А сами тем временем прикроем девчонку и будем держать паруса по ветру: если захотим кому-то продать её местоположение, то из академии-то она никуда не сбежит. А через пару лет, возможно, и ты на неё иначе посмотришь.

Н.Г.

25/15/6973

Капитула четвёртая, волнительная

Следующие три дня я отъедалась и отсыпалась. Корабль шёл уверенным курсом на Аллора́н, капитан Эдда́р был обаятелен и учтив, разрешил пользоваться своей библиотекой и оберегал меня от ненужного внимания команды.

Их всех, конечно, удивило количество еды, которую я оказалась способна поглотить, но что поделать – после оборота человеческий облик исхудал окончательно, гайрона вытянула все запасы и соки.

В каюту постучали, как раз когда я приканчивала печеньку с манго́ром. Сочетание нежной жёлтой фруктовой мякоти и ро́йсового теста – божественно! Я съела уже целую коробку этого печенья и искренне надеялась, что у капитана припасён ещё ящик.

– Зайта Инор? Вы позволите? – раздался незнакомый голос.

Слезла с постели и распахнула дверь, за ней стоял бородатый мужчина в возрасте, я уже видела его на корабле, но мы пока не были представлены.

– Приветствую, – поздоровалась я.

– И я вас, – кивнул он. – Позвольте представиться, корабельный лекарь зайтан Синату́р. Я хотел бы вас осмотреть.

Подобное не входило в мои планы, и пришлось лихорадочно соображать, как избавиться от такой акульей услуги, но в голову ничего не пришло, поэтому мы с зайтаном лекарем неловко замерли друг напротив друга под гнётом непозволительно долгой паузы.

– Не беспокойтесь, зайта, всё обнаруженное при осмотре останется строго между нами. Я просто хочу убедиться, что вы здоровы и не представляете опасности для экипажа.

Вот тут он меня действительно удивил. Я, конечно, вполне могла представлять опасность для экипажа, но ему-то об этом откуда знать? Гайрону во мне сходу не определить – этому мешает подаренный бабушкой кулон. А болезней у меня никаких нет. Вроде бы.

Лекарь переминался с ноги на ногу, но уходить явно не планировал.

– Хорошо, – сдалась я.

Отказаться от осмотра врача – вызвать лишние подозрения. Лучше договориться. Лекарь запер за собой дверь, подставил к постели стул и жестом попросил меня сесть на кровать.

– Скажите, есть ли у вас какие-либо жалобы? Крутит живот? Бывает ли тошнота?

– Нет, ничего подобного.

– Позвольте вашу руку, – целитель наложил на меня диагностический аркан, и его глаза увеличились в размерах.

– Да вы гайрона!

– Доктор, прошу вас, – тихо проговорила я. – Видите ли, гайрона я не совсем полноценная. Оборачиваться не умею, хотя крови во мне довольно много. Предпочитаю считать себя человеком.

Это, конечно, ложь, но не совсем уж огульная. Моя мама – полукровка, и перекидываться не могла. Но зверь отца выбрал её, а на потомстве это никак не сказалось, все мы получились полноценными. Тут никогда не угадаешь, как лягут вероятности: у двух гайронов может родиться слабенький смесок, а у гайрона с человеческой магессой – сильнейший гайрон. У всех нас есть больша́я доля человеческой крови, так что потомство – игра в лотерею. И лучше слушать зверя и соблюдать ритуал, чем идти против природы и выбирать партнёра человеческой ипостасью.

– Что ж, а в ком её нет? – согласился пожилой целитель с отливающей голубоватым сединой. – А в остальном вы здоровы. И никаких глистов! Зря мы беспокоились.

Я вытаращилась на лекаря, переваривая информация. С чего они беспокоились, что у меня глисты? Сначала не поняла. А потом как поняла! Краска стыда мгновенно залила лицо, кожу запекло, а дыхание сбилось. Я так много ела, что они подумали, что у меня глисты, и прислали лекаря. Вы только посмотрите, какая забота!

