Кое-какие идеи у него уже появились.

Взяв чемодан с долларами на расходы, они с Мариной отправились в город на микроавтобусе. За рулем сидела Марина, ибо Лева оставил свои права дома. Он никогда без особой необходимости не брал с собой все документы. Никогда не знаешь, где тебя застанет ОМОН.

– Вот, – сказал Лева, когда они выехали за массивные радиоуправляемые ворота особняка и те захлопнулись за ними, словно мифические Симплегады.

– Что «вот»? – спросила Марина.

– Ничего, – сказал Лева. – Просто «вот». Ты не считаешь, что нам нужно больше узнать друг о друге? Ну, это нужно для работы.

– Спрашивай, – сказала она. – Я все про тебя знаю.

– Ну да, – сказал Лева. – Вы же меня изучали.

– Мы много кого изучали, – сказала Марина. – Так будешь спрашивать?

– Ага, – сказал Лева. – Не возражаешь, если я закурю?

– Нет, на меня внешние раздражители не действуют.

Лева закурил.

– Так ты робот?

– Ага. Тебя это смущает?

– Нет. – Леву смущало отнюдь не это. – И ты можешь менять свой облик, когда захочешь?

– Могу.

– А почему ты сейчас такая?

– В каждый момент времени я ношу тот облик, что наиболее приспособлен к решению текущей задачи. Моей предыдущей задачей было привлечение твоего внимания, следующей я не получала. Если тебя что-то не устраивает, просто скажи, и я изменюсь.

– На данный момент это неактуально, – сказал Лева. – Скажи, а ты можешь быть и мужчиной?

– Я могу ВЫГЛЯДЕТЬ кем или чем угодно. Но БЫТЬ я могу только собой.

– Как и все мы, – сказал Лева. – Неважно, как мы выглядим. Главное, кто мы есть.

– Ты философ?

– Нет, – сказал Лева. – Разве что прикладной. А куда делся «порше»?

– Мы отдали его владельцу.

– Так он не ваш?

– Нет, – сказала Марина. – Я позаимствовала его для выполнения задания, потом вернула обратно.

– То есть ты его угнала?

– Можно и так сказать.

– Понятно, – сказал Лева. Наверное, на Гип-то не слышали об Азимове и его законах робототехники. – А почему вы не могли его купить? Денег-то у вас немерено.

– Эта машина привлекает слишком много внимания. На той стадии мы пытались избежать излишнего шума.

– Теперь все будет по-другому, – сказал Лева. – Нам надо, чтобы нас слушали люди, так? Значит, надо выглядеть соответственно.

– Теперь ты – босс, – сказала Марина. – Куда мы едем?

– В магазин одежды, – сказал Лева. – Потом в автосалон. Купим что-нибудь поприличнее. Негоже рупору иной расы ездить на такой развалине. А потом сориентируемся по ситуации.

Марина водила машину хорошо. Леве пришлось признать – даже лучше, чем он сам. Она не создавала аварийных ситуаций, но и не особенно «тормозила», нарушая правила движения там, где это было возможно и безопасно. Реакции были четкими, расчеты верными. В конце концов, она – робот, в который раз напомнил себе Лева. Но помнить об этом рядом с соблазнительным девичьим телом, выпирающим из мальчишеской одежды, было не так-то просто.

В магазине, точнее, в бутике, поскольку магазин был маленьким, полутемным и очень дорогим, с ними обращались как с ценными клиентами, что, впрочем, не противоречило истине. Мужчины одаривали Марину одобрительными взглядами и с ревностью и завистью поглядывали на самого Леву. Поскольку для Левы повышенное внимание к его персоне было внове, ему это нравилось. Да и кому бы не понравилось стать объектом зависти всего мужского населения столицы, прогуливаясь в компании самой роскошной девушки, созданной мудрыми пришельцами специально для искушения рода человеческого, пусть даже в лице своего конкретного представителя?

