Нет, читать-то мы читали, как лихо попаданки открывают рестораны, таверны и кондитерские. Так то фэнтези. Одно дело владеть рестораном, и совсем другое самой стоять у плиты целый день. Юлька удрученно кивнула.

– Вот выращивать травки лечебные – это, пожалуй, мы осилим, да и земли в баронстве много, – не спеша продолжала я. – Уж как сушить-собирать лекарственное сырье доцент Вострикова в нас вбила железно! Ну, и опять же, отвары, экстракты, настои и настойки, это же всегда людям нужно! Тут же про сертификаты и гарантированное качество никто не знает, «Фармакопею» в глаза не видели.

– Ладно, поехали домой, – вздохнула Юлька. – Пошли разбивать лекарственный огород! Можно же еще цветами попутно торговать! Теплицу пристроить.

– Ну, а почему нет? – я обрадовалась, что Юлькины мысли поехали по другим рельсам. Люди каждый день рождаются, женятся, помирают, именины празднуют, в гости ходят, без приличного букета все это не проходит! Это и барон Мюнхгаузен, став Мюллером⁵, подтвердил! Значит, и для баронессы Матсин сгодится.

Ну его, это кафе, мало ли мы чего в детстве навыдумывали! Растения хоть скандалить не будут, если им что-то не по нраву придется, загнутся и засохнут.

– Отсюда и до заката будут бархатцы! – Юлька рьяно махала руками. Господин Тотамаль внимал и кивал, делая пометки в блокноте. – Там – календула! Ромашка! Васильки! Дальше кусты, спирея, бузина, калина!

– Госпожа Джулия, это же неэстетично, всю клумбу одним видом засаживать, надо бы узором, – промямлил садовник. – Петунью, годецию, кларкию.

– Это не клумбы, а будущие грядки для лекарственных растений! – успокоила я нервничающего садовника.

Юлька продолжала вышагивать по участку, размечая его палочками с цветными ленточками (на даче мы использовали цветные карандаши или старые фломастеры):

– Тут пряные травы будут – мята, базилик, чабрец, мелисса, петрушка, укроп…

– Сельдерей, – подсказала я.

– И сельдерей! – провозгласила Юлька и недоуменно посмотрела на меня. – А зачем нам сельдерей? В салат?

– Так женьшеня все равно нет! – пожала плечами. С тонизирующими тут плохо. Ни корешочка никаких ценных аралиевых. А сельдерей чистит сосуды, отличное мочегонное, помогает при подагре, артрите, сок помогает при крапивнице и ожогах! И потом, он просто вкусный!

– Морковку еще посадим.

– А ее-то зачем? – Юлька посмотрела тяжелым взглядом.

– Двоечница! Семя моркови препятствует зачатию!

– И куда его совать?

– В рот! Ложечку семян и жевать, жевать, жевать!

– Лучше воздержанием предохраняться буду, надежнее, – хмыкнула Юлька.

Мы уже несколько дней бродили по лугам и полям поместья, смотрели, что где растет. Нашли цветущую валериану, цмин – кошачьи лапки, а уж горца птичьего, крапивы, пижмы и череды было просто завались! И шиповника в подлеске было вдоволь, и рябины.

Возвращались с мешками и корзинами трав, довольные и усталые. Разбирали добычу, сортировали, связывали пучками и развешивали сушиться.

Слуги в целом с пониманием отнеслись к хозяйской прихоти. Ну, а что, слуги тоже болеют, так что и неплохо, если госпожа в снадобьях разбирается. Маги-целители берут дорого, не ко всякому пойдут, еще уговорить надо.

Вот наш маг-целитель устроил форменную истерику, узнав о лекарственном огороде. Оскорбился за высокое магическое искусство и себя лично. Я свалила всё на Юльку, не моргнув глазом. Еще не хватало, чтоб собственный доктор засвидетельствовал, что баронесса с ума сошла, травки собирает.

Первую партию настойки от кашля и средства от несварения желудка (немножко желчегонного, немного мочегонного и слабительного, для обжор), удалось пристроить без труда в единственную в городе аптеку. Аптекарь понюхал, попробовал и просил приносить побольше, и можно литрами, он сам расфасует и уже сегодня даст заказ стеклодувам на склянки. Мы по этому поводу испекли торт и открыли бутылочку винца.

