16 глава

Эмилия

«Если у функции можно рассчитать производную, то функцию называют дифференцируемой. А саму операцию вычисления производной называют дифференцированием»

Ещё бы что-то запомнить. Читаю одно и тоже правило уже сотый раз. Взгляд то и дело перескакивает с учебника на окно, в надежде увидеть подъезжающий харлей. Я слышала, что Гук уехал пару часов назад, но не стала выходить. А может и стоило, выйти и спросить, куда он собирается, но из головы не выходила фраза: «Кто ты мне?». Не думаю, что он стал бы передо мной отчитываться. Напротив, скорее всего, я бы услышала новую фразу, которая закрепилась бы в моей голове, как эта.

Я ведь здравомыслящий человек, который приехал в этот город учиться. Собиралась не пропускать занятия, исключить тусовки, не делать глупостей, о которых придется пожалеть. Но я не смогла справиться со своим самоконтролем рядом с Гуком. Казалось, что он лишь притворяется черствым и грубым, чтобы поддерживать свою репутацию. Но не думаю, что ему известно чувство такта. Одной лишь его фразы хватило, чтобы почувствовать себя ничтожной и жалкой. Я придумала себе образ, который разлетается на мелкие частицы.

Подоткнув под себя плед, я поерзала возле открытого окна, сидя на подоконнике. Но не от холода, а напротив от сильнейшей духоты. Тем не менее, в тёплой ткани было так комфортно, что я наотрез отказывалась убирать её. Возможно, я просто заменяла им объятия, которые были сейчас так необходимы. Позвони я матери, чтобы услышать нужные слова поддержки, она бы разревелась мне в трубку с криками: «Я же говорила!!!». Стала бы рассказывать, как ей стыдно за меня. Она знала лишь, как позвонить и отчитать меня. Материнская забота и ласка были ей чужды.

Интересно, где они сейчас с Хваном. Залезла на ее страничку в социальной сети и читаю статус: «Монако». Привычка у нее такая, каждое свое местоположение нужно запечатлеть на всеобщее обозрение. Видимо, после удачной сделки, они снова решили отметить это дело перемещаясь по карте мира. Завидую белой завистью. Когда-нибудь найду отличную работу и буду колесить с супругом по странам, только своих детей буду брать с собой, чтобы они не чувствовали себя одинокими.

Листнула ленту друзей дальше и увидела фото тети Розалии. У нее все было неизменно. Одно место на всю жизнь, но она всегда говорила, что счастлива. Видимо, у каждого человека разные понятия о счастье. Задумалась, а что это значит для меня? Была ли хоть раз по-настоящему счастлива? Не считая примитивных моментов из жизни, так и не скажу. Должно быть, такие моменты просто всплывают в памяти, когда ты задумываешься о таких вещах. Первое воспоминание, пришедшее в голову, и есть счастье. Но у меня пустота. Ничего. Черное пятно. Может стоит искать не так глубоко? Более поверхностные вещи? Такие как улыбка и объятия. Задумалась, пытаясь ухватиться за первое, что придет в голову. Перед глазами моя поездка на мотоцикле Гука, его улыбка, взгляд, тяжело поднимающаяся грудь, когда я приближаюсь, и дрожь, когда я касаюсь его. Меня захлестывают эти воспоминания. Не могу вырваться из них, проецируя в разуме все наши общие моменты. На лице растягивается улыбка, но глаза готовы обронить слезы. Хлопнула себя по щеке, но он все-равно перед моими глазами.

Слышу звук оповещения. Опускаю взгляд на экран телефона. Высвечивается сообщение от тети Розалии.

Тетя: «Привет. Не помешаю? Решила узнать, как ты. Мы не общались с тобой после твоего отъезда. Все боялась написать, чтобы не отвлечь тебя от учебы».

Ты даже не представляешь, как ты вовремя, тетя…

Я: «Привет. Конечно, не помешаешь. Ты прости, что не писала сама. Как-то навалилось все разом».

Тетя: «Еще бы. Новая страна, новый университет. Обзавелась друзьями?»

Я: «Как тебе сказать… Скорее моя подруга в школе, которую ты ненавидела, показалась бы тебе ангелом воплоти, по сравнению с моими новыми знакомыми».

Тетя: «Ох, милая. Надеюсь, ты послала всех этих коршунов куда подальше?»

Я: «Я не успела к ним еще привязаться, чтобы переживать сильно».

Вру сама себе.

Тетя: «Ну а как там с мальчиками? Красавчики?»

Я видимо слишком долго обдумывала свой ответ.

Тетя: «Что случилось?»

Я: «Можно вопрос?»

Тетя: «Конечно, милая».

Я: «Я тут осознала, что никогда еще не испытывала настоящей влюбленности. Все парни были для меня точно эксперимент. Я играла в имитацию чувств. Теперь вовсе не могу различить настоящие чувства от придуманных своим разумом».

Тетя: «Когда влюбляешься, думаешь о нем постоянно. Тебе плевать на его недостатки. Ты улыбаешься от одной мысли о нем. И может развиться аритмия. Только не путай со здоровьем. Если перечисленных пунктов выше нет в твоих симптомах, то иди в больницу».

Я: «Обожаю твои разъяснения))»

Тетя: «Ну? Ты расскажешь, кто он?»

Я: «Сын Господина Ли».

Тетя: «Красавчик?»

Я: «Да. Но честно, ожидала от тебя немного иной реакции».

Тетя: «Какой? Думала, я запрещу тебе? Он должно быть еще и плохой парень? Наша порода. Хорошие нам не по вкусу. Плохие парни самые горячие»

Я: «Тетя…»

Тетя: «А что тетя? Можно подумать, ты другого мнения»

Молчу.