Марина оказалась прекрасным знатоком одежды. Она выбрала Леве пару всегда модных деловых костюмов и сама оделась как бизнес-леди. Лева завершил экипировку новыми мобильными телефонами, парой подключенных к Сети ноутбуков и новым кейсом для денег, в который переложил баксы уже в машине. Деньги чемоданами, подумал он тогда. Вот так и сбываются мечты идиотов.

Потом они заехали домой, и, пока Марина дипломатично ждала в машине, Лева объяснил родителям, что приятель пригласил его погостить пару недель на даче перед началом нового учебного года. Родители не протестовали, они были достаточно молоды, и присутствие в малогабаритной квартире великовозрастного отпрыска их все же стесняло. Они даже выделили Леве денег. Деньги ему теперь были вроде и не нужны, но отказываться было бы слишком подозрительно и на него непохоже. Он забрал права, кое-что из одежды – и был таков.

Александр занимался пиаром с самого начала появления этого странного занятия в нашей стране и считал, что за время своей работы успел навидаться всякого и ни один чудак более не сможет его удивить. Но он ошибался.

Потенциальный клиент был довольно-таки необычным даже на вид. Ему нельзя было дать больше двадцати трех – двадцати пяти лет, и более всего он был похож на студента последнего курса какого-нибудь не слишком престижного института. Это Александр определил по глазам, прическе и жестам. Однако молодой человек был одет в шикарный костюм от братьев Брукс, подъехал к его офису на «ягуаре» последней модели, имел в спутницах потрясающую блондинку, то ли секретаршу, то ли компаньонку, то ли просто любовницу, и явно был готов сорить деньгами. А клиентов, которые сорят деньгами, Александр уважал. Он любил подбирать за ними сор.

– Итак… – Он сверкнул ослепительной голливудской улыбкой. – Чай, кофе, что-нибудь покрепче?

– Кофе, – сказал молодой человек.

– А вы?

– Спасибо, ничего, – ответила сногсшибательная блондинка.

Александр отметил ее сексуальный голос. Снимись она в рекламе презервативов, подумал он, в Европе через месяц не останется запасов каучука. Александр так для себя и не определил, кем она была для молодого человека. Она выглядела куда опытнее своего спутника, и в образ деловой леди вписывалась лучше, чем тот в образ бизнесмена, но инициатива принадлежала явно не ей.

– Ирочка, – обратился Александр к селектору. – Два кофе.

Секретарша, которую Александр всегда считал обалденной и которая в подметки не годилась сегодняшней посетительнице, поставила на стол поднос с двумя маленькими чашками и сахарницей. Кофе был натуральным.

Александр закурил «Давыдофф Суперлайт». Клиент закурил «Собрание Блэк Рашэн». Оба сделали по глотку кофе.

– Что привело вас ко мне? – спросил Александр.

– Я наводил справки о вашем бизнесе, – сказал молодой человек. – Ваше агентство – самое дорогое в Москве, России и, возможно, во всей Европе. Раз вам платят такие гонорары, я сделал вывод, что оно должно быть и самым лучшим.

– Я чужд ложной скромности, – сказал Александр. – Так что готов признать себя лучшим.

– Нам и нужен лучший, – сказал молодой человек. Интересно, подумал Александр, кто еще входит в это «нам». Явно не только те двое, что сейчас перед ним. Молодой человек, скорее всего, служил ширмой. Ну что ж, послушаем дело.

– Видите ли, – сказал Александр. – «Имидж – все!» – это не просто рекламное агентство. Мы – компания, которая занимается пиаром. Конечно, при желании мы можем снять ролик и про прокладки, и про стиральный порошок, и про «Орбит» без сахара, но обычно мы этим не занимаемся. Мы занимаемся продвижением на рынок не отдельного товара, а целой концепции. Мы формируем общественное мнение по некоторым вопросам. Мы двигаем партии. Мы создаем современные мифы.

Клиент удовлетворенно кивнул.

– Как раз то, что нам надо.

– Позвольте полюбопытствовать, какой именно продукт нуждается в столь качественном пиаре?

