Дома суета. Вызвали абсолютно весь персонал, чтобы подготовиться к вечернему торжеству. Мама с важным видом контролирует процесс, указывая наманикюренным пальцем, что еще нужно сделать. Увидев меня, недовольно поджимает губы.

– Привет, – машу ей рукой. Она хмуро смотрит на то, что зажато у меня в кулаке.

Подходит.

– Что это? – кивает на подарок Марата.

– Да так, – прячу его за спину.

Мать требовательно протягивает ладонь и мне ничего не остается, как положить коробочку ей в руку надеясь, что не заберет.

Она с щелчком ее открывает, морщась, разглядывает медвежонка.

– Откуда у тебя эта безвкусная дешевка? – кривится так, словно съела десяток лимонов разом.

– Подарок. Отдай, пожалуйста.

– Кто мог подарить тебе такое? Всех твоих друзей я знаю. Все они имеют хороший вкус и в состоянии купить достойный подарок. А это! – вновь кривится мама. – Не смей носить! А лучше сразу выброси. Ты в последнее время стала разочаровывать нас с отцом, Аврора. Подростковый бунт?

– Мне восемнадцать, – напоминаю ей.

– Я запишу тебя к своему психоаналитику, – мое высказывание игнорируется. – Пусть разберется, что с тобой происходит. У отца сейчас важный период в жизни. Ему совсем не нужны проблемы.

– У него всегда важный период, – вздыхаю я.

– Не смей упрекать его за это! Все, что у нас есть, это только благодаря ему. Марш приводить себя в порядок. Ты выглядишь… как твой ужасный медведь! Неприемлемо!

Не пойду я к ее психоаналитику. Это ее лучшая подруга, которая вопреки врачебной этике, докладывает о наших разговорах матери. Я случайно узнала об этом еще в шестнадцать, как раз когда впервые поцеловалась с мальчиком. Поделилась своими странными впечатлениями со специалистом и дома получила наиграндиознейший скандал и постоянную охрану на полгода в виде бонуса.

Подарок Марата прячу под одежду в шкафу. С мамы станется обшарить шкатулку с драгоценностями и найти его там.

Принимаю душ и отдаюсь в руки приехавшего стилиста в компании с визажистом.

Они долго мучают мои волосы. Ругают за излишнюю бледность кожи и наносят скрывающий ее макияж. Аккуратно надеваю платье. Меня снова крутят, поправляют, дергают, вздыхают. Добавляют последние штрихи в виде чокера, обнявшего шею ниточкой бриллиантов, сережек из этого же комплекта, пары колечек и браслета.

– Туфельки! – вспоминает стилист и подает мне коробку.

– И карета в полночь превратится в тыкву, – смеюсь я, разглядывая свою новую обувь.

– Ваша не превратится, – улыбается стилист, протягивая мне флакончик с духами. – С днем рождения, Аврора.

– Благодарю, – вежливо улыбаюсь в ответ.

Еще минут пятнадцать тренирую эту улыбку перед зеркалом. Образ получился красивый в белых и серебряных тонах. Платье слегка переливается искорками, камни на чокере добавляют блеска глазам. Все красиво, но слишком показушно, что ли.

– Ааа! Какая ты красивая! – с визгом в мою спальню врываются Мия и Лера. – Блиин, это же то самое платье. Мий, я тебе его показывала, помнишь? Значит твоя мама успела его купить. Везет, – вздыхает подруга. – Что подарил Марат? Ты смотрела?

– Если она умная, то выбросила не глядя, – фыркает Мия. – Зачем его поощрять? Все равно ему до нашей золотой девочки не дотянуться.

– Давайте не будем об этом, пожалуйста, – прошу их, радуясь, что подарок открыла только в машине.

– Конечно не будем! – снова Мия. – Много чести, столько о нем говорить. Пойдем, наши родители будут тебя поздравлять, а мой братец, как обычно, давиться слюной.

Под звонкую болтовню девчонок, спускаемся на первый этаж.

В просторном холле стоят столы с различными изысканными закусками. Между прибывших гостей снуют симпатичные официантки с подносами и предлагают шампанское. Все сверкает, переливается, неназойливо играет приглашенная пианистка, на которую никто не обращает внимание. Гости разбились на кучки, беседуют, смеются.

В общем, типичный праздник для девушки, которой исполнилось восемнадцать лет.

