Гений как собака затряс головой. И почувствовал – что-то изменилось. Вокруг. Звуки стали глуше. Он открыл глаза и огляделся.

Большой светлый купол возник над ним. Звуки продолжали пропадать, словно кто-то невидимый выкручивал настройку громкости до минимума. Вслед за звуками стали уходить, покрываясь рябью, картинки. Он ещё мог разглядеть сквозь завесь купола раненного ндрага. Яна, который смотрел на него во все глаза. Видел, как к куполу приближается ящер со стеком, но не дойдя нескольких шагов, взмахивает им, и всё исчезает.

Арена. Звуки. Запахи. Ящеры. Люди. Купол схлопнулся, как мыльный пузырь летним вечером. И исчез. Только в пульсирующем сознании Гения, растянутом на миллиард миллиардов километров, прозвучали строчки из любимой книги: «Здесь я стою. Здесь и останусь».

И Гения не стало. Только морской ветер, что прилетал к нему ещё на побережье, крутился где-то рядом. Гений чувствовал его дуновение и мягкие прикосновения везде одновременно. «Ты хотел попробовать осознать, как это – жить и умирать в каждом вздохе. Быть везде каждую секунду. У тебя есть шанс. Мы начнём с концентрации».

На пустой арене стоял ящер в фиолетовом балахоне и беспокойно похлопывал себя по бедру стеком.

Он ждал.

Через некоторое время сверху, оттуда, где лопнула сфера, на грязный песок арены упали два игральных кубика Гения и телефон.

***

– Нет! Нет! Нет! – закричала Ольга, срывая голос.

По коридору к ней шли ндраг и Ян. Вдвоём. В ужасе пятилась она от них и, уткнувшись спиной в стену, стала слепо шарить по ней руками и замотала головой:

– Нет! Нет, вы не можете так со мной поступить! Не можете!

Ян рванулся к Ольге, опережая ндрага, и не задумываясь пролетел сквозь решётку. Прутья его пропустили. Он крепко сжал девушку в объятиях, удерживая ей голову, и молчал. Ольга выла, била его кулаками и вырывалась. Ян держал. Сколько они так простояли, неизвестно. Долго. Постепенно Ольга затихла. Ян расслабил руки и стал слегка покачиваться из стороны в сторону, словно баюкая девушку.

– Ты мне ещё «чшшшь» скажи, – горько усмехнулась Ольга, слегка отстраняясь от парня.

– Скажу, – серьёзно ответил Ян. – Если тебе надо.

– Не надо. Спасибо, – Ольга мягко выбралась из объятий и ушла умываться.

– Обращайся, – пожал плечами Ян и только сейчас вспомнил, что прутья пропустили его без видимой команды ндрага. Он развернулся к решётке и попытался выйти наружу. Ничего не получилось. «Ну конечно, – подумал он. – Я и не сомневался. Но проверить стоило».

– Расскажи мне, что произошло. – Ольга вернулась.

С её волос капала вода, но она не замечала её и не пыталась вытереть или встряхнуть волосы.

– Гений жив?

– Не знаю. Хочется верить, что жив. В каком-то смысле.

Ян рассказал всё, что видел. Как Гений вышел на арену. Как метался по ней словно берсерк. Как очень быстро все ндраги разогнали людей за периметр и в полной тишине смотрели на бой. Как противник Гения стал уставать и пропускать удары. Как капала кровь с обоих и смешивалась с песком. Как Гений остановился внезапно и замер. А потом над ним появился купол. Ндраги загомонили и даже захлопали, как будто видели подобное не в первый раз и это хороший знак. Потом появился фиолетовый. Подошёл к куполу. Взмахнул стеком как плёткой. И всё исчезло.

– В смысле исчезло? – переспросила Ольга.

– Ну вот так. Он лопнул. Купол. И исчез. И Гений тоже. На арене никого уже не осталось, только этот ящер всё стоял и ждал чего-то. А потом сверху упал какой-то предмет. Мне кажется – телефон. Гения. Я хотел подойти и попросить вернуть нам его вещь, но меня не пустили. Увели.

– Я тебя больше не отпущу, – Ольга крепко схватилась за футболку Яна, как утопающий хватается за обломок мачты.

