– Все «ну» да «ну». Это дело не из простых, а мы еще не обсуждали, чем ты мне за спасение друга заплатишь.

– Так скажи, чего ты хочешь?

Милорада улыбнулась, но не ответила. Шустро обернулась и пошла вперед. Шаги зашуршали по рыхлой земле, и вскоре девушка превратилась в силуэт на освещенной луной тропинке, что вилась все вверх и вверх по холму. Тут редко росли рябины, а воздух был пронизан мерцающими лучами, словно луна – огромная, нависавшая низко над самой вершиной, – решила обласкать своим вниманием один лишь этот холмик.

Наверху оказалось маленькое озерцо, идеально круглое, точно зеркальце для ночного светила. Милорада поставила корзину на берег и, достав из нее несколько медных кувшинчиков, принялась наполнять их водой. Поверхность сияла, словно жидкое серебро, а срывавшиеся с рук девушки капли напоминали хрусталь. Стоило Милораде коснуться воды, как ее и саму окружило лунное сияние.

Девушка обернулась и поманила Святослава.

– Если в этой воде в лунную ночь искупаться, то вмиг станешь живее всех живых. В воде не утонешь, в огне не сгоришь, яд тебя не возьмет, стрела не достанет. Сейчас как раз такая ночь.

Святослав потоптался на месте и спросил:

– Ты предлагаешь мне искупаться?

– А что, лишним будет? – съехидничала девушка.

– Нет, но это очень щедро. Такой дар… – пожал плечами юноша.

Милорада благодушно улыбнулась.

– Просто понравился ты мне. Может, и посмелее станешь, если искупаешься. А то страх смерти людей слабыми делает. Сам разденешься или тебе помочь?

– Спасибо, я сам, – кивнул Святослав и принялся стягивать рубаху. Он повернулся к девушке спиной, но в отражении на поверхности озера видел, что Милорада внимательно следит за каждым его движением.

Ее белая рука потянулась к шнуровке платья на груди, и тонкие пальцы принялись распускать узелки. Святослав вылез из сапог и теперь медлил со штанами. Милорада же сбросила свои красные сапожки, повесила на дерево платье и осталась в одной невесомой нательной рубашке. В какой-то момент оба обернулись и посмотрели друг на друга. Милорада игриво теребила тесьму на вороте рубашки, Святослав вцепился в пояс штанов, словно от него зависели вся жизнь и честь юноши.

– Ты тоже решила искупаться? – разбавил повисшую тишину княжич. Более очевидного вопроса в его голове не нашлось.

Милорада улыбнулась и осторожно подошла к нему, крадучись, как кошка.

– А что, боишься, воды на двоих не хватит?

И прежде, чем княжич успел что-то ответить, девушка положила руки ему на плечи и толкнула. Раздался плеск, ледяная вода иглами впилась в кожу, прогоняя страх, в ушах зашумело. Свят принялся барахтаться, всплывая на поверхность. На берегу хохотала Милорада. Дождавшись, когда голова Святослава покажется над водой, она нарочито медленно стянула с себя рубашку и прыгнула следом, ни секунды не стесняясь своей наготы. Вынырнув рядом со Святом, девушка отбросила назад налипшие на лоб мокрые пряди и улыбнулась.

– Не бойся, княжич. Теперь тебе ничто не страшно – ни меч, ни колдовство. Ни проклятье тебя не возьмет, ни приворот. Даже мой.

Не давая ему сказать ни слова, Милорада подалась вперед.

Руки Свята сами обвились вокруг тонкой талии, губы встретились с губами, кожа коснулась кожи, и все мысли и страхи мигом исчезли.

Глава 6

Разбавленная лунным светом темнота все еще царствовала в покоях, которые Милорада отвела Святославу. Княжич лежал на широкой постели, напоминавшей облако. Перина была настолько мягкой, что стоило опуститься на нее – и она тут же обволакивала тело, погружая прямиком в сон, а одеяло оказалось невесомым, и под ним было не жарко и не холодно.

