Которая начинала напрягать меня уже на корабле: офицерские каюты охлаждались стационарным артефактом, но посланная за чем-то нужным Мирка возвращалась пропотевшая насквозь уже через несколько минут. Да и сам я старался днём не высовываться: жарко, язык на плече. А это нам ещё до Пряного плыть и плыть, причём по направлению к тёплому климатическому поясу (ну, раз непонятно, экватор это или нет).

Вообще, Лидари рассказала, что на Пряном среди не владеющих принята минимальная одежда (чуть ли не голыми ходят, что судя по описанному – скорее оправданно), а у владеющих – местная, дорогущая, из шерсти-перьев каких-то тварей, позволяющая не помирать от жары. А вот с кирасами и прочим именно в джунглях тухло: Рома вообще, с её слов, носила на голый торс, потом мучаясь мозолями. Но она могла себе это позволить: теплообмен Лидари выдерживал. А вот прочие владеющие, выбирая между потенциальной опасностью от оружия и клыков и гарантированным тепловым ударом – обходились без кирас, только в костюмах местной выделки.

Так вот, когда я выбирался на палубу днём – мне было, мягко говоря, жарковато. Минут десять, даже полчаса – нормально, а потом исходил на пот, да ещё и с языком на плече. Потестил свои артефакты от Квадрасека – и долго мысленно матерился. Кираса, сволочь такая, исправно экранировала морозильную магию. То есть мордас был в прохладе… что на фоне истекающего потом и прожариваемого торса смотрелось как издевательство. Но тут ничего не сделаешь: старался поменьше выходить на палубу, а на Пряном разберёмся. И да, естественно, старался поменьше выпускать служанку – и так мылись дважды в день, причём один раз – солёной морской водой. Гритка сообщил, что приказ капитана, да и без того понятно, что пресной воды на мытьё реально не напасёшься. Теоретически, жрецы Ида могли опреснять… Но Златка почему-то не опресняла её в промышленных масштабах, ума не приложу, с чего.

Кстати, из-за жары я выяснил довольно занятный момент. Мирка, как понятно, кроме времени исполнения обязанностей горизонтальных и вертикальных, сидела в закутке для слуг. Но охлаждающий артефакт-кондиционер захватывал только господскую комнату, так что я после третьей внеплановой помывки велел девице быть у меня. Ну сидит в сторонке и сидит, читать и составлять схемы не мешает. Но к вечеру она вдруг начала тихонько что-то напевать, причём, сидит и напевает, минимум полчаса подряд. Я, естественно, поинтересовался, что это за попытка заменить музыкальный центр, ну и какой репертуар композиций у этого заменителя.

– Я вам мешаю, почтенный господин?

– Да не особо, – признал честный я. – Просто с чего?

– Скучно, господин, не гневайтесь.

– Хм, не буду.

И, как понятно, задумался. Вроде как, её проблемы, но во-первых, она так может сломаться, а мне сломанная служанка не сдалась даже нахрен. А во-вторых, мы в ответе за тех, кого поработили. Или как-то так, уж не помню точно, но смысл такой.

Вариант занять свободное время потрахушками меня не впечатлил: мне даже телом не четырнадцать и не шестнадцать. Кроме того, если я, териантроп, теоретически такой марафон выдержу, то Мирка, слабая потенциальная одарённая без духа (да хоть бы и с ним) – нахрен сломается. Правда с другого конца, относительно того что сломается от скуки.

– Читать умеешь? – без особой надежды уточнил я, прикинув несколько вариантов, чем занять служанку, и признав их либо бесперспективность, либо откровенную садистичность.

– Да, почтенный…

– Ну читай тогда, – дозволил добрый я. – Петь, если негромко, тоже можешь.

На последнем акте вопиющего добродушия я даже потрогал голову и лопатки, на всякий случай. А то мало ли, прорежется нимб и крылья, а они к беролачьей морде не подходят фасоном. Но – пронесло. И в свободное от исполнения вертикальных и горизонтальных обязанностей время Мирка тихонько шелестела макулатурой (которую я уже прочёл и запомнил) в уголке.

