И пусть кровь чужаков, что разбавляет в моих жилах кровь человеческую, делает меня сильным магом, обходят стороной меня отнюдь не из-за страха перед колдовской мощью.

Войны с драконорожденными унесли тысячи жизней. Смерть и утраты коснулись почти каждой семьи в королевстве. А я – живое напоминание о тяжелых временах, которые не кончаются по сей день. Уродец – не человек и не драконорожденная. Плод насилия, зачатый и рожденный в страданиях.

Я – боль, о которой не хочется вспоминать. И лишь немногие, вроде Антинуа, набираются смелости заглянуть глубже и увидеть во мне человека. Остальные же просто бегут, не желая пускать в свою душу волнения. Отворачиваются, будто видят калеку без конечностей. Думают, что этим делают одолжение мне, избегая смутить, но на самом деле спасают только себя.

– Пора. – Я убрала письмо мамы в рюкзак, который стоял неподалеку от зеркала, и поднялась на ноги.

Те все-таки слегка дрожали. Похоже, в глубине души я не так храбра, какой хочу себя считать.

– Когда ты пройдешь через аукцион, я буду ждать тебя здесь, – Анти кивнула на мой рюкзак, как бы намекая, что кроме последней встречи с подругой у меня есть еще одна причина вернуться. – Я хоть и не чтица звезд, но знаю, что все будет хорошо.

Мне оставалось лишь кивнуть, изобразив уверенность, которой во мне не было ни капли.

Глава 2. Аукцион

«Аукцион магов – кульминационный момент для многих. Одни получают шанс благодаря способностям занять хорошее положение в обществе и доказать верность кругу луны, а другие за удобную цену на целое десятилетие обретают работника, чьи таланты можно увидеть воочию».

О магах и людях. Том первый

Я старалась держать спину ровно, а голову высоко поднятой, когда по узкому коридору шла за профессором Лан.

– Не переживай и делай все так, как репетировали на занятиях, – давала последние наставления она. – Не пытайся разглядеть зрителей в зале. Все равно не выйдет из-за освещения.

– Помню. Оно расставлено таким образом, чтобы пламя слепило меня.

– Верно, – кивнула профессор и обернулась.

Еще одна вдохновляющая, подбадривающая улыбка, как бы говорящая: «Вот видишь, ты все знаешь!»

– Приятно слышать, что твой голос остается таким же ровным, как и всегда, Тиа.

До сцены идти по коридору оставалось всего ничего. Я уже ходила этим путем утром, вместе с остальными выпускниками школы. Еще до сборов нам провели небольшую экскурсию по театру Хандан – крупнейшему в провинции Портэ.

Говорят, здесь проходят шикарные постановки и концерты выдающихся музыкантов, но ни у кого из учеников школы круга луны не было шанса увидеть это собственными глазами. Впервые мы посещаем Хандан товаром, теша себя надеждой, что однажды вернемся почетными гостями – членами круга магов.

Чем ближе к сцене, тем теснее становилось в коридоре. Это мои сокурсники пришли послушать из-за кулис чужие выступления, пока дожидаются своих.

Несмотря на то что с большинством из них мы учились вместе долгие десять лет, за которые как-никак притерлись друг к другу, сейчас мне не хотелось встречаться с кем-то глазами. Знала, что увижу сочувствие или зависть, ведь выступать первой – большая привилегия.

Но не для той, чья кровь человеческая лишь наполовину.

Профессор Лан вывела меня к сцене и оставила в закутке, скрытом от зала тяжелыми темно-красными кулисами. Пожелав благосклонности Владыки Лисов, профессор ушла, оставив меня наедине с мыслями и временем, которое тянулось ужасно медленно.

Хорошо, что за кулисами я дожидалась начала аукциона одна. Так никто не увидит, что волнение туже обвилось вокруг шеи, мешая дышать.

Это все из-за атмосферы, царящей в театре. Сложно оставаться спокойной, когда десятки магов вокруг стучат зубами от страха и мечутся из угла в угол, боясь и предвкушая судьбоносный час.

