– Как скажешь.

Еремеева так и порывало отказаться от добытого в схватке, но приходилось привыкать к правилам нового для него мира. Не зря говорят, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

– Ух ты, а толстяк из богатых будет! – радостно воскликнул сборщик трофеев. – У него в кошеле даже золото имеется, да и маг не из бедных. Какие-то амулеты и серебра на полсотни монет.

«Богатый – это плохо! – размышлял Еремеев. – Раз такого сюда занесло, мое дело дрянь. Вот же ирония судьбы! И тут я кому-то сильно насолил! В своей реальности выдалось узнать, что мой работодатель обкрадывает благотворительный фонд, попытался устранить несправедливость. А они, сволочи, решили устранить меня. Теперь и здесь ситуация ничуть не лучше. Никита наверняка разнюхал нечто, с чем жить непозволительно. Его выманивают на окраину и – будьте любезны пожаловать на съедение шакалам. А утром, видать, еще и проверить решили, хороший ли аппетит был у зверюг. Костей Никиты не обнаружили, расстроились, принялись искать пропажу и, что самое обидное, нашли. Хорошо, у меня пистоль с секретом, а то бы…»

– Ты гляди! – прервал раздумья Радим. – Настоящий револьвер. Такой, поди, не меньше дюжины монет золотом потянет. Вот это добыча! Держи. – Парень передал оружие, словно шкатулку с драгоценностями.

– Замечательная вещь! – Револьвер удобно лег в ладонь.

«Вот уж не ожидал, что здесь дошли до такого уровня. Тут у них и луки, и дубины, и пистоли. Может, и пулемет можно отыскать? Монет, эдак, за сотню?»

Радим складывал трофеи на столе в две кучки. В большой оказалось два кошелька, расшитый блестками пояс, жезл, несколько амулетов и парочка добротных кинжалов.

– Никита, слушай, а у того чужака, что под полкой валяется, неплохая обувка. И вроде как на твою ногу. Давай примерь. Твои башмаки, того и гляди, развалятся.

Александр не успел возразить, как собиратель трофеев уже стаскивал с трупа обувь. Раздался звон монет.

– Ого! Сам бы ни за что не догадался, где маги золото прячут. Пять злотых в доход! А тут еще и пластинка зеленая припрятана, глянь!

Еремеев взял ее в руки.

«Малахит, что ли? Очень похоже, но переливы странные, словно сияние изнутри исходит. И я опять понятия не имею, что это такое. Сколько же всего придется прояснять?»

– Слушай, тебе слуга, случайно, не нужен? – Радим пересчитал свою добычу. – Суток еще не минуло, а в кармане – двадцать монет серебром. За такие деньги на мертвых болотах три месяца батрачить нужно.

Мертвыми считались пересохшие болота, где добывали торф, про это парень раньше рассказывал.

– Зато там не пытаются убить по два раза на дню.

– Это где ты такое слыхал? Там зверюги в пасмурный день даже днем нападают. А после дождей, наоборот, чуть зазеваешься – или болотник в жиже утопит, или русалка зачарует, там все с амулетами работают. А ежели сама хозяйка болот пожалует, тогда и амулеты не помогут.

– Что еще за хозяйка?

– Кикимора, знамо дело. Ты и этого не помнишь?

Еремеев только головой покачал.

«Значит, говорите, Смоленск?! С колдунами, зверюгами, болотниками, русалками и кикиморами? И полагаю, это еще не худшие создания здешнего мира».

– Радим, а у вас тут, случайно, гномов или эльфов нет? – с сарказмом в голосе спросил Еремеев.

– Эльфов точно нет. Они в Смоленск не заглядывают, а гномы – те даже представительство банка открыли и оружейную мастерскую. Револьверы – их работа, больше никто делать не научился.

«Так, спокойствие, только спокойствие! Про орков и гоблинов пока даже спрашивать не буду. Что же здесь произошло? Почему все не так? Ладно, разберемся чуть позже. А вот помощник мне, пожалуй, пригодится. Только нужно будет его отучить убивать всех подряд, кто на меня замахивается. Хотя бы через одного».

– Хочешь служить? А ты сможешь провести меня в город, минуя ворота?

