После этого мужчина в летах представился старшим суперинтендантом Максом Дэрроу. Он произнес несколько слов о том, как напряженно его люди работали над раскрытием этого дела. И как он рад, что они наконец поймали пресловутого Блюстителя заповедей. И что он уверен – суд признает этого человека виновным. Закончив речь, он представил собравшимся инспектора Адольфуса Уоргроува, отметив его сообразительность, которая привела к поимке Джона Кларка.

Кейт с любопытством посмотрела на инспектора. Это был крепко сложенный мужчина с бочкообразной грудью и жесткими рыжими бакенбардами. По мнению Кейт, залысины делали его старше, чем он был на самом деле. Но именно слова Уоргроува привлекли ее самое пристальное внимание.

– Сегодня я стою перед вами, добрые жители Лондона, как тот, кто поймал Блюстителя заповедей, – громко начал он. И, как он, очевидно, и надеялся, толпа разразилась воплями одобрения. – Другие пытались сделать это до меня, но лишь мне удалось добиться успеха.

– Этого малого просто распирает от гордости, тебе не кажется? – крикнула стоявшая рядом с ней Каро. – Именно из нашего интервью с Лиззи Грейнджер он получил описание убийцы. Но он не сказал ни слова о нашей помощи.

– Мы сделали это не ради благодарности, – напомнила ей Кейт. Хотя и ее раздражало, что Уоргроув вел себя так, словно Джона Кларка он нашел сам. – Хотя, если честно, эти слова было бы приятно услышать.

По мере того как Уоргроув продолжал говорить, толпу охватывало возбуждение. На Кейт несколько раз надавливали сзади, и, хотя они с Каро изо всех сил пытались держаться вместе, один сильный толчок разлучил их навсегда.

– Каро! – громко крикнула Кейт, перекрывая шум, но, увы, в следующий миг ее подругу затянул водоворот человеческих тел, а она сама из последних сил старалась оставаться в вертикальном положении, всерьез опасаясь, что ее затопчут.

Ощущение сильной руки на ее талии заставило Кейт снова вскрикнуть, на этот раз действительно испугавшись. Она обернулась, чтобы взглянуть на наглеца, но увидела лишь чисто выбритое лицо и взлохмаченную копну светло-каштановых волос.

– Отпустите меня!

– Полегче, миссис Баском, – сказал ее похититель так, как обычно успокаивают испуганную лошадь. Прежде чем она успела спросить, откуда ему известно ее имя, он продолжил: – Кроме того, если кто-то здесь и должен быть недоволен, так это я. Именно мою карьеру вам удалось разрушить.

Последние слова незнакомец произнес довольно спокойно, но она услышала в его голосе сдерживаемый гнев.

– Боюсь, вы воспользовались моим затруднительным положением, сэр, – надменно произнесла Кейт. Кем бы ни был этот человек, он явно имел к ней какие-то претензии. Ей захотелось как можно скорее избавиться от него. Увы, вокруг них неистовствовала толпа, и отойти в сторону было невозможно.

– Довольно упираться, – коротко сказал он. – Как бы я ни хотел оставить вас в этой толпе, я все еще остаюсь блюстителем закона, и мой долг обязывает меня помочь вам.

Его слова привели ее в чувство.

– Кто вы? – Но, даже не успев закончить свой вопрос, она уже знала, что он ей ответит.

– Детектив-инспектор Эндрю Эвершем, – сказал он, подтверждая ее подозрения. – А теперь прекратим пустые разговоры, чтобы я смог вытащить нас отсюда.

Глава 3

Эвершем не был уверен насчет того, чего именно он надеялся добиться, отправляясь на хвастливое выступление Дольфа Уоргроува, но уж точно не рассчитывал встретить там авторов дьявольского интервью со свидетельницей, которое Уоргроув использовал как повод для ареста невиновного человека.

Одну из них – мисс Хардкасл, как он полагал, поскольку миссис Баском называла ее Каро – унесла первая волна буйных слушателей. Если ей повезет, она сможет отойти на достаточное расстояние и поймать кэб. Тем временем ему требовались все силы и сосредоточенность, чтобы спасти вторую журналистку, миссис Баском, от участи быть растоптанной беснующейся толпой.

