– Вешу столько же, но структура костей и мышц меняется, а ещё шерсть. Она очень плотная, пули держит, ножом почти нереально порезать.

– А у волка?

– У него скорость, поэтому кости лёгкие, а мышц много. Волком могу бегать быстро и очень далеко.

– Удобно.

– А вот свечки не умею зажигать.

– Это легко исправить зажигалкой в кармане, а мне вот боевую ипостась в сумочку не уложишь.

– Тренированная ведьма первого ранга – очень опасный противник, девочка моя. Даже для сильного оборотня. Учись.

– Артур, а ты что-то знаешь про инициацию?

– Знаю. Считается, что это должен делать ведьмак. Ребёнок, зачатый в ночь инициации, будет иметь очень сильные способности. Тебя, как сильную ведьму, будут к этому склонять, не сомневайся.

– Что? Ребёнок? Ты не шутишь?

– Нет, я серьёзен. Думаю, что на занятиях тебе расскажут больше.

– Но я не хочу детей! – возмущённо воскликнула я.

– Вообще или пока? – после паузы спросил он.

– Пока не встану на ноги, не сделаю карьеру, не проверю своего партнёра. Я думаю, что правильнее планировать детей годам к тридцати.

– Вот и прекрасно, а то я уж было подумал, что ты вообще детей не хочешь. А в плане подождать я не против, хочешь десять, хочешь двадцать лет.

– А ты хочешь детей?

– Очень. У меня племянники есть, я их обожаю. Балую безбожно, за что получаю регулярные нагоняи от брата.

– Своих тоже будешь баловать?

– Нет, моих баловать будет он. А ещё отец. Он маленьких любит, а племянники у меня уже скоро усами обрастут, так что там целая очередь понянчиться. Мы детей обожаем, Лейла, их всегда не хватает. И связи семейные у нас очень крепкие, для оборотня изгнание из стаи хуже смерти. Я не напугал тебя разговорами о детях?

– Если только чуть-чуть. Но приятно знать, что этих гипотетических детей уже заранее ждут и любят. У меня семьи, считай что нет, поэтому я в этом плане могу рассчитывать только на себя.

– И на меня. Всегда, при любых обстоятельствах.

– А если это чужой ребёнок, оборотень сможет его принять? – я нарочно задала вопрос завуалированно, но он меня понял.

– Зависит от запаха. Если ребёнок пойдёт в мать, и его запах будет приятен или хотя бы приемлем, то его примут с радостью. Но есть у нас в стае один оборотень, которому не повезло. У его пары растёт сын с совершенно неприемлемым запахом.

– И как же они живут?

– Он долго встречался со своей женщиной, пока она растила сына. На поступление в институт подарил пасынку квартиру, а пару забрал к себе. Сейчас они вместе воспитывают малыша в стае. А к старшему сыну ездят в гости в Москву, он, кстати, не в курсе, что его отчим оборотень. Так что по-разному бывает.

– Ясно, спасибо за честность.

– Лейла, если на тебя будут давить по поводу инициации, помни, что это должно быть добровольно. Тебя не могут заставить насильно. Только если ты согласишься или захочешь сама.

– А что происходит при инициации с оборотнем?

– Не знаю, я уже начал искать информацию, но источников мало. Возможно, мы вообще единственная пара, которая столкнулась с таким вопросом.

– А это не опасно?

– Не думаю, ведь инициировать ведьму может и обычный мужчина, без дара. Ничего от этого не изменится.

– Почему же тогда для этого выбирают ведьмаков?

– Скорее традиция, что-то вроде права первой ночи, ну и потенциально сильный дар у детей, это я уже сказал. В остальном, насколько мне известно, никаких особых ритуалов нет. Но, возможно, тебе расскажут подробнее. Мне очень нравится слышать твой голос, но тебе завтра рано вставать, поэтому ложись. Завтра после обеда я буду ждать тебя на парковке.

– Спокойной ночи, мой заботливый оборотень.

– Спокойной ночи, моя сладкая ведьмочка.

Глава 11. О том, что стараться надо лучше

В восемь утра я уже стояла у нужной двери, уложив в сумку книгу, бутылку с водой и несколько пирожков. Злата не заставила себя ждать.

