Через несколько секунд в кабинет вошёл император Николай Александрович. Он был молод, ему едва исполнилось двадцать пять лет. Но в его осанке, взгляде, в каждом жесте чувствовалась та сила и уверенность, которые были присущи только истинным правителям.

Согласно этикету, все присутствующие низко поклонились, а герцог Потёмкин, как старший по званию и должности, выступил вперёд и произнёс:

– Ваше Императорское Величество…

Император махнул рукой, заставляя того замолчать, и прошёл к своему месту во главе стола. Все остальные оставались стоять, ожидая разрешения сесть.

– Вольно, господа! – сказал Николай Александрович, и только после этого присутствующие заняли свои места. – Я хотел бы поприсутствовать на вашем военном совете. Итак, что вы тут решили?

Потёмкин, немного смутившись, кашлянул.

– Ваше Императорское Величество! – начал он. – Как вы знаете, сегодня утром Австро-Венгрия начала обстрел Лихтенштейна…

Он кратко доложил императору ситуацию, перечислил все имеющиеся факты, озвучил своё мнение – что нужно защищать Лихтенштейн, несмотря ни на что.

Николай Александрович внимательно выслушал его и кивнул.

– Всё верно! – сказал он. – Лихтенштейн – это наша земля, и мы не должны её отдавать. Но… – он сделал паузу, – …у меня есть информация, которая, как мне кажется, может пролить свет на сегодняшние события.

Он повернулся к Керенскому.

– Николай Алексеевич, – спросил он, – то, что ты мне говорил утром, эти данные подтвердились?

Керенский, бросив на Потёмкина быстрый взгляд, в котором читался лёгкий оттенок соперничества, кивнул.

– Да, Ваше Императорское Величество! По политическим каналам пришло сообщение, что Пруссия и Польша устраивают военные учения около нашей границы. Прямых угроз нет, но они дали понять, что наше вторжение на территорию Австро-Венгрии будет расцениваться, как агрессия…

– Это устаревшая информация, – отмахнулся император, прерывая его. – Странно, что мой начальник службы безопасности не всем владеет. Османская Империя перекрыла Босфор и заперла наши корабли в Чёрном море. Они объявили, что, в связи с внутренней напряжённостью, временно приостанавливают допуск чужих судов. Одновременно на Кавказ подтягиваются их войска. Я предполагаю, что это сговор, и все действуют заодно.

Он снова повернулся к Потёмкину.

– Александр Петрович, – спросил император, – как вы думаете, хватит ли у нас сил на войну, даже не на три, а на четыре фронта?

Министр обороны, замявшись, лишь развёл руками.

– Не готов я вам сейчас ответить, Ваше Императорское Величество.

– А вы должны быть готовы, – холодно произнёс император. – Творится чёрт знает что. У меня забирают земли! Да, вы хорошо служили моему батюшке, но сейчас у меня есть вопросы к вашей компетентности. Если в ближайшее время не будет представлен план действий, я буду вынужден найти кого-то другого на ваше место.

И, развернувшись, император Николай Александрович гордой походкой вышел из кабинета, оставив всех в напряженном молчании.

– Твою мать… – прошептал министр обороны Потёмкин, тяжело опускаясь в кресло. – Дело дрянь. Что ж, господа хорошие, похоже, у нас нет времени на раздумья. Нужно действовать. И действовать очень быстро. Ведь никто не хочет лишиться своего места, верно?

Он обвёл взглядом взволнованных советников, которые молча переглядывались между собой. И только начальник службы безопасности Керенский с лёгкой усмешкой неотрывно смотрел в его сторону.

* * *

«Может, я ещё успею…» – подумал я про себя, глядя на Павла, сына герцога Иванова.

Я сконцентрировал свою силу и запустил в него огромное каменное копьё. Но два Одарённых, стоящие рядом с Павлом, среагировали мгновенно – они успели соткать защитные заклинания, создав перед ним мощный энергетический барьер. Копьё, ударившись о него, разлетелось на мелкие осколки, которые градом брызнули в разные стороны.

– Теодор, при всём уважении, но остановись, – Скала, тяжело вздохнув, положил мне руку на плечо. Я почувствовал силу его хватки, которая будто встряхнула меня, возвращая к реальности. – Понятно, что он это заслужил, и месть – местью. Да что там говорить, я бы и сам ему шею свернул, будь моя воля. Но есть вещи поважнее – законы государства, в котором мы живём. Поверь, эта система отработана веками: если у страны появляется внешний враг, все внутренние дрязги должны мгновенно прекратиться.

