Зачем, если они никогда не интересовали его всерьез?

Внутри снова зажгло, напомнив о том, что у меня не осталось выбора. С Эшем я уже не справилась. Теперь можно было либо корчиться от боли, либо пойти на его условия.

Снова играть по его правилам.

Я всегда говорила, что выберу смерть, нежели превращусь в монстра. Но сейчас, когда боль выворачивала наизнанку, а мозги могли думать только о капле крови, оказалось, что все это полная чушь. Почти как мечты подростка об идеальном мире.

Эта боль была сильнее принципов и гордости. Сильнее моих собственных желаний и всего остального.

И поэтому я начала:

– Жил-был один вампир…

– Не жил… – сразу поправил меня Эш, усмехнувшись и погладив рукоять меча. – Уж за десять лет ты должна была бы это запомнить. Продолжай, но не забывай о наказании, зефирка.

И я продолжила. Не потому, что хотела. А потому, что сейчас, когда он показал мне кровь, я не смогла отступить. Даже зная, что умру. Даже не надеясь ни на что, зверь внутри меня нуждался в крови и был готов на все, чтобы ее получить.

На убийство. Или на сказки.

Примерно так слабый хищник уступает сильному, подчиняясь его воле и покорно опускает голову, признавая чужую власть.

Да, мне определенно стоило остаться у Виктория и никогда не возвращаться в этот проклятый замок.

Но прошлого не воротишь.

Я не знала, как долго рассказывала сказку и даже не запомнила, что там было. Слова давались с трудом, буквально застревая в глотке. Я то и дело кашляла, а язык щипало, и он еле ворочался в пересохшем рту. Все тело кололо иголками боли, и было странно, что я вообще до сих пор остаюсь в сознании.

Наконец я закончила и замолчала, с голодной жадностью глядя на заветный пакет. Я знала, что со стороны это наверняка смотрелось жалко, но ничего не могла с собой поделать. Жажда оказалась сильнее всего.

Небрежным жестом Эш швырнул мне кровь, словно собаке кость. Поймав пакет на лету, я тут же порвала его зубами. Шумно глотнула холодную и вязкую жидкость, казавшуюся сейчас самой желанной вещью на свете.

Хохотнув, Эш опустошил свой пакетик, второй по счету – пока я рассказывала, он не стеснялся пить, не обращая внимания на мой голодный взгляд.

Легче после крови мне не стало, скорее наоборот. Ее было слишком мало. Из-за руты организм не успел насытиться или восстановить силы, так что теперь я лишь еще больше проголодалась. Словно путник в пустыне, желавший напиться вдоволь, но получивший одну каплю воды.

– Рад, что ты не утратила свои умения зефирка, – криво улыбнулся Эш, поднявшись с места. – И как раз вовремя. Скоро рассвет, а значит, нам пора.

Он снова подхватил меня за шиворот, свободной рукой подняв меч.

Я не вырывалась.

Часы внутри меня и впрямь говорили, что скоро взойдет солнце. Солнце, способное сжечь меня за секунды, чем Эш явно собирался воспользоваться.

Но у меня не было смысла сражаться за свою жизнь, равно как и шансов победить, и теперь я четко осознавала это.

Он все продумал, как и обычно. Определенно Эш понимал в стратегии, и воспользовался своими знаниями, чтобы гарантировать свою победу и мое поражение.

Каким-то образом он узнал о моем нападении, и, как и в случае с графиней, подготовился к этому заранее.

Оставалось лишь надеяться, что Эш ослабит хватку, и я смогу вырваться, когда мы окажемся на улице. Вряд ли меня бы это спасло. Но так я хотя бы умерла не от его руки.

– Скоро все кончится, зефирка, – продолжал болтать Эш. – Знаешь, это так странно. Я люблю убивать своими собственными руками. И люблю мучить других. Люблю смаковать их боль, слушать их крики, впитывать их надежду и отчаяние. Ох, как я недавно убил одного вампира… ммм… прелесть. Но об тебя мне даже стыдно марать руки. Так пускай солнце сделает всю работу за меня.

– Нет, ты просто трус, – сплюнула я. – Трус, который боится убить меня лично, потому что знает, что сам он ничтожество.

