– Нет, спасибо. Все в порядке. Может быть, с вещами попрошу тебя потом помочь. Не знаю. Или выкину старье.

– С тобой поехать?

– Не стоит.

– Ну ты звони, ладно?

– Конечно. Спасибо за гостеприимство.

– Было бы за что. Ну пока.

– Пока.

Я спускаюсь, как раз когда такси паркуется у многоэтажки. И назвав адрес, нервничаю весь путь.

И я была готова ко всему, что могла бы увидеть.

Но только не встретившую меня… ненависть, что явно читалась на его лице в глазах.

Да как он смеет так смотреть на меня?

Глава 6

Я игнорирую эту ненависть, которая льется патокой мне на голову. Только это скорее лава, пожирающая меня живьем.

– Я за вещами, – все, что мне удается сказать, да и большего не желаю произносить.

– Вовремя. Я уже начал их собирать.

Снимаю обувь и ступаю в спальню, предчувствуя что-то нехорошее. Но как только открываю дверь, передо мной картинка предстает весьма неприятная.

– Что это такое? Что ты сделал?

Оглядываю пол, усыпанный моими вещами и открытые шкафы.

– Собирал твои вещи, Олеся. Думаю, дальше ты справишься сама.

Поворачиваюсь к нему лицом и смотрю в глаза. Я ошиблась, там была не только ненависть.

Боль?

Откуда?

В моих он не увидел ее, когда отправил на аборт?

– Какой же ты мерзкий, – чувствую, как по щеке катится слеза от обиды.

– Да, – невозмутимо кивает, засовывая руки в карманы. – Я именно такой, Олеся. Ты права.

Поджимает губы и уходит, оставляя одну с колотящимся сердцем.

Ну и плевать.

Я не стану выяснять, что заставило его вот так опуститься. Не после того, как он бросил меня одну и провел через ад, который мог меня сожрать живьем.

Снова глажу живот, в тысячный раз радуясь, что не совершила эту ужасную ошибку.

Сбор вещей длится долго. Я слышу, как Захар все это время в комнате для гостей. Он включил громко музыку, но вибрации от его перемещений до меня доходят.

Я укладываю вещи так, чтобы поместилось как можно больше в два моих огромных чемодана. Сворачиваю каждую "колбаской", и это почти спасает.

Но ведь у меня еще куртки и обувь.

– Проклятье, – опускаюсь на угол кровати и думаю, что делать. Затем вспоминаю, как мы сюда въезжали.

Нахожу в кладовой коробки, собираю их и распределяю габаритные вещи.

Смотрю на три штуки упакованных и замотанных уже скотчем.

– И все же, их стоит забрать сейчас, а не потом.

У меня не остается выбора.

Я встаю и, прошагав до двери, закрываю ее. Конечно, Захар не услышит мой разговор, но все же.

– Алло, пап.

– Привет, Олесь. Как ты дочь?

– Могу я попросить тебя? – с трудом сдерживаю слезы, которые едва высохли на глазах.

– Конечно. Что с голосом?

– Я в порядке. И знаю, сейчас сезон и ты не можешь кататься туда-обратно, но можешь приехать за мной?

– Приехать? – слышу, как он озадачен моей просьбой.

И мама, спрашивает в чем дело.

– Да. У меня много вещей, я не смогу их увезти сама.

– Не понял, вещи хочешь домой отправить? Или сама приехать?

– И я и вещи, папуль.

– Так, – басит его голос, переполненный гневом. – Что он сделал?

Узнаю моего папу.

– Прошу, пообещай никаких звонков, и никаких выяснений, это важно пап. Я серьезно.

– Олеська, ты мне не прикрывай его. Если он…

– Я не прикрываю. Я все расскажу сама. Но мне важно, чтобы ты не выяснял ничего у Захара.

Он пыхтит и злится, но я не могу обсуждать такую тему по телефону.

– Пап, умоляю.

– Ладно. Но расскажешь, пока будем в городе, чтобы я смог добраться до него и надрать ему не только уши, но и… – он прокашливается.

– Хорошо.

– Сейчас матери помогу и соберусь за тобой. Но только утром буду в городе тут полторы тысячи километров почти.

– Я и забыла, как далеко ехать.

