Обычно это не было проблемой, и более того, даже доставляло удовольствие, но нужно было к тому же купить кое-какие продукты. Электричество на ферме питалось от генератора, и, уезжая надолго, По его отключал. Поскольку продукты могли испортиться, он всегда перед отъездом опустошал холодильник, как правило, с помощью Эдгара. Тащить пакеты с мясом, разнообразными корнеплодами и прочим необходимым больше трех километров по вересковой пустоши было тем еще испытанием на выносливость, и к тому времени, когда он прибыл в Хердвик-Крофт – не самое красивое здание, которое как будто пробилось прямо из-под земли, – он вымок от пота. Бросив пакеты на столик возле дома, он минут пять отдыхал и расслаблял мышцы, прежде чем открыть дверь и войти.

Он был дома. Наконец-то.

Хотя уже смеркалось, в Хердвик-Крофте было душно и жарко. Все поверхности покрывал нетронутый слой пыли. По открыл окно и впустил вечерний ветерок. Уборку решил оставить на завтра.

Выпив бутылку теплого пива, По натянул старые шорты и взялся за генератор. Вскоре он разобрал его на составные части. На одном из клапанов появились ранние признаки коррозии. Через несколько недель он мог бы начать подтекать, но у По был при себе запасной клапан, на который он заменил старый. Фильтр тоже нуждался в замене, но это было обычным делом.

По улыбался, пока работал. Пару лет назад его технические навыки заканчивались на том, чтобы сложить газету и подсунуть под ножку стола. Починить генератор для него было все равно что облизать собственный локоть. Теперь он даже не задумывался о том, что делает.

Собрав его, По нажал кнопку зажигания и включил радио, подарок Брэдшоу. Скоро должны были начаться новости, и как все остальные жители страны, он хотел знать, как себя ведет ураган «Венди». Слушая, он раскладывал в холодильнике покупки.

Никаких новостей не было. Ураган «Венди» приближался, но никто не знал, когда его ожидать. По переключил на «Радио 6». Плейлист у них был обширный, от панк-рока до монгольского горлового пения, и уж что-то по душе он мог услышать.

Включив электричество, По занялся водяным насосом. Самой серьезной проблемой в Хердвик-Крофте была подача чистой воды, но ему повезло – воду обнаружила компания, которую он нанял для бурения скважины. Она была даже не особенно глубокой, так что ему не понадобился дорогой насос. По осмотрел мотор насоса, несколько раз повернул его вручную, не увидел ничего, что требовало бы срочного внимания, так что просто подключил провод питания к генератору и нажал на кнопку пуска. Вскоре пошла проточная вода. После этого он затопил дровяную печь. Вечер и без того выдался теплым, но печь заодно нагревала воду, а По нуждался в душе.

За Эдгаром он решил заехать на следующий день. Два часа он сидел в баре отеля «Шап-Уэллс», наслаждаясь пирогом и пивом. Ноутбук он взял с собой, так что, поев, отправил Брэдшоу по электронной почте обновленную информацию.

Она тут же ответила.

Новости были не лучшие. Команда юристов Джареда Китона уже подала ходатайство об освобождении под залог. Брэдшоу прислала ссылку, и По прочитал текст по ней. Такие фразы, как «некомпетентность», «ошибочное расследование» и «беспрецедентная судебная ошибка» служили друг другу синонимами, а точностью особенно никто не интересовался. Это была сенсация, но так и должно было быть. Посыл был ясен: вы в тупике, и мы обратимся к прессе, если вы не будете играть по нашим правилам.

По оказался прав: срок в три недели, установленный Гэмблом, был слишком оптимистичным. У них были не недели, а дни.

Брэдшоу, по всей видимости, приходили уведомления о прочтении ее электронных писем, поскольку спустя десять минут после того, как он прочитал первое, она отправила ему второе: «У тебя все в порядке, По?»

Он долго писал ответ, стуча по клавишам и тщательно подбирая слова, чтобы она не волновалась тем сильнее, чем дольше он здесь пробудет. Однажды ей уже приходилось спасать ему жизнь. Она беспокоилась, когда он был один или она не могла с ним связаться. Его это раздражало, но такого следовало ожидать.