– О, узнаю тебя, зефирка. Все такая же упрямая, – ничуть не оскорбился Эш. – А я уж думал, что Викторий испортил тебя окончательно. Иначе почему ты не сопротивляешься сейчас.

Он чувствительно тряхнул меня, толкнул ногой дверь и наконец вытащил наружу.

Небо уже посветлело и через четыре с половиной минуты солнце обещало подняться над горизонтом. Хотя сюда оно бы проникло не сразу – внутренний дворик замка защищали стены.

– Последние слова, зефирка, – фыркнул Эш.

А я поняла, что пора. Он не должен был увидеть мою смерть. Нет уж, я не доставлю ему такого удовольствия.

Дернувшись, побежала прочь, напрягаясь из последних сил, которых, если честно, не осталось вовсе. Сейчас я была гораздо медленнее, чем раньше, и Эш с легкостью мог бы догнать меня. Но я надеялась, что он не станет. Ведь мы оба понимали – жалкая тень от деревьев не способна спасти такого молодого вампира.

А уж тем более, вампира, накачанного рутой.

Ноги путались, глаза щипало. Внутри все кричало о том, что мне надо вернуться в спасительную тень здания, уйти с открытого участка. Но я заставляла себя двигаться вперед, прочь от замка.

Умирать – так хотя бы одной. Не здесь. Не с ним. Только не с ним.

Глупая. Пришла сюда, чтобы отомстить? Смешно…

Прости Майки. Лучше бы Викторий спас тебя. У тебя хотя бы был шанс. А я все так и осталась Хоуп. Слабой человечной Хоуп, которая любит, несмотря ни на что, и продолжает верить даже после того, как ее предали.

Две минуты до рассвета. И до моей смерти.

Теперь, даже развернувшись, я бы не успела вернуться в замок вовремя. Нос забил запах руты, перекрыв собой аромат хвои и моей же крови. Ноги дрожали и спотыкались, а пару раз я упала, но продолжала упрямо бежать дальше.

Вперед. Не сдаваться. Я вполне смогу отдохнуть и после смерти.

Как вдруг поперек талии меня перехватили чужие руки.

Эш. Больше тут никого не было.

Все-таки догнал. Зачем? Уж явно не для того, чтобы спасти.

– Отпусти, – я задергалась, но он держал крепко. – Ты не дал мне сделать выбор в прошлый раз, так дай хотя бы умереть в одиночестве сейчас.

– Если ты умрешь в одиночестве, то как же я буду любоваться твоей агонией? Я заслужил. Ты была первой за тысячу лет, в чье предательство я не хотел верить, но кто все равно предала меня. Такое не прощают, – прошипел на ухо он, а после перебросил меня через плечо и понесся обратно в сторону замка.

Предательство. О чем он опять?

Как я могла его предать? Ведь это не я оставила его умирать.

В памяти всплыли поцелуи с Майки.

Поцелуи, которых я не желала, но которые мне понравились. И о которых я не рассказала Эшу.

Но разве дело в них?

Нет, глупости. Просто Эш всегда был таким жестоким, а я лишь видела то, что хотела. И все это не более, чем моя очередная попытка оправдать его.

За минуту до рассвета мы оказались во внутреннем дворике замка.

Эш опустил меня на землю, крепко схватив за руку, так что вырваться я бы не смогла.

А даже если и смогла бы, то сил убегать у меня не осталось. Их едва хватало на то, чтобы стоять на ногах и оставаться в сознании. Хотя, может проще было бы и отключиться, чтобы не чувствовать боли. Ведь это так больно – умирать.

– Десять лет не видел рассвета, – произнес Эш, холодно улыбнувшись. – Помнишь, зефирка? Тогда ты спасла меня… точнее, думала, что спасла, ха-ха. Я бы никогда не доверил свою жизнь кому-то еще. Тем более, человечке.

Что ж… вполне ожидаемо. Значит, нет смысла грустить об упущенных возможностях. Я бы все равно не смогла от него сбежать.

Тридцать секунд до рассвета.

Двадцать.

Десять.

Эш стоял рядом, не отпуская моей руки, и со стороны мы наверняка походили бы на двух влюбленных, если бы только не пропитавшаяся кровью одежда.

Я прикрыла глаза.