Грустно вздохнув, улыбаюсь гостям. К нам с девчонками подходит Семен, старший брат Мии. Протягивает мне букет цветов и предлагает согнутую в локте руку для опоры. Не отказываюсь, чтобы не обижать парня. Сегодня мы все играем свои роли. Это в клубе он горячий, влюбленный в меня уже несколько лет и очень ревнивый, а тут джентльмен.

На нас восхищенно смотрят. Улыбаются. Ко мне подходят и дарят подарки. В основном украшения или деньги. Все это складываю на специальный столик. Конверты потом заберет мама, я в них даже не заглядываю.

Мне разрешают выпить один бокал шампанского, но после ночного загула, я выбираю сок. Сёма от меня не отходит весь этот скучный вечер. Мия и Лера немного разбавляют обстановку. Без них я бы, наверное, уже уснула где-нибудь в уголочке.

– Дочка, – зовет отец.

Оглядываюсь. Он машет рукой, чтобы подошла. Гости расступаются, значит сейчас будет громкая поздравительная речь.

Подхожу к папе. В его глазах строгость, но он всеми силами на людях старается выказывать совсем иное. Я знаю, что он меня любит, но иногда хотелось бы, чтобы еще и показывал.

Отец долго говорит о своих успехах, о планах, благодарит пришедших за поддержку и еще много всего. Я стою рядом и улыбаюсь гостям. Жду, когда речь зайдет обо мне.

– Моя девочка. Моя единственная дочь. Мое сокровище сегодня стала еще на год старше. Совершеннолетняя невеста, – смеется папа, – которой мы с женой в скором будущем обязательно выберем достойного мужчину. Того, кто сможет оберегать ее так же, как я. Любить ее еще сильнее, чем я. Хотя куда уж сильнее, – он снова смеется и его поддерживают гости. – Того, кто сможет стать достойным не только моей дочери, но и ее наследства. А пока, малышка, я буду продолжать опекать и баловать тебя, – он нежно проводит пальцами по моей щеке. – С днем рождения, Аврора, – наклоняется и целует в лоб.

Протягивает мне подарок и говорит гораздо тише:

– Серьги из последней коллекции. Подходят к твоим глазам. Знаю, ты хотела не этого, но я не стану рисковать единственным ребенком, допустив его за руль. А жить отдельно тебе еще рано. Прошлая ночь это доказала.

– Спасибо, папа, – расстроенно вздохнув, забираю у него подарок.

– Не дуйся, малышка. Сегодня твой праздник. В ином случае я бы серьезно наказал тебя за твою выходку.

– Я понимаю, – виновато склоняю голову.

– Вот и славно. Иди, потанцуй с Семеном, он уже весь извелся, а я пока поговорю с его отцом.

Как послушная, к тому же провинившаяся дочь, иду к Сёме. Он обнимает меня за талию и ведет в танце под аккомпанемент пианистки. Стараюсь не смотреть ему в глаза, а то сейчас тоже начнет выговаривать за то, что сбежала от них в клубе. Он ночью бесился, не хотел отпускать, только я ему ничего не обещала. Семен для меня, как и для Мии, не более чем старший брат. Я не вижу в нем потенциального парня для отношений и повода думать обратное не даю.

Как только заканчивается музыка, снимаю с себя его ладони и сбегаю на улицу. Так хочется глотнуть свежего воздуха и побыть в тишине.

Здесь довольно прохладно. Обняв себя руками, обхожу дом, через черный вход пробираюсь на второй этаж, накидываю кофточку, беру мобильник и тем же путем возвращаюсь на улицу.

Сажусь на скамейку в саду, смотрю в экран, играясь с кнопкой включения. Мобильник пугает меня, начав вибрировать в руке. Открываю сообщение с незнакомого номера, и сердце начинает колотиться в десятки раз быстрее.

«Мне кажется, ты должна передо мной извиниться» – написано в нем. – «Жду на знакомом тебе перекрестке. И мне все равно как ты покинешь свою крепость» – и довольно улыбающийся чертик в конце этой наглости!

Глава 6. Селфи

Марат

Через полчаса после моего сообщения в тишине улицы раздается раздраженный стук каблучков… у меня за спиной! Разворачиваюсь, самодовольно улыбаясь. Дыхание перехватывает от того, насколько Ро красива сегодня. Ей очень идет преобладание серебра в образе. Воздушное платье делает ее неимоверно легкой.