– Ох, простите, вышло несколько бестактно, – смутился вдруг зайтан Синату́р. – Но я очень рад, что вы просто молодая здоровая зайта с отменным аппетитом. Я распоряжусь, чтобы вас не ограничивали в питании. Вы достаточно сильно истощены, и это нужно исправлять.

– Меня мачеха… не кормила, – выдавила я, сгорая от стыда.

– Что же, это всё объясняет. Но поймите правильно: такой аппетит при подобной худобе – дело подозрительное с медицинской точки зрения. Ах да, я рекомендую вам пока что воздержаться от применения магии. У вас довольно слабые магические каналы при очень большом резерве. Вы рискуете выжечь их, если будете плести арканы. Необходимо время для их укрепления, обычно в вашем возрасте таких проблем уже нет, чаще всего они возникают сильно раньше, если резерв формируется быстрее, чем магические протоки. Но годам к двенадцати-тринадцати эта проблема уже уходит. А вам уже почти шестнадцать, не так ли?

– Да, верно.

Я прекрасно понимала, о чём он говорит. Блокираторы на меня надели в одиннадцать лет, видимо, невозможность колдовать и нарушила процесс развития магических каналов. Это не просто плохая новость, а отвратительная. Хорошо, что лекарь решил меня осмотреть, прежде чем я по незнанию выжгла свою способность чаровать.

– Что вы рекомендуете?

– Полный магический покой, это раз. Я сделаю для вас особую микстуру, это два. Постарайтесь не нервничать, это три. Тревожность всегда плохо отражается на способностях.

Не нервничать – это отличный совет, если учесть моё положение и возможные перспективы. Просто шикарный.

– Благодарю за ваше участие и буду рада соблюдать рекомендации, – ответила я и одарила лекаря улыбкой.

Он-то не виноват, что у меня в жизни полный раздрай. Цель есть, но путь к ней пока представляется туманным. Мне необходимо где-то прятаться два года, прежде чем я достигну возраста ответственности и смогу потребовать у короля Аберрии передать остров в моё управление.

Ладно, работу найти я смогу. Наверное. В конце концов, я грамотна и хорошо говорю на четырёх языках, смогу подрабатывать переводами. Вопрос только в том, захочет ли кто-нибудь взять в штат несовершеннолетнюю и станет ли платить хоть половину от взрослого жалования.

Когда целитель ушёл, я бухнулась на постель и торжественно провалила третью рекомендацию. Выйти, что ли, прогуляться по палубе? Вид моря меня всегда успокаивал, может, и в этот раз сработает?

На выходе из каюты столкнулась с капитаном. Он чарующе улыбнулся, и я на секунду забыла, куда шла.

– Простите, зайта Инор, я вас напугал?

– Нет, что вы, зайтан Эддар. Я просто задумалась. Хотела прогуляться.

– Пойдёмте, сегодня будет очень красивый закат. Хотите, покажу вам моё любимое место на корабле?

– Конечно, – легко согласилась я.

– Тогда на всякий случай захватим одеяла. Там бывает очень ветрено.

К одеялам добавилась корзинка с провиантом, и капитан повёл меня на корму, откуда открывался чудесный вид на заходящее солнце.

Зайтан Эддар расстелил своё одеяло на небольшой деревянной площадке и помог мне сесть. На корабле было на удивление тихо, команда словно испарилась. Судно плавно шло по мерцающей в лучах вечернего светила воде.

– Сегодня и правда очень красивый закат, – вздохнула я, глядя, как солнце утопает в расплавленном золоте горизонта.

– Позвольте за вами поухаживать. Не хочу, чтобы вы простыли, – капитан заботливо накрыл меня одеялом и невзначай коснулся обнажённого плеча. – Так приятно видеть на борту прекрасную зайту, а не только просоленных матросов. Хотите вина?

– Пожалуй, нет, – вежливо отказалась от его предложения.

Пьянеть и терять контроль мне точно нельзя.

– С вашего позволения я налью себе бокал? – с вопросительной интонацией произнёс он, и я кивнула.

Морской бриз развеял вокруг терпко-сладкий запах жёлтого манго́рового вина.