Не будь моя кровь горячее человеческой, я бы наверняка покрылась мурашками – в здании было прохладно и свежо. Будто на улице не лето, а зима, и кто-то настежь распахнул все окна и двери. Даже огонь, танцующий в пламенниках, расставленных по периметру сцены, словно не излучал тепла.

Я нервно поежилась и обхватила голые плечи руками. Сердце громко стучало, и я пыталась успокоить его – как могла, отвлекала мысли. Слушала гул голосов из зала и представляла, сколько примерно сидений сейчас занято.

«Все», – подсказала интуиция, и меня передернуло.

Сотни людей вопьются в меня взглядами, когда я, ослепленная зачарованным огнем, не смогу увидеть ни одного из гостей. Будет ли хоть один желающий выкупить в служение полукровку-переводчика?

Собственные когти больно впились в открытую кожу плеч.

Нет. Конечно, нет.

Со своего места я будто с первого ряда наблюдала, как на сцену выходят преподаватели школы. Все они стояли позади ректора, который торжественно произносил речь, которую толкал каждый год, на каждом новом выпуске.

– Школа круга луны дает магам знания, но незаменимый опыт мы обретаем, открывая новые горизонты.

О да. Метко подмечено. Десять лет я наблюдала один и тот же горизонт. Выучила каждую елку, что виднелась за каменной стеной, окружающей замок. Проштудировала все книги, до которых мне позволили дотянуться. Так что ректор сказал все верно – новый опыт, новые знания теперь можно найти лишь вне школы.

Еще какое-то время ректор говорил о том, что во время десятилетней практики порой рождаются великие союзы. Иногда маги прикипают к своим господам настолько, что даже когда срок контракта иссякает, остаются с ними. И порой из этого получаются весьма выдающиеся партнерские связи.

– Кто знает, сколько чудесных, крепких союзов будет заключено сегодня? О скольких из них мы будем вспоминать спустя столетия и читать в учебниках истории?

Мне на ум сразу пришло воспоминание об известной и почитаемой чтице звезд, Бландире. Когда-то ее распределили в служение молодому капитану. Этот союз считали бестолковым. Сулили, что он распадется, едва чтица отслужит контракт. Но она осталась при своем господине и спустя несколько лет предсказала наступление драконорожденных. Лишь благодаря провидице удалось подготовиться к нападению и сократить жертвы. Бландиру, которая была простолюдинкой и не имела права носить фамилию, нарекли Сиятельной. Она стала членом круга луны, но до конца дней служила своему господину.

Однако этот громкий, известный каждому пример ректор не упомянул.

Еще бы… Не самый разумный поступок – напоминать о войне с драконорожденными, когда первой на сцену должна выйти я.

– Делая ставку, не забывайте, что вы вкладываетесь не в выпускника, а в его потенциал. Сегодня – напуганные неизвестностью чародеи и колдуньи, а завтра – величайшие звезды, сверкающие в свете Лунного Стража! И пусть каждое ваше щедрое пожертвование на аукционе станет взносом в развитие школы. Начнем же!

Мой желудок сделал кульбит, когда из зала громом посыпались аплодисменты. Вот ведь гнилой переплет! Судя по звуку, там огромная толпа!

Спокойствие, которое так хвалила профессор Лан, теперь как ветром сдуло. Речь, которая еще полчаса назад у меня от зубов отлетала, теперь обрывками витала в мыслях. С чего начать? Что я должна сказать?

И пока я судорожно пыталась вспомнить заготовленную речь, в которой рассказываю обо всех своих достоинствах, объявили мой выход.

– Лот номер один!

Я окаменела. Как выйти на сцену, когда забыла все слова?

Но бусина в моем браслете красноречиво ужалила кожу жаром, как бы подгоняя и напоминая – сейчас у меня лишь два пути. Аукцион или усмирение. Я не могу самостоятельно определять свою судьбу. Даже если захочу остаться в школе, это должен быть не мой выбор.

Это будет выбор сотен тех, кто откажется нанимать меня.

Расправив спину, я двинулась в центр сцены и тут же сощурилась от яркого света. Я будто угодила в кристалл, сквозь который пропускают солнечный луч. Не видно ничего, кроме небольшого островка пола под ногами.