– Смогу.

– А мать есть на кого оставить?

– Я иногда неделями пропадаю. Да и сестрена завтра переехать собиралась, дядьки моего дочь. Это ее бандюки поминали. Гады думали, она моя девка.

– Хорошо. Ты принят на службу. Теперь давай здесь приберемся.

– А это моя забота, господин. Сейчас позову наших. Одежда чужаков нужна?

– Нет, – поспешил ответить Еремеев.

– Вот и с оплатой заморачиваться не надо. Добротный наряд дорого стоит, даже если кровью запачкан.

Радим не особо интересовался прошлым, поэтому узнать у него хоть что-то о странном повороте событий в истории оказалось крайне сложно. Единственное, что смог понять «потерявший память», – кардинальные перемены произошли в Европе во времена Черной смерти, когда чума косила народ миллионами.

Из разрозненных обрывков Еремеев, который очень старался воспринимать себя Никитой Ниловым, узнал, что в те годы нашелся «спаситель», взявшийся лечить больных с помощью колдовской книги. Где он ее отыскал и что за ритуал провел, Радим рассказать не мог, но народу в один день полегло столько… Причем скосили неизвестные чары по большей части люд знатный и зажиточный.

А потом неизвестно откуда появились кровожадные и прожорливые четвероногие существа. Они неплохо поработали санитарами, очистив местность от трупов, но, когда те закончились, принялись за живых людей.

Вот тут и пришли на помощь ранее не виданные разумные расы. Эльфы начали продавать саженцы, отпугивающие тварей, гномы создали алтарные камни, открыли торговлю многозарядным оружием. Если бы не эти пришельцы, человечество было бы обречено. А так оно лишь застопорилось в развитии.

Урон после ритуала был нанесен такой, что потребовалась пара веков, чтобы просто вернуться к уровню развития, имевшемуся до пандемии. Магия и отток материальных ресурсов к чужакам сильно затормозили технический прогресс. Здесь также шел двадцать первый век от Рождества Христова, но пока гость из другой реальности даже простенького аэроплана не видел.

Рассказал смолянин и о многочисленной нежити, которая обитала в лесах и на болотах, изредка наведываясь в гости к людям. Правда, исконные обитатели здешних мест – вурдалаки, нетопыри, лешие и кикиморы не ладили с ночными тварями, вступая в ожесточенные схватки в борьбе за место под луной.

– В первые дни новолуния из зверюг к стенам города подбираются только шакалы, остальные пребывают в полудреме. Из нежити можно наткнуться на упыря, если зазеваешься. – Радим вел своего хозяина к городской стене, а заодно рассказывал о здешних обитателях. – Но нам с тобой кровосос не страшен – они волшебников за версту чуют и стараются обходить стороной.

«Так, плюсы в моем непонятном чародействе все-таки имеются, уже хорошо. Правда, за любое благо цена обычно оказывается такой, что и сам рад не будешь».

– Хочешь сказать, чародеям можно по ночам гулять, никого не опасаясь? – Еремеев говорил еще тише своего слуги, а идти старался вообще бесшумно, как ни странно, новая обувь этому способствовала.

– Не угадал. Нежить с вашим братом и взаправду не жаждет встречаться, а зверюги – те наоборот. Им маги – как лакомое блюдо, хотя и обычными людьми не брезгуют.

«Вот почему вчерашние волки, или как их там, так долго за мной топали, даже на трупы отвлекаться не стали», – отметил про себя Александр.

– Ты сказал, мы войдем внутрь через пролом в стене? И много таких прорех в городе?

– На юге-западе с десяток имеется, но не через каждую взрослый муж сможет прошмыгнуть. Когда я мальцом был… – Радим внезапно остановился и замолчал.

– Что? – дернул его за руку хозяин.

– Там кто-то есть, – ответил молодой человек.

Снова завибрировал пистоль, Еремеев подножкой свалил слугу на землю и распростерся рядом. Над головой пролетело нечто огненное, обдав затылок жаром.

«У них что, навигатор на меня настроен? Опять колдуна натравили? И не надоело? Так ведь и до нервного срыва человека довести недолго».