На следующей неделе у нас намечался бракоразводный процесс. Стряпчий много чего мне сообщил о подвигах барона. Собственно, ничего удивительного: на красивого барона вешались все подряд, даже не требуя брака или денег. Такого породистого мужчину и в любовниках заиметь престижно. Последняя его пассия, Клодина, держала швейную мастерскую.

– Не видать нам платьев по моде, – душераздирающе вздохнула Юлька.

– Ты эту моду видела? – скептически спросила я и мы обе рассмеялись.

У нас и свои швеи найдутся!

Небольшую революцию в сфере женского нижнего белья мы все же произвели, не шибко шокируя общественность. Например, «комбинация» – почему нижняя рубашка на лямочках под платье так называется? Потому что изначально это и была комбинация панталон и нижней рубашки, этакий комбинезон из батиста с кружевами, в свое время поразивший воображение дам XIX века. Но в носке неудобный, как и все женские комбинезоны – чтоб пописать, надо было раздеваться. Название осталось, фасон ушел в небытие. А молнию придумали значительно позднее, и еще позднее придумали вшивать ее по шаговому шву, но это уже совсем другая история, не про белье.

Выкройку обыкновенных трусов я быстро сделала, подкорректировала, по одному боковому шву пришлось делать плоские пуговички, и вместо резинки использовать ленточку. Вот вроде простейшая вещь – резинка, а ведь не было их, пока с каучуком не разобрались и прорыв в химической промышленности не совершили.

Тирза долго хмыкала, рассматривая изделие, но примерила. И – отказалась снимать, до того ей понравился удобный облегающий фасон. Краснеющая Эльвира тоже попросила выкройку через день. Через два дня за выкройкой пришла жена управляющего. Пусть шьют, мне не жалко. Теперь даже служанки в доме носили удобное белье, не говоря уже об удобной рабочей униформе. Ну, какая уборка в платье с белыми манжетами и пышной юбкой? Короткий рукав, немаркий цвет, приемлемая длина до середины икры, фартук.

На классические брюки мы пока не замахнулись, чтоб местное общество не шокировать, но на юбку-брюки с казакином⁶ отважились.

Мы совершенно не скучали с Юлькой.

Наоборот! Где пасовала я, выступала Юлька, где не справлялась она, помогала я. И вовсе мы не скучали по барону! Столько дел было в доме и поместье!

Например, забить крышкой тот колодец, откуда выудили Юльку. Ибо чревато.

Юлька похныкала, но согласилась, что так лучше. Толик-то не одной Юльке глазки строил и допускал к телу. Залетела одна из знакомых девиц, устроила скандал и вот, Толик уже готовился стать мужем и отцом. Юлька молча пошла и аборт сделала. Вот такая любовь вышла.

Это я сначала удивилась, что Юлька в обратно в колодец не просится.

В книжках женщины радуются, а в жизни очень даже и огорчиться могут из-за беременности. Особенно – внезапной, нежданной и не в браке. Нет, Юльку бы из дома не выгнали, но у нее брат собрался жениться (по той же причине, что и Толик), а у него, как и у невесты, семья жила в двушке-хрущовке. Поэтому Юльку отселили за шкаф в большой комнате, а маленькую отдать решили молодым. Ребенка девать было бы решительно некуда. Это Юлька планировалась, как нянька и помощница молодой семье, а не наоборот.

Поэтому возможную дорогу домой мы заколотили крепкой крышкой. Юлька подавала гвозди, а я стучала молотком. Возница на дороге был далеко, стук слышал, но к чему он, вряд ли мог понять.

Глава 10.

К нам приехал неожиданный гость. Кузен барона, Собрин Матсин, капитан в оранжевом мундире. Приехал из пограничного гарнизона в отпуск, поздравить Эжена со свадьбой и познакомиться с невесткой. Раньше не отпускали со службы.

– Вы очень вовремя, заодно и развод отметим, – мило улыбнулась Юлька.

– Правильно понимаю, он весь отпуск тут собрался торчать? – прошипела я углом рта. – На нашей шее и совершенно безвозмездно?

Нам обеим высокий кудрявый блондин не понравился. Юльке напоминал Толика. Я в принципе не доверяла красивым мужикам. Мне в них нереальность чудилась. Посмотреть красиво, а трогать руками или отношения заводить – не-не, ищите более отважную девушку! Документы бы еще у красавчика проверить, но как? Придумали тут уже удостоверения личности или нет?