Глаза быстро привыкли к мраку, и юноша разглядывал расписной потолок. Прежде он не замечал, что вся комната украшена узором, изображавшим сцены из сказок. Там были и Птица-Сирин, и Арысь-поле, и русалки, выглядывающие из-за переплетения ветвей ив и тонких берез. Они манили, переговаривались, и Святославу начало мерещиться, будто картины движутся. Юноша усмехнулся. Он уже уяснил, что в этом тереме все, что кажется, есть на самом деле. Поэтому, когда Свят открыл глаза и почувствовал на плече тяжесть рыжей головы и тепло прижавшегося к его боку тела, он понял, что бесполезно даже думать о том, что это был сон. Нет, память тут же услужливо нарисовала все события прошедшей ночи: жаркие вздохи, крепкие объятия, нежная кожа, влажная от воды и пота, и льдистые глаза Милорады, в которых в минуты страсти показывалась колдовская зеленца.

Единственное, чего княжич не мог вспомнить, – это как они вернулись в терем. В одну секунду он закрыл глаза, а в следующую уже лежал на белоснежных простынях. Ткань напиталась влагой и прилипла к коже, на мгновение возвращая в действительность. Но тут же последовал жаркий требовательный поцелуй Милорады, заставивший Свята позабыть, кажется, даже собственное имя. Девушка водила руками по его груди и плечам, притягивая ближе. Она легко и ловко оседлала юношу, направляя в себя его член, и опустилась с протяжным стоном, пока бедра не коснулись бедер с влажным шлепком. Потом приподнялась и снова опустилась. И еще. Всполохи рыжих волос перед глазами выжигали весь мир Святослава, оставляя только ее.

«Милорада», – отрывисто выдыхал он, подстраиваясь под заданный ею темп. Заслышав свое имя, девушка довольно улыбнулась и задвигалась по-новому, вперед-назад, выбивая весь воздух из легких Свята. Юноша покрепче ухватил ее талию и принялся направлять, вскидывая бедра с каждым разом все сильнее и выше. Она вскрикнула и вцепилась в простыни по обе стороны от головы княжича, припала к нему в поцелуе, но новый толчок заставил ее беспомощно застонать в его губы. А Свят пил ее сладкие стоны, пока она не обхватила его ногами и вся не сжалась. А потом обмякла, укладываясь на него всем телом и позволяя кончить следом…

Милорада заерзала на его плече и подняла голову. Комнату тут же залил дневной свет, будто солнце зажигалось по воле хозяйки терема. Святослав уже не удивлялся, только хмыкнул. Милорада расплылась в улыбке и потянулась всем телом, как кошка. Она приподнялась на локте, чтобы оставить на губах юноши требовательный поцелуй.

– Я выбрала плату за спасение твоего друга, – проворковала она, прикусывая Святослава за мочку уха.

По коже пробежала волна мурашек, и Свят невольно дернулся.

– Чего же ты желаешь?

– Забери меня с собой и сделай своей женой.

Утренняя нега тут же схлынула. Святослав резко сел и уставился на девушку, словно она заговорила на чужом языке. Милорада лежала на подушках, совершенно не стесняясь своей наготы, и улыбалась, явно довольная его изумлением. Свят прекрасно знал, что услышал, но на всякий случай решил уточнить:

– Ты не шутишь?

– А что такого? – пожала плечами Милорада и подалась к нему, оставляя еще один поцелуй на скуле княжича. – Ты мне приятен, с тобой можно поговорить, да и силой мужской ты не обделен. А я хороша собой, умна, да и тебе вроде все понравилось. Понравилось ведь?

Она склонила голову набок, и в ее глазах заиграли колдовские искорки. Святослав торопливо кивнул, чувствуя, что еще немного – и он зардеется, как девица. Он не забыл голову, которую Милорада использовала вместо светильника. А в следующее мгновение юноша вспомнил купание в озере, воду, сверкающую лунным серебром, и заключенное в ней колдовство. Княжич расправил плечи, лицо его ожесточилось, напитавшись уверенностью.

– Мне приятно твое предложение, Милорада, но я не могу на тебе жениться.

