Например: а почему ни одна женщина не может наравне с мужчиной сыграть в шахматы и эти виды спорта существуют раздельно для женщин и для мужчин? То есть, если взять чемпиона мира по шахматам и чемпиона мира по шахматам среди женщин и свести их за одной доской – бесполезно, тут даже ловить нечего. И на протяжении всей человеческой истории не было такого соперничества между мужчиной и женщиной. (Женщины, пожалуйста, без обид.)

И такие примеры наталкивают нас на определенную мысль, которая вряд ли понравится женщинам. Я ни в коем случае не намекаю на то, что у нас с ними разные интеллектуальные способности – сам могу привести массу хороших примеров женщин-писателей, поэтесс, ученых. Однако опять же: ключевое слово – ученые. На протяжении долгих лет Нобелевские премии, награды за развитие науки, медицины в основном получают мужчины – их подавляющее большинство, больше 90 %. Это, пожалуй, говорит нам о том, что женщина все-таки ориентирована на иные ценности. То время, которое мужчина посвящает науке, женщина тратит на другое – она, прежде всего, остается женщиной. Есть семейные обязанности, есть обязанности по продолжению рода, и это все, конечно, этапы жизни, которые просто-напросто отвлекают. Может быть, причина в этом.

И еще: когда женщины начинают ругаться на своих мужчин, мол, вот ты домой не пришел, ты с мужиками в гараже был, – я задаю всегда очень простой вопрос: «Скажите, пожалуйста, милые мои дамы, а какой вид спорта вас объединяет?» Пускай мне хоть одна женщина назовет хоть один вид спорта, который бы объединял женщин в принципе. Для мужчин я могу привести несколько таких примеров: в футбол, например, играют многие – вот так просто, во дворах, на футбольных полях, еще где-то. Дальше – бокс. Те, кому надо выплеснуть свою энергию, идут бить друг друга, любительские бойцовские клубы организовывают. Еще есть хоккей – пусть даже просто в качестве обсуждения: мол, как вчера «Спартак» с «Ак Барсом» сыграл.

Правильно? Все это лежит на поверхности. А вы хоть раз видели, чтобы женщины собрались, пять-десять человек, – и обсуждали, как наша сборная по волейболу выступила? Пусть даже это женская сборная? Конечно, это тоже заставляет задуматься о том, что мы – разные.

Наши интересы порой различаются кардинальным образом. И я говорю даже не про отдельную страну или народность, а в целом, в планетарном масштабе – ведь действительно на всей планете нет ни одного вида спорта, который безоговорочно нравился бы всем женщинам и за которым они бы следили. Футбол – это игра номер один. Дальше идет бокс, хоккей, баскетбол, другие виды спорта. Для нас это ясно. А у женщин такого нет, даже рейтинг невозможно выстроить: какой вид спорта у них на первом месте, какой на втором. Понятно, что кто-то болел за Плющенко, кто-то – за Ягудина, а кто-то за сборную, но пятьдесят тысяч женщин в «Лужниках» точно не собрать, чтобы они пришли болеть за сборную России.

Мы разные, и это прекрасно. Нам ведь неинтересны женские мероприятия: шоппинг и сплетни, например, а женщинам неинтересны наши посиделки в гараже и бег с мячом или с палкой в «Казаки-разбойники» во дворе. Опять же, в большинстве случаев видные политические деятели – тоже мужчины. Понятно, что была Маргарет Тэтчер, была Ангела Меркель, но это одна женщина на несколько сотен политиков-мужчин – скорее точечное историческое событие, нежели правило. Понятно, если у девушки есть политические амбиции, силы, харизма, то она может стать хорошим политиком. Но это редкое явление.

Значит, женщины другие, они занимаются чем-то другим, отвлекаются – и именно по этой причине у многих не получается, или просто цели мужские многие себе не ставят. Мужики все равно любят прийти домой порассуждать, действия президента обсудить, особенно президента другой страны. А наши красавицы обсуждают, какого цвета у него галстук и что у него сегодня с прической. Совершенно разные вещи: нам важно, что он сказал, а им важно, как он выглядел в это время. То же самое, что с футболистами – болеют за тех, кто красивее, не тех, кто голы забивает красивые. А из Роналду и Месси выбирают Роналду, потому что он более статный, импозантный. Вот и всё.