– Давай садись на самолет ближайший, а вещи отправляй компанией по доставке.

– Думаешь?

– Да. За деньги не переживай, все оплачу сам.

– Деньги есть. Ты прав. Я не подумала просто об этом варианте. Ладно, тогда поищу номер и отправлю все так.

– Олеся, – строго зовет отец.

– М?

– Я могу приехать, если это необходимо.

– Все в порядке, пап. Честно. Сейчас разберусь с вещами и в аэропорт.

Он тяжело вздыхает, но не спорит.

– Прости, что потревожила…

– Я тебе дам, прости, – улыбаюсь его суровости.

– Маме привет. Скоро увидимся.

– Мы тебя любим.

– А я люблю вас.

Заканчиваю разговор и быстро нахожу номер компании по перевозкам и доставкам меж городами.

Вызываю сюда курьера и остаюсь ждать, снова проверяя, все ли забрала.

Но комната пуста, будто меня тут никогда и не было. Так и в жизни его не останется следа от меня. Не будет вещей, запаха, фото я уверена, он удалит. Не будет и продолжения нашего. Вот только я, как бы ни хотела забыть, никогда не смогу, потому что с собой у меня будет наше «мы».

Я смотрю на свою руку и вспоминаю о кольце. Оно нравилось мне. И восхищало это чувство, что я теперь его. Что он считает меня важной частью своей жизни и не планирует отпускать, а думает о будущем.

Как жестоко порой мы ошибаемся.

Тяну его с пальца, и это становится таким раздирающим моментом, что я снова начинаю плакать.

Я правда его любила. Мне казалось, что я видела, как мы оба взрослели в этих отношениях. Я видела, как наши стремления объединялись в одно направление. Думала, что это была крепкая любовь. Из тех, что длится до самой старости с кучей воспоминаний о проведенных днях вместе рука об руку. Но вот он итог.

Я забеременела, и все сломалось.

За дверью послышались шаги, и я резко выпрямилась и стерла слезы, оставив кольцо на прикроватной тумбочке.

Взяла чемоданы и покатила их на выход.

Открыла дверь и встретилась с внимательным взглядом Захара, который входил в гостиную из кухни. Покатила вещи и оставила у двери. Вернулась за несколькими пакетами, выдохнула и, снова выпрямив спину, пошла туда, но на этот раз он стоял в дверях спальни и смотрел на коробки.

Без слов он взял две, поставив одну на другую, и вынес туда же к остальным вещам. Сделал второй ход за третьей.

Все в диком молчании. Без взглядов. Без прежних эмоций. Плоско, ровно, но с замиранием сердца. Морщусь от подкатывающих слез и разворачиваюсь спиной, чтобы выйти.

– Значит, ты сделала это?

– Это? Страшно назвать аборт своими словами? – язвлю намеренно, чувствуя разрастающуюся злость и боль.

– Сделала? – повышает голос.

– Да, – громко и четко.

Все. Я это сделала.

Хватит.

– Я понял, – отвечает осипшим голосом и пронзает насквозь болью, что ощутима в воздухе и не дает дышать.

Я оборачиваюсь и вижу это в его глазах. Или… хочу видеть, я уже ничего не понимаю.

– Прощай, Захар.

– Просто уходи, Олеся, – он поворачивается спиной и уходит.

Я забираю вещи. Отдаю большую часть в перевозку. Еду в аэропорт. Покупаю билет и спустя три часа улетаю домой.

Хватит с меня.

Глава 7

Папа встретил меня в аэропорту вместе с Машей – моей сестрой.

Она не смогла приехать на вручение диплома, поэтому кажется, что мы не виделись с ней целую вечность.

Она побежала ко мне будто сумасшедшая, вереща и выставив руки для объятий. Что сказать, ей шестнадцать. Я привыкла к этой девчонке и не хочу, чтобы она взрослела, а тем более менялась.

– Привет, – ее объятия были удивительно крепкими.

– Привет, я соскучилась.

– А я? – выпятила губу и снова прильнула ко мне.

– Только сильно не сжимай и прекрати трепать будто куклу, – смеюсь.

– Почему? – ее взгляд становится подозрительным.