Пять секунд, четыре, три…

Мощный рывок сорвал меня с места, и на секунду мне даже показалось, что это Викторий явился меня спасать.

Но нет. Это все еще был Эш. Он затащил меня в замок, закрыв за нами дверь.

От резкого движения я не устояла на ногах, повалившись прямо на каменный пол. Эш, продолжавший сжимать мое запястье, рухнул сверху, придавив меня своим телом.

Я даже не успела осознать случившееся. Лишь лежала, распахнув рот от удивления и глядя в алые глаза вампира, которого ненавидела и любила одновременно.

Глаза, в которых отражалось мое перепуганное, заляпанное кровью и землей лицо.

Глаза, не знавшие ни жалости, ни доброты, ни сочувствия.

Эш тоже замер, пристально разглядывая меня, словно пытался решить, что же ему делать дальше.

А затем он склонился и впился в мои губы поцелуем.

Грубым, наглым, яростным.

От него пахло цветами и металлом, а во рту у него еще остался привкус крови.

Это длилось всего секунду, а после Эш укусил меня. Не больно – тело до сих пор жгло рутой, а едва затянувшиеся раны от меча ныли, так что вряд ли сейчас хоть что-то могло причинить мне большую боль.

Вампир отстранился, утер с губ кровь и пробормотал:

– Я тебя ненавижу. Как же я тебя ненавижу.

А после подхватил меня на руки и куда-то снова потащил.

На улицу? Неважно. Я была слишком слаба, чтобы спрашивать его о чем-то. Глаза закрылись сами собой, а сознание погрузилось в сон, решив, что опасность миновала.

Глава 5

Я спала крепко. Даже крепче, чем в прошлый раз, десять лет назад, и уж точно куда крепче, чем обычно.

Наверно, именно так спали упыри – неподвижные, безмолвные, способные встать только в случае крайней опасности.

Сейчас я бы даже из-за опасности не смогла. Я ничего не слышала и ничего не чувствовала, кроме отголосков боли да легкого запах увядших цветов. И если бы Эш вытащил меня на солнце, то я бы сгорела, так и не проснувшись.

Но Эш не вытащил.

Он так грозился расправиться со мной, но в последний момент отчего-то передумал. Почему?

Мыслей на этот счет у меня не было. Вообще ничего не было, кроме гулкой пустоты сна, похожего на смерть, хоть и не настолько болезненного.

К сожалению, вскоре мне пришлось узнать, что именно задумал Эш. Но противиться ему было уже слишком поздно… да я бы и не смогла это сделать при всем своем желании.

Первым, что выдернуло меня из этой пустоты, был запах крови.

Густой, металлический, он разливался в воздухе, заставляя глотку гореть огнем, а желудок неприятно сжиматься.

Резко распахнув глаза, я села и завертела головой, пытаясь понять, где нахожусь и откуда доносится столь вожделенный аромат.

Впрочем, вопрос местоположения забылся почти сразу, ведь я наконец-то поняла одну простую вещь.

Кровь пахла иначе, чем обычно. Не холодом и немного пластиком, как бывало с донорскими пакетами, а скорее наоборот. Жаром, пряным потом, немного алкоголем.

Живым человеком. Раненным живым человеком.

Нет, только не это. Пожалуйста, только не это.

Я дернулась, пытаясь не то убежать отсюда подальше, не то найти источник запаха и растерзать его в клочья. Но у меня ничего не вышло – руки и ноги сковывали металлические цепи, что громко звякнули при первом же моем движении.

– Проснулась, зефирка? – прямо над ухом раздался вкрадчивый голос Эша.

Вместо ответа я снова дернулась, пытаясь освободить конечности, но снова безуспешно.

– Заметь, на цепях почти нет руты, – как-то по-мальчишески хихикнул вампир, явно наслаждаясь моей беспомощностью. – Но после вчерашнего ты так ослабла, что не в силах справиться даже с глупой железякой.

– Почему ты меня не убил? – прохрипела, чувствуя, что горло болит так, словно по нему проводят наждачной бумагой, или и вовсе напильником.

Мне уже удалось немного оглядеться. Эш отнес меня в подвалы замка, а сейчас мы находились в каменном мешке, где кроме нас двоих и цепей, закрепленных на полу, не было больше ничего. Даже стула, не говоря о кровати.