В работе с животными это сразу видно – они чувствуют разницу между людьми, в том числе между мужчиной и женщиной. Просто так устроена природа: животные очень быстро понимают, каков ты на самом деле. Возьмем, например, обезьян. Вы знаете, кто меньше всего пользуется у них уважением? Люди, которые за ними ухаживают, ассистенты дрессировщика, которые убирают за ними, кормят их, но при этом не имеют права давать животному указания. Достается, конечно, порой серьезно: обезьяны могут кидаться в ассистентов предметами, кусать их, хватать, демонстрировать полное и принципиальное неповиновение. При этом их не заботят габариты: они могут это делать и с физически сильным человеком! Очень простая логика: «Ты не можешь мне ничего сделать, значит, ты никто!» При этом совсем другая реакция на появление дрессировщика, который может быть меньше ассистента в два раза: тут обезьяны понимают, что это крутой человек, он сильнее и главнее.

С приматами в принципе особый разговор. Меня, например, очень сильно порвала обезьяна – еще в Китае, в 1994 или 1995 году. Буквально впилась клыками в ноги, когда я зашел в вольер убраться. При этом это был свинохвостый макак, а у них клыки острые сзади – у тигров и у собак, например, конусообразные, а у этих конус с заточкой сзади.

У нас был самец по кличке Парис, любимая моя обезьяна, до сих пор даже скучаю по нему, и он никогда не проявлял агрессию по отношению ко мне, я для него всегда был в авторитете, а до меня он уже сильно порвал парня, нашего служащего. Буквально провел клыками по икре – стоило немного отвести кожу в стороны, и было видно кость. Мы зашивали рану, серьезный шрам остался – ровно половину икры он так вскрыл. И тут я зашел в вольер к этой обезьяне, начал водой убирать всю грязь, которую он там развел, и вдруг он подошел ко мне, начал дурачиться по-своему: за ногу меня взял, попытался обнять, а я его ногой откинул. Не ударил, а именно откинул, он на ноге держался.

И вдруг этот Парис, обезьяна весом 21 кг, так на меня прыгнул, что я понял: сейчас меня будут рвать. Он схватился зубами за ногу, потом – за вторую. И я начал с ним драться, прямо в небольшом вольере, 3×3 метра. Понял, что не убегу, – в вольере небольшая дверца, как в зоопарках, нужно пригнуться, чтобы в нее пройти. Подумал: вот нагнусь, а он мне в горло вцепится. Парис бегает вокруг меня, прыгает, неистовствует, прямо как в фильмах ужасов. Оставил на мне порезов двадцать – «боевые шрамы». Проткнул обе икры, загнал клык прямо в мышцу. И вот это был единственный раз в жизни, когда я убегал от обезьяны. Убежал, весь порванный, в крови, стою за кулисами. Слава богу, брат услышал крик, прибежал ко мне. Меня отвезли к врачу, зашили. А с Парисом я еще лет десять отработал потом.

Тогда я не был готов к такому развитию событий. Понял, что в дальнейшем не нужно будет оставаться с ним один на один: чтобы Парис видел, что у меня есть еще соратники. Осознал, что атака может повториться, и лучше быть готовым ко всему, не доверять ему полностью. До этого инцидента я мог Париса на шею себе посадить, ходил с ним в обнимку, мы с ним ради шутки даже в ночной клуб могли съездить. А здесь я понял, что, если он мне в шею вцепится, меня уже никто не спасет.

Аскольд

Когда мы рассуждаем о животных, я всегда говорю, что они гораздо честнее. Даже если они совершают поступки, которые нам кажутся подлыми, то и они – искренние, потому что просто так надо – и всё. И таких случаев было много.