– Только ш-ш, – кладу палец на ее рот, пока отец еще доходит до нас, медленным шагом. – Я беременна.

– А-а-а, – кричит и тут же прикусывает язык.

– Тише.

– Ты им не скажешь?

– Скажу, но не перед тем, как папе везти нас обратно домой.

– Ладно, ты права. Поздравляю, – целует и встает сбоку.

– Привет, папуль, – шагаю к нему и обнимаю. – Извини, что навела шум…

– Ты в порядке? – перебивает, кладет свои руки на мои щеки и заглядывает в глаза.

Папа у нас высокий и широкоплечий мужчина, а мама, наоборот, маленькая и хрупкая. Они смотрятся поразительно мило. Я унаследовала средний рост, но все же, ему пришлось склониться низко, чтобы смотреть на меня.

– Я в порядке.

Он кивает и, наконец, обнимает.

– Мама уже ждет нас и бабушка с нею.

– Как бабуля?

– Лучше всех. Всего одна сумка? – смотрит на чемодан.

– Остальное привезут. Было тяжеловато тащить обе.

– Ладно. Давай ее мне и поехали домой.

Он невольно кидает взгляд на двери, откуда я только что появилась.

– Он не приедет, пап.

– Я уже понял это.

Мы с Машкой обнимаемся и идем к папиному обновленному пикапу.

– Ты купил новую машину?

– Да. Поддержанная, но в отличном состоянии.

Он любит этот вид транспорта. Для бизнеса удобно, что перевезти можно что угодно, ну и вполне вместительный.

Я помню, когда мы были с Машей помладше, он катал нас летом в кузове по полям. Это было веселое время.

Как знать, может быть, и мой ребенок полюбит те же вещи, что любила когда-то я.

Сердце неожиданно сжалось от мыслей, которые, так или иначе, затронули тему материнства, но и отцовства тоже.

Я не планирую скрывать ребенка от Захара. По крайней мере, я сейчас в этом уверена, а что там будет дальше, посмотрим.

Еще в самолете я сделала свою социальную страничку приватной и не планирую добавлять никаких незнакомых людей, но мне почему-то кажется, что он и не попробует снова войти в мою жизнь.

Или же надеюсь на это.

Захар сделал мне не просто больно, но отрезал меня от себя за секунду.

Незрелость это или страх – неважно. Важно то, что он не попытался исправить, не побежал за мной… Он даже не извинился, хотя это ничего бы не дало.

Он просто сделал это, будто хладнокровный палач.

По щеке от этих мыслей скатилась слеза и я поклялась ради моего ребенка, что она будет последней самой горькой и жгучей. Но последней из-за него.

– Эй, ты как? – сестра опустила голову на мое плечо и улыбнулась, точно зная, что я грущу и по какому поводу.

– Все хорошо.

Дома и мама, и бабушка делали вид, что им не так и важно тут же услышать причину моего появления. Они давали мне право выбора и немного пространства.

Спасибо за это, но продлилась акция недолго.

– Так, все. Немедленно рассказывай, что произошло, – выпалила бабушка, доедая пирог.

– Мама, – остановила ее моя мама.

– Не делай вид, что тебе неинтересно.

– Интересно, но она же только приехала.

– Так, ладно. Я расскажу и сразу попрошу об одолжении, очень большом. Думаю, вы сами поймете, почему это важно. Мы с Захаром расстались и это точка невозврата. Но…

– Она беременна, – снова встревает бабушка и все смотрят на нее, затем на мой живот, спрятанный под столом.

– Эм… Да, я беременна.

– Ах, – мама хватается за сердце, отец сжимает кулак, одна Маша улыбается.

– Да ладно вам, че все сразу поникли. Это же ребенок, а не опухоль, – пытается поддержать сестра и все снова ахают.

– Мария, – стучит по столу мама.

– Она права. Я ребенку рада.

– Но почему же… Я не понимаю. Вы три года вместе были, Олеся?

– Мам, я оказалась готова к ребенку, а он нет.

– Неужели он не поддержал тебя?

– Вышло все это случайно, мы не планировали. Контрацептивы не сработали. Но да, он сказал, что нам рано для детей. Поссорились. Я сдуру отправилась в клинику…

– Я тебе дам клинику, – вмешался отец.