Где я должна остановиться? Сейчас я уже в центре сцены? Или нужно пройти еще немного?

– Говорите! – вдруг прогремел чей-то звучный голос, и я замерла.

В секунды, что я набирала в легкие воздух перед тем, как заговорить, мне показалось, что слышу шепотки. В горле пересохло, а голова показалась непривычно тяжелой.

«Это из-за рогов», – подумалось мне. Но я отмахнулась от этой мысли, как и от печалей, что неизменно вились вокруг ей подобных.

– Меня зовут Тиа, – громко проговорила я, гордо вскинув подбородок.

Украшения на моей голове запели, звеня. И мне показалось, что этот звук был громче моего голоса.

Все в зале слушали его, а не меня.

– Я… я…

«Я маг словесности, – должна была сказать я. – Я могу выучить любой, даже древний язык, всего лишь по нескольким текстам, написанным на нем. Моя способность – комбинация магии и логики. Я могу переводить книги, восстанавливать по отрывкам утраченные произведения и участвовать в переговорах».

Вот что я должна была сказать. Если бы тишину не прервал кто-то другой.

– Я покупаю ее.

Послышалось?

Но нет, по залу прокатился взволнованный ропот. Значит, мне не показалось.

Я шире распахнула глаза, будто это могло помочь взору пробиться сквозь зачарованный свет. Я изо всех сил желала взглянуть на безумца, который решил сделать ставку, когда я не сказала ничего, кроме имени. Не продемонстрировала ни единого умения, не ответила ни на один вопрос.

Этот мужчина, голос которого выдавал надменную улыбку, был так же слеп, как я, стоящая на сцене. Он смотрел на меня, но покупал кота в мешке. Или, вернее сказать, рогатого уродца…

– Господин Карстро и одна серебряная монета – раз, – спустя несколько секунд замешательства провозгласили со сцены.

По залу поползли шепотки.

– Два…

Напряжение во мне нарастало вместе с недоумением. Происходящее походило на шутку. И даже не знаю, что поражало больше: что меня все-таки выкупают или то, что стою я всего одну серебряную монету?

– Продано!

После короткого звука, отделяющего мою прошлую жизнь от неясного будущего, не последовало ни аплодисментов, ни поздравлений. Я услышала чьи-то удаляющиеся шаги в зале и ощутила, как кто-то коснулся моего плеча.

– Пойдемте, я провожу вас к регистратору, – кто-то заботливо подтолкнул меня в спину, и мне не оставалось ничего, кроме как пойти.

Скоро я вышла из зачарованного островка света, и зрение вернулось ко мне. Тогда я увидела профессора Лан. Она стояла рядом с ректором и другими преподавателями. Все глядели на меня так, будто видят впервые. Я даже испугалась, что со мной что-то не так. Хотела бы взглянуть в зеркало, но рядом не было ни одного.

– Поздравляю, Тиа, – кивнул ректор. – И желаю удачи на службе.

Я склонила голову, не чувствуя ничего, кроме скользкого, липкого предчувствия – служба не будет легкой, – и поспешила за помощницей, которая должна была проводить меня к кабинету регистратора, где я подпишу договор. Я даже не попрощалась с профессорами, которых знала десять лет. Меня гнало незнакомое, неприятное чувство стыда.

Меня купили за одну серебряную монету, даже не узнав, кто я такая. И никто не пытался перебить ставку!

Мы вышли в коридор, который, разумеется, был полон моих бывших сокурсников. Они уже все знали.

– Поздравляю, Тиа! – говорили некоторые. Те, кто за годы совместного обучения привык ко мне и моей смешанной крови не боялся.

– Ее купил Карстро! – шептались другие, поглядывая на меня не то со злорадством, не то с завистью.

Карстро… Я знала лишь один клан, члены которого носят эту древнюю фамилию, но верить, что стала подчиненной одного из них, пока не получалось. Быть связанной на десять лет с вампиром – то еще испытание. Эти бессмертные существа заносчивы, самовлюбленны и эгоистичны.

А еще древним вампирам не нужны аукционы, чтобы нанимать слуг. У них хватает своих.