Философы жизни

Эдгард

Для меня очень важно жить сегодня и сейчас, не выключаться из происходящего. Порой не хватает актуальных вопросов со стороны журналистов в этом плане. Хотя, с другой стороны, по многим важным событиям многие публичные лица с многомиллионными аудиториями не дают комментариев, просто отмалчиваются. Например, в августе 2018 года Лайма Вайкуле заявила, что ни за какие деньги не поедет в Крым. Отреагировали на это заявление по большому счету только Олег Газманов, Иосиф Пригожин и я, а весь цех молчит – не хотят ссориться, создавать себе ненужные проблемы. «Как бы чего не вышло» – прямо как у Салтыкова-Щедрина. Мне от этого становится грустно. Однако я привык к решительным действиям – и, понимая, что вряд ли мне зададут этот вопрос, сам опубликовал запись со своим мнением в Instagram^[1]. Потому что мне есть что сказать, для меня это важно, и благодаря интернету я распространил свое мнение.

Могу сказать, что я в 90 % случаев открыто высказываю все, что думаю, не скрываю своих мыслей и намерений. Оставшиеся ситуации – те, в которых я понимаю, что так поступать не стоит, потому что я как директор Большого Московского цирка ответственен за целое предприятие, за десятки людей и животных. Получается, что, вызвав огонь на себя, я могу причинить неприятности им. Поэтому случается, пусть и редко, что, посоветовавшись с братом, я сдерживаю и одергиваю сам себя. Также бывает, что не хочется создавать себе скандальную славу – разражаясь комментариями по каждому поводу, вы можете стать «в каждой бочке затычкой» и откровенным скандалистом.

Таких людей автоматически перестают слушать, потому что у них имидж уже такой: этот скажет что угодно о чем угодно, просто потому что хочет попиариться. Например, кто сейчас всерьез цитирует Садальского, хотя он дает десятки комментариев по любому поводу?

Пожалуй, это тоже родом из детства – я привык говорить напрямую. Однако до определенного момента не был ни говорливым, ни достаточно решительным. Во многих случаях мне не хватало смелости начать, сделать первый шаг – много времени уходило на самоуговоры, лишние мысли. Так было, например, с первым поцелуем – помню, как стою, считаю про себя «10, 9, 8, 7…», вот-вот, сейчас это случится, – а потом понимаю, что девушка уже ушла! Когда мне было лет двадцать, я всерьез задумался о том, что эта медлительность – мой серьезный минус, моя слабость, и стал бороться с ней.

По прошествии лет могу сказать, что мне удалось натренировать в себе это качество: быстро принимать решения, оперативно реагировать, порой не вдаваясь в лишние детали. Недавно услышал, как брат признался в одном интервью, что считает моим достоинством умение быстро принимать решения и предпринимать решительные действия. Хотя он нечасто по-настоящему хвалит меня в СМИ. При этом, если я делаю шаг, я иду до конца.

Для себя я определяю это так: главное в любом вопросе – послевкусие и побочные эффекты. Перед тем как действовать, быстро подумай: какие будут побочные эффекты и какое останется послевкусие. Если ты готов жить дальше с этим, действуй! Я живу так.

Бывает, что проигрываю в голове гипотетические ситуации – тренирую мозг, готовлю его к тому, чтобы быстро принимать решения. Случается, ставлю себя на место других людей – например, Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина – и понимаю, что в определенных случаях принял бы другие решения, более радикальные, хотя пост и обязывает к сдержанности.

При этом подобные размышления были и насчет личной жизни – будь у меня возможность сохраниться и вернуться к определенному моменту в прошлом (кнопка «Escape»), я бы использовал ее несколько раз для того, чтобы посмотреть, с кем из женщин я был бы по-настоящему счастлив. Я человек неженатый, и мне бывает очень интересно: вдруг я упустил свое счастье. Меня порой одолевало такое детское любопытство, смотрел на чужую женщину, чью-то жену и размышлял: а вдруг с ней я был бы счастлив?! Красивая, неглупая, трудолюбивая, интересная. Была бы та самая заветная кнопка – попробовал бы, интересно же!

Анализ и моделирование различных ситуаций – обязательный элемент работы специалистов опасных профессий. Как дрессировщик я постоянно этим занимаюсь: проигрываю в голове гипотетические ситуации, конструирую возможные варианты развития событий. Например, сейчас у меня растет сын, и, хотя он еще совсем маленький, я уже начинаю думать: как он будет заходить в клетку, какие трюки будет делать.