Кстати, Потап своё обещание насчёт “похудеешь” исполнил… паразит мохнатый! Ну ладно, жирок ушёл: я не против, хоть и не мешал особо, но при жаре – только за. Но блин, я… стал линять! Во сне!! Оставляя кучу медвежьей шерсти на кровати, добавляя Мирке лишнего геморроя – реально, пучки шерсти. На моё праведное негодование топтыгин пожал плечами, отэмоционировал что-то вроде: “Как умею, так и делаю. Потерпишь!” – и прицелился было меня пнуть своим злостным копытом, но я ловко вывалился в явь.

Вообще, учитывая, что шерсть мне не особо мешала и оперативно устранялась – скорее комичный момент, нежели неприятный. Но Потап – скотина, однозначно.

А на рассвете одного из дней в дверь забарабанил Гритка и выдал такое, что хоть стой, хоть продолжай лежать:

– Почтенный видом Михайло Потапыч, пираты! – на что я заворочался, спросонья не понимая, за что хвататься: за пистоль, за кувшин с подслащённой водой или Миркину сиську. – Капитан велел вам поведать, что, мол, интересное зрелище!

Эм-м-м… окончательно проснулся я. Ничего не понял, но очень интересно. Накинул перевязь и потопал смотреть на “интересных пиратов”.

7. Зимандский Воробей

Интерес у меня проснулся не на пустом месте: пираты на Зиманде водились далеко не только воздушные. Вот только “интересно”, что Гритка явно процитировал, никак не подходило ни под прочитанное, ни под рассказанное у капитана. Гордость – военный корабль, транспортник, но в первую очередь – военное судно. И все описания встречи с пиратами выглядели как: “появился пират, гнались от часа до двух, разнесли к чертям”. Про абордаж или ещё что-то такое корабля, везущего войска для ведения боевых действий, сказать – можно. Но интересного в этом ни черта, разве что усмехнуться. Про владеющих Гордости можно не говорить, эти граждане тоже, как ни удивительно – не беспомощные.

И вот, при всём при этом: “интересно”. И действительно интересно, что интересного в пиратах. Так что на верх корабля я поднялся, заинтересованно водя мордой. И стал свидетелем “пиратского нападения”. Которое выглядело так:

У самого борта Гордости стоял корабль, что-то вроде каравелы или чего-то такого. Деревянный, многопарусный, довольно хищный на вид. Метров сорока в длину, от силы, с бортами высотой метров в пять, не больше. То есть по сравнению с Гордостью… ну лодчонка, прямо скажем. Правда, у данного судна было заметное и любопытное отличие: водяных колёс оно на виду не имело, броневой обшивки – тоже. А имело каких-то лютых, по полсотни метров длиной (примерно, но больше “пиратского” корыта) змеюк, запряжённых в какую-то сбрую. Змеюки эти вяло трепыхались у бортов “пирата”, время от времени высовывая криповатые, этакие рыбо-змеиные морды из воды, с на удивление мелкими пастями.

Так вот, видимо, за счет этих змеюк “пират” стоял практически вплотную к Гордости. И с от него к нам тянулась система канатов на блоках, типа конвейера. У нас рычаги блоков тянули матросы, у “пирата” – очевидно, пираты. И какие-то мешки-ящики бодро двигались от нас к ним и от них к нам. И вот как-то подобный грузообмен, переговоры офицеров Гордости через борт, выглядели как очень необычное пиратское нападение.

– Это – пираты? – поинтересовался я у Скура, стоящего рядом с блоком с каким-то горсбухом.

– Это? – переспросил хавхоз, отвлекаясь от чириканья стилом. – Пираты, пираты, – с усмешкой сообщил он. – Почтеннейший, прошу простить, я слегка занят…

– Понимаю, – кивнул я, отходя от записывающего “приход-расход” пиратского нападения белки.

Ни хрена не понимаю, но ещё более интересно. Можно было бы списать на “лингвистические тонкости”, как с тем же словом “интимное”. Но не выходит: и по смыслу, и по сути слово “пираты” однозначно. Тати или разбойники морские, если разобрать слово. И в то, что меня позвали “с интересом” полюбоваться на акт поголовной коррупции команды Гордости – тоже верится слабо. Да и та же Рома стояла на палубе и наблюдала за вопиющим актом пиратства отстранённо-одобрительно.

К ней я и потопал: наименее занятая из окружающих. Да, переговоры с пиратами, доносящиеся до меня, касались каких-то новостей, каких-то знакомых… В общем, надо бы прояснить, что это тут такое интересное происходит.

