Как же мне плохо. Этот отвратительный запах, который везде. Деревья и цветы не справляются с ним. Запах проникает везде, он мешает дышать, он раздражает мои ноздри и горло. Мне иногда кажется, что этот запах убивает меня, но дело не только в нём. Я забрался в такую глушь, что через плотные кроны вековых деревьев не проникают лучи солнца. Тут, в самой чаще леса, я чувствую себя гораздо лучше. В чаще леса, моего леса, у меня есть возможность востановиться. Мои волосы почти выпали. Моя кожа грубеет и начинает превращаться в дубовую кору. Мои, когда-то яркие глаза, зелёного цвета, давно потускнели. Я иногда захожу к реке и смотрю на своё отражение. С каждым разом это отражение меня всё больше пугает. Я старею, а значит возможно умираю. В это сложно поверить, но я и сам не могу точно сказать, сколько сотен лет, я живу в этом лесу, сколько долгих веков, я охраняю его и слежу за ним. Я ещё помню, когда люди входили в лес и кланялись мне, уважали меня и не редко даже боялись. Кто-то считал меня добрым, кто-то считал злым, но я не злой и не добрый, я лишь смотрю, чтобы мой лес жил. Раньше люди рубили деревья только по необходимости. Построить дом, заготовить дрова и при этом они уважали и берегли лес, ведь лес кормил, мог укрыть, мог согреть. Теперь всё поменялось. Дело даже не в вырубке леса. Лес, если рассматривать его как ресурс, хотя мне больше нравиться называть лес организмом, коим он и является, вполне восполним. Деревья растут долго, но они растут и я слежу за этим. Настоящим бедствием стала бесконтрольная вырубка. Люди стали жадными. Им всё мало. Раньше срубят пять деревьев и баню топят, а теперь рубят, пилят, ломают и им всё мало. А мусор? В некоторых частях моего леса столько мусора и особенно проклятого пластика, что там даже трава не растёт, а люди всё везут и везут. Люди, глупые и жадные. И когда они такими стали? Их жужащие пилы травят меня. Их большущие телеги травят лес. Даже тут в чаще, мне кажется этот отвратительный запах. Или не кажется?

Василий выбрался из кабины бульдозера и заглушив мотор, достал сигарету и закурил. Прокладывая путь для лесовозов и лесорубов, он за сегодня выворотил не один десяток пней, а может и за сотню уже, сами деревья спили ещё два дня назад и теперь они лежали вдоль новой дороги. Затянувщись, Василий глянул назад. Скоро должны приехать остальные. Опять поставят вагончик в котором каждый вечер будут бухать и драться. Ну а чего ещё ожидать от людей, которые едут на подобные заработки? У многих уже не одна ходка в зону за плечами, другие без стакана самогонки с кровати встать не могут. Лесорубам много не платят, а таким лесорубам, как привезут сюда, наверное платят вообще копейки. Находят спивающегося мужичка, забирают у него паспорт, запихивают пьяным в машину и везут на базу, а от туда уже в лес. Их тут кормят, дают спирт и они счастливы, ведь им ещё и заплатят. Не много, но заплатят, а полученные деньги можно замечательно пропить и вновь отправиться в лес. Вот такой вот груговорот алкашей в лесах.

Василий усмехнулся своим мыслям. Бросив окурок на землю, он дастал из кабины литровую бутылку воды, в которой жидкости осталось на пару глотков. Выпив воду, Василий смял мягкий пластик бутылки и швырнул её рядом с окурком. Нужно подготовить площадку под приезд лесорубов, а это не быстро, работы на весь день. Зато вечером спокойно можно сесть в лесовоз и отправиться домой. Василий не любил оставаться на ночь в лесу. Дело не только в пьяных лесорубах, которые обязательно начнут буянить, просто в лесу с некоторых пор, он чувствует себя не комфортно. На прошлых вырубках, из бригады лесорубов пропало двое. Василий был уверен, что они по пьяни в бригаде чего то не поделили, вот и прибили этих двоих, да в лесу их прикопали. Василию очень не хотелось, чтобы прикопали и его. Правда один из лесорубов по пьяне говорил, что на их лагерь напало какое-то существо и тех двоих этот монстр утащил в лес. Вася в это не верил. Монстра конечно он мог видеть, столько выпить спиртного, так и не такое увидишь, но тех двух алкошей явно убили собутыльники.

