Хорошенько измазав пальцы в вытекающих из киски ароматных соках, Шерри принялась ещё яростней натирать распухающий клитор. Истошные, пронзительные вопли матери, взрывались в её теле сладкой истомой. Широкие ареолы, венчающие роскошные груди Шерри, сморщились и покрылись пупырышками, а соски превратились в парочку стальных пуль.

Пытаясь слегка наказать себя за непристойное поведение, Шерри крепко стиснула один из распухших сосков, словно пыталась его раздавить, и едва удержала рвущийся из горла вопль. Вопль не боли, а наслаждения. Крепко стиснув зубы, она ущипнула другой сосок ещё сильней, и протяжно застонала, накрытая новой волной сладости. Крохотные искорки боли, казалось, только усилили наслаждение.

– Долби пизду! – визжала Линда. – Долби, ублюдок!

– Получай, ненасытная шлюха! – рычал Кент. – Получай!

– Даааааа! Даааа! Еби!

Истеричные вопли матери, пронзительный скрип кровати и сочные шлепки плоти о плоть разжигали не только страсть Шерри, но и её любопытство. Практически минуту она уговаривала себя не делать этого, но потом не выдержала. Выбравшись из кровати, Шерри подошла к двери и осторожно выглянула в коридор. Её недавнее предположение оказалось верным, дверь родительской спальни была распахнута.

Тихонько выскользнув в коридор, она подошла на цыпочках к соседней двери и заглянула в комнату. Спальню освещали сразу два ночника, поэтому происходящее на кровати ей было прекрасно видно. Кроме того, кровать стояла изголовьем у дальней стены, поэтому Шерри даже особенно прятаться было ненужно.

Она немного удивилась, увидев, в какой позе её мать и отчим занимаются любовью. «Занимаются любовью? – спросила она себя. – Нет, они просто ебутся!» Поза смахивала на миссионерскую, но не совсем. Ведь Кент не лежал на Линде, а удерживал себя над ней на вытянутых руках, словно собирался начать отжиматься. Линда тоже не лежала просто так, Шерри заметила её пятки на плечах Кента.

Над изголовьем кровати висело большое зеркало. Посмотрев в него, Шерри смогла увидеть лицо матери. Щёки у неё пылали, а взгляд был таким мутным, словно она выпила целую бутылку виски. Когда же Шерри устремила взгляд в то место, где тела любовников соединялись, то едва не вскрикнула от ужаса. Размер хозяйства Кента её испугал. Шерри поверить не могла, что такая толстенная дубина может влезть в киску женщины, не разорвав ей там всё.

– Проткни меня своим громадным хуем, ублюдок! – пронзительно завопила Линда. – Долби пизду! Долби!

Поскольку ноги её матери были высоко задраны, ягодицы тоже оказались слегка приподняты, и поэтому Кент, казалось, практически под прямым углом вбивал громадный член в киску. И хотя он двигался быстро, Шерри не сомневалась, что громадная дубина полностью скрывается в киске. Оглушительные шлепки бёдер о ягодицы рассказывали об этом.

Ещё Шерри заметила, что красные, практически малиновые складки тянутся вслед за членом, когда тот двигается вверх, словно не желая его отпускать. Кроме того, она увидела блестящий ручей, стекающий между ягодицами её матери, и капающий на кровать. «Боже, из пизды просто течёт, – поразилась Шерри. – А я‑то думала, почему киска мамочки так громко чавкает».

– Получай, ебаная сучка! – рычал Кент. – Получай, шлюха! Получай, блядь!

– Дааааааа, Кент, еби меня! Еби как шлюху! Дааааа! – завизжала Линда. – Бляяяяяяяяяядь, я кончаааааааааю!

Пронзительно завизжав, она забилась в сладких конвульсиях, но опытный Кент, не позволив ей соскочить с члена, продолжал впечатывать её ягодицы в кровать. Почти минуту Линда хрипела, визжала и стонала, накрываемая всё новыми и новыми волнами удовольствия. Ни с одним из прошлых любовников она не испытывала ничего подобного. В такие моменты Линда понимала, что сможет избавиться от Кента только в одном случае – если тот её бросит.

Затаив дыхание, Шерри смотрела, как мать извивается, корчится и вопит в мощном оргазме. Это казалось ей невозможным. Шерри поверить не могла, что оргазм может длиться настолько долго. Но в следующее мгновение она удивилась ещё больше.