Сзади раздался едва различимый скулеж. Точно такой же Александр слышал вчера, когда убегал от невидимых хищников. Его, оказывается, выслеживали не только люди.

– Радим, есть идеи, куда нам дальше двигать? Впереди волшебники, сзади зверюги, и немелкие. Прямо не знаю, кому лучше отдаться на съедение.

– Зверюги? Откуда знаешь?

– Скулеж слышал. Похоже, те самые, что людей Матвея сожрали.

– Волчары! – радостно отозвался парень. – Повезло нам, господин. – И он прикрыл хозяина своим телом, вжав того в землю.

«Лицом в грязь? И он называет это везением? Как-то меня все больше и больше напрягает новый мир. Оно, конечно, можно плюнуть на все и считать происходящее бредом сумасшедшего – с нормальными мозгами тут точно не выжить. Но хоть какая-то логика быть должна?! В одном случае, когда тебя желают сожрать, это плохо, в другом – удача? Или быть съеденным хищниками гораздо почетнее, чем поджаренным колдунами? Начинаю думать, что инквизиция, наверное, не такими уж плохими делами занималась в Средние века. Там, у нас, они не проморгали ни одного чернокнижника, а здесь к порученному делу отнеслись безответственно, и вот результат – лежу мордой вниз с полным ртом земли, а слуга, заставивший ее жрать, утверждает, что мне следует считать себя баловнем судьбы».

Наконец Радим откатился в сторону:

– Волчары тебя не учуяли и кинулись к тем, кто колдовал. От чародеев сейчас магией разит, как из нужника дерьмом.

– Тьфу! Скажи, а обязательно было меня лицом в землю втаптывать или можно было как-то обойтись?

– Видит бог, я не нарочно.

– Хоть кто-то это видит! Некалорийная здесь почва и на вкус – так себе. Веди дальше, пока наши враги заняты друг другом.

Ко второму пролому пришлось пробираться почти четверть часа. Все время Еремеева не покидала мысль о колдовском «жучке», который указывал врагам его местонахождение.

«Может, одежда? Надо было ее все-таки сменить. Хотя прежний Никита сразу бы догадался, если бы со шмотками что-то было не так. Старую обувь я выбросил. – Александр подключил прихваченные с собой навыки из другого мира, просчитывая вероятность событий. – Пистоль? Если вещь именная, да еще со знаками… Нет, не подходит. Тут нечто полученное не так давно, над которым враг мог хорошо потрудиться, и уверен, что Нилов вещицу не выбросит. Минуточку…. Если неприятности начались вместе с увольнением, то пропуск… И ведь действительно не выбросишь – по возвращении в казарму его следует сдать. Час от часу не легче! Выходит, и там затаились недруги?! И все – на несведущего меня? Одно немного утешает – толстяк очень не хотел, чтобы я вернулся в город. Может, там у них возможностей меньше? Хотелось бы в это верить».

– Лезь за мной, господин. – Радим начал карабкаться прямо по стене, цепляясь за выступы кладки.

«Нашел альпиниста. Я должен это уметь?» – мысленно бурчал Еремеев, но за проводником последовал.

Через пять минут оба протиснулись в щель, дальше пришлось двигаться на четвереньках, потом – согнувшись в три погибели. Наконец, удалось распрямиться и вдохнуть полной грудью.

«Не думал, что попаду в Смоленск столь экстравагантным способом, да еще в такой Смоленск».

До казарм ополчения они добрались под утро. Здесь вышла заминка – стражники отказались пропускать слугу и отправили Александра к главному.

– Ты должен оплатить его проживание за полгода, – нагло заявил комендант.

– Сколько?

– У тебя нет таких денег, Никита. Разве что пистоль продашь…

«Здесь тоже любят считать чужие деньги? Ничего не меняется!»

– Прошу назвать сумму, господин комендант, – стараясь сохранять спокойствие, произнес Еремеев.

– Да уж, поди, на злотый набежало.

– Где оплатить?

– Можно подумать, у тебя…

Александр положил перед комендантом желтый кругляш, и тот сразу умолк.

– Не подскажешь, где мне слугу разместить, а то я давеча башкой треснулся здорово, с памятью большие проблемы.