– Ты обалдел?! – мечта с разбега толкает меня в грудь ладошками.

– Не помню таких слов во фразе: «Извини, Марат, я была не права», – сложив руки на груди, смотрю на нее сверху вниз.

– Давай отойдем отсюда, – оглядывается в направлении своего дома.

– Пока не извинишься, я с места не сдвинусь, – качаю головой.

– Вот же…! – приподнимаю бровь в ожидании окончания фразы. – Упертый!

– А ты пришла, значит тебе все нравится. Ну так что, мы так и будем тут стоять или я все же услышу слова искреннего раскаяния?

Аврора еще раз с опаской смотрит в сторону своего дома, вздыхает, кусает губы, расправляет ладошками платье, набирает в легкие побольше воздуха и:

– Прости, я действительно была не права, – хватает меня за рукав куртки и утаскивает в тень растущих вдоль забора деревьев.

Обнимаю, подталкиваю к забору, прижимаю и ловлю напомаженные губки своими. Она рвано выдыхает мне в рот, впивается ноготками в плечи в попытке сопротивляться, но выходит у нее совершенно неубедительно. Аврора быстро сдается и отвечает на поцелуй, смешно посапывая своим аккуратным носиком.

Она не такая уверенная и раскованная, как была прошлой ночью. Сегодня она особенно хрупкая и маленькая. Смущенная, неловкая, напуганная. Растерянно смотрит мне в глаза, пробегается подушечками пальцев по щетине.

– Колючий, – улыбается и отводит взгляд. – Покатай меня.

– Поехали.

Отдаю ей свою куртку, шлем, жду, когда усядется сзади. Хочется увезти ее отсюда и повторить вчерашнюю ночь, но девочку будут искать, а значит я делаю два круга по району и возвращаюсь на перекресток, тормознув в этот раз под деревьями.

Ро слезает, поправляет платье и возвращает мне шлем. Куртку оставляю на ней, пока девочка не торопится убежать. Мечта все равно дрожит. Похоже, я стал свидетелем ее первого в жизни настоящего бунтарства.

Обнимаю, чтобы согреть. Она обнимает в ответ и дышит запахом с моей футболки. Прямо как вчера, только теперь трезвая, и мне от этого становится очень тепло.

– Меня сегодня позвали поучаствовать в гонке, – говорю, дыша ей в макушку. – Я год не гонял. Ничего особенного не будет. Пока погода позволяет, решили покататься по прямой. Если ты поедешь со мной, я соглашусь. Потом будет вечеринка с живой музыкой и пивом.

– Звучит заманчиво. А когда? – она щекотно водит ноготками вдоль моего позвоночника. Даже через футболку ощущается очень остро. Чтобы хоть немного распределить кровь из паха по всему телу, глубоко дышу свежим осенним воздухом.

– В эту пятницу.

– Я очень хочу, – признается Ро.

– Тогда я соглашаюсь. Но учти, еще раз попрекнешь меня бабками, я тебя выпорю. Поняла? – кивает и снова прячет носик у меня на груди. – Умница. А теперь беги домой, пока тебя не начали искать с собаками. Мы же не хотим обломать себе шикарные выходные?

– Не хотим, – крутит головой.

Отдает мне куртку и уходит в ту сторону, откуда пришла. Интересно, она через соседей что ли сбежала? По моим прикидкам, там нет других вариантов.

– Моя маленькая авантюристка, – курю и жду, когда скроется за поворотом параллельной улицы.

Получаю от нее сообщение, что все хорошо. Никто даже не заметил, что Авроры не было на ее же празднике целый час. Еще больше хочется взять мечту с собой на гонку и снова увидеть, как у нее горят глаза.

Возвращаюсь домой. Мать спит уже. Трезвая сегодня, что не может не радовать. А я беру ноут, обкладываюсь учебниками и устраиваюсь на кровати. Пропущенную лекцию, во время которой я ездил за подарком для Авроры, переписываю уже с полузакрытыми глазами. Поржав над собственным почерком, надеясь, что завтра я хотя бы через слово разберу то, что накарябал, ложусь спать, отодвинув книги и тетради в сторону.

Утром пью чай на кухне, пока мама принимает душ.

– Ма, мне вчера деньги за подработку перевели, я тебе на карту половину перекинул. Видела? – спрашиваю, когда она выходит.