– Я приведу вас к нему, если вы и правда защитите меня.

– Сговорчивые люди живут долго! Спите ночью спокойно, господин. Эти парни присмотрят за вами!

От одного вида его парней сон уже грозил быть испорченным. Но я лишь тихо поблагодарила Лао Ху и, как трепещущий юнец, отдала ему поклон.

Мой покорный тон обманул даже этих Тигров. К рассвету они уснули. Я смотрела на них и думала, не перерезать ли им горло. Но моя пьеса еще не была сыграна. Мне требовалось еще несколько дней, чтобы слухи о появлении наследника Чжоу и Осколка Сихэ успели дойти до Дворца Золотого Крыла.

Весь следующий день я изображала трепещущего юнца под насмешливыми взглядами моих защитников.

– Господин наследник, чего ты прячешь лицо, как девица? – они могли смеяться надо мной, но вредить не смели.

Я тихо усмехнулась и поправила вуаль. Показать им свое прекрасное лицо значило испортить представление. И хотя я была переодета в мужское платье, среди моих милых защитников наверняка бы нашелся тот, кому Гао Фэнь оставила пару ран.

Под вечер вновь явился Лао Ху.

– Уже весь Хэши говорит про тебя, господин Чжоу.

– Они придут за мной?

Раз Хэши уже вспыхнул слухами, долго ждать вестей от дяди не придется. Мэйли и правда сумела отплатить мне за уроки музыки. Оставалось лишь отвести игроков к цели.

– Пока ты здесь, тебе ничего не грозит, господин. Тебе повезло, что ты встретил Тигров с Драконьих Гор.

Я закивала.

– Если вы поможете мне добраться до столицы живым, я отдам вам Осколок Сихэ.

– Отдашь, конечно отдашь. – Его усмешка пахла кровью. – Ты ведь не привез его сюда?

– Нет.

– Тогда завтра отведешь нас к нему.

– Но вы должны поклясться мне, что…

– Поклясться? – Его люди рассмеялись.

– Конечно, друг мой. – От улыбки Лао Ху стыла кровь. – Но тебе лучше запомнить, что нельзя обманывать Тигров с Драконьих Гор. Мы любим шутки лишь с мертвецами.

Я закивала усерднее прежнего.

– Завтра! А вы хорошенько защищайте господина!

Этой ночью никто из моих стражников не спал. Я усмехнулась. Лао Ху опасался, что особые храбрецы не побоятся даже его ради такого лакомого куска, как внезапно объявившийся наследник Осколка Сихэ.

Той ночью я тоже не спала, не выпуская из рук меч Ворона.

10

Нужно было видеть лицо Лао Ху, когда на следующий день я заявила, что Осколок Сихэ припрятан на Огненной горе.

– С чего бы это?

– Там никто бы не стал искать.

Лао Ху был хорошим бойцом, вот только он больше полагался на свой безжалостный меч, чем на голову. Если кто и решался обмануть Тигра, кости наглеца оказывались в земле с поражающей быстротой. Поэтому желающих было мало и обмануть Лао Ху становилось слишком просто.

К тому моменту, как мы покинули Крепость Снежного Тигра, уже все Драконьи Горы знали, что наследник Чжоу в руках Главы Убийц Тигра.

Мы еще не спустились с гор, как несколько искателей счастья упокоились если и не с миром, то хотя бы с чувством совершенной попытки испытать удачу. Идти против отряда Лао Ху было глупо, а из глупцов выживали лишь те, кто умел вовремя спрятаться. Тела, летевшие в обрыв, были не из их числа.

– Видишь, молодой господин, как хороши мои ребята? Тебе повезло, что Тигры согласились защищать твою жалкую жизнь!

Видя взгляды, напившиеся свежей крови, я подумала, что в их глазах жизни всех были достаточно жалки. А жалкие жизни не были достойны сожаления.

У подножия горы нас уже поджидали.

Чернокрылые Вороны. Их было в два раза больше, чем людей Тигра. Я осталась в стороне, чтобы понаблюдать, как они попытаются в прямой атаке одолеть моих защитников.

