Зухра вспоминала, как кошмарный сон, свою первую ночь с мужем. Дрожащая в ожидании неизвестного, девушка спряталась под одеяло и не смела шелохнуться. Салават улегся рядом и какое-то время храпел, от него разило перегаром. Потом, видимо, вспомнил, что отныне он будет спать не один…

–Не надо, пожалуйста, —девушка выставила перед собой руки, чтобы хоть как-то защититься, но, распаленный алкоголем и страстью, Салават ничего не слышал. Он хотел только одного – заставить хрупкую Зухру кричать от боли и рыдать до тех пор, пока полностью не останется без сил. Мужчина легко отбросил ее руки в сторону, одним рывком разорвал на ней тонкую сорочку, которую его мать специально приготовила для этой ночи. Еще несколько мгновений – и Зухра закричала так, что у него уши чуть не заложило. Дав ей легкую пощечину, Салават приник к ней всем телом, шепча что-то прямо в ухо. Зухра смогла разобрать только отдельные слова, смысл которых сводился к тому, что теперь он будет делать с ней все, что захочет, потому что только что она стала его женой.

Наутро он поднялся, оделся и ушел с таким видом, словно между ними ничего не было.

Свекровь в сопровождении других женщин постарше вошла в спальню без предупреждения. Зухра вскочила и начала прикрываться, не зная, куда себя деть. Женщины внимательно осмотрели простынь на постели молодых и сорочку с пятнами крови, резко выделявшимися на белом фоне.

–Будь счастлива, доченька, – женщины подходили к молодой невестке, по очереди целовали ее и обнимали. Свекровь и остальные родственники Салавата принимали поздравления, что им досталась невинная, непорочная девушка.

–В наше время за этим надо ох как следить, —говорили между собой женщины. – За своих дочерей трясешься, чтобы честь девичью уберегли, не заставили ходить с опущенной головой.

В знак благодарности и признательности, свекровь Зухры лично принесла невестке новую красивую одежду и смотрела, как молодуха переодевается. Ее немного смутили синяки на теле девушки. Однако, вспомнив, как та кричала ночью, усмехнулась про себя:

–Наверное, молодой муженек слегка погорячился. Ничего, бывает.

Салават ходил с гордо поднятой головой. Теперь он – глава семьи, которому будет подчиняться жена и делить с ним кров, еду и постель. Его приятели, помогавшие украсть Зухру, в шутливой форме выпытывали, как прошла первая брачная ночь, удалось ли с первого раза выполнить супружеский долг. Потом кто-то посоветовал:

–Ты это… на жену не слишком часто прыгай. Вдруг заведешь себе любовницу, будешь проводить время с ней, а на собственную жену сил не хватит. Начнет мозг выедать, а тебе это надо?

Салават аж пятнами пошел от возмущения:

–Да идите вы. Сам знаю, сколько раз буду иметь ее, это не ваше дело. И любовницу себе заведу, не отчитываясь перед вами.

–Будут проблемы, обращайся. Всегда готовы помочь другу, – прозвучал двусмысленный ответ.

Салават предпочел не выяснять, что имели в виду его приятели, и отправился домой. Пока будут приходить гости на свадебный той, еды в доме будет вдоволь. Правда, для того чтобы приготовить угощение на такую ораву, придется порядком потратиться. Но Салават из-за этого не переживал ни капли. Он знал, что его бабушка уже собрала кое-какую сумму лично для него, и рассчитывал, что денег должно хватить. Пока младшие братья не подрастут, придется пожить с родителями, но оно и к лучшему. Так Зухра быстрее привыкнет к нему.

–Надо постараться, чтобы она родила в течение года. А то парни засмеют, скажут, что я ничего не умею по этой части, —с беспокойством думал Салават.

Пришли сваты – родственники Зухры. Ее отец понуро сидел на своем месте и ни с кем не хотел говорить. Ему категорически не нравился зять, которого он открыто называл лентяем и тунеядцем.

–Вот здоровый лоб, – говорил мужчина. – Вернулся из армии черт знает когда и до сих пор дурью мается. Рабочие руки везде нужны, а ему хоть бы что. Только и знает, что болтается с такими же бездельниками, как он сам. Не дай бог, достанется кому-то такое счастье.