Едва он отправил ответ, зазвонил его телефон. Номер был незнакомый.

– Детектив-сержант Вашингтон По? – спросил пронзительный голос, который мог быть и мужским, и женским, с сильным шотландским акцентом.

– Говорите.

– Мистер По, это Грэм Смит, журналист. Мне интересно, можете ли вы пролить свет на эти новые детали, которые стали известны?

По молчал.

– Мистер По, это правда, что шесть лет назад вы совершили серьезную ошибку?

– Идите в задницу! – По бросил телефон на стол, и он звякнул об его полупустую пинту.

Что за бред? Информацию слили в прессу еще до того, как он приступил к расследованию.

И откуда этот чертов Смит взял его номер?

Глава семнадцатая

День 6

Гэмбл организовал встречу По с Олсопом в восемь утра в полицейском участке Кендала. Это был ближайший к Хердвик-Крофту участок, но в последний раз, когда По там был, его послали на три буквы. Причиной стали и предчувствие чего-то неприятного, что могло предвещать его появление, и давняя враждебность – наследие его работы в полиции Камбрии.

На этот раз вышло ненамного лучше. Неделю назад его, возможно, встретили бы радушнее как человека, благодаря которому стала известна правда о Камбрийском сжигателе – правда, которую жаждали узнать каждый мужчина, каждая женщина и каждая собака в полиции.

Но если для политиков неделя – долгий срок, то для полицейских – еще дольше. Хотя никто прямо не обвинил По в неудачном расследовании дела Китона, обращались с ним холодно, и было очевидно почему. Наконец кто-то принес ему кофе и позвонил Олсопу, который прибыл через несколько минут.

По сразу же понравился этот человек – простой, без выкрутасов, классический полицейский, готовый сделать все, что от него требуется. По спросил, нет ли какой-нибудь информации, которую он посчитал недостаточно важной, чтобы указывать в материалах дела, какой-нибудь сущей мелочи.

Ему не стоило беспокоиться: Олсоп был достаточно мудрым и опытным, чтобы понимать: если он упустит что-то важное, этого не упустит кто-нибудь другой. Он еще раз описал все, что произошло в то утро, лишь один раз заглянув в записную книжку, но ничего нового По не сказал. По дал ему свою визитную карточку и поблагодарил за уделенное время. Следующей в списке была встреча с судмедэкспертом.

Принудительные судмедэксперты, которых раньше называли полицейскими хирургами, входят в состав полицейской службы уже более ста лет. У них много функций, но чаще всего их вызывают, чтобы они констатировали смерть, оказали первую помощь раненому, который находится под стражей в полиции, или взяли кровь у пьяного водителя. Комплексное обучение судмедэкспертов включает в себя курс судебной и юридической медицины. Кроме того, они изучают Закон Великобритании о полиции и доказательствах по уголовным делам и порядок дачи показаний в суде и у коронера.

Это особая задача, и Камбрия, как и все небольшие округи, нанимает нескольких сотрудников на внештатной основе. Итак, вместо того, чтобы встретиться с Фелисити Джейкман в полицейском участке, По пришлось ехать на юг округа, в Алверстон.

По нравился этот город. Здесь родился Стэн Лорел, а еще он считался фестивальной столицей Камбрии. Здесь проводится все – от массовых гастрономических мероприятий до необычных фольклорных концертов, и люди охотно туда приезжали. Здесь располагается самый короткий, широкий и глубокий канал в мире, здесь можно увидеть множество старых зданий и побродить по лабиринту извилистых мощеных улиц.

Фелисити Джейкман была одной из восьми врачей в ее практике. По сказал ей, что приедет, и они договорились встретиться после утренней операции. Она рассчитывала освободиться около полудня, если ее срочно не вызовут на дом.

У По оставался час, так что он заглянул в ближайшее кафе, и едва он вошел, ему в ноздри ударил запах корицы, теплой карамели и свежеиспеченного печенья. В животе у него заурчало, но он устоял перед искушением и, найдя столик у окна, заказал у девушки в старомодном кружевном фартуке только американо. Кофе подали в чашке из костяного фарфора, и он был восхитителен. Чертя круги в лужице разлитой воды, По наблюдал, как Алверстон живет своей жизнью.