Да, запах мне не показался. Я уже и звук их зловонных моторов слышу. Я в своём лесу слышу и запахи чувствую очень далеко. Значит надо вставать и идти в сторону шума и вони. Как же эти людишки меня достали. Я мечтаю о том, чтобы они наконец нажрались и отстали от моего леса. Я однажды нашёл в лесу мёртвого человека. Я не знаю, что он забыл в моём лесу. Грибники и охотники, как и лесорубы одеваються не так, как был одет тот мертвец. На нём был пиджак, галстук и белая рубашка. В голове у того мужика была нормальная такая дыра от которой пахло кровью и порохом. В кармане пиджака, я обнаружил то, что они называют деньгами. И вот кто мне сможет объяснить людское безумие? Деньги, они сделаны из бумаги, бумагу они делают из деревьев, а потом вырубают деревья, чтобы продавать их за бумажные деньги и так опять по новой. Что это за оборот глупости среди людей? Конечно люди развиваются, природа их такова, что они должны становиться умнее, прогресивнее и лучше. Но вот почему их ум, их развитие и их становление, происходит за счёт разрушения всего вокруг? Они расширяют города, сёла, они рубят лес, чтобы создавать свои поселения, которые отравляют всё вокруг. Но ведь раньше они без этого обходились? В моём лесу становиться меньше животных, хотя охотников гораздо меньше чем раньше. Животные умирают от того, что человек травит лес, его обитателей и меня. Надо пойти и посмотреть, что там происходит. Зачем они опять гонят в мой лес свои машины и почему они опять хотят обменять мои деревья на свою крашенную бумагу?

На лес начали опускаться сумерки, Вася сидел на бревне и курил. Он злился на себя, на долбанных лесорубов, которые уже приехали сюда под градусом, но больше всего он злился на водителя лесовоза, который привёз сюда вагончик и этих работяг. Он видите ли посрался дома с женой и решил, что сегодня он домой не поедет, а лучше будет бухать тут в лесу. Василий пытался до него донести, что он не хочет оставаться тут, но водила накатил стакан и резко сказал, что пьяным он не поедет. К Василию подошёл бригадир Коля и сказал:

– Ну чего ты киснешь? Ну мы с тобой уже не первый раз вместе работаем. Пойдём лучше с нами накатим. Нам в этот раз спирта выдали, целых пять литров. Разбавим, так считай на три дня хватит, а заказчик обещал, что завтра ещё подвезёт. Сегодня нажрёмся по взрослому, а завтра работать начнём.

Василий бросил окурок на землю и посмотрев в мутные глаза Коли, пробормотал:

– Ладно пошли.

Они подошли к костру, вокруг которого сидели мужики. У каждого были в руках стаканы, а мужик по имени Саня, которого все тут называли Горе, разлил по стаканам спирт и швырнул пластиковую бутылку себе за спину. Он посмотрел на Василия и с прищуром, сказал:

– Бугор, вот ты его привёл, а ведь он с нами пить изначально не хотел. Ему с нами западло сидеть.

Бригадир сразу сообразил, что пьяный Горе, начинает искать повода почесать кулаки и поэтому рявкнул на него:

– Ты Горе за базаром следи. Я Васька давно знаю. Ему просто не в кайф тут с нами сидеть всю ночь, у него дела дома были и не приучен он, как мы в лесу жить. Короче, будешь гнать на него, я тебе сам рыло начищу.

Горе пожал плечами и накатил спирта. С бригадиром ему ссориться было нельзя. Он достал сигарету и задымил.

Василий сел и осмотрелся. Вокруг костра лежали брёвна на них и сидела бригада лесорубов. Ему было не очень приятно сидеть в этой компании и тем более в этой обстановке. Поляну, которую тут расчистил Вася, уже прилично загадили. Валялись пустые пакеты, пластиковые бутылки, окурки, обёртки и консервные банки. Вот вроде приехали не так давно, а уже всё вокруг засрали. Сидят в хлам пьяные и друг на друга волками смотрят. Колян, бригадир их, конечно каждому из них морду набить сможет, но это если они по одному нападать будут, а если всем скопом навалятся, он может и не справиться, хотя они уже так накидались своего пойла, что кроме матюков и не способны не на что. Но лучше всё равно воздержаться от алкоголя.