Надо же было такому случиться, что это «счастье» досталось именно его дочери. Зухре, которая с утра до вечера не присядет, потому что много работы по дому.

–Ешьте, дорогие сваты, специально для вас привезли отборных барашков, —обхаживала их мать Салавата. – Мы в долгу перед вами за то, что вырастили такую хорошую дочь, порадовала она нас. Сына нам родила.

–Как родила? – не понял мужчина и едва не поперхнулся куском мяса.

Сидевшая рядом с ним жена, оглянувшись по сторонам, быстро начала что-то шептать мужчине в ухо. Тот кряхтел, пытаясь понять смысл сказанного. Затем его лицо просветлело:

–Хвала Всевышнему…

Он был в поле, когда родственники Салавата пришли к ним в дом и принесли большой пакет с угощением для родителей Зухры. Свахи и их помощницы, старшие невестки рода, в разных замысловатых выражениях сообщили о том, что Зухра пришла в дом мужа нетронутой. Старуха Мадина сидела с каменным лицом, слушая словесные излияния новой родни. После чего гордо сказала:

–Я сама воспитывала мою девочку. Она не могла нас опозорить, по-другому и быть не могло.

Им пришлось в спешном порядке организовывать ответное угощение. Нашли барашка в долг, зарезали животное в присутствии гостей – те должны были дать благословение. Мадина взяла на себя роль распорядительницы торжества. Пожилая женщина успевала раздавать указания и молодым джигитам по поводу варки мяса, и молодухам насчет горячего чая и угощения. Отец Зухры порядком растерялся при виде незнакомых людей во дворе. Узнав причину, долго не мог прийти в себя:

–Моя дочь выросла, а я даже не заметил…

–Заметил бы, если бы пил поменьше, – зло ответила ему жена. – Не вздумай напиваться при сватах, потом нашей дочери припомнят твое поведение. Зять будет бить почем зря, и она сбежит от него. Сбежит и тебя же опозорит.

Мужчина зыркнул на нее, но отвечать не стал. Жена раньше не смела что-то говорить против него, соглашалась со всем, что он озвучивал. Помощи от него никогда не было, зато удары всегда были наготове. Так муж показывал, что в доме есть только один хозяин, мнение которого является решающим.

Родня Салавата просидела почти всю ночь за столом, потому что родственники Зухры следовали общепринятому правилу:

–Нельзя слишком рано подавать бешбармак. Решат, что хотим от них поскорее избавиться.

Первого барашка почти полностью отправили на жаркое, обильно сдобрив его луком и специями. Второго – на бешбармак, который подали во втором часу ночи. Многие из сватов клевали носом, но, раз таковы правила, пили крепкий чай и продолжали сидеть за столом. Шутки-прибаутки, разные истории, смех со всех сторон лились рекой. Как и бесконечное море чая, кипяток для которого носили огромными самоварами.

Время от времени кто-нибудь из присутствующих вставал, чтобы немного размять ноги. В одиночку никто не уходил, обычно по два-три человека. Гости не спеша гуляли по двору, негромко переговариваясь друг с другом и оценивающе оглядывая нехитрую обстановку вокруг.

–Бедненько живут, ну и ладно. Зато невестка не будет характер показывать. Дочка министра, что ли? Салават ее быстро на место поставит, он у нас гордый, – говорили родственники.

Так и осталась Зухра в доме родителей мужа. Тот никогда с ней не церемонился, мог нагрубить и ударить просто так, потому что ему захотелось. В подвыпившем состоянии мог прийти домой в сапогах, после чего заставлял Зухру вытирать за ним грязь. Среди ночи мог разбудить и требовать, чтобы жена размяла ему спину и руки:

–Устал за целый день. —бормотал он, расталкивая ногой спящую жену.

–А что ты делал? —выдала Зухра и пожалела о сказанном, потому что муж повернулся к ней и одним ударом в грудь отбил желание что-то говорить про то, что он праздно проводит время.

Не любил Салават работать, зато мечты у него были, исключительно связанные с деньгами и богатством. Самым подходящим вариантом казался выигрыш в лотерею или находка – чемодан, набитый деньгами. Который бы дожидался его, Салавата, в укромном местечке и никому больше не попадался на глаза.

