P.S. Ты выбрал не меня (страница 2)
На следующее утро приезжают родители. Папа сразу подбегает ко мне, обнимает крепко. Я чувствую, как он еле сдерживает свой гнев.
– Где они?! Я им всем головы пооткручиваю! – говорит он сквозь сжатые зубы, но мама тут же его останавливает.
– Тише, Серёж! Не делай тоже из мухи слона, – тихо говорит мама, останавливая отца.
Слова матери ранят меня глубже всего. Её намёк, что, возможно, я преувеличила… Это меня до глубины души обижает. А может, она права? Может, я и правда сделала из мухи слона? Эти мысли всю ночь не давали мне уснуть. Я чувствую себя виноватой перед ними за все их труды и старания.
Я вспоминаю, как мама возвращалась домой под утро, уставшая, едва держась на ногах после ночной смены в пекарне, и сразу уходила на вторую работу через пару часов. Как папа горбатился на полях, не жалея сил, чтобы я могла учиться в этом вузе, чтобы у меня была возможность… И я всё испортила. Разрушила своё будущее.
– Из администрации просили передать, что вас отчисляют, – говорит Лариса Ивановна, когда родители зашли поговорить о случившемся вчера ночью инциденте, – Нужно будет пройти и забрать документы…
Маме становится плохо, чуть не падает в обморок, но папа вовремя успевает её поймать. Я стою, как в тумане, всё внутри переворачивается.
Чуть позже, немного успокоившись, мы идём к декану, родители намерены поговорить с ним и попросить дать мне шанс.
Мы долго ждали у кабинета декана. Папа нервно ходил туда-сюда по коридору, иногда останавливаясь у окна и глубоко дышал. Мама сидела на стуле, теребя свой платочек, явно тоже не зная, куда себя деть. А я стояла в стороне и пыталась не расплакаться.
Спустя целую вечность их пригласили и они зашли в кабинет, оставив меня в приёмной. Дверь закрылась не до конца, и я могла слышать, о чём они говорят.
– Здравствуйте, Андрей Дмитриевич, – папин голос был спокойный, но в нём чувствовалось напряжение. – Мы пришли поговорить о нашей дочери. Вчера вечером произошло недоразумение.
– Слушаю вас, – ответил декан. Его голос был холодный и равнодушный.
Мама начала говорить, её голос дрожал.
– Мы понимаем, что Аня поступила неправильно. Она у нас хорошая девочка, просто испугалась. Это ведь первый день в общежитии, стресс, нервы… Мы вас очень просим, дайте ей ещё один шанс. Она уже всё осознала. Мы обещаем, что такого больше не повторится.
Наступила тишина. Я прижалась спиной к стене, боясь, что меня услышат. Руки дрожали, я пыталась их хоть как-то успокоить, сжимая и разжимая пальцы.
– Я понимаю, что вы чувствуете, – сказал декан после паузы. – Но и вы поймите, она вызвала полицию на основании ложных обвинений. Девочка за один вечер чуть не запятнала репутацию вуза, репутацию моего сына и двух его друзей, а так же мою. Такое не прощается и не забывается. Увы. Я сожалею, но на этом разговор закончен.
Я услышала, как мама всхлипнула, и это буквально разорвало меня на части. Я уже почти не дышала, пытаясь уловить каждое слово.
– Пожалуйста, – голос папы стал тихим, – не разрушайте её жизнь. Мы готовы на всё. Заплатим любые штрафы, сделаем что угодно. Пожалуйста.
– Моё решение окончательно, – ответил декан так холодно, что у меня по коже пробежали мурашки. – Прошу вас покинуть кабинет.
Наступила тишина. Я стояла, не в силах двинуться, будто всё замерло вокруг. Через несколько секунд дверь открылась, и мама буквально выбежала из кабинета, закрывая лицо руками. Папа вышел следом, с таким выражением лица, будто его ударили. Он не мог даже взглянуть на меня.
В этот момент в приёмную зашёл Волков младший. Он смотрит на меня, а я такая жалкая сейчас – заплаканная, побледневшая, с искусанными до крови губами. Я думала он сейчас съязвит, скажет что-то пакостное. Что-то вроде так тебе и надо, но вместе этого он снова смотрел на меня, как вчера. Прожигая своими карими глазами. А после, он ухмыльнулся и потеряв ко мне интерес зашел к отцу.