– Я – миссис Баском, – внезапно сказала она, как будто их нынешнее положение было бы менее приличным, не будь они официально представлены друг другу. – Хотя, похоже, вы уже догадались об этом, мистер Эвершем.

Он не был уверен насчет того, что она ожидала от него услышать. «Спасибо, что испортили репутацию, на создание которой ушло более десяти лет?» Конечно, сейчас не время для светских бесед. Но, несмотря на все его нетерпение, Эвершем все же ответил:

– Очень приятно.

Сказав это, он почувствовал себя еще большим глупцом.

– Если вы не возражаете, давайте оставим светскую беседу, пока не избавимся от этих мародеров. – Так будет лучше, решил он, протискиваясь вперед к переулку, который приведет к набережной Темзы, где он сможет посадить свою подопечную в кэб.

Потребовалось двадцать минут сложного маневрирования в толпе, но в конечном итоге им удалось выбраться из плотной массы человеческих тел, и вскоре они уже свободно шагали бок о бок.

– Дальше я смогу сама найти дорогу, мистер Эвершем. – Она чопорно протянула ему руку.

Он не совсем понимал, как ей это удалось, ведь он был на несколько дюймов выше ее, но миссис Баском странным образом смотрела на него свысока.

Эвершем посмотрел на ее руку, пытаясь понять, как он мог злиться на эту женщину. Но ее руку проигнорировал.

– Как ваше настоящее имя?

Она нахмурилась.

– Я не совсем уверена, какое это имеет отношение к…

– Мэм, я только что проводил вас сквозь толпу, которая была на грани уличных беспорядков. Меньшее, что вы можете сделать в качестве ответной любезности, – это сказать, что означает буква «К» в вашем псевдониме.

Он знал, что это сущий пустяк, однако поймал себя на том, что хочет знать полное имя женщины, виновной в крушении его карьеры.

– Пожалуйста, не думайте, что я неблагодарна, – поспешила заверить его она. – Я действительно…

Он вновь перебил ее:

– Просто будьте добры, назовите мне ваше чертово имя.

В ответ на грубость она в упор посмотрела на него, но упрекать не стала.

– Кэтрин. – Она облизала губы и уточнила: – Кэтрин Баском.

Эвершем смерил ее внимательным взглядом. Наверняка в начале дня ее темно-синее платье было чистым, а блестящие черные волосы не выбивались из-под шпилек. И, само собой разумеется, на ее голове была шляпка. Если бы она не была ответственна за крах карьеры, которую Эвершем выстраивал более десятка лет, он даже счел бы ее привлекательной.

Но она была виновницей его краха, и он совершенно точно не находил ее привлекательной.

Ни на йоту.

– Что ж, Кэтрин Баском, – сказал он, даже не пытаясь скрыть от нее раздражение, – если вы не возражаете, я провожу вас до набережной, где благополучно посажу вас в кэб. После чего, если в этом мире есть справедливость, мне больше никогда не доведется вас встретить.

Она вновь в упор посмотрела на него, и Эвершем ощутил болезненный укол совести.

– Не знаю, что, по вашему мнению, я вам сделала, мистер Эвершем, – сказала Кейт, вытянувшись во весь свой довольно внушительный рост, – но могу вас заверить, что если бы вы надлежащим образом выполняли обязанности на посту ведущего следователя по делу Блюстителя заповедей, мне не пришлось бы искать и допрашивать Лиззи Грейнджер.

– Вот оно что, – язвительно сказал он. – Так, значит, вы искательница справедливости, которая полагает, что лучше тысячи полицейских знает, как раскрыть убийство. Но в любом случае, миссис Баском, скажите мне, как бы вы поступили на моем месте?

– Во-первых, я бы непременно допросила всех до единого работников заведения, где Бетси Кример в последний раз видели вечером накануне ее убийства. – Щеки Кейт разрумянились от досады, серые глаза вспыхнули огнем. – И, если бы вы потрудились это сделать, возможно, сами и раскрыли бы дело, а не этот высокомерный клоун Адольфус Уоргроув.