– Не останавливайся, жеребец! Только не останавливайся! – завопила Линда, едва придя в себя.

«Ничего себе, ей что, всё мало?!» – поразилась Шерри.

– Подожди у меня, ненасытная шлюха, когда я закончу, ты не сможешь вспомнить, как тебя зовут, – прохрипел Кент, продолжая всаживать член в мокрую норку. – Я буду просто драть тебя! Драть как дешёвую шлюху!

После первого оргазма похоть продолжала бурлить в теле Линды, и каждое грязное словечко, непонятным образом, ускоряло приближение нового пика удовольствия. Почему всё так происходит, оставалось секретом для неё самой. Правда, она старалась никогда всерьёз не думать об этом. И боялась идти с этим к знакомому психологу, опасаясь, что она вытащит на свет какие–нибудь её извращённые, тёмные наклонности.

Заворожённо глядя, как громадная дубина снова и снова вонзается в киску, Шерри, массируя клитор, стала представлять, как она поглаживает огромные яйца, а потом принимается целовать и лизать толстое древко. «Господи, и откуда только взялись эти мерзкие мысли, я же терпеть не могу этого похотливого козла». Но, даже вспомнив о своей неприязни к Кенту, Шерри не могла отрицать, что ничего возбуждающей она в жизни не видела.

– Еби меня, ублюдок! Еби! Бооооже, я сейчас снова кончу! – завизжала Линда.

– Сейчас я раздолблю твою пизду, похотливая шлюха, – угрожающе прорычал Кент.

Быстренько скинув ноги Линды со своих плеч и ещё сильней сложив её пополам, так что собственные пятки внезапно оказались у той над головой, Кент, поднявшись на колени, принялся ещё грубей вбивать член в пылающую норку. Случайно глянув в зеркало, он едва не расхохотался, эта недотрога, его падчерица, подглядывала за ними. «Сейчас я покажу ей, что такое настоящая ебля, – подумал он. – У этой юной сучки пизда будет зудеть при каждом взгляде на меня».

– Я кончааааааааааааааааю! – завизжала Линда.

– Тебе нравится, крошка?! Нравится смотреть, как я разрываю пизду твоей мамочки! – прорычал он, глядя прямо в зеркало.

Осознав, что Кент обращается к ней, Шерри ужасно перепугалась и хотела сбежать. Больше всего она боялась, что он сейчас расскажет её матери, какая у неё развратная доченька. Правда, вспомнив, что она до сих пор ничего не знает о том, что она частенько расхаживает перед Кентом полуголой, Шерри застыла в дверях, не зная, что делать.

– Зайди в комнату, сучка. Зайди и спрячься за спинкой кровати, тогда ты сможешь хорошенько всё разглядеть. Не волнуйся, твоя мамочка, кончая, ничего не соображает. Быстрей, крошка. Быстрей.

Смущённо прикрывая рукой киску, Шерри, решившись, тихонько вбежала в спальню и присела на корточки у спинки кровати. Дико возбуждённый тем, что у него появилась необычная зрительница, Кент принялся просто–напросто уничтожать мокрую пещерку дорогой жёнушки. Он был не уверен, что у него получится долго продержаться, когда его здоровенный член щекочет взгляд девственницы. И тут Кенту в голову пришла такая извращённая идея, что он едва не выпустил всё кипящее семя в пылающую киску.

– Бооооооооже, что ты со мной делаешь! – завизжала Линда. – Бляяяяяяяяяядь, я сейчас снова кончу! Еби меня, ублюдок! Еби! Я кончааааааааааааю!

– Кончай, шлюха! Кончай! – рычал Кент.

Когда её мамочка снова улетела в сладкие выси, Шерри приподнялась и перегнулась через спинку кровати. Здоровенный член, вонзающийся с сочным чавканьем в киску, оказался в нескольких сантиметрах от её лица. От него исходил такой странный и возбуждающий аромат, что у Шерри голова закружилась.

– Господи, дорогой, что с тобой? – простонала Линда, спускаясь со сладкой выси. – Ты что, упаковку Виагры за ужином съел?

С большим трудом удерживая бурлящее семя в яйцах, Кент решил, что пришло время осуществить его развратный план. Хотя он несколько раз оказывался в постели одновременно с любовницами и их дочками, то, что он придумал, было гораздо изысканней и извращённей.