– Ну… – сказал молодой человек. – На первый взгляд это покажется вам довольно странным, да и на второй, впрочем, тоже. Но позже вы поймете, в чем тут дело.

– Не волнуйтесь, – сказал Александр. – Я давно в этом бизнесе и встречался с самыми экзотическими желаниями. Меня трудно удивить.

Он опять ошибся.

– Ну что ж, – сказал молодой человек. – Я хочу, чтобы вы занялись продвижением бегемотов.

– Отлично, – сказал Александр, ничего не понимая, но пытаясь строить из себя профессионала. – Каких именно бегемотов?

– Любых, – сказал клиент.

– Но в каком виде? Плюшевые бегемоты, резиновые бегемоты, пластиковые бегемоты, заводные бегемоты, бегемоты-роботы, бегемоты – коврики для прихожей…

– Нет, – сказал клиент. – Просто бегемоты.

– Мясо бегемотов, – предположил Александр. – Экзотическая кухня? Вареные, пареные, жареные, бегемоты в собственном соку. – Он увидел ужас на лице блондинки и понял, что лоханулся. Не дай бог, она из Гринписа. Потерял заказ – это еще не самое обидное. Потерял чутье.

– Не мясо бегемотов, – сказал клиент, не обращая внимания на заминку. – Не игрушки в виде бегемотов. Не любой другой товар в виде бегемотов. Самих бегемотов. Знаете, такие животные, в Африке живут.

– Понимаю, – сказал Александр. – Нет, не понимаю. Какова конечная цель кампании? Что вы собираетесь продавать? Поймите… Простите, как вас зовут?

– Лев.

– А меня Александр. Очень приятно.

– Взаимно.

– Так вот, поймите, Лев, я не могу работать вслепую. Манипулировать общественным мнением – довольно сложная работа, и я сразу должен знать, что вы хотите получить в итоге. У моего клиента не может быть от меня коммерческих тайн. Я, если хотите, жрец бизнеса, и для меня существует такое понятие, как тайна исповеди. Я – священник, юрист и врач в одном лице. Вы ничего не должны от меня скрывать.

– Но я ничего и не скрываю, – сказал Лев. – Конечным итогом кампании… я хочу, чтобы в итоге все поняли, какие милые и добродушные создания – бегемоты. Чтобы само слово «бегемот» стало синонимом чего-то хорошего, доброго, светлого. Я хочу, чтобы «бегемот» прозвучало гордо. Я хочу, чтобы люди полюбили бегемотов.

– Но зачем вам это надо?

– Считайте это моим маленьким капризом, – сказал Лева. – И учтите, что на свои маленькие капризы я готов потратить очень большие деньги.

Эту фразу он сочинял и репетировал около часа. Она должна была сразить пиарщика и свести на нет все дальнейшие расспросы. Лева полагал, что могут возникнуть проблемы, однако, как и все здравомыслящие люди в этой стране, знал, что любые проблемы лучше всего решают зеленые бумажки с портретами американских президентов.

На Александра, как и следовало ожидать, это подействовало.

– Я уважаю чужие капризы, – сказал он. – Но давайте разберемся с еще одним вопросом. Масштабы кампании.

– По полной программе, – сказал Лева. – Пресса, кино, телевидение.

– Это будет стоить уйму денег. – Обычно Александр никогда не позволял себе говорить клиентам такие вещи. Просто этот клиент был слишком уж странным. Александр привык, что все в этом мире делается ради выгоды, а выгоды в рекламе бегемотов он не видел никакой. Точнее, никакой выгоды для своего клиента. Сам же он собирался хорошо погреть руки. Но еще больше его угнетало то, что он не верил в бескорыстие человека, сидящего перед ним. Если Александр не мог разглядеть выгоды, это еще не значило, что ее там не было. Он боялся, что его обошли, что кто-то понял что-то важное раньше него и ему достанутся лишь объедки. И он решил ни за что не выпускать заказ из своих рук, чтобы по ходу дела попытаться выяснить, в чем тут суть.

– Деньги не имеют решающего значения, – сказал Лева.