–Вот бы я тогда развернулся, —вздыхал он, представляя, как бы тогда круто изменилась его жизнь. – Любому Рустаму заткнул бы пасть. Сами бы прибегали ко мне, совета просили, как правильно жить… Построил бы огромный особняк, благоустроенный, чтобы с удобствами, как в городской квартире. И жену бы новую взял, чтобы была красивая, ласковая, улыбчивая. А то моя тоску нагоняет одним видом. Вечно усталая, с кислой миной. В постели ничего не умеет. Колхоз, и только.

О том, что он сам родом не из аристократов, Салават предпочитал не думать…

***

Спустя месяц после женитьбы стал наседать на жену, требуя, чтобы она срочно рожала ему сына. Еще через месяц узнал, что Зухра в тягости, и на время перестал цепляться к ней.

Его родители были всегда на стороне жены, что мужчину порядком бесило. Но мудрая бабка быстро объяснила ему, почему так происходит.

–Это Зухра их обстирывает, готовит, убирает, встречает гостей. Что тебе сказать? Жену ты выбрал хорошую, прекрасная из нее хозяйка. Поэтому твои родители и не хотят, чтобы она ушла от тебя и от них. Где еще найдут такую послушную келин?

Недовольный ее словами, Салават начал думать, что бы такого сделать, чтобы супруга перестала нравиться его родителям. Потом придумал и сказал матери:

–Зухра хочет, чтобы мы жили отдельно от вас. Надоело ей всем прислуживать, передохнуть, говорит, некогда.

–Ты же старший сын, а твои братья только в следующем году школу закончат, —мать была в шоке. – Скажи ей, пусть дурью не мается. Все мы через это проходили, и ничего, до сих пор живы-здоровы.

В тот день он при родителях поднял на Зухру руку. Свекровь только губы поджала и всем своим видом показывала, как она разочарована в невестке. Слезы молодухи не произвели никакого впечатления и на свекра, который буркнул, когда экзекуция была закончена:

–Ленивая стала, вот и поделом. Нечего сопли распускать, готовь ужин. Чтобы к моему приходу все было готово.

***

Рождение первенца, Марата, на время прекратило рукоприкладство со стороны Салавата. Однако все началось по новой, когда кто-из друзей молодого отца пошутил на смотринах младенца, что малыш подозрительно похож на Рината, сына Рустама. У Салавата сразу глаза налились кровью, и он, выпроводив друзей, налетел на жену, как коршун. Она в этот момент кормила малыша грудью и страшно испугалась за жизнь Марата.

–Признавайся, когда успела погулять с Ринатом? Ну? Говори, тварь, он же к тебе сватался когда-то. Говори, кому сказал?!

Испуганная жена лишь прижимала ребенка к груди и отчаянно мотала головой, шепча сквозь слезы:

–Нет, нет… его отец ты, не говори так…

–Почему он тогда похож на сына этого урода Рустама? – орал Салават, брызгая слюной и норовя выхватить ребенка из рук жены. – Говори, когда спуталась с ним?

–Ни с кем я не путалась! – закричала в отчаянии молодая женщина. –Ты с ума сошел?! Его уже сто лет здесь никто не видел, где и когда я могла с ним быть, если мне даже передохнуть некогда в этом доме?

Салават резко замолчал. Действительно, он уже давно ничего не слышал, как и его односельчане, про Рината. О том, что парень удрал из родного дома, чтобы отец не женил его на ком попало, село судачило почти год. Появились даже шутки на эту тему, когда говорили, что не стоит жениться, как Ринат. В смысле, убегать из дому перед сватовством.

–Ладно, – выдохнул Салават и покосился на жену. – Смотри у меня. Узнаю, что пацан не мой, живьем кожу сдеру. Мне за это никто ничего не сделает. Мужчина всегда прав.

Развернувшись, он вразвалку вышел из комнаты, оставив Зухру в слезах и тяжелых раздумьях.

Родители мужа с трудом терпели ее присутствие. Иногда доходило до того, что свекровь могла на ровном месте нажаловаться на грубость невестки и с удовольствием наблюдала за тем, как Салават «воспитывает» ее кулаками.