом месяце. Она даже поймала для тебя милый подарочек на день рождения. Наверняка завтра его притащит на праздник, как раз когда мы будем разрезать торт. – Помолчав, Лу посмотрела на дом из светлого камня, увитый плющом. – Или ты хочешь остаться здесь?

– Нет, – выпалила я.

– Отлично. – Ведьма заправила выбившуюся прядь волос мне за ухо. – Тогда я предлагаю тебе в качестве примирения положить под стол сыр. Главное, чтобы Рид не видел. Ему не нравится, когда Мелисандра ест со стола…

Ноги у меня почему-то отказывались идти, и я невольно остановилась. Не знаю почему. Я соскучилась по кошке Лу – соскучилась по всем друзьям, – и все же я не могла сделать и шага.

– Ты иди вперед, – сказала я и с усилием улыбнулась. – Я догоню.

Лу нахмурилась, но я поспешно закивала:

– Не волнуйся. Я же должна извиниться перед Мелисандрой, так что… Встретимся у тебя дома. Не хочу, чтобы она злилась на меня.

Солнце уже давно село. Лу окинула взглядом темную улицу и посмотрела на меня.

– Ты же понимаешь, что рядом бродит убийца. Опасно ходить в одиночку по ночам.

– Но ты же ходишь, – возразила я.

Она заколебалась.

– Лу. – Я умоляюще сжала ей руку. – Вряд ли я интересую убийцу Бабетты. Он же мог разобраться со мной еще на кладбище, но ведь не сделал этого. Обещаю, я пойду прямо за тобой. Мне просто нужна пара минут, чтобы… собраться с мыслями. Пожалуйста.

Лу вздохнула и покачала головой.

– Да, понимаю. Надеюсь, балисарда у тебя с собой?

Я помотала головой. Лу снова тяжело вздохнула и пощупала мой плащ.

– Как хорошо, что Коко всегда держит в рукавах кинжалы. Вряд ли они тебе понадобятся, но если вдруг что – тянись к левому рукаву. На правом замочек заедает.

Я не подала вида, что удивилась. Разумеется, Коко прячет ножи в одежде.

– Хорошо.

Лу кивнула:

– Увидимся через час?

– Увидимся через час.

– И не забывай, Селия. – Она нажала на замочек в левом рукаве, и острый кинжал скользнул мне в ладонь. – У всех есть слабое место.

Спрятав обратно кинжал, ведьма обняла меня на прощание и отправилась домой. Я смотрела ей вслед с тоской, которую, казалось, только она могла понять… только вот она не понимала. Я закрыла глаза, стараясь не обращать внимания на налитые свинцом ноги. Лу нашла свое место в жизни, обрела дом и семью, а я…

Нет.

И эта мысль отрезвила меня.

Словно услышав мои мрачные мысли, парадная дверь дома распахнулась, и вышла моя матушка, наспех накинувшая блестящий черный халат.

– Селия? – тихо окликнула она, вглядываясь в тени, которые отбрасывали деревья.

Окно ее спальни тоже выходило на парк. Наверное, она заметила меня или услышала наш с Лу разговор и вышла. Я стояла у моста, не шевелясь, желая, чтобы она зашла обратно в дом, и смотрела на мать так пристально, что даже не заметила, как волосы у меня встали дыбом, как ветер стих. Не заметила я и стремительно промелькнувшую тень. Нет. Когда сломалась седьмая ветка, я видела лишь одинокий силуэт матери. Как же страстно я желала снова обрести дом и найти место рядом с ней. Хоть с кем-нибудь.

И как я не поняла?

Нянюшка говорила, что семь – волшебное число, а деревья… возможно, они не погибли. Возможно, они меня помнили. Сверкающий пепел повис в воздухе, словно наблюдая, ожидая, зная… и тут опустилась тень.

Острая боль пронзила мой висок, и мир померк.

Глава 10. Птица в клетке

«Очнись!»

В голове прозвучал знакомый голос, глубокий и бархатистый, и я, повинуясь этому властному тону, тут же открыла глаза. Поморгала и чуть поежилась – стояла непроглядная тьма, словно я и не открывала глаза. Ни единого лучика света вокруг.

Сердце забилось сильнее.

«Тук-тук, тебе…»

«Тук-тук, страшно…»

«Тук-тук, милая?»

Я зажмурилась. Так куда лучше, чем смотреть в эту неизвестную темноту, словно пришедшую из моих кошмаров… Но все-таки где я? Мысли бегали, чувства обострились и переплелись так, что я в них совершенно запуталась. В воздухе стоял резкий и приторный запах, как будто бы металлический – выходит, я больше не у Долера. Может… я дома у Лу? Да! Наверняка я просто заснула на кушетке и поэтому больше не ощущала холода. Может быть, они погасили все свечи, потому что не хотели будить меня.

«Да, так и было…»

Но когда я кивнула, голова закружилась и отозвалась тупой болью.

Поморщившись, я коснулась ноющего виска, и наваждение тут же рассеялось. Это не Лу оставила мне шишку. Это не она подкралась ко мне, и не она обрушила на меня сокрушительный удар.

