Генерал подарил нам снисходительный взгляд, сухо обратился к новоиспеченным командирам:

– Знакомьтесь, принимайте командование. Вечером жду в своем шатре. Вестовой дополнительно оповестит.

И уехал, словно бежал с поля боя.

Наши взоры сошлись на семействе Дампьер.

Граф привстал в стременах, его глаза сверкали, будто у дорвавшегося до любимой игрушки мальчишки. Сказал Диане так громко, что даже мы услышали:

– Ну, разбирайся тут, сестрица!

Махнул Медному лбу, который уже был в седле, крикнул задорно:

– Рыцари, за мной!

Грохочущий поток умчался в сторону дальнего поля. Командир стрелков Терний, оставшийся не у дел, потоптался на месте, но не решился повернуться спиной к вышестоящему начальству.

Впрочем, про него все забыли – мы остались наедине, молодая графина и тяжелая пехота.

Скажу честно, то был странный момент. Перед нами, утопая в чужих доспехах, сидела перепуганная девчонка, всеми силами старающаяся казаться больше и значительнее. Перед ней – мы, еще не остывшая от битвы стальная стена, колючая и неприветливая. А неловкая пауза все затягивалась и затягивалась.

Графиня украдкой пожевала пересохшие губы, совсем по-детски заморгала, будто собираясь заплакать. Потом тряхнула головой, вобрала в грудь воздух… Да так и замерла, не в силах произнести даже слово.

Боже праведный, как она будет нами командовать?

Положение спас Мертвец.

– Госпожа! – прохрипел он, напрягая пробитую стрелой гортань. – Отряд королевской тяжелой пехоты к вашим услугам!

Девушка кивнула.

Наладив хоть какой-то контакт, капитан продолжил:

– Численность отряда…

– Панцири! – вдруг выпалила девушка звонко. – Вас ведь так называют?

Мы переглянулись.

– Панцири? – недоуменно зашептал Пикси.

Я лишь дернул бровями, словно пытаясь развеять этот дурной сон.

– Мы – тяжелая пехоты, – осторожно напомнил Мертвец.

– Панцири! – радостно закивала графиня. – Я изучала военные науки, я знаю!

Всё же Мертвец не зря получил капитанское звание. Он каким-то чудом смог сдержаться и деревянным голосом произнес:

– Как пожелаете, госпожа.

И вновь наступила пауза, на сей раз прямо какая-то издевательская.

Но наша магнус таки набралась решимости, уперлась взглядом куда-то в горизонт за нашими спинами и громко прокричала:

– Я счастлива находиться здесь, среди таких достойных мужей! Я уверена, что мы совершим множество подвигов, пройдем вместе множество приключений…

Ариф тихо застонал.

– Во славу короля! – закончила девушка, вскинув вверх худую руку.

Мы дружно взревели, опасливо наблюдая, как гарцует под графиней встревоженный конь.

– Госпожа, разрешите обратиться, – вновь взял слово Мертвец. – Разрешите убыть в гарнизон для отдыха и починки обмундирования? День был тяжелым, люди устали.

– Да-да, конечно! – торопливо закивала девушка. – Но прежде я должна вручить вам свой герб!

Мы перестали дышать.

– Я изучала, так положено, – объяснила Диана Дампьер.

– Так точно, госпожа, – капитан всё еще являл мастерство самообладания. – Какой герб нам выпала честь носить?

– Мой брат – Рыцарь Розы! – торжественно объявила девушка. – А я буду…

Она завозилась в своем седле, пытаясь выудить что-то из-под луки седла. Потом довольная собой вскинула руку с чем-то зажатым между пальцами:

– Вот! – широко улыбаясь объявила она. – Я буду рыцарем фиалки, символа верности и целомудрия!

Должно быть, мы слишком долго молчали, застыв будто соляные столбы. Графиня еще раз помахала цветком.

– Спасибо, госпожа, – по слогам произнес Мертвец. – Разрешите убыть в расположение?

– Разрешаю. Хорошего отдыха, господа солдаты!

Мы вяло откликнулись. Наш магнус ускакала в сторону ставки.