В лесу становилось всё темнее, ночь вступает в свои права. Мне конечно ночная мгла не помеха. Во-первых я прекрасно вижу в темноте, во-вторых я тут каждое дерево знаю. Включая те, что эти твари уже спилили. Они убивают лес и вместе с лесом, они убивают меня. Как было здорого ещё лет двести назад. Тем кто зарвался я всегда мог напомнить о том, как правильно вести себя в лесу. Иной раз так закручу, что и шмотки вывернутые на изнанку не помогают. Вот тогда они и начинали блажить, чтобы Леший им не вредил и сразу вспоминали, что нужно уважать лес и его хозяина. А эти совсем озверели. Сидят, пьют гадость, которая воняет хуже чем их солярка и является ядом ещё хуже чем бензин. Если человек выпьет бензин, то сдохнет сразу, а от пойла, которое они пьют возле костра, они дуреют и умерают медленно и мучительно. Ещё и огонь развели, а рядом даже воды нет, чтобы если что, пожар не допустить. У меня конечно терпения масса, но пожалуй с меня хватит. Они так мой лес полностью отравят и спилят. От их пластика уже грибы и ягоды вкус менять начали.

Горе сидел рядом с Вовчиком, который перемалывал своими мощными челюстями тушёнку, которую он выковыривал из банки ножом. Саня чуть нагнулся к Вовчику и заплетающимся языком, сказал:

– Не по понятиям получается. Бугор наш за этого бульдозериста впрягается и меня, правильного пацана при всей бригаде отлупить обещал. Так в натуре нельзя.

Вовчик посмотрел на Горе, стараясь сфокусировать свой взгляд на его лице и оставив эту затею, сунул ему в руку банку с остатками тушёнки:

– Да забей. Ну чего ты духариться начинаешь? Закусывай лучше.

Саня принял банку, хмыкнул и тяжело поднявшись, он с ненавистью посмотрел на Василия и побрёл к кустам, чтобы опорожнить свой мочевой пузырь. Его злило, что бригадир, так с ним разговаривал, да и спирт в голове играл. Дойдя до края поляны, Горе облокотился на дерево и швырнув пустую банку из-под тушёнки в кусты, начал справлять нужду на трухлявый пень. Закончив, он застегнул молнию на штанах и посмотрел в темноту леса. Ему вдруг почудилось, что прямо перед ним, зажглись два каких-то зелёных огонька, а потом кто-то схватил его и он не успев даже вскрикнуть услышал хруст собственной шеи.

Вася сидел с куском хлеба на который он щедро наложил тушёнки. Он видел, как Горе посмотрел на него и не чего путного этот взгляд не предвещал. Но этот персонаж уже еле стоял на ногах и уж если что, то Вася ему зубы поправит. Он съел хлеб с мясом, запил этот бутерброд чаем из железной кружки и закурил. Странно, но Горе всё ещё не вернулся к костру, возле которого двое уже спали лёжа на земле. Вася подошёл к бригадиру и сказал:

– Коль, этот, который Горе, вроде до ветра пошёл и чего-то пропал.

Бригадир поднялся и его пошатнуло, всё-таки он тоже выпил не мало. Он подошёл к Вовчику и велел этому амбалу сходить и посмотреть, что случилось с Горе и, если этот идиот там упал и заснул, то притащить его к костру, а то больные работяги, тут не кому не нужны. Вовчик встал, сплюнул на землю вязкую слюну и отправился к краю поляны. Он вышел из круга света от костра и буквально через несколько секунд, раздался вопль Вовчика и противный хруст.

Василий вскочил с бревна, на которое он успел сесть и прислушался. Что могло случиться там за пределом круга света? И тут он разглядел нечто невероятное. Существо, которое было около двух метров ростом впрыгнуло в круг света. Своей огромной рукой, которая больше напоминала корень дерева, оно схватило сидящего лесоруба и размахнувшись воткнуло человека головой в землю. Работяги начали вскакивать с брёвен, что-то орать, а существо хватало их, рвало на две половины, втаптовало в землю, ломало и разбрасывало по всей поляне. Василий от страха плюхнулся на землю и пополз под вагончик в надежде, что существо его не заметит. Но он ошибся. Существо схватило его за ногу, подтащило к себе и Василий глядя на него заорал:

– Кто ты такой?

Существо придавило Василия тем, что у него было вместо ноги к земле так, что Вася не мог вдохнуть, и проревело:

– Я хозяин этого леса.

Гость №2.