– Что с электричеством, Слав? – поинтересовался у прораба Дэмиан.

– Мы же от поселка тянули, а там все время перебои. Наш старый генератор полетел, а новый еще не привезли. Потому и мучаемся пока.

– А где солнечные батареи, которые я просил установить?

– Так мы установили. Но вы договоритесь там, в небесной канцелярии, чтобы в Петербурге почаще включали солнце, а то от них особого толку нет.

– А ты чего ревешь? – переключился на меня Дэмиан, заметив мои подрагивания.

– Потому что я испугалась, тут ни черта не видно и жутко, – всхлипнула я, не выдержав напряжения.

– Все, все. Сейчас домой поедем, – пообещал он.

– Я не хочу ехать на сегвеях через этот зловещий лес!

– Не хочешь, значит, не поедем, – заверил меня Дэмиан.

Он достал телефон и велел водителю подъехать к дому. Через пять минут мы уже сидели в его машине.

– Куда? – поинтересовался водитель, когда мы выехали на шоссе.

– Домой.

– Не могли бы вы у метро остановить? – вклинилась я.

– Конечно, остановлюсь, – с готовностью отозвался водитель.

– Нет, не остановишься, – внезапно возразил Дэмиан. – Почему бы тебе не поехать ко мне?

– Нет. Я хочу домой.

– Может, хватит строить из себя недотрогу? Вчерашняя ночь уже все показала.

Теперь он с вызовом смотрел на меня.

– Я не собираюсь никуда с тобой ехать! Может, я и не помню, что там было прошлой ночью, но этого больше не повторится! Даже не надейся! – выдала я, так как меня дико разозлили его пошлые намеки.

– Как ты можешь говорить, что это не повторится, если даже не помнишь, о чем речь?

– Неважно! Между нами теперь сугубо деловые отношения. И попрошу высадить меня, как только мы въедем в город!

– Чего ждать-то?! – он тоже перешел на повышенный тон. – Может, тебя высадить прямо тут? На трассе? Раз уж мы заговорили о работе.

Моя рука с громким шлепком настигла его щеку. Кольцо вновь расцарапало кожу до крови. Он дернулся и перехватил мою ладонь. Сжал так, что металл впился в фаланги пальцев. Я вскрикнула, и он сразу отпустил меня.

– Может, прекратишь портить мне лицо? – злобно прошипел он. – Я никому не позволяю поднимать на меня руку, а ты сделала это уже дважды. Запомни: следующего раза не будет!

В его глазах вспыхнуло адское пламя. Я отодвинулась подальше и с ужасом почувствовала вспыхнувшее внутри желание.

«Не нужно забывать, что он бандит и бабник. Мне стоит держаться как можно дальше от таких, как он», – напомнила я себе и отвернулась к окну.

За стеклом на огромной скорости проносились фонари, а за пределами их света простирался непроглядный лес. Моросил неприятный дождичек, и меня начало клонить в сон.

* * *

Неожиданно я почувствовала, как его горячая ладонь накрыла мою. Я хотела выдернуть руку, но почему-то застыла в оцепенении. Его большой палец стал медленно поглаживать мою кожу. Затем наглые пальцы просочились между моими и легонько сжали их. По-прежнему глядя в окно, я упорно делала вид, что ничего не происходит.

Его рука разжалась, отпуская. Разочарование пронзило меня, но тут же я ощутила прикосновение на своем бедре. Пола пальто была безжалостно отброшена, и неутомимая рука заскользила вверх. Лишь слегка задержавшись у края юбки, она отважно нырнула под ткань. Затрепетала, обнаружив край чулочка, – ей явно это понравилось.

– Убери руку, водитель увидит. – Я сама не узнала собственный голос.

– Он не повернется, не волнуйся.

Дэмиан уже добрался до нужного места и, осторожно отодвинув край трусиков, начал массировать заветную точку. Я застонала, но, спохватившись, быстро прикрыла рот рукой. Бросила на Дэмиана взгляд, но не смогла разглядеть выражение его лица в пляшущих отблесках уличных фонарей.

Его пальцы неожиданно ловко подцепили мои трусики и потянули их вниз. Я сжала ноги.

– Одни я тебе сегодня вернул. Может, оставишь мне эти на память?

Его манящий шепот проникал в самые глубины моего естества. Ноги раздвинулись сами собой. Маленький кусочек алой ткани исчез в его кармане, будто его и не было.