Капитан повернулся к нам, и по его лицу было видно, что сейчас никому крайне не рекомендуется не то, что задавать вопросы, а даже слишком громко дышать.

– Чтобы к утру у всех на броне был герб магнуса! – прорычал он. – В лагерь шагом-марш!

– Ну что, панцири? – обреченно прогудел Пикси, подхватывая копье. – Нам конец.

Тот же день. Поздний вечер

Солдатская жизнь быстро приучает смотреть на мир рационально, с долей здорового фатализма. Ты просто в какой-то момент понимаешь, что у всего есть причина и следствие, что не стоит беспокоиться из-за того, на что не можешь повлиять, что никто тебе ничего не должен и за свою судьбу отвечать лишь тебе одному.

Но порой бывают ситуации, с которыми приходится мириться, но о которых нет сил молчать!

Девчонка во главе отряда тяжелой пехоты – что может быть комичнее? Просто вдумайтесь – девочка, еще вчера игравшая в куклы, сегодня будет приказывать людям идти на смерть. Нам, конечно, не привыкать к дурацким решениям командования, но хотелось бы более осмысленного распоряжения своей жизнью.

Вечером мы сидели у костра в лагере, задумчиво попивая слабое яблочное вино и вытянув усталые ноги к огню. Состояние у нас, прямо скажем, было пришибленное.

– Может, это шутка? – с надеждой предположил Руни. – А, мужики? Ну как такое возможно?

– Нас засмеют, – сокрушенно выдохнул Пикси.

– Панцири, – повторил Ариф, словно пробовал на вкус новое название. – Я что – краб?

– Точно засмеют, – согласился Пикси.

– Лучше думайте, где будем искать символ верности и целомудрия, – сказал я. – Кто пойдет цветочки собирать?

Пикси трагично уронил лицо в ладони.

– Слышал я историю, – сказал Ариф. – Как в одном кавалерийском отряде магнусом собачку назначили. Командовала вполне успешно.

– Это как? – удивился Руни.

– Очень просто. Пока отряд воевал, ей ордена вручали. В отставку вышла полным кавалером Золотой Стрелы. Ведь в командире главное что? Чтобы не мешал. А наша вертихвостка дров, чую, наломает.

– Надо к капитану сходить, – предложил Руни. – Пусть прояснит что к чему.

– Сходи, – я прекрасно знал что именно и в каких выражениях скажет Мертвец. – Прям интересно послушать.

– Конечно! – обиделся Руни. – Тебе то что! Ты через несколько месяцев домой. А нам тут… С фиалками на гербе!

Пикси тоскливо завыл в свои ладони.

– Это мне за ту гробницу, – сокрушенно вздохнул Ариф, который каждый раз пытался найти догнавшие его грехи. – Видать, всё же проклятой оказалась.

– А фиалки найти все же придется, – напомнил я.

Ближе к полуночи мы сошлись на том, что игнорирование приказа магнуса чревато внеплановой вязкой с капитаном. А раз уж делать, то нужно делать хорошо и надолго.

Тут Руни очень кстати вспомнил, что пока был в карауле, заметил в адъютантском обозе панталоны розового цвета. План созрел сам собой и мы с Руни провернули всё в лучшем виде, умыкнув чужое исподнее и не попавшись ни интенданту Каркару, ни патрулю.

– Чисто технически, они голубые, – задумчиво произнес Ариф, разглядывая трусы.

– Чисто технически, предложение со сбором цветов еще в силе, – парировал я.

Ариф спорить не стал. Подтянулись остальные товарищи, и вскоре над беззащитными шелковыми штанами блеснула сталь.

– Я тут до белошвеек сходил, – сообщил между делом Пикси. – Узнал кое чего. В общем, магнусы наши – дети некоего графа Дампьера. Причем, парень – родной сын, а девка – падчерица. И в общем, граф этот пытался какую-то авантюру провернуть со своей серебряной шахтой, что-то там в обход казны состричь. Но был пойман и поставлен на вид. И уж коль над ним зависли грозовые тучи, решил граф своё имя слегка отбелить. Собрал что мог, купил должности и отправил своих детей под армейские знамена. Ведь покуда они служат, никто его имение тронуть не имеет право – чай, теперь родовое поместье не абы кого, а защитников короны!