Увидев расшитый плащ, который мог принадлежать только командиру отряда, я поняла, что дядя всерьез вознамерился заполучить упущенного наследника Чжоу, раз уж послал начальника дворцовой охраны. Боевые навыки командира были хороши, но и Лао Ху ни на секунду не разочаровал меня. Все так же быстр, жесток и непримирим. Одним ударом он косил двоих. Его Тигры вгрызались мечами в тела Воронов, прежде чем те успевали отвести удар. Половина отряда полегла за десять минут, вторую взяли в круг. Лао Ху любил сначала разрывать врага тигриными когтями, а потом кружить вокруг недобитых хохочущим стервятником.

Лао Ху как раз входил в раж для смертельного прыжка, а Вороны были достаточно побиты, чтобы осознать: приближается смерть. Шутить с людьми, усмирившими Драконьи Горы, было опасно. А пытаться без хитрости одолеть Тигра нелепо. Эти глупцы должны были погибнуть так же, как те, что стремились заполучить меня несколькими ли^[10] раньше. Но сегодня небо было достаточно чистым, чтобы Вороны расправили крылья. Когда Лао Ху взревел, давая команду прикончить врага, огненный меч вихрем пронесся по кругу наступающих тигров. Моя мелодия была песней смерти. Мои шаги были легче пера, и, хотя моя ладонь горела, болью разжигая вены, Тигры пали от моей руки быстрее, чем сумели понять, чей огонь срезает их когти. Только у горла Лао Ху пламя замерло. Моя вуаль слетела, и Тигр успел насладиться прекрасным лицом Гао Фэнь.

– Ты! – прохрипел Лао Ху, прежде чем огонь пронзил его тело.

Его кровь осела на моих руках горячими каплями.

– Меч… Меч Трехлапого Ворона!

Я обернулась, все еще не опуская горящее лезвие.

Глаза спасенных были пропитаны ужасом и восторгом.

– Кто ты? – Их командир с недоверием впился в мое лицо. Но его люди были куда умнее: они уже пали ниц перед священным мечом, пылающим в моих руках.

– Ты дочь У Чжичэна?

Командир знал ответ и рухнул на колени.

– Госпожа У Минчжу! Вы вернулись?

Я наконец опустила меч.

– Как твое имя?

– Чжу Фэй.

Он был старше меня лет на десять. Должно быть, когда я покинула дворец, он был лишь младшим стражником.

– Ты из дворцовой охраны?

– Верно.

– Так почему оказался так далеко от дворца?

– Я выполняю поручение Главы.

Он то поднимал на меня глаза, то снова опускал их. Все они считали У Минчжу мертвой. Но эта покойница спасла их от смерти мечом, исчезнувшим восемь лет назад.

– Пришел за наследником Чжоу?

– Вы знаете?

– Что ж, господин Чжу Фэй, вы не справились с поручением. Наследник Чжоу уже мертв.

– Мертв?

– А вам было приказано доставить его живым?

Он не нашелся что ответить, зато его глаза не стали лгать. Конечно, ему было дозволено убить, если Осколок Сихэ попадет к нему в руки.

Я наклонилась к нему и прошептала:

– Если очень хотите жить, я скажу дяде, что вы помогли мне в этом.

– Госпожа…

Я рассмеялась.

– Раз уж судьба свела нас так удачно, господин Чжу Фэй, мне стоит сохранить жизнь и вашим людям.

– Госпожа!

– Госпожа! – его люди отдали мне поклон.

– Я завершила ваше поручение, господин Чжу Фэй, так что пора возвращаться в Учение.

– Госпожа У! – вместо того чтобы подняться, стражник только рухнул на землю. – Вам не следует возвращаться во дворец.

– Почему?

– Госпожа!

– Говори! – я рывком подняла его с земли.

11

Когда мы въехали на Огненную гору, я почувствовала, что мы и правда возвращаемся. У Минчжу возвращается.

Отряд, что когда-то пускал стрелы мне в спину, с почтением приветствовал Чжу Фэя.

– Так быстро, неужели… – Речь оборвалась – их командир увидел меня. – Она… она… Начальник охраны Чжу и вы?

Теперь со мной не было умирающего мальчика, и я не пыталась прорваться. Теперь меч в моей руке сиял, отражая страх в их глазах.

– Что слышно о Жу Цао? – оборвал его Чжу Фэй.

– Не было вестей.

– Хорошо. Мы сейчас же возвращаемся во дворец.

– Но она…

Он все еще не решался назвать меня по имени.