Открыв комнату, она швырнула в мою сторону какие-то листки и удалилась с гордо поднятой головой. Собрав разбросанное, я восстановила своё текущее задание: скомкать листки, поджечь сначала один, а потом два и три. Интересно, в моей старой книжке тоже говорилось, что нужно уметь объединять одно желание для управления сразу несколькими объектами. Если я верно понимала логику, то, вместо того чтобы думать о каждом объекте последовательно, нужно держать во внимании сразу три. И если сначала нужно все три поджечь (одинаковое действие), то дальше один нужно будет намочить, второй сдуть, а третий поджечь. Видимо, можно было сэкономить пять с лишним тысяч евро и просто почитать книжку.

С другой стороны, смогла бы я зажечь свечку, если бы не увидела, как это делает Злата? Смогла бы ощутить свою силу без её атаки? Нет. Взаимодействие с ней перевело ряд вещей из категории «невозможно» в «я пока так не умею». Кто знает, может, у них тут такой стиль преподавания, есть же такое понятие как стресс-собеседование. И хотя злилась я на носатую стерву довольно сильно, не признать её участия в моём прогрессе не могла.

Время до двенадцати пролетело быстро. Я смогла зажечь сразу два комка бумаги, а вот с проращиванием дело не шло вообще никак. Я бы даже сказала, что успехи были отрицательными: вместо того чтобы проращивать семечки, я вполне успешно их сжигала.

Когда появилась Злата, то я коротко рассказала о своих трудностях, на что она ответила кратко и ёмко:

– Стараться надо лучше, псовая подстилка! – и была такова.

Усилием воли подавив желание поджечь её шевелюру, я отправилась в столовую. Есть особо не хотелось, но я решила сделать небольшой запас, благо у меня теперь имелась парочка пустых целлофановых пакетов.

После обеда, заперев комнату изнутри на щеколду, выбралась через окно уже как заправский разведчик, подставив стул к подоконнику. Дотянувшись до спинки, я смогу переставить его на улицу и влезть обратно с комфортом, не обдираясь.

Чёрная машина уже ждала на парковке, на этот раз максимально близко к углу, из-за которого я аккуратно выглянула. Двое дежурных у дверей скучали в теньке. Какое-то время ничего не происходило, я уже начала терять терпение, затем Артур вышел из машины и о чём-то заговорил с ведьмаками. Воспользовавшись этим намёком, я скользнула к машине и влезла в приоткрытую заднюю дверь.

Внутри было, как и в прошлый раз, прохладно и чуть сумрачно, всё доступное пространство переднего пассажирского сиденья заняли различные пакеты и свёртки. Артур вернулся быстро, а я невольно залюбовалась его фигурой через окно. Он словно рассекал пространство, шагая одновременно легко и твёрдо.

– Привет, ведьмочка, – поздоровался он, сев на переднее сиденье. – Отодвинься, чтобы я тебя не задел.

С этими словами он ловко нырнул на заднее сиденье и сгрёб меня в объятия. Было одновременно смешно и немного щекотно, а ещё как-то очень спокойно в его руках.

– Привет. А я сегодня зажгла два бумажных шарика сразу.

– Опасная женщина. Прошу только обойтись без демонстраций, – улыбнулся он.

– Очень хотелось волосы Злате подпалить, – мечтательно протянула я.

– А вот это не самая хорошая идея. Никогда не нападай первая, в любом случае это будет выставлено как проявление агрессии, это раз. Не нападай на преподавателей, иначе они прервут твоё обучение, сочтут неуравновешенной и лишат дара, это два. Для меня это, возможно, и был бы самый лучший вариант, но я стараюсь сдерживать свои эгоистические порывы и действовать в твоих интересах. Всегда имей парочку рапортов под рукой, это три. В ответ на любое оскорбление пиши обращение на имя завуча или ректора. Кривые взгляды к делу не пришьёшь, а вот обзывания вполне.

– И что докажут эти рапорты, она же препод.

– Вот и посмотришь. Тебе со Златой на брудершафт не пить, из твоего рассказа у меня сложилось впечатление, что ректорша пока зубы не показала. Завьялова очень опытная ведьма, вряд ли она будет играть грубо. Скорее предпочтёт загребать жар чужими руками. Кто знает, возможно, она приструнит своих шестёрок.