– Благодарю за свиток «Истории Государства Алло́рского», – литературу я сочла достаточно нейтральной и подходящей для беседы темой. – Очень интересный труд.

– Для меня странен ваш выбор. Обычно девушки предпочитают читать о любви, – с улыбкой заметил капитан.

– Не люблю грустные истории, а счастливые всё время кажутся мне незаконченными.

– Очень интересный взгляд на романтическую литературу для вашего возраста.

Собеседник откинулся назад и вольготно расположился, упираясь в палубу локтем. Вытянул длинные ноги в синих кожаных сапогах и уставился на догорающий в небе закат. Сегодня он даже надел жилет, но тот не скрывал, а только подчёркивал атлетичную фигуру. Отчего-то мне стало неловко.

– Вы когда-нибудь любили? – спросил вдруг зайтан Эддар, блуждая отсутствующим взглядом по горизонту.

– Вы имеете в виду романтические чувства? Нет. Не довелось. А вы?

– Да, конечно. На память о первой любви у меня остался вот этот рубец, – он указал на длинный тонкий шрам, рассекающий лицо и правую бровь от лба до челюсти. – Наверное, он делает меня уродливым в ваших глазах.

От такого заявления я едва не поперхнулась. Уродливым? Это самое последнее слово, которым я бы охарактеризовала внешность капитана. Даже со шрамом зайтан Эддар был невероятно привлекателен. Возможно, с ним даже более привлекательным, чем без него.

– Что вы, это совершенно не так, – заверила я собеседника.

– Зайта Инор, прошу вас, не стоит меня разубеждать. Я же прекрасно вижу, какими глазами на меня смотрят красавицы, подобные вам.

– Зайтан Эддар, вы заблуж…

– Простите мою откровенность, я совершенно не хотел напроситься на вынужденный комплимент. Просто в такие вечера, как этот, я чувствую себя особенно одиноким, – тяжело вздохнул он, и моё сердце сжалось от сочувствия.

Я совершенно растерялась и не знала, что ему сказать. Капитан сам первым нарушил молчание, и в его бархатистом голосе сквозила тщательно скрываемая тоска.

– Между мной и Асма́той всё началось как раз в такой день. Во время вечерней прогулки по залитой золотым закатным светом набережной я встретил её. Она была прекрасна… вы чем-то её напоминаете… Цветом небесных глаз и изяществом, но взгляд у вас добрее. А Асма́та была гордой и… холодной. Мне едва исполнилось восемнадцать, я около двух часов набирался смелости, чтобы к ней подойти. Она гуляла с подругами, и все они были старше меня, но юность не знает запретов и границ. Когда я наконец решился и познакомился с ней, Асма́та согласилась встретиться со мной на следующий день. Клянусь, до нашего свидания я летал, не касаясь пола. В нашу первую встречу так волновался, что даже говорить толком не мог. Слушал её голос и влюблялся всё сильнее с каждой секундой.

Я замерла под напором его откровенности. Небо окрасилось в лиловые и фиолетовые тона, лёгкий бриз забирался под накинутое на плечи одеяло и ласково холодил кожу.

– Мы гуляли почти каждый вечер. Асмата не позволяла себя касаться, но об этом я и не мечтал, хотел лишь смотреть на неё и ловить каждое слово. В один из вечеров она сказала, что хочет отправиться на прогулку в порт, посмотреть на ночную жизнь. Я сразу понял, что это плохая идея. Портовая часть города всегда считалась злачной, а тогда на причале стояло особенно много кораблей, и порт кишел пьяными матросами. Я постарался предложить другие варианты: парк, обзорную площадку на горе, ресторан. Но Асма́та была непреклонна. В конце концов она пригрозила, что всё равно туда отправится – со мной или без меня. Естественно, я не мог отпустить её одну. Поначалу всё складывалось не так уж плохо, я даже понадеялся, что наша безрассудность сойдёт нам с рук. Но тут из таверны, мимо которой мы проходили, вывалился десяток пьяных моряков, и один из них заметил мою возлюбленную.

Капитан замолчал, заново переживая болезненный эпизод из прошлого.

– И что случилось дальше? – тихо спросила я.