Подавляющее число разумных, относящихся к той или иной области преступности в Омниполисе известны тем, что носят зеленую кожу. Ну, в смысле, родились в ней. Гоблины – это мозги (хоть и немного), орки – это мускулы… грубо говоря. Разделять и властвовать можно долго, но суть от этого не изменится. В общих чертах всё так. Разумеется, еще были корпорации гномов. «Ультрон», «Гранит», «Омнитехника». Их, конечно, тоже можно было отнести к организованной преступности, но яйца глав кланов, владеющих корпорациями, были в плотной хватке Управления. Совсем уж отмораживать мы им не давали.

Но, что касается остальных? Люди, полуэльфы, минотавры, прочие смески с недостаточно высокой зеленостью? Им что, преступления не совершать? Конечно, они ни в коей мере не могут конкурировать с «зеленой волной», но существовать – существуют. Только в последнее время очень тревожненько существуют.

– За время Великой Вони Управа зверски подсуетилась, – изложил свое (или чужое) видение ворюга машин, – Ваши парни прижали гномов, полностью зачистили Золотой Приплод, а орочьи банды извели так, что оставшиеся пацаны в армию писались пачками. Ну так понятно, из Граильни-то попёрли, вот вы и начали жестить, тут, как бы, вариантов нет…

– И? – подбодрил я рассказчика. Волчер жрал соленые жареные орешки и будил во мне ненависть. Это были мои орешки.

– И мы, скромные пацаны и девчата из незеленых, хотим нанять тебя выяснить, чего ждать дальше, – вздохнул Финнеас, – не в том плане, чтобы ты сел и сыграл в авгура, а чтобы выяснил, куда теперь ветры дуют в доках, в Граильне, на окраинах. Ежу понятно, что будет война и передел, это никого кроме зеленых не касается, но мы хотим узнать победителей, Конрад. Тех, с кем придется договариваться. Или, мооожет быть, даже попросить тебя навести мосты первым.

– Очень необычное поручение, – хмыкнул я, – А в чем соль?

– В том, – совершенно трезвым голосом шепнул в ответ полуэльф, – Что есть такая штука, как логика, Блюститель. А знаешь, что она говорит? Что на смену старым проверенным зеленым придут более молодые зеленые. Жадные, молодые и дикие. У нас нет ватаги пулеметчиков, чтобы разводить рамсы с борзыми зеленокожими, зато у нас есть звон, чтобы разрулить этот тугой момент. Через тебя.

Крайне разумно и осторожно. А еще рискованно – для меня, потому как действовать придется на переделе начального капитала, причем, тут Финнеас совершенно не ошибся в своих предположениях, среди куда более дикого контингента, чем раньше.

Граильня бездонна.

– Ладно, теперь давай узнаем за что именно я суну голову в пасть молодому орку, – ухмыльнулся я.

Полуэльф насторожился, но вовсе не готовясь к торгу, а потому как на меня упала тень. Сначала она, плотная такая и зловещая, а потом еще и рука упала, на плечо. Мощная такая лапища с кожей желтовато-зеленоватого цвета, мозолистая, могучая. Такой хорошо бить минотавров по головам и ломать троллей. Я нервно сглотнул. Она была мне очень хорошо знакома.

– Значит, пока мастер в поте лица своего зарабатывает на хлеб насущный, его непутевый ученик вместо самосовершенствования занимается тем, что заливается пивом в харчевне? – гулко грохотнул у меня над головой мощный бас, – Истинно?!!

Глава 2. Возвращение к истокам

Жизнь несправедлива, потому что справедливости не существует без разумных. А разумные, вот те раз, вовсе забывают о границах и нормах, когда вопросы выживания их как общества и индивидуума перестают нежно касаться клыками их горячо любимых задниц. Разумные становятся гордыми индивидуалистами, безответственными и эгоистичными. Проще говоря – теми еще козлами, свято уверенными в том, что они нормальные, а вот вокруг сплошные козлы. Наивность, порожденная похабным союзом лени и необразованности, но совершенно неодолимая на уровне сознания толпы.

Впрочем, подобное касается и лучших из нас. К примеру – моего любимого и дорогого учителя, саппоро Йага Тага Каббази.