Сиденье подо мной поехало вниз, под ногами появилась подставка. Я почти лежала, а он, склонившись надо мной, продолжил свою сладкую пытку. Пальцы вновь вернулись на мой бугорок. Возбуждение стремительно возрастало. Он увеличил темп, надавил чуть сильнее. Почувствовав приближение развязки, я прикусила собственную руку, чтобы не закричать.

– Анастейша… – Его голос звучит откуда-то издалека.

Я открываю глаза. Это был сон. Теперь уже точно. Но все было так ярко… Надеюсь, я ничем себя не выдала. Оглядываюсь: я полулежу на сиденье, выдвинутом вперед. Но трусики, к счастью, еще на мне.

– Похоже, тебе снятся удивительные сны. – Его лица не видно в полумраке салона, но я чувствую, что он улыбается.

Надеюсь, я не стонала слишком громко. Черт бы тебя побрал, Дэмиан!

– Почему стоим? – спохватываюсь я.

– Потому что мы привезли тебя домой.

– В смысле домой? Я же не говорила адрес.

– Тоже мне секрет, – усмехается он. – Ну, увидимся.

– Прощай, – отвечаю я.

Водитель распахивает передо мной дверцу авто и держит зонт наготове.

Дэмиан

«Зачем я сказал, что заберу ее вечером? Надо было сразу хватать и везти с собой. Все равно на делах сосредоточиться не получается. Мысли все время скатываются к ней. Вот что за ведьма! Словно приворожила меня».

Наконец приезжаю за этой дерзкой девчонкой. Несмотря на вечер субботы, в офисе по-прежнему полный сбор. Понятно, что девицы не хотели упустить возможность в очередной раз увидеть меня. Анастейша смотрит чуть по-другому. Скорее всего, ей уже разъяснили, кто я такой.

Она слегка робеет при виде моей машины. Вот и отлично. Может, это немного собьет с нее спесь?

Анастейша пытается взять деловой тон в беседе, но я живо напоминаю ей, что она была этой ночью в моей спальне. Меня страшно заводит то, как трогательно она смущается. Похоже, девочка смутно помнит вчерашнюю ночь. Ну что ж, помучаю ее. Ничего пока не буду рассказывать.

Мой дом тоже производит на нее впечатление. Мы бродим по еще пустым полутемным залам. Я вижу, что ей не по себе. Почему-то страшно хочется прижать Анастейшу к себе, оградить от всего. Что еще за наваждение?

Когда мы ходим по второму этажу, вдруг гаснет свет, а следом раздается звук, похожий на выстрел. Накрываю ее своим телом, при этом сердце колотится как бешеное. Я не раз попадал под пули. Такая уж у меня работа. И, естественно, это всегда всплеск адреналина. Но чтобы пугаться вот так, до потери пульса, – это со мной впервые. И страшно мне вовсе не за себя.

Крадусь вниз, уже готовый разорвать на мелкие клочки любого, кто попытается ее обидеть. Но шум устроил неуклюжий Славик. Иду к лестнице, чтобы забрать оставленную там девочку, – а она, испугавшись чего-то наверху, уже летит в мои объятия.

Успокаивать ее мне понравилось. Может, стоит почаще пугать? Но тут я осознаю, что если в этот раз пронесло, то не факт, что в следующий выстрел не окажется настоящим. Моя работа слишком опасна. Не стоит приближать Анастейшу к себе. Она хорошая девочка и не заслужила попасть под обстрел из-за меня.

Вся ситуация внезапно начинает меня сильно злить. Надо было трахнуть ее, когда она лыка не вязала, наплевав на свои принципы, и дело с концом.

Я специально начинаю хамить ей и заслуженно получаю по морде. Она опять расцарапала мне щеку, и это меня окончательно выбесило. Хватаю ее руку и сжимаю. Но вдруг она вскрикивает от боли – и мне уже хочется убить себя за несдержанность.

Бесит и то, что от нашей ругани у меня привстал. А маленькая Мисс Недотрога тем временем отвернулась к окну и надулась. Через какое-то время замечаю, что она уже спит. Осторожно выдвигаю сиденье, чтобы ей было комфортнее. Наблюдаю, как порозовели ее щеки, чуть приоткрылся пухлый ротик. Как хочется налететь на нее вихрем, пока она еще не проснулась, не поняла, что к чему. Жадно впиться в эти томные губы, подмять ее под себя. С усилием отвожу взгляд. Говорю Димке, куда ее отвезти. Адрес я сегодня пробил. Так, на всякий случай.