Он еще раз обдумал все, что знал – а знал он немного, и в конечном счете все сводилось к образцу крови, который он оставил Эстель Дойл. Если ее лаборатория подтвердит результат, думал По, игра будет окончена, станет очевидно, что Джаред Китон не убивал свою дочь, и придется извиняться перед ним лично.

Зазвенел дверной звоночек, и перед глазами По проплыл калейдоскоп оранжевых и темно-бордовых цветов – это пришли на обед монахини из городского буддийского храма, всемирно известного центра медитации. В любом другом городе Камбрии сборище лысых женщин в ярких одеждах непременно привлекло бы внимание, но в Алверстоне буддисты жили так долго, что стали частью городского колорита.

Буддизм казался По мирной религией. Не то чтобы он в точности понимал, что значит дзен, но в Хердвик-Крофте, без телевизора и в гармонии с природой и землей, пожалуй, можно было приблизиться к его достижению.

Одна из монахинь заметила, что он наблюдает за ней, и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ и взглянул на часы. Оставалось десять минут, чтобы добраться до кабинета Фелисити Джейкман. Он допил остатки кофе, темного и густого, как «Про Плюс», положил на стол два фунта чаевых и вышел из кафе.

Алверстон был процветающим городом – особенно по сравнению со своим ближайшим соседом, гораздо более крупным Барроу-ин-Фернесс – и это отражалось в декоре зала ожидания: приглушенные цвета, живые растения и свежие журналы. Удобные стулья, а не облезлые пластиковые, от сиденья на которых ужасно болит спина. Даже кулер с водой.

По сообщил секретарю о своем прибытии и сел. Утренняя операция приближалась к концу, и людей, ожидавших приема, было немного. Пожилая дама, которую от По отделяло несколько стульев, кашлянула в носовой платок.

– Доктор Джейкман готова вас принять, сержант По, – сообщила сотрудница регистратуры. – Она в третьей операционной, прямо возле кулера с водой.

По поблагодарил ее.

На Фелисити Джейкман были простые джинсы и выцветшая толстовка с логотипом больницы Лондонского университетского колледжа. Легкий макияж, каштановые волосы до плеч, собранные в низкий хвост. Она уже принялась за обед и, хрустя азиатским салатом, сказала По, что может уделить ему максимум двадцать минут. Кажется, она не слишком ему обрадовалась. Видимо, была в лагере тех, кто во всем обвинял его. Вне всякого сомнения, в ближайшие дни ему предстояло еще не раз столкнуться со сторонниками этой гипотезы.

Операционная была типичной: функциональная мебель, плакаты по анатомии, компьютер и принтер, смотровая кровать, покрытая голубой клеенкой. На столе стояла фотография Джейкман на Кэт-Беллс. Эту сопку характерной формы трудно было спутать с какой-нибудь другой. Кэт-Бэллс находилась недалеко от Кесвика, По тоже там был, но ему не понравилось – слишком много народа, даже в межсезонье.

По сел возле ее стола. Джейкман наклонилась вперед и посмотрела на него так, словно он только что попросил двухнедельный больничный.

Она оказалась довольно привлекательной женщиной, года на три-четыре старше Эстель Дойл, но если готическая дива работала с пациентами, которым хуже стать уже не могло, то Джейкман – с теми, которым могло, и стресс от такой работы был очевиден. В ее глазах читалась хроническая усталость, как почти у всех врачей, под ними отчетливо проступали морщины, в каштановых волосах появились седые пряди.

Проглотив то, что жевала, она продолжала оценивающе смотреть на По, а потом пожала плечами и одарила его полуулыбкой, решив, по-видимому, что он все-таки не враг.

– Вы не против, если я продолжу есть? После двенадцатичасовой смены трудно устоять перед фастфудом, так что я стараюсь питаться здоровой пищей в течение дня.

– Конечно, доктор Джейкман, ешьте на здоровье.