– Так это он что, девчонку сюда за свои долги послал? – переспросил Руни.

– А что такого? – хмыкнул Ариф. – Давно ли у нас продавать детей за долги считается зазорным?

– Ей еще и наследство не положено, – добавил я. – Все достанется Августу по праву крови.

– Потому он ее сюда и засунул, – кивнул Пикси. – На бесприданницу охотников немного, а тут королевское жалование само в карман идёт. Авось, приглянется кому из благородных рыцарей.

– Бедная девка, – зевнул Ариф. – Ладно. Я до ветру и спать. Чего и вам желаю.

Мы спорить не стадии, залили костер и ушли отдыхать.

14е число, день Ветростояния. Где-то ближе к полудню

Мы уходили из земель маркиза Кобурна торжественным маршем, демонстрирую окружающим красоту и мощь королевской армии. Наши начищенные накануне доспехи горели под ярким солнцем, всё, как положено, звякало и бренчало. Легкий ветер развевал похожий на драконий язык штандарт отряда.

Посмотреть на нас высыпали все жители местного городка, довольные тем, что мы не остались грабить и насиловать. Собственно, никто бы нам не дал грабить и насиловать граждан Королевства, но местные всё равно радовались. Они восхищенно цокали языками, подпрыгивали от восторга и хлопали в ладоши.

До тех пор, пока мимо не проходили мы.

Обычно наш отряд встречали уважительным молчанием. Народ ощущал исходящую от нас ауру, вжимал голову в плечи и не смел рта раскрыть. Даже матерые псы поджимали хвосты и забивались под крыльцо когда мы единым строем шагали по улице.

Но в этот раз народ молчал по иной причине.

Во главе отряда ехала Диана в своих нелепых доспехах и с лучезарной улыбкой махала всем рукой. За ней с каменным лицом шагал Мертвец, дальше Зыря и уже следом мы – все, как один, с дурацкими фиалками на плечах. Причем, у многих цветок вышел несимметричным, отчего под определенным углом напоминал бесстыдный символ мужского естества.

Мы маршировала, Диана улыбалась, фиалки раскачивались на ветру. Пребывающие в глубоком шоке горожане пытались разгадать глубокий смысл нашего послания.

Мимо, обгоняя нас, проскакала кавалерия с розами на щитах. Они с хохотом исчезли впереди, обдав нас клубами пыли. Конь под Дианой всхрапнул, дернулся, и если бы не вовремя подскочивший капитан, то девушка полетела бы на землю.

– Куражатся, – процедил Руни, отплевываясь от песка. – Перед своим магнусом выделываются.

– Так им нормальный командир попался, – сказал Пикси. – А у нас… Фиалка.

– Так они не только ее грязью накормили, – сказал я. – Они на весь отряд хвост подняли.

– Козлы плоскожопые, – проскрипел Ариф.

Между армейскими отрядами всегда сложные взаимоотношения. Мы постоянно соперничаем, соревнуемся, кому-то что-то доказываем. Кто самый лихой в бою? Кого без очереди пускают в армейские магазины? Кому приветливее улыбаются маркитантки?

Обычно это противостояние характеров, хитрости, наглости. Подкупить банщика, чтобы он выдал соперникам дырявые портки, обогнать на марше, разжечь самый большой костер в лагере, запугать молодого кашевара, чтобы он отказался от места в пользу нашего кандидата. Бывало, морды друг другу били, не без этого.

Зачем, спросите вы? Ну, во-первых, это весело и азартно. Солдатская жизнь довольно однообразная, а такие забавы позволяют как-то скрасить свободное время. Во-вторых, это вопрос престижа. Никто не должен быть лучше нас! Почему? Потому что мы лучшие, и точка!

Но, боюсь, у вас может сложиться превратное мнение о таких неподобающих для солдат короля пикировках. Поверьте, в них больше добродетели, чем вреда. В основном у нас со всеми товарищеские отношения, с кем-то даже дружим. Ну а как может быть иначе, если мы вместе идем в бой? Просто таковы правила игры, это все понимают.