– Что касается, Уоргроува, мадам, тут мы с вами сходимся во мнениях. – Эвершем нахмурился. – Но в отношении всего остального, полагаю, нам придется остаться каждому при своем мнении. Я лишь надеюсь, что вам не доведется пожалеть о своем решении поиграть в сыщика. Человек, которого арестовал Дольф Уоргроув, едва ли соответствует описанию, данному Лиззи Грейнджер. Не говоря уже о том, что нет никаких улик, связывающих его с тремя другими убийствами. Но он близок к тому, чтобы осчастливить министра внутренних дел. И, как я полагаю, больше ничего для них не имеет значения.

Он никогда особо не разбирался в политической части своей службы. Его врожденное понимание того, что хорошо, а что дурно, нередко вынуждало его конфликтовать с теми представителями высших эшелонов власти, которые предпочитали быстрое правосудие и торжествующие заголовки в газетах. Но ни разу он не позволил никому манипулировать его расследованием таким образом, чтобы отправить на виселицу невиновного человека. Уоргроув, с которым у него уже случались стычки по поводу этики их работы, не удивил его. Впрочем, он привык думать, что Макс Дэрроу выше подобных вещей. Или, по крайней мере, что у него достаточно прочный хребет, дабы противостоять давлению со стороны министерства внутренних дел.

Пусть Эвершем был бессилен изменить мнение начальства призывами к порядочности, но он надеялся, что, найдя настоящего убийцу, добьется своей цели. Это уже не его расследование – или, если на то пошло, не чье-либо еще – но в его силах сделать все возможное, чтобы спасти Джона Кларка от петли палача.

Его решимость – или гнев – должно быть, отразилась на его лице, потому что миссис Баском не успела скрыть свои чувства за холодной маской вежливости, и в ее взгляде промелькнуло удивление, а затем и раскаяние.

– Вы сказали достаточно. А теперь, пожалуйста, найдите для меня кэб, чтобы я могла вернуться домой. – Ее губы были плотно сжаты, как будто она пыталась удержаться от того, чтобы сказать больше.

Эвершем отвесил насмешливый поклон.

– С удовольствием.

* * *

Так вышло, что Кейт заметила Каро в свете ближайшего газового уличного фонаря в паре улиц от того места, где Эвершем посадил ее в кэб.

В следующее мгновение она велела вознице остановиться, чтобы подобрать подругу, и вскоре они уже катили к Белгрейв-сквер.

– Я испугалась, что потеряла тебя навсегда, – театрально воскликнула Каро, крепко обняв Кейт. – Это был просто ужас! Кто знал, что простое публичное заявление о полицейском расследовании обернется таким кошмаром?

– Уже полгода Блюститель заповедей остается самой обсуждаемой темой среди лондонцев, – с улыбкой сказала Кейт. – Полагаю, мы поступили неразумно, недооценив степень общественного интереса.

Она старалась сохранять бодрый тон, но невольно думала о том, что сказал Эвершем о подозреваемом в убийствах Джоне Кларке. Если детектив сказал правду, ее колонка на самом деле отнюдь не способствовала поимке убийцы. Напротив, дала полиции повод арестовать невиновного человека.

Это была пародия на правосудие. Своей колонкой она надеялась помочь полиции привлекать преступников к ответственности – эта цель была для нее важнейшей наряду с помощью женщинам защитить собственную жизнь.

И вот теперь она задумалась о том, не принесла ли ее колонка больше вреда, чем пользы.

– Ужасно, наверное, было добираться до места, где можно было бы найти кэб? – сочувственно спросила Каро. Должно быть, она решила, что ее подруга просто устала от пережитого испытания, и за это Кейт была ей благодарна.

– Это заняло уйму времени, – призналась Кейт. – И мои бедные ноги жутко болят.

– Мои тоже. – Каро нагнулась, чтобы помассировать через кожу башмаков пальцы ног. – Хотелось бы снять их, но даже я не настолько храбра, чтобы осмелиться ступить ногами в чулках на пол общественного транспорта. Кто знает, что за гадость там могла быть?

Кейт впервые за много часов рассмеялась.

– Не стала бы пробовать.