– Приветствую, уважаемая Рома, – помахал я лапой. – У меня к вам…

– Масса вопросов, – со смешинкой ответила Лидари, впрочем, тут же поправилась… хотя и я несколько нарушил “протокол”, не дождавшись ответного “здрасти”. – Приветствую, почтенный. Вас интересует, что тут происходит.

– Именно. Пираты, насколько я понимаю – разбойники, преступники перед корифеем. Или какое-то специальное название?

– Нет, видом. Пираты – это именно “пираты”, специального названия нет. Просто тут…

На этом моменте наш диалог прервал визг петушка-Лидарёныша. Этот деятель ошивался рядом с капитаном Заном, который ему что-то негромко втолковывал, ну а я по ряду причин типа брезгливости и осторожности не стал приближаться, выбрав в качестве собеседницы явно свободную абордажницу. Визг был полон всяких идиотских чувств, но заключался в таких словах:

– Да вы, капитан, обезумели! Это, вы сами говорите, признанные судом Корифейства, то есть Самим Корифеем, пираты! И вы с ними торгуете!!!

– Не торгуем… – начал было морж, но был прерван новым визгом.

– Ваши оправдания мне неинтересны! О вашем предосудительном поступке будет сообщено, а сейчас – потопить пиратов!!!

К моменту последнего визга на палубу выбралась его “нянька”, явно спросонья и недоумённо оглядываясь. Провтыкала всё, курица такая! Хотя вопросы-то, если честно, у меня схожие с Лидарёнышем, только без визга и Особо Ценных Указаний.

– МОРЖ, ЭТО КТО У ТЕБЯ ТАКОЙ КРИКЛИВЫЙ? – вдруг завибрировал воздух, передавая не этакий высокий баритон с хрипотцой, почти дискант, но какое-то воздушное колдовство (которое я, к собственному удивлению, практически не чувствовал пока не сконцентрировался) превращало его в этакий вой бури.

– Новый Губернатор Пряного Острова!!! – крикнул в ответ Зан.

– НЕДОУМОК СУХОПУТНЫЙ! ЛАДНО, ГОНЯЙСЯ ЗА МНОЙ, ТАК УЖ И БЫТЬ. ВСЁ РАВНО ТЕБЕ, ТОЛСТОЖОПОМУ, НЕ ДОГНАТЬ КАПИТАНА ТРАЛКА, САМОГО СИЛЬНОГО КАПИТАНА ТРЁХ МОРЕЙ И ОКЕАНА!!!

На этих словах из-за борта Гордости аж появились брызги, а через секунду – задница калоши, запряжённой змеями. Не знаю, по-моему она давала под сотню в час, хотя точно не понять. Но буруны поднимала совершенно лютейшие.

Тем временем Лидарёныш говнился в адрес капитана на тему “переговоров с пиратами”, но морж его просто послал. На тему того, что, мол, выполняет указание губернатора и не имеет возможности выслушивать его мудрые (тоном очень хорошо определив, какие на самом деле) речи. Лидарёныш надменно отошёл, корабль запустил колёса. Пара матросов меланхолично застучали по перилам-ограждениям, приводя их в порядок после рывка конвейера.

При всём при этом корабль этого Тралка… да делал Гордость, как стоячую. Мало того, что змеюки, так ещё и паруса у пиратского корабля были пухлыми и надутыми, как будто ловили специально для них предназначенный ветер. Хотя без как будто: судя по воздушной магии, причём отдающей чем-то божественным, именно специально для парусов “пирата” этот ветер и дул. И да, помимо всего прочего, несмотря на удаление корабля Тралка, его баритон завывал над палубой Гордости. И, помимо самовосхваления самого Тралка, мол, какой он ловкий, сильный, неуловимый и вообще – лучший капитан, этот вой содержал объективную оценку Лидарёныша. Очень такую, многоэтажную, обидную и объективную. Я даже несколько занятных оборотов и выражений запомнил.

Ну и долго этот придурок не выдержал, подскочил к капитану, ручками махал и ножками топал, на тему “срочно потопить объективного и проницательного критика!” Капитан Зан на эту тему высказался так:

– Уважаемый губернатор Галето. Пушки Гордости Лидари не дострелят до указанной вами цели.

– Сделайте так чтобы дострелили! Заткните этого пирата, потопите! Он оскорбляет Корифея и наш Род!!!