– Я в курсе, – хмыкнул я. – Но этот идиот…

– Да, идиот, – согласился Скала. – Но сейчас не время, и не место, разбираться с ним. Ты же аристократ, должен знать: если нарушим этот закон, нас даже не посадят, а вообще ликвидируют. Военное время, жёсткие законы. И плевать на Род, деньги и влияние.

И тут в меня, со свистом, полетел огненный шар.

– Сдохни, Вавилонский! – заорал Павел, а его лицо было искажено яростью.

Я, не теряя времени, создал перед собой земляную преграду. Огненный шар, ударившись о неё, разлетелся снопом искр.

– Дядя Кирь, ты же видишь, этот придурок сам напал. Я могу защищаться?

Скала покачал головой.

– Нет, – ответил он и рявкнул: – Павел Сергеевич, а вы, случаем, не страдаете нарушением слуха? Вы не слышали сообщение?! Ещё один агрессивный акт в нашу сторону, и вам конец! Уведомлю генерала Васильева, начальника штаба европейского округа.

Я увидел, что Одарённые, стоящие рядом с Павлом, тоже начали его успокаивать, пытаясь объяснить, что сейчас лучше всего – прекратить бой.

Наконец Павел, с трудом сдерживая ярость, всё-таки согласился поговорить.

– Убирайтесь из моего имения, – сказал я, глядя на него с нескрываемым презрением.

– С какой стати? – огрызнулся он.

– Ну вот так просто, – пожал я плечами. – Было ваше, стало наше.

– Войны же запрещены. Значит, и захват будет считаться недействительным, – попробовал возразить Павел.

– Запрещены? Так я всё захватил ещё до того, как пришло сообщение.

– Это ещё нужно доказать, – Павел с вызовом посмотрел на меня. – Нужно было засвидетельствовать в дворянском собрании. У тебя не было времени на это.

– Ошибаешься, всё уже сделано, – сказал я и, достав смартфон, показал ему фотографии, сделанные моими гвардейцами во время захвата и уже отправленные моему адвокату. – Мои люди всё задокументировали. Смотри, вот видео, где мы спускаем ваш флаг, а вот – где поднимаем наш.

Я указал на флагшток, на котором, развеваясь на ветру, гордо красовался флаг Рода Вавилонских.

– Я этого так не оставлю! – заревел Павел. – Мне плевать на эти никчёмные ограничения! Тебе всё равно конец!

– Ну… – пожал плечами я. – Как заметил мой начальник гвардии, если тебе плевать, придётся тебя ликвидировать. Но заниматься этим будем уже не мы, а представители закона в княжестве.

– Ты трус, Вавилонский! – прошипел Павел, с ненавистью глядя на меня. – Ты боишься, раз прикрываешься формальностями!

Его слова вывели меня из себя. Я почувствовал, как на меня накатывает волна ледяной ярости. Моя аура силы, которую я больше не сдерживал, обрушилась на него, словно цунами. Павел пошатнулся, сделал шаг назад, его лицо исказилось гримасой ужаса. Он, видимо, впервые столкнулся с такой мощью.

– Давай, здесь и сейчас! – крикнул я. – Дуэль до смерти!

Начальник службы безопасности Ивановых резко схватил Павла за руку и оттащил его в сторону.

– Павел Сергеевич! Вы – последний наследник Рода Ивановых! Вся надежда на вас! Поймите же, что сейчас неразумно действовать сгоряча.

Павел, тяжело дыша, посмотрел на него, а затем на меня.

– Ладно, Вавилонский, – сказал он. – Но запомни, я этого так не оставлю!

– Ну не оставишь, – я с презрительной усмешкой пожал плечами, – и что?

Павел, скрипнув зубами, не ответил. Он, в сопровождении своих людей пошёл к вертолёту, который уже запустил двигатели.

– Мы ещё встретимся! – крикнул он, когда вертолёт уже начал подниматься в воздух.

Я махнул рукой, проводил его взглядом и, развернувшись, обратился к своим людям:

– Всё, бой окончен. Начинаем наводить порядок. Скоро придёт госпожа Анастасия, чтобы полюбоваться нашим родовым имением, а тут такой бардак!