– Отчего это? – фыркнула девушка, всем своим видом показывая, что ответ ее не обескуражил. Она тряхнула головой, перебрасывая рыжие локоны на спину. – Что же, у тебя много хороших невест на примете?

– Нет.

– Так в чем же дело?

– Может, я лучше отдам тебе свои книги? – попытался повернуть разговор в другую сторону княжич. – Их немного, но все привезены иностранными послами.

– Зачем они мне? – хихикнула Милорада. – Когда я стану твоей женой, я и так смогу их читать. А ты сможешь пользоваться моим приданым.

– Милорада, – вымученно простонал княжич и спустил ноги на пол. Он уперся локтями в колени, тяжело посмотрел на девушку и тут же отвел взгляд. – Не нужно тебе этого. Скоро я буду править княжеством, где царят только голод и смерть. Люди утратят человеческий облик, а все, что было нажито непосильным трудом, исчезнет.

Святослав обернулся и, положив ладонь на белое колено девушки, заглянул Милораде в глаза.

– Ты прекрасна и умна, и ты мне нравишься. Именно поэтому я не желаю для тебя такой доли.

На секунду в глазах девушки блеснули слезы понимания и тоски. Милорада подняла руку и сперва коснулась груди там, где билось горячее девичье сердце, а потом провела ладонью по лицу Святослава. Юноша обмяк под ее прикосновениями, но губы девушки разошлись в ехидной улыбке.

– Столько умных книг читаешь, княжич, а все равно глупости морозишь, – рассмеялась она. – Про приданое мое ты забыл или не подумал? Скатерка-то волшебная может целое княжество от голода спасти.

Она подмигнула ему и тут же отстранилась, вскочила с постели и принялась одеваться, словно Святослава рядом и не было. Милорада мурлыкала под нос какую-то песенку, а веревочки, шнурки и тесемки под ее пальцами завязывались сами собой. Не успел княжич моргнуть, как девушка оказалась полностью одетой, даже волосы заплелись в строгую косу. Милорада оглянулась на Святослава, на котором из одежды был лишь край простыни, смерила его оценивающим взглядом и довольно цокнула языком.

– Ладно, княжич, дам тебе время подумать. Но помни: когда ты отправлялся сюда, готов был заплатить любую цену. А знаешь, что бывает, когда слово не держат? Остальные слова обращаются прахом.

Девушка вздернула подбородок и гордо покинула комнату. Как только она вышла, живот юноши скрутило резкой болью. Святослав согнулся, упал на колени, раскрывая рот настолько широко, насколько позволяли суставы. Но несмотря на боль и рвотные позывы, изо рта ничего не вылилось. Святослав выпрямился, отер выступившую на лбу испарину и закашлялся. Воздух вокруг него заволокло серой пылью, на языке осел вкус угля. Где-то в недрах дома засмеялась Милорада.

Приступ прошел так же неожиданно, как накатил. Мгновение – и слабость исчезла, о дурноте напоминали только бисеринки пота. Свят встряхнулся и принялся одеваться. Он пообещал себе не удивляться, но вот опять ходил как огретый дубиной. В очередной раз княжич ловил себя на странном ощущении: с одной стороны, он прекрасно понимал, что все вокруг него происходит взаправду, а какая-то часть его все равно питала надежду, что он сейчас проснется – и все будет обычно. Хотя какое оно, это «обычно»? Жизнь в тереме, где заправляет княгиня-ведьма, едва ли могла называться обычной.

Чем дольше Святослав думал, тем труднее ему было решить для самого себя: предложение Милорады – это спасение или еще одна возможная ошибка? Чем она лучше княгини Даны? Но чтобы ответить на этот вопрос, нужно было разобраться, кем была Дана.

При мысли о мачехе Святослав дернулся. Век бы не вспоминать о ней. Раздумья о княгине камнем повисли на шее.

Свят подошел к тазу с водой и плеснул себе в лицо, смывая усталость и паутину тяжелых мыслей. Подняв голову, он взглянул на отражение в зеркале. Из-за тонкой глади стекла на него смотрел молодой мужчина, в котором Святослав с трудом узнавал себя. Угрюмый, промеж бровей залегла глубокая складка. И какой князь из него выйдет?