Трясущимися ногами возвращаюсь в общагу. Я начинаю собирать вещи. С Олей мы не успели стать близкими подругами, но даже ей меня жалко. Она начинает мне помогать собрать вещи, но через некоторое время, когда почти всё собрано в комнату заходит Кирилл. Я снова пугаюсь и сразу отхожу от него подальше. Никогда не смогу привыкнуть к такому. Он смотрит на меня, а потом на Олю и повелительным тоном обращается к ней:
– Выйди!
Оля смотрит на меня извиняющееся и тихо выходит. Как только дверь закрывается за ней, Кирилл начинает делать шаги ко мне, а я начинаю отступать.
– Ну что, дикарка, до выделывалась?!
– Чего тебе ещё надо?!
Спиной припечатываюсь к стене. Отступать некуда. А этот амбал нависает надо мной подавляя своей аурой.
– Я могу всё исправить, попрошу отца не отчислять тебя. Общагу за тобой оставят. Хочешь? – его глаза жадно бегают по моей фигуре.
– Чего ты хочешь взамен? – мой голос предательски дрожит.
– А ты как думаешь?
– Я… я не хочу быть твоей игрушкой, – отвечаю, чувствуя, как внутри всё сжимается.
– Придётся, или вылетишь как пробка, и завтра о тебе никто и не вспомнит, – ухмыляется он, не скрывая своих намерений…
Глава 3.
– Я могу всё исправить, попрошу отца не отчислять тебя. Общагу за тобой оставят. Хочешь? – его глаза жадно бегают по моей фигуре.
– Чего ты хочешь взамен? – мой голос предательски дрожит.
– А ты как думаешь?
– Я… я не хочу быть твоей игрушкой, – отвечаю, чувствуя, как внутри всё сжимается.
– Придётся, или вылетишь как пробка, и завтра о тебе никто и не вспомнит, – ухмыляется он, не скрывая своих намерений.
– Ты врёшь, просто хочешь добить, унизить меня напоследок, – выдавливаю сквозь зубы.
– Отлично. Торгуешься, значит, ты рассматриваешь моё предложение, – Кирилл ухмыляется ещё шире, наслаждаясь ситуацией.
Я качаю головой, пытаясь показать, что не согласна. Не стану его игрушкой. Никогда.
Вот только наглый мажор не унимается. Он достаёт телефон, набирает номер и звонит кому-то, прямо при мне.
– Пап, я тут подумал… жалко эту девку. Что с них взять? Я не против, если она останется. К тому же, она готова прилюдно извиниться перед всеми нами.
Мои глаза расширяются от шока. Внутри всё кипит от желания ударить его в то самое место коленом. Он как раз стоит достаточно близко, я могу легко дотянуться и сделать это. Врезать так, чтобы запомнил надолго. Отомстить за себя, за слёзы мамы, за потраченные нервы отца. Но что-то меня останавливает. Я еле сдерживаюсь.
Мысли прерываются холодным голосом отца Кирилла, который доносится по ту сторону трубки.
– Сын, делай как хочешь. Решение за тобой. Я сейчас на совещание уезжаю, сообщи о своём решении секретарше, её предупрежу.
Кирилл оставшись довольным отключает вызов. Он смотрит на меня, ожидая ответа. Но я молчу. Я не могу ничего сказать. Внутри всё смешалось. Я не смогу согласиться на это грязное предложение. Умру, если позволю его грязным рукам прикоснуться к себе. Возненавижу себя так, что ни учёба, ни перспектива о будущем не спасут от такого унижения.
– Ну что, дикарка? Согласна стать моей игрушкой? – Кирилл насмешливо смотрит на меня, его слова звучат, как плевок.
Я сжимаю кулаки, стараясь не сорваться.
– Я не буду спать с тобой, – выдавливаю тихо, не глядя ему в глаза.
Кирилл замирает, а после разражается смехом, откинув голову назад. Он смеётся так, словно я только что сказала что-то невероятно смешное. Потом замолкает и, прищурившись, спрашивает.
– Девственница, что ли?
Я вспыхиваю от стыда. Щёки горят, а сердце колотится, как бешеное. Опускаю голову и молчу, боясь, что голос выдаст мои чувства.
– Да ну на фиг! – он присвистывает и наклоняется ниже, заставляя меня смотреть ему в глаза.