– Думаю, что пару дней меня уводить и не будут, – мягко улыбнулся Ян и осторожно высвободил край футболки из нервных пальцев девушки. – Гений сильно потрепал нашего ндрага. Ему нужно время восстановиться.

***

Сызоев шел по проходу. Сколько времени он уже идет по этому лабиринту он не знал. Как вернуться в широкий коридор с гротами, тоже не знал. Пещера была бесконечной. Переходы. Повороты. Сквозные комнаты. Пустые. За всё это время он не встретил ни одного ящера. «Может быть, я с самого начал свернул не туда, – устало думал Сызоев, проходя очередную пустую комнату. – Так и буду теперь бродить по коридорам, как призрак. Пещерный. Есть домовые, а я буду пещерный. Гений бы оценил». Перед очередным поворотом он положил пару камушков, которыми набил карманы, прежде чем заходить обратно в пещеру. Прошёл поворот. И увидел на полу свои же камушки, оставленные ранее. «А вот и моя булочка, – обречённо подумал он, сел на пол и устало закрыл глаза. – Я хожу по кругу».

Сызоеву казалось, что за ним наблюдают. С первых же его шагов под сводами тускло освещённой пещеры. Он резко оглядывался. Постоянно прислушивался. Внезапно останавливался. Но никого не видел и не слышал. Никто не прятался быстро за углом. Не издавал странных звуков. И не пытался выйти на контакт. Только наблюдал. Но как и откуда – было не понятно. Куда идти дальше тоже непонятно. От голода и усталости слегка кружилась голова. Внезапно он почувствовал, что под ним мелко завибрировал пол, и из дальнего коридора послышалась тихая музыка.

«Странно, – подумал Сызоев, медленно вставая и отряхиваясь. – Мне кажется, я там был».

Комната, в которую вошёл Сызоев, была огромной. Таких больших помещений он ещё не видел в этом лабиринте. И здесь было много ящеров. В светлых, практически белых балахонах, они сосредоточенно сновали по комнате, занятые своими делами. За длинными столами мыли и резали плоды, перетирали какие-то растения в кашу. В глубине, под самым ярким потоком света, можно было разглядеть непонятную пустую делянку. Вокруг столпилось несколько ящеров, и именно с их стороны слышалась музыка. Все ящеры были мельче тех, кого он видел до этого. Роста примерно с него самого. Никто не обращал на Сызоева внимания. Скользили взглядом как по пустому месту. Пройдя по стеночке к столу, на котором лежали знакомые плоды, он, воровато оглядываясь, стащил один из них. Привычно сел на пол. И тут же начал есть. Краем глаза заметил, что возле него кто-то остановился. Сызоев решился поднять глаза – рядом с ним стоял мелкий ящер и с детской непосредственностью его разглядывал. Увидев, что парень доел плод, ящер протянул ему ещё один.

– Спасибо, – пробормотал Сызоев.

Ящер оглянулся, будто его окликнули, и поспешно ушёл вглубь комнаты. Сызоев доел второй плод, прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Здесь было очень спокойно. Умиротворенно. Тихо играла музыка, и Сызоев поддался чарам мелодии, которая наигрывала что-то о тепле и свете. О том, что его ждут. Как обрадуются ему, когда он появится. Как будут его поливать и заботится о нём. И какой он молодец, что показался из земли. И как ему рады. «Что?» – с недоумением подумал Сызоев и, открыв глаза, посмотрел в ту сторону, откуда звучала музыка. На странной делянке появились маленькие зелёные ростки, а ящеры, стоящие рядом, продолжали петь свою тихую подбадривающую песню.

– Зачем ты вернулся? – прозвучал рядом с ним вопрос, который Сызоев скорее почувствовал, чем услышал.

Рядом с ним стоял ящер в фиолетовом балахоне. Стоял, постукивал себя по бедру стеком, и внимательно смотрел на Сызоева. Длинные рукава практически полностью скрывали лапы, а широкие складки одеяния прятали всё тело.

– Зачем ты вернулся?

– Что они делают? – вопросом на вопрос ответил Сызоев и показал рукой на ящеров, что столпились рядом с делянкой. Ростки на ней стали выше.

– Уговаривают, – неопределенно ответил ящер. – Пойдём. Не будем мешать.