– После того, – рассмеялся Скала, – что Настя сделала с нападавшими, не думаю, что у неё будут проблемы с восприятием этих… гхм… беспорядков.

Когда Анастасия вошла в гостиную, я улыбнулся и, обнимая её, сказал:

– Вот, дорогая, это моё родовое гнездо, о котором я тебе рассказывал.

– Теодор, когда ты в ресторане так дерзко отвечал герцогу, – она с улыбкой посмотрела на меня, – я думала, что у тебя внезапное помутнение ума случилось. Но ты всё больше и больше удивляешь меня, – она покачала головой. – Ты сказал, что скоро «отожмёшь» это имение, но, чтобы настолько скоро… Я не ожидала.

– У меня много скрытых талантов, – с улыбкой ответил я. – Пойдём, проведу тебе экскурсию.

Я показал ей парк, оранжерею, конюшни. Затем мы побродили по этажам дома, осматривая комнаты. Я рассказал ей об истории этого дома, и о том, как здесь жил мой дед.

Когда мы поднялись на второй этаж, я указал на комнату, где в стене зияла огромная дыра.

– А вот здесь была главная спальня. К сожалению, полностью восстановить её не получится. Зато это будет отличная практика для тебя. Ты сможешь восстановить пол и стены по памяти камня. А вот мебель и кровать – к сожалению, не получится, потому что они деревянные.

– Неужели ты думаешь, – Анастасия, с хитрой улыбкой глядя на меня, покачала головой, – что я хотела бы спать на кровати, где спал кто-то, кроме… нас?

Я, невольно зацепившись за последнее слово, резко остановился.

– Нас?

* * *

Окрестности Вадуца

«Царское Село»

Ночь накрыла окрестности Вадуца своим бархатным покрывалом, скрывая под покровом тьмы разворачивающиеся действия. Харитон, напряжённый, как натянутая струна, наблюдал за усадьбой, которая проступала сквозь густую листву.

– Что происходит? – прошептал он, не веря своим глазам. – Вавилонский захватил имение Ивановых?

Леос, стоявший рядом, молчал. Его лицо, частично скрытое под капюшоном, оставалось невозмутимым и спокойным. Он прикрыл глаза, словно прислушиваясь к чему-то, недоступному слуху обычного человека. Затем резко вздрогнул, открывая глаза, которые в этот момент сверкнули зловещим сиянием.

– Получается, так, – сказал он, и голос его прозвучал хрипло, словно скрежет металла о камень. – Тень, которую я послал внутрь… кто-то только что убил. И сделал это слишком умело.

Харитон, услышав это, недоверчиво фыркнул.

– Что, великий Леос засомневался в своей силе? – произнёс он с издёвкой.

Леос расправил плечи и гордо вскинул голову.

– Ты даже не представляешь, на что я способен. То, что ты видел – лишь малая часть моего могущества. Если я захочу, то… – он сделал паузу, и воздух вокруг него начал мерцать, словно марево, а затем вокруг него вспыхнула аура тёмной энергии, которая змеилась и переливалась, как живое существо, вызывая у Харитона невольную дрожь. – …Я могу сокрушить этот мир, обратить его в прах, и из этого праха создать новый, где будут править только Тени! Но сейчас у нас разведка, – его аура силы погасла так же быстро, как и появилась. – И нам нужно просто не накосячить.

Харитон, смерив Леоса опасливым взглядом, кивнул. Он недолюбливал Леоса и его Теней, но сейчас им нужно действовать сообща.

– Слушай, а давай может всё-таки грохнем их? – предложил он, нетерпеливо потирая руки. – Они все тут, в одном месте…

– Я сам люблю убивать, – с усмешкой прошелестел Леос, – и мои Тени голодные. Но сейчас у нас ещё одни гости.

Он кивнул в сторону дороги, по которой, освещая себе путь фарами, к усадьбе подъезжали машины. Из них выскочила целая куча бойцов и скрылась за воротами.

– Вавилонский? – с надеждой спросил Харитон, пытаясь разглядеть в темноте состав машин.

– Нет. Это не он, – Леос, прищурившись, отрицательно покачал головой. – Но, возможно, те, кто сможет нам помочь.

Они наблюдали, как машины, одна за другой, въезжают на территорию усадьбы.