Мы гостя накормили (не звери же мы, человека с дороги не покормить), напоили, дали адрес барона в городе и помахали белыми платками вслед коню.

– Зуб даю, вернется, – мрачно предрекла Юлька.

– Зуб беру, не сомневаюсь! – отозвалась я.

Зачем барону свидетель его морального разложения? Меня другое тревожило: то, что он Матсин. Не назначит ли суд его опекуном имения? Я-то после развода, скорее всего, верну девичью фамилию (узнать бы еще, какую), а он урожденный Матсин.

Мы нисколько не удивились, когда кузен вернулся поздно вечером, старательно имитируя неловкость и нежелание нас беспокоить.

– Черт бы подрал эти светские условности, дома бы я его живо наладила из дома, – злилась Юлька.

– Улыбаемся и машем, то есть врем, что он нам нисколько не помешает, никакого урона чести не нанесет, и вообще, мы всю жизнь мечтали его увидеть!

Экономка спросила, не увеличить ли поставки мяса и рыбы, раз у нас гость.

– Ни за что! – взвилась Юлька.

Я ее вполне одобряла, мы только что выписали дорогущее алхимическое оборудование для лаборатории, нам лишние расходы совсем ни к чему были. Да, алхимическое! Зельеварное оборудование было, алхимическое было, а химического не было! Ни обратных холодильников, ни ректификационных колонок, ни колб, ни реторт, ни пробирок, ни мерных пипеток с грушей наверху. В котелках варить пришлось, а отмерять сырье ложкой!

– Овсянка! Горох, фасоль, пшено, капуста, – перечислила Юлька. – То же, что и сами едим, то и ему подавать будем. Захочет разносолов, пусть в городе питается за свой счет. Нечего подагру наедать!

Эльвира вытаращила глаза.

– Подагра – болезнь богатых людей, – пояснила я экономке. – От неумеренного потребления дичи, копченостей, пряных колбас, паштетов, окороков и прочего мясного великолепия. Избыток белка вреден!

– Да вроде белок не едят, – запуталась экономка.

– Не едят, и мы не будем, – успокоила ее. – Все хорошо, Эльвира, не надо деликатесами баловать шпиона мужа. Наверняка захочет себе отгрести баронство.

– Слушай, а ты уверена, что суд оставит баронство тебе?

– Я вроде как беременна, значит, наследник будет, а барон сам виноват, что дал повод. Стряпчий уверяет, что добьется решения в нашу пользу. И граф Рулли нас поддержит, а он тут главный сеньор провинции.

– А если нет? Если после развода граф тебя попросит на выход?

– Не попросит, до рождения малыша точно. У нас восемь месяцев еще есть. А потом подстелим соломки, как обычно. С деньгами везде устроиться можно.

– Две девушки с деньгами в темном лесу – славная добыча!

Я упокоила подругу. Переводные векселя тут уже придумали, в самом деле, путешествовать с сундуком денег слишком глупо и безалаберно. Зачем вводить людей в грех? А вот сдать сумму в банк, и получить деньги по векселю в любом крупном городе – вполне реальная возможность. Так поступали и знать, и торговцы, и даже зажиточные крестьяне. Купим место в торговом караване с охраной и надежным проводником, спокойно уедем, если нас попросят из баронства.

– А тебя отцу не отдадут?

Я задумалась. Вернуть в семью могли, но отцу я точно не нужна. Посылать за мной он никого не станет и денег на дорогу не пришлет.

В доме вдруг поднялась суета, раздались крики, мы переглянулись и помчались из гостиной, где коротали вечер, на шум.

– Пожар! – заверещала младшая горничная Тисса.

– А дым где? – спросила Юлька.

Из коридора показалась Тирза с платье с оторванным рукавом.

– Госпожа, это не я! – завопила она.

– Баронесса, это она! – из гостевой спальни выскочил Собрин. Растрепанный, со свежими царапинами на щеке.

Мы ввалились внутрь. Воспламенение затронуло лишь занавески балдахина, хватило кувшина воды, чтоб ликвидировать огонь.

– Итак, что произошло? Тирза, иди переоденься и умойся.