Сызоев с трудом встал и беспрекословно последовал за ящером. Некоторое время они шли молча. Ящер впереди. За ним следом Сызоев. Но на очередном повороте парень поравнялся с рептилией и спросил:

– Ты понимаешь, что я говорю, и разговариваешь на моём языке. Как так вышло?

Ящер покосился на Сызоева, продолжая так же медленно идти по лабиринту переходов.

– Я не говорю на твоём языке. Не произношу понятные тебе слова. Я создаю вибрации. Твой мозг их ловит и конструирует. Мой мозг работает так же. Ты восприимчив.

Ящер остановился посреди коридора. Они стояли на перекрёстке трёх дорог, и ящер легко постукивал себя стеком, словно размышляя, куда идти. Потом ещё раз спросил:

– Зачем ты вернулся?

– Потому что здесь мои друзья, – раздражаясь от усталости ответил Сызоев.

Ему было странно, почему фиолетовый раз за разом задаёт этот вопрос.

Ящер продолжал смотреть на него, словно ждал продолжения.

– Мои друзья. Люди, с которыми я был в одном гроте – мои друзья. Дружба. Понимаешь?

Ящер отрицательно покачал головой.

– Дружба. Привязанность. Близость, – пытался нащупать Сызоев хоть одно понятное ящеру слово. – Не понимаешь… Я не могу без них. Как не мог бы обойтись без руки, например.

Ящер зажал стек подмышкой и подтянул длинный рукав балахона, который скрывал обрубок лапы.

– Это не сложно.

– Мда, – протянул Сызоев. – Неудачный пример.

Хмыкнув, ящер развернулся, словно решил куда идти, и возобновил свой путь по бесконечным коридорам. Сызоев догнал его и, поравнявшись опять, спросил:

– Что это за ящеры? Там, в комнате. В белом.

– Это… – притормозил ящер и задумался, словно подбирал слово. – Дети. Да, дети. Самое близкое понятие.

– Дети? – Сызоев забежал вперед и встал перед ящером, останавливая его. – Вас обслуживают дети?

– Да, – ответил ящер. – Что ещё им делать? До состояния эмоциональной нестабильности ещё далеко. А не подчинив себе эмоции, не пройдя этот путь к познанию приступать бессмысленно.

– То есть ндраги – это ящеры в состоянии эмоциональной нестабильности? Эка ты загнул! И что они делают на арене? Выплескивают их? Дерясь, можно подчинить эмоции? Они же дерутся не на равных! Вы подставляете их под ножи! Они могут погибнуть на песке! – взволнованно произнёс Сызоев и буквально подавился вопросом.

– Да, – спокойно сказал ящер. – Таков отбор.

Он медленно обошёл застывшего Сызоева и продолжил свой путь.

– А бргет? – крикнул ему в спину Сызоев.

– Познание. Следующая ступень.

– А ты?

Ящер остановился.

– Тнгер. Наставник. Следующая ступень. Ты идёшь?

Сызоев догнал его и снова пошёл рядом.

– А люди?

– Это лого. Их в лесах полно. Хорошо поддаются дрессировке, их можно выучить понимать команды. Бргеты сразу поняли, что вы другие. Но им было интересно.

Дальше шли молча. Сызоеву казалось, что некоторые повороты и комнаты были знакомы. Он здесь проходил. Пару раз он замечал свои разбросанные камушки.

– Куда ты меня ведёшь? – забеспокоился Сызоев.

Ящер посмотрел на него, но промолчал.

– Я никуда не уйду без друзей.

Тнгер хмыкнул, продолжая идти по намеченному пути, и опять промолчал. Сызоев снова почувствовал состояние отупения, когда идёшь только потому, что переставляешь ноги. Без цели. Без смысла. Глубоко вздохнув, он попытался сбросить это состояние. Выпутаться, как из паутины. Тнгер покосился на него, но опять промолчал. Когда в конце очередного коридора показался выход из пещеры, Сызоев сказал:

– Вы провоцируете ндрагов на проявление эмоций. Управляя и манипулируя. Да? Для чего? Чтобы они достигли пика?

Ящер остановился на краю пещеры и внимательно посмотрел на своего собеседника:

– Не только ндрагов, – помолчав он добавил. – Тебе не нужны знания. Тебе нужны объяснения. Не возвращайся сюда. Я больше не буду тебя искать.

– Я не уйду один.

Тнгер покачал головой, развернулся и ушёл в глубь пещеры.