Как я стал его учеником? О, всё элементарное просто. Когда-то давно, миллионов десять лет назад, мне понадобилась необоримая мощь, чтобы продвинуться дальше по выбранному пути, то есть в расследовании. Не то чтобы я мог остановиться, не то, чтобы имел выбор, просто так вышло. Каббази более чем мог предоставить эту мощь, но бесплатно? Нет. Ему взамен нужен был я, и он получил желаемое.

Разумеется, может возникнуть вопрос – на хрена козе баян? То есть зачем может понадобиться слабенький вампир талантливому культиватору, алхимику и мастеру учения Руки Вечности?

Отвечу просто – один бессмертный, умный и весьма непростой ученик куда лучше, чем десяток-полтора ленивых бесхребетных лоботрясов, которые еще, к тому же, постоянно меняются.

И вытаптывают ценные травы в саду.

И жалуются.

И жалобно кричат на растяжке.

И вообще дети.

Вы вот представляете, насколько бесполезны, жалки и хрупки дети? В общем, ответ на этот вопрос совершенно не важен, потому что, по глубочайшему убеждению Йага Тага Каббази, некто, известный под именем Конрад Арвистер – в тысячу раз лучше как одного ребенка, так и целой их кучи. В общем – на хрен детей, да здравствуют вампиры!

Нет, ну будь мой достопочтенный учитель не адептом школы Разящего Кулака, а педофилом, то ответ был бы другой, но этому учению нужны ученики, поэтому давно Йаг Таг Каббази приметил для себя самый лучший и удобный вариант! Просто не знал, как ко мне подкатить с таким неоднозначным предложением. Намеки, впрочем, были…

Гад продуманный. Не мог помочь мне просто, по-соседски. Хотя, учитывая, через какой адище пришлось пройти жаболюду… обмен вполне равноценный.

– А еще ты не кричишь, когда тебе растягивают связки, – довольно квакал саппоро, крутя мои руки и ноги так, как будто желал их выдернуть, – эти вопли так утомляют!

– Триста лет боли, учитель…, – кряхтел я от этих издевательств, – плюс занятия с вами…

– На этих занятиях ты был грушей для битья, – резонно возразил жаб, продолжая испытывать предел моей гибкости, – Скажи мне, Конрад, ты выполняешь упражнения, что я тебе дал?

– Как условились, – мысленно прощаясь с левой ногой выдохнул я, – Малый круг ежедневно, остальное – по мере свободного времени.

– Истинно славно, ученик… Ты легко перешагнешь начальные стадии подготовки. Чуть позже мы займемся духовными практиками, а пока хватит и этого.

Плюс долгоживущих созданий – мы редко лжем и еще реже тем, кто живет тоже долго. Жизнь штука непредсказуемая и в большинстве случаев скоротечная, поэтому портить себе репутацию из-за какой-то сиюминутности никто не будет. Так что саппоро доволен, очень доволен. У него теперь куда больше времени на себя, чем раньше.

Из его дома я выхожу, пошатываясь, как хорошо приложившийся к кружке с водкой человек. Варварский «массаж», чьи болезненные последствия уже ликвидированы запасами жизненной силы в моем теле, отзывается приятным гудением перевозбужденных мышц. Не то чтобы это мне было надо, но по долгам надо платить, да? Я ж не Шпилька.

Короткий сон, душ, «малый набор» упражнений, чашечка кофе и такая же, но крови из холодильника, всё это превращает Конрада Арвистера в машину, наполненную энергией и готовую к раскрытию тайн лучшего из миров!

Ах да, помощница. Где помощница?

Алису я нахожу у Мыши, сладко посапывающую носом в чужих сиськах. Приходится проявить чуточку ловкости, чтобы изъять нужную девчонку, не побеспокоив ненужную, но у меня это выходит с блеском. А затем, в ванной, под холодной водой, из Тарасовой с визгом выходит сон. Нас ждут приключения!

– Варвар, садист, сволочь, гад…, – ноет рыжая вампиресса, вяло жуя бутерброд.

– Кто ныл, что устал сидеть дома и ничего не делать? Кто плакал, что с ней больше никто не играет? Кто хотел новых друзей? – последовательно задаю я вопросы, – И кто, мать его, проспал, Тарасова?

– Я встала раньше всех! – неубедительно врет мне в лицо «птенец».

– Ты пырилась в своё аниме почти до утра, а потом, вспомнив про то, о чем мы с тобой договорились, решила спрятаться в чужой спальне, – фыркаю я, жуя бутерброд с ветчиной, – А потом бы снова стала ныть, что твоя жизнь проходит мимо? Что? Сидеть дома без регулярных поступлений звона некомфортно?