– Мой меч будет решительнее вас, – отрезала я, давая понять, что даже если этот отряд и попытается преградить мне путь, я легко пройду по их телам.

– Доверьтесь мне! – Чжу Фэй обменялся долгим взглядом с другим командиром и крикнул: – Вперед!

Перевал Третьего Ока отпускал меня без крови. Он отпускал меня на тропу, ведущую в Учение Ворона.

Я задержала дыхание и пустила коня вскачь. Я летела, и дорога, по которой мы столько раз с отцом возвращались домой, приветствовала меня равнодушным безмолвием. Но чем глуше становился мир, тем ярче плыли воспоминания. Его широкая спина, к которой я могла прильнуть, его голос, который разрешал мне закрыть глаза, и эти деревья, и эта пыль, которых я не замечала, которые я и так считала своими, – все было лишь тихим раскачивающим сном. И все-таки я чувствовала, что дышу глубже.

Папа, У Минчжу наконец возвращается.

Папа, У Минчжу возвращается за Синфу.

Папа, У Минчжу держит твой меч и даже может с ним совладать.

Огненная гора, за ней Сорочья долина, потом едва дышащая река. Здесь мы останавливались, и папа снимал меня с коня, чтобы смыть с моего лица пыль. А потом… потом… все закончилось. Так что даже желание вспомнить название этой реки оказалось лишь минутной слабостью.

На другом берегу нас уже ждали всадники. Больше ста, Цзе Цзин учил меня сперва сражаться, потом считать трупы.

– Чжу Фэй, уже торопишься воротиться? И где наследничек? – Черные одежды, плащ, расшитый огненными перьями. Один из Совета Девяти.

– Это и есть Жу Цао? – спросила я, оборачиваясь к Чжу Фэю.

– Он.

Я усмехнулась. Что ж.

Небеса были на моей стороне. И надо было так удачно этому Жу Цао решить воспользоваться мной.

Когда Чжу Фэй заявил, что мне не следует возвращаться во дворец, я рассердилась. Я думала, что мое имя уже стерто и позабыто, так что мне придется усердно напоминать всем людям в Учении Ворона, кем был мой отец, на что способен меч Главы и на что способна решиться его дочь. Но кто же знал, что к моему возвращению мне уготовят такой подарок. Второй советник Учения Жу Цао решил восстать против У Баолина и даже провозгласил себя генералом госпожи У Минчжу. Он объявил, будто лишь тот, в чьих руках меч Трехлапого Ворона, достоин восседать на троне в Главном Зале дворца, а У Баолин обрек Учение на тьму и бессилие, отняв власть, дарованную Небом. Этот Жу Цао даже сумел соблазнить часть сердец в Учении и повести людей за собой. Если, планируя возвращение, я предполагала, что дядя скорее убьет меня, чем позволит дышать рядом, то теперь моя смерть была неизбежна.

– Жу Цао, предатель, как ты посмел преградить мне путь?

Но ни гневный голос Чжу Фэя, ни уж тем более вид его отряда, откровенно жалкий после схватки с Лао Ху, не могли напугать Жу Цао.

– И что, отыскал Осколок Сихэ? – Мятежный советник смеялся. Мне не нравился его смех.

– Отыскал. – Я пустила лошадь в реку.

– Кто такая? Как смеешь говорить со мной?

Смех Жу Цао оборвался.

– Не узнаешь?

Я откинула плащ и вонзила меч в небо. Он засиял огненными перьями.

– Меч… Меч! У Минчжу! – Его недоверие сменилось восторгом. – Вернулась! Госпожа вернулась!

Жу Цао спрыгнул с лошади и опустился на колени в воде.

– Мое имя Жу Цао, госпожа! И я готов следовать за тобой!

– Следовать? Куда же?

– Они не верили мне, но… ты и правда жива!

Его восторг отдавал липким привкусом страха. Выкрикивать мое имя было просто, а встретить У Минчжу живой – рассчитывал ли он на такое чудо?

– На колени! – Его рука взметнулась, и воины пали ниц. – Я привел их для тебя, госпожа!

– Разве ты привел их не затем, чтобы отобрать сокровище семьи Чжоу?

– Я лишь… Я… Меч Трехлапого Ворона вернулся, кому нужно другое сокровище? Теперь все увидят, все увидят, что Главой можешь быть лишь ты! Смерть У Баоли…