Она выходит из машины, и сразу становится как-то пусто. Димка смотрит вопросительно: мол, куда дальше?

– Домой, – машу рукой я.

Недоумение в его глазах. Это же вечер субботы! Телефон переполнен пропущенными от друзей. Они, очевидно, надеялись затащить меня в клуб и сегодня, но у меня нет настроения. Приезжаю домой, накатываю пару стопок и валюсь на кровать. Я стремился выкинуть эту чертовку из головы, но она продолжает будоражить меня и во сне, и наяву.

* * *

Сегодняшняя ситуация, что так напугала меня, проигрывается заново. Звук выстрела – и мы оба на полу. Страх и вожделение смешиваются воедино. Она испуганно ворочается подо мной, и вдруг ее руки тянутся к моей ширинке. Я замираю от неожиданности. Звук расстегивающейся молнии громко разносится в тишине пустой комнаты. Нежные пальчики, нырнув в мои джинсы, выпускают член наружу. Ну почему?! Почему рядом с Анастейшей в штанах моментально становится тесно?

Она начинает ласкать меня, то едва заметно, то стискивая с силой. Это сбивает с толку. Мне не нравится, что я не контролирую процесс. Пытаюсь поймать ее губы, но она отворачивается. Тогда переношу свой вес на одну руку, а второй хватаю ее лицо. Теперь не отвертишься! Но она резко отталкивает меня. Как так вышло? Как эта пигалица могла отпихнуть меня? Но она уже сидит сверху, довольная.

Склоняется надо мной. Ее волосы, как расплавленный шоколад, стекают мне на лицо. Отвожу их руками, чтобы поймать и поцеловать ее, но она с хохотом уворачивается и сползает вниз. Задирает мою рубашку. Ее губы медленно спускаются по моему животу, пока не доходят до самого низа.

«Только не останавливайся», – мысленно молю я.

Она и не думает это делать. Смущения как не бывало. Облизывает его, как леденец, с видимым удовольствием. А потом ее язычок начинает творить какие-то уж совсем непостижимые вещи.

Резкий звук прерывает мое восхождение к вершинам блаженства. Она куда-то исчезает, и я леденею от ужаса, ведь кто-то забрал ее у меня. Выбегаю в коридор как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее тень скользнула к лестнице. Спешу за ней на первый этаж и ввязываюсь в какую-то странную гонку по мрачным залам собственного еще не обжитого дома. Кажется, я вот-вот настигну ее, но она как будто растворяется и появляется совсем в другом месте.

Мы попадаем в комнату с зеркалами. Их так много, что я не понимаю, где вход, а где выход. В попытках поймать ее бьюсь лбом об зеркальную стену.

«Зачем я установил так много зеркал? Это мне наказание за излишнее самолюбование», – мелькает запоздалое раскаяние.

Выхожу из себя от бессилия и со всей дури ударяю кулаком по зеркальной поверхности. Стекло с жалобным звоном разлетается на тысячи осколков, а на моей руке выступает кровь.

И сразу появляется Анастейша. Бережно берет мою ручищу в свои крохотные ладони. Смотрит на меня с испугом:

– Больно?

– Нет, – честно отвечаю я.

Я и правда не чувствую боли, только всепоглощающее желание. С силой прижимаю девчонку к стене. Завожу ее руки над головой. Свободной рукой задираю ей юбку.

– Подожди, пожалуйста… отпусти! – она извивается подо мной.

Я знаю, что отпускать нельзя, иначе она вновь исчезнет, но тут замечаю слезы в ее глазах. Мои руки сразу разжимаются, и она выскальзывает. Растворяется, будто ее и не было…

Я просыпаюсь в холодном поту. Мне срочно нужна разрядка, и я не хочу снова делать это сам. Мне не четырнадцать, в конце концов. Тянусь за телефоном. Может, еще не поздно рвануть в клуб и снять там кого-нибудь? Восемь утра. Даже afterparty уже закончилось. Конечно, в памяти моего телефона миллион номеров цыпочек, готовых прибыть по первому зову, но я понимаю, что не хочу их. Снова накатывает злость.

«Соберись, тряпка!»