– Ну…, – сопят мне в ответ, – Мыш учится постоянно, на телефоне сидит, упражняется или спит. А я…

– …тоже могла бы учиться, упражняться и так далее, тому подобное. Но вместо этого – аниме всю ночь. Ох, отрежу я тебе интернет, будешь знать.

– Ворчишь как старик.

– Ешь быстрее, нас ждут великие дела!

– Насколько великие?

– На десятку. Но придется постараться, чтобы её заработать.

Те, кого представлял полуэльф, предложили сдельную оплату по пунктам. Чем больше я узнаю, тем больше заплатят, так что и десятка не предел. Но мы не увидим ни сигмы, если будет сидеть на задницах ровно.

– А какая моя доля? – наглела Тарасова, хлопая бесстыжими глазами.

– Ты сначала хоть какую-то пользу принеси, стажер! – удивлялся я.

Ну а почему бы и не воспользоваться чужой мудростью, благо она буквально стучится к тебе в двери? Да, Алиса, мягко говоря, ничего не умеет, но она, всё-таки, вампир! И у неё даже есть зачатки мозга, в отличие от Шпильки и Гарру. Так что будем её социализировать по мере сил.

– Оденься получше, – дал я последнюю команду, – Сегодня солнечно.

– Плохо быть вампиром, – тут же забурчала девушка, – Ни мини-юбку, ни блузку с короткими рукавами не наденешь. Замотайся и ходи.

– Алиса, – прочувствованно сказал я, – А хочешь, я тебя в армию запишу? Я могу.

Видимо, надо было с этого начинать. Дисциплина тут же скакнула до невиданных высот. Тарасова капризничает, но она прекрасно помнит, что я им с Мышью вчера сказал, объясняя, куда делись Скорчвуды и что там грозит нашим раздолбайским друзьям человека. И похвалил их решение, назвав это «последним шансом». Но для Алисы он ведь не будет последним, правда? Послужит три-четыре годика, поднимет денег, воспитает характер…

Смотрите-ка, маршировать уже умеет!

Тарасова удачно изображала из себя стойкого оловянного солдатика ровно до момента, когда уверилась в том, куда мы идём.

– Опять? – недовольно фыркнула она на подходе к примечательному строению небольшой протестантской церквушки, – Ты же говорил, что мы по делу идём, а не по бабам! Тем более к этой!

«Эта» – так она называла Виолику Радиган, к которой неровно дышала. Не совсем понимаю почему, так как монашка-очаровашка с легким торможением в развитии была любима… ну, всеми, кто был с ней знаком, особенно собственной паствой, собирающейся в церкви на концерты по вторникам и пятницам. Да даже мне эта особа нравилась своей легкостью, непосредственностью и усердием. Всё-таки для демонетки выжить в реальном мире, да еще и легализоваться, было немалым достижением. А уж стать рок-звездой для целого района города…

– Не ревнуй, – отмахнулся я, – Нам по дороге. Тем более мы должны быть в ответе за тех, кого приручили.

– Кто приручил кого?! А?! Кто кого?!! – запыхтела моя спутница.

Похоже, это была ревность.

У Виолики была репетиция. Она рьяно голосила в микрофон новую песню под рулады целой группы рокерского гоблофолка, не забывая при этом двигаться по импровизированной сцене и даже тыкать пальцем в отсутствующих зрителей. Точнее, тыкнув в начавшего присутствовать меня, она поперхнулась, выпучила глаза, закашлялась, а затем, взвыв что-то вроде «перерыв!», поскакала к нам, раскрывая на ходу объятья. Я ловко подсунул под набегающую звезду Тарасову, от чего та и оказалась в компрометирующем положении.

Некоторые из гоблинов группы зааплодировали, наблюдая жаркие объятия двух девушек.

– У тебя, смотрю, всё хорошо, – оценил происходящее я.

Церковь была чиста и цела, несмотря на регулярно проходящие тут угарные тусовки. Ни надписей, ни пошарканных полов, ни разломанных скамеек. Демонетка, решившая остаться жить монахиней, умудрялась работать на два фронта, одновременно и читая проповеди, и зажигая рок со стадом зеленокожих отморозков. Пожертвований и денег (совсем небольших) за концерты хватало и исполнителям, и самой девушке. Всё это она рассказывала, продолжая мять и щупать свою жертву.