– Зажмурься, сучка, – прохрипел он. – Хорошенько зажмурься. Я сейчас кончу тебе на лицо, шлюха. А ты ведь не любишь, когда сперма щиплет глаза.

– Да, кончи мне на лицо, – простонала Линда, и зажмурилась. – Прямо на лицо.

Решив, что подобным образом отчим даёт ей возможность улизнуть из спальни, Шерри тихонько поднялась на ноги. Но она недооценила его развратный ум. Схватив Шерри за руку, Кент подтянул её к себе и прошептал:

– Не дёргайся, крошка. Иначе я попрошу твою мамочку открыть глаза, – пригрозил он.

Продолжая удерживать Шерри за руку, он быстренько взобрался вверх по кровати, пока его здоровенный, перемазанный ароматными соками член не оказался прямо над лицом Линды. Со страхом и возбуждением Шерри взирала на всё происходящее. Правда, она недолго оставалась сторонней наблюдательницей. Притянув руку Шерри к члену, Кент крепко обжал её пальчики вокруг твёрдого ствола.

– Подрочи мне, шлюшка, – прошептал он в ухо Шерри. – Помоги мне обкончать красивое личико твоей похотливой мамочки.

Больше всего Шерри боялась, что сейчас мать, устав ждать, откроет глаза, и увидит её с дубиной Кента в руке. Быстро осознав, что спастись она сможет, если семя зальёт глаза мамочки, Шерри принялась яростно надрачивать громадный член, стараясь заставить его как можно быстрей брызнуть.

– Не открывай глаз, шлюха, я уже на грани! – прохрипел Кент, потом он схватил руку Линды, и прижал её к своим ноющим яйцам. – Поиграйся с моими яйцами! Дааааааа! Сейчас я хорошенько обкончаю твоё лицо! Ты же любишь, шлюха, когда я кончаю тебе на лицо?

– Дааааааа, – простонала Линда, массируя и поскрёбывая накрашенными ногтями волосатую мошонку. – Я шлюха! Похотливая шлюха! Быстрей, кончи мне на лицо, ебаный жеребец! Я хочу, чтобы с него текло!

Несмотря на то, что она кончила несколько раз, Линда снова начала заводиться. Извращённые игры, придумываемые Кентом, пробуждали в ней дикую похоть и страсть. Продолжая одной рукой мять волосатые яйца, другой – она принялась натирать клитор.

– Трахай себя пальцами, ебаная шлюха! – прорычал Кент, невероятно довольный собой. «Такого я ещё не вытворял, – подумал он. – Это какая–то новая ступень в извращении». Ему хотелось долго наслаждаться своей выдумкой, но Шерри оказалась невероятно хороша в дрочке. Она натирала его здоровенный член сразу двумя руками, как–то особенно ими покручивая. – Бляяяяяяяядь, я сейчас кончу!

– Кончай, ебаный ублюдок! – завопила Линда, бешено натирая распухший клитор. – Залей мне всё лицо!

– Ммммммммммм, – застонал Кент.

Едва Шерри почувствовала, что член у неё в руках стал напоминать каменный столб, она тут же нацелила малиновую головку на закрытые глаза матери. Она успела вовремя, поскольку в следующую секунду мутная струя вырвалась из дырочки на кончике. С первого выстрела её мать «ослепла». Мощная струя, разбившись о переносицу, залила оба глаза.

– Кончи мне в рот! Я хочу захлебнуться твоей спермой, ублюдок! – завопила Линда, и широко раскрыла рот.

«Сейчас, похотливая шлюха!» – подумала Шерри, наклоняя здоровенную дубину чуть ниже. И следующие пять мутных потоков исчезли в широко раскрытом рту Линды. Шерри испугалась, что густое семя попало не в то горло, увидев, как внезапно покраснело лицо её матери. Но в следующее мгновение из открытого рта вырвался оглушительный вопль.

– Я кончаааааааааааааю, ублюдок! Я кончааааааааю! – пронзительно завизжала Линда, забившись в сладких конвульсиях. Мощный оргазм напоминал агонию.

Заставив здоровенный член Кента извергнуть ещё пару мощных струй, разбившихся о симпатичное личико её матери, Шерри убежала к себе в комнату.

Растянувшись на кровати, она принялась играться с киской, вспоминая всё произошедшее. Когда Шерри оказалась у самого пика удовольствия, она поднесла руку к лицу, и медленно провела языком по пальцам, перемазанным семенем Кента. Мощный оргазм тут же затряс её тело.