Тетя: «Если у тебя с ним все симптомы влюбленности, ты не должна вовсе слушать ничье мнение, а только свое сердце, милая».

Сердце… Еще бы расшифровать его посылы. Отстукивает Азбуку Морзе, а я должна понять.

Я: «Я напишу тебе немного позже?»

Тетя: «Конечно. Ты знаешь, где меня искать. Обуздай этого жеребца и покажи всем, где раки зимуют».

Я закрыла глаза рукой. Ощутила стыд, будто она это сказала со сцены моего универа. Но люблю ее, несмотря ни на что.

Телефон снова завибрировал. Дженни. И как ей объяснить, что я не горю желанием с ней больше общаться. Любой здравомыслящий человек бы понял намёк, когда твои сообщения весь день игнорируют. Но, в этот раз, меня заинтересовало высветившееся смс:

Дженни: «Ты это видела?!»

Дженни: *загрузка файла*

Я открыла переписку, ожидая полную загрузку медиа, и через несколько секунд щелкнула кнопку воспроизведения. Признаться, я не сразу поняла из-за криков на заднем плане, что вообще происходит. Пока не увидела спрыгивающего со сцены Гука, потом изуродованное лицо Хёна, окрашенное кровью.

Дженни: «Гук за тебя ему нос сломал!»

Дженни: «Это было так круто!»

Дженни: «Об этом только все и говорят!»

Я отложила телефон в сторону, когда увидела яркий свет фары, подъезжающего к дому байка. Гук остановился на Аллее, продолжая сидеть в шлеме. Я знала, что он смотрит на меня, хоть и не видела его глаз за тёмным стеклом. Почему он не заходит? Будто чего-то ждёт…

Спрыгнув с окна, я быстро надела на ноги кроссы и пошла на улицу. Чем ближе я подходила к Гуку, тем сильнее мой шаг терял уверенность, пока вовсе не остановился, не доходя до него несколько метров.

– Прокатимся? – Спросил парень, протягивая мне шлем.

Я лишь коротко кивнула в ответ.

Натянув защитный головной убор, пальцы судорожно стали искать застёжки. Гук тут же протянул руки и ловко зафиксировал его на моей голове.

Хоть я и была снова в юбке, на этот раз запрыгнула на байк намного быстрее. Не было, так сказать, лишних глаз, поэтому чувствовала себя комфортнее. Прежде чем обхватить мужской торс руками, я расправила складки розовой юбки на своих бёдрах, точно она должна была остаться неподвижной. Руки неуверенно скользнули под плотную кожаную ткань, когда Гук потянул мои запястья, заставляя обхватить его сильнее.

– Держись крепче.

Байк тут же ринулся вперёд. Дорога была полупустой, поэтому мы быстро набрали скорость. Как же мне нравится это чувство, когда ветер струится через волосы, тело охватывает дрожь, мои ноги сжимают его бёдра. Я была готова проездить так всю ночь. Руки Гука выглядели предельно сексуально с закатанными до локтя рукавами. Он крепко сжимал руль, отчего на предплечье виднелись ярко выраженные венки, переплетённые с татуировками.

Я не знала, куда мы едем. Но байк вдруг притормозил, и Гук поспешно слез с него, оставляя меня в неведении. Стянув с себя кожанку, он накинул её на мои плечи, заставляя просунуть руки в рукава. Мои пальцы не вылезли с обратной стороны, а место, где должны были оказаться плечи, висело почти на локтях. Гук усмехнулся и принялся заворачивать рукава.

– Мне не холодно… – тихо проговорила я, не понимая зачем она мне нужна.

– Это не от холода.

Когда закончил закатывать рукава, парень закинул ногу за моей спиной, заставляя меня скатиться вперёд. Он сел за мной, обхватывая уже меня своими бёдрами. Схватив мои руки, Гук положил их на руль, накрыв своими большими пальцами.

– Я боюсь…

– Просто рули вперёд. Тут нет машин.

Парень выжал газ и мотоцикл медленно поехал по пустеющей трассе. Я не могла удержать равновесие. Если бы Гук не держал его, мы бы сразу же свалились. Но постепенно я стала адоптироваться и вроде стало получаться. На скорости удержать управление оказалось немного проще. Я была так сконцентрирована, что не могла оторвать глаз от дороги. Адреналин уже не зашкаливал, он заполнил всё моё тело до кончиков пальцев. Сердце билось, как бешенное. Это невероятно!

Я вздрогнула, ощутив, как одна мужская рука легла на моё бедро. Руль тут же вильнул в бок, но я смогла его удержать.

– Гук…

– Рули.

Его пальцы нырнули под юбку, двигаясь в сторону моих трусиков.

– Мы разобьётся…

– Рули.

Как? Если всё, о чем я могу думать, это его пальцы на внутренней части моего бедра. Ногти вонзились в кожаный переплёт на руле, дыхание стало настолько тяжёлым, что воздух вовсе перестал попадать в лёгкие.

Когда он добрался до нужного места, с моих губ сорвался тяжёлый стон. Парень стал ласкать меня через тонкую ткань, умело двигая пальцами. В моих глазах всё поплыло, ясность зрения покинула меня. Его пальцы касаются моих трусиков и всё, что лезет в мою голову, это зачем я их вообще надела?!

– Такая влажная…

Его голос возле моего уха ещё сильнее сбивал с толку. Я пыталась думать о дороге, и вроде это даже получалось, как вдруг мужские пальцы пролезли под ткань.

– Ах…

– Ммм… громче… Тебя никто не услышит.

Мои бёдра рефлекторно заерзали, трясь об его пальцы.

– Гук, останови его!

Но парень лишь усмехался, двигая пальцами быстрее.

– Я больше не могу…