«Ты же понимаешь, что рядом бродит убийца. Опасно ходить в одиночку по ночам».

О боже.

Я резко вскочила, и голова закружилась, но на плечи мне тут же опустились чьи-то холодные руки. С поразительной силой кто-то усадил меня обратно.

– Ай-яй-яй. Убегать нельзя, – раздался нежный женский голос.

Сердце сжалось.

Неожиданно поодаль от нас загорелась одинокая свеча. Показались какие-то смутные очертание: плотные ковры с красивыми узорами, тяжелые портьеры и… резные ящики из черного дерева. Я разглядела только два, но, может, их было больше. Свет был очень тусклым. Но когда непроглядная тьма хоть немного рассеялась, я смогла собраться с мыслями. Дыхание выровнялось. Сердце перестало бешено колотиться.

Тьма… не настоящая. Где бы я ни была сейчас, я точно не в гробу своей сестры, а Моргана ле Блан мертва.

Она мертва и никогда больше не вернется.

– Боишься? – раздался все тот же голос, но сейчас в нем звучало любопытство.

– А должна?

В ответ раздался невеселый смех.

Сколько времени прошло? Когда мы попрощались с Лу, я должна была прийти к ней домой через час. Если я не приду, она начнет искать меня; все начнут искать меня: Жан-Люк, отец Ашиль и шассеры. Мне нужно потянуть время. Нужно… как-то отвлечь убийцу. Если женщина не захочет разговаривать, я могу пустить в ход ножи, спрятанные в рукавах плаща. Если придется, то я смогу убить.

Я уже убивала.

– Кто вы? – Хоть я и ощущала холодное прикосновение ее рук, мой голос звучал твердо и ясно, звенит, как мог бы звенеть хрусталь в люстре над головой. Я уже устала всего бояться! – Где я?

Женщина наклонилась ко мне; ее темно-каштановые волосы упали мне на плечо, и это прикосновение было легким и теплым. От ее волос веяло ароматом астр и сандалового дерева.

– Что за странный вопрос? Мы на корабле, дорогая. Где же нам еще быть? – Легким движением она откинула алый капюшон с моего лица и всмотрелась в меня. – Я Одисса, а ты так же мила, как о тебе говорят.

Краем глаза я заметила, как она взяла прядь моих волос и потерла между пальцами.

– Только вот шрамов маловато, – хмуро сказала она. – У той были целые созвездия… Она себе на левой ступне вырезала все двенадцать звезд Водвоса.

«Шрамы? Созвездия?»

Я поморгала. Слова казались неуместными. Эта женщина напала на меня, похитила и затолкала в трюм корабля, как какой-то…

Постойте.

«Корабль?»

Нет! О нет-нет-нет…

Пол в ответ покачнулся, и я яростно отмахнулась от накатившего вдруг ужаса и тревоги. Сейчас нельзя терять голову. Нет. Я уже и так сглупила на кладбище с Бабеттой. Я посмотрела на свечу, на широкие окна. Занавески были задернуты, и я не смогла рассмотреть, что скрывалось за ними. Я могла только молиться, что мы все еще были в гавани. Лу жила совсем недалеко, ее дом был всего в паре улиц от пристани. Но если мы уже успели отплыть в открытое море, то…

Я с усилием улыбнулась, не зная, что делать.

– Я… очарована знакомством с вами, Одисса, – сказала я.

– Очарована, – заинтригованно повторила та, словно пробуя на вкус слово, и примостилась на ящике из черного дерева. – Не совсем ложь, но звучит лучше правды. Умница.

Только сейчас я по-настоящему разглядела ее лицо, и у меня перехватило дыхание. На мгновение я даже потеряла дар речи.

– А-а…

– Да? – спросила она с высокомерным видом, изогнув бровь.

Густые волосы обрамляли ее лицо. Большие темно-карие глаза, чуть раскосые, были широко расставлены, делая взгляд кошачьим. Высокие скулы, янтарная кожа, губы бантиком, накрашенные помадой сливового цвета. Этот оттенок хорошо сочетался с атласным платьем с глубоким декольте и роскошным ожерельем. Одисса выглядела поистине… очаровательно. Я мысленно одернула себя.

– Могу я спросить, почему я оказалась на корабле?

– Конечно, можешь.

Одисса, нахмурившись, наклонила голову, и внезапно мне показалось, что она кошка, а я птица в клетке. Я насторожилась. Почему она не связала меня? Где веревки? Цепи? Словно прочитав мои мысли, незнакомка подалась вперед, и ее лицо оказалось наполовину скрыто в тени.

– Какая искусная фраза… Ты вроде бы и вежливо просишь моего разрешения задать вопрос, а потом задаешь его, не дождавшись дозволения.

– Так… – Я поморгала, пытаясь поспеть за мыслью этой таинственной женщины. – Прошу прощения, мадемуазель.

Она лишь молча и пристально смотрела на меня своими огромными глазами, и я попыталась придумать, что сказать. Хоть что-нибудь. Мне нужно лишь пару минут, а там уже Лу и остальные подоспеют.