– А если это делается по её указке?

– Вряд ли. Ты сильная ведьма, ты им интересна. На её месте я бы играл в плохого и хорошего полицейского, эта стратегия прекрасно работает с молодыми умами. Натравить Злату, а самой остаться в зоне твоего доверия.

– И что тогда делать?

– Пиши рапорты на всё, что считаешь неправильным. Если дело дойдёт до крайности, то у тебя будут доказательства травли и провокаций. Скажем так, если ты просто спалила рыжие патлы, то ты агрессор и виновата, а если ты это сделала после двадцати обращений в дирекцию о неадекватном поведении и личной ненависти к тебе преподавателя, то ты вроде как защищалась. По крайней мере, так это увидит Трибунал.

– Ты всерьёз считаешь, что дело может дойти до открытого конфликта?

– Не отрицаю такую возможность. Сложно сказать, насколько ты уравновешена, мы не так долго знакомы, кроме того, я крайне субъективен в отношении тебя. Но мы со Златой имеем старые счёты, она вполне может захотеть отыграться на тебе за меня.

– И в чём эти старые счёты заключаются?

– Один из двенадцати ведьмаков, напавших на меня, – её старший брат. Я лишил его зрения и руки. Не думаю, что его семье пришёлся по вкусу такой поворот.

– И это нельзя вылечить?

– Вырастить новые глаза и руку? Нет, ведьмаку нельзя. Злата много раз провоцировала меня, мне стоило быть осторожнее тогда на пирсе, но я понятия не имел, что в Стамбуле появилась новая школа. Ведьмы нам не докладываются.

– Кто ещё тебя ненавидит?

– Любой род из тех двенадцати. Потрепал я их основательно. Сейчас понимаю, что нужно было просто вызвать на дуэль за оскорбления, тогда мог бы разметать их вполне официально, но в том возрасте я не отличался ни умом, ни рассудительностью. Каторга в этом плане очень помогла, кстати. Научила терпению.

– Ты так легко об этом говоришь, – погладила я его по щеке.

– Потому что это прошлое, Лейла, из него надо извлекать уроки, а не психологические травмы. А будущее – это ты.

Конечно, после этих слов я не удержалась и потянулась за поцелуем. Ответ был настолько страстным, что на некоторое время я совершенно выпала из реальности.

– Артур?

– М? – отозвался он, не отрывая губ от моей шеи.

– Я хотела тебе сказать, что я тебе очень благодарна. За всё, – я погладила его плечи и шею, а затем потянулась к маленьким пуговкам на рубашке, чтобы расстегнуть и стащить с него мешающую ткань.

– Только не говори, что это всё из благодарности, – вскинул он на меня цепкий и серьёзный взгляд.

– Нет, это всё потому, что я совершенно не могу удержаться, – продолжая расстёгивать рубашку, отозвалась я.

Да сколько же тут пуговиц в конце-то концов?

– Такой ответ меня устраивает, – промурлыкал он мне на ухо и стянул с меня футболку.

Стоило мне расправиться с последней вредной пуговкой, я раздвинула полы рубашки, восхищённо разглядывая его тело. Даже удивительно, что мне в единоличное пользование достался такой невероятный образчик мужской сексапильности. Рубашку ему пришлось снять. Пройдясь пальцами по пластинам мышц на груди, пробежавшись по кубикам на прессе, я продолжила изучать плечи, нащупав под пальцами шрам ожога.

– Что это?

– Небольшое напоминание.

– Небольшое? – я провела рукой по спине, почти по всей поверхности ощущая неровности зажившего ожога. – Ну-ка покажи.

– Лейла! – укоризненно проговорил он, но я была непреклонна.

И хотя делать это в машине было неудобно, но я внимательно рассмотрела спину, и поцеловала шрам везде, куда смогла дотянуться. Если говорить коротко, то на спине живого места не было. Причём на ощупь всё оказалось куда хуже, чем на вид.

– Это тебя так они? Те ведьмаки?

– Да. Но это ерунда, мы быстро регенерируем. Просто от колдовского огня шрамы остаются. А заживает быстро. Тебе неприятно видеть шрам? – чуть напрягся он.