Я стараюсь держаться гордо, не отводить позорно взгляд, но он тоже не намерен сдаваться. Между нами нарастает напряжение. Его непозволительная близость давит на меня, но я не могу сорваться. Не могу показать, что я стесняюсь его. В конце концов, Кирилл хлопает ладонью по стене рядом с моей головой, словно сам не выдерживает этого напряжения.
– Ладно, – наконец произносит он и отходит, делая глубокий вдох, расстёгивая верхние пуговицы своей рубашки. Некоторое время стоит, продолжая разглядывать меня с усмешкой. – Удивила, так удивила. Ты и вправду какая-то дикарка.
Я психую, резко разворачиваюсь и иду к своей кровати. Хватаю сумку, решительно шагаю к выходу, но Кирилл перехватывает мою руку, держащую сумку.
– Ладно, я понял. Не надо со мной спать. Можешь остаться, – говорит он, но я не доверяю ни одному его слову.
– Просто так? – спрашиваю, не веря в то, что он может отпустить меня без условий.
Он усмехается, словно сам не верит в свои слова.
– Конечно, не за просто так, – отвечает он, и я жду подвоха.
– Спать с тобой я не буду. Денег у нас тоже нет. Мне нечего тебе предложить.
Кирилл смотрит на меня так, будто я сказала какую-то чушь, и усмехается ещё шире.
– Я что, похож на того, кто нуждается в деньгах? Дикарка, не разочаровывай меня, – его голос звучит почти ласково, но от этого становится только страшнее. Я вырываю руку и срываюсь.
– Что тогда тебе надо от меня?!
– Поцелуй. Один поцелуй, и я всё отмотаю назад. Ты останешься здесь, продолжишь жить и учиться.
Я замираю, не веря своим ушам.
Невольно перевожу взгляд с его глаз на губы и обратно. Чувствую, как лицо начинает пылать от смущения. Кирилл сразу замечает мой взгляд. Блин! Спалилась сама же. Дура, я, дура!
Вижу, как его улыбка становится всё шире, будто он уже победил, будто я уже согласилась. Внутри меня всё сжимается. Мне стыдно, что он поймал меня на этом моменте. Но кажется я и вправду готова рассмотреть вариант с поцелуем. Думаю, поцелуй с ним я смогу пережить. Эта не такая большая потеря, хотя я не целовалась раньше ни с кем. Господи, я всерьёз думаю о том, что готова подарить свой первый поцелуй этому наглому мажору! Но если я этого не сделаю, он не оставит меня тут…
Блин, от одного поцелуя ведь ничего не изменится, правда? Это не так уж и много. Главное, чтобы он не обманул меня.
– Я тебе не доверяю. Ты обманешь меня, – пытаюсь быть уверенной, но голос всё равно дрожит.
Кирилл ухмыляется, явно наслаждаясь моей капитуляцией. Ничего не ответив, он достаёт телефон и набирает номер.
– Светочка, привет, – его голос становится неожиданно мягким, и я чувствую, как неприятный холодок пробегает по спине. – Отец должен был предупредить тебя о моём звонке…
– Да, Кирюш, – её голос звучит чуть слащаво. – Он говорил. Что нужно сделать?
В трубке раздаётся женский голос, который я сразу узнаю. Эта секретарша декана. Она так грубо разговаривала с нами, когда мы сидели в приёмной и ждали разговора с деканом, но зато сейчас с Кириллом щебечет словно птичка.
– Сейчас к тебе подойдут родители девушки, которую исключили сегодня. Нужно восстановить её обратно. Сделай всё по красоте, окей? – голос Кирилла звучит самоуверенно, будто это не просьба, а приказ.
– Конечно, Кирюш, всё сделаю, – отвечает она почти с придыханием.
Кирилл уже собирался отключиться, но Светочка остановила его.
– Кир, может, сходим куда-нибудь снова вместе?
– Может и сходим, но не сегодня. – Безразлично отвечает.
Наконец он сбрасывает звонок. Я стою, прижимая к себе сумку, и не могу поверить, что это всё реально происходит.
– Ну что? – он смотрит на меня, словно ждет финального согласия.
– Пусть сначала мои документы примут обратно… – голос дрожит, выдаёт мои сомнения.
– Окей, я не против, – с лёгкостью соглашается Кирилл, словно уже уверен в исходе. И не зря…
Мой телефон загорается буквально через минуту. На экране высвечивается «Моя мамочка». Сердце учащает ритм. Я быстро принимаю звонок.