– Родился он тут, но у него арабские корни. Его дед то ли из Ирана к нам в СССР по студенческому обмену приехал, то ли из Ирака. В общем, откуда-то оттуда.

– Иран – это персы.

– И что? Они не брюнеты?

– В подавляющем большинстве.

– Вот и не умничай! Если говорю, что Петя брюнет, значит, так оно и есть. Кстати, а мальчишки у Анны Сергеевны оба беленькие уродились. Совсем на своего отца не похожи, но его это, судя по всему, не сильно напрягает.

– Намекаешь, что дети не от него?

– Говорю, что ему и на жену, и на детей начхать. Отвратный тип!

– Ты так хорошо его знаешь?

– Конечно! Работаем в одной организации. Только я на пятом этаже, а он на втором!

Вот это удача! Честно говоря, Фима на такое и не рассчитывала.

– А сегодня он был на работе?

– Был, конечно. Час назад разговаривали. Ни единой слезы, чтобы ты понимала! Я ему еще говорю, соболезную вам, Петр Михайлович, такая утрата! А он от меня отмахнулся, да ну, говорит, чего там переживать. Она все равно уже старая была. Представляешь? Жена только что скоропостижно умерла, а ему и горя мало! Старая была! Сам-то он молоденький, конечно!

– Так он, что же, на работе сегодня был?

– Ну да!

– А говорят, что в больнице. Возле жены своей квохтал.

– Кто? Петька? Чтобы он в больницу поехал, когда у нас в организации сегодня корпоратив? Тут он! Говорю же, час назад его видела и соболезновать пыталась. А ему ничего, пляшет!

Только теперь Фима стала понимать причину такой повышенной разговорчивости и откровенности ее приятельницы. Похоже, они там уже все порядком напраздновались. Выходит, что и в спа-салон пришла не Анна Сергеевна. И в больнице плакал не ее муж.

– Ну и хорошо. Кто пришел, тот пришел. Меня это не касается.

Но один вопрос все равно оставался. Если спа-программу посетила не Анна Сергеевна, а совсем другая женщина, то где сейчас классная Павлика? На подтяжке лица? Лежит себе и радуется своему новому отражению в зеркале? Или все-таки погибла от рук неумелых хирургов в погоне за ускользающей молодостью и красотой?

И почувствовав, что самостоятельно ей во всех этих вопросах будет не разобраться, Фима подняла руку и набрала номер Арсения – своего верного друга и по совместительству сыщика.

Арсений ее звонку обрадовался. И радовался он ровно до того момента, пока Фима не призналась, что звонит ему по делу. Тут настроение у него резко поменялось.

– Должен был бы сам догадаться, – кисло произнес тон. – Просто так ты же никогда не позвонишь.

– Ты сейчас где? На службе?

– Я тебе еще вчера говорил, что сегодня я дежурю.

– Вот я тебе как дежурному и звоню! У нас несчастье! Верней, не у нас, а у Павлика в классе. Или даже не в классе, а в школе. Или не в школе.

– Что-то я совсем ничего не понимаю.

– Я сама не до конца понимаю. Поэтому-то ты мне и нужен!

И Фима рассказала о неразберихе, которая произошла в родительском чате. Одни уверяли, что Анна Сергеевна мертва и умерла от рук пластических хирургов. А другие винили во всем спа-мероприятия. Супруг предполагаемой покойницы вел себя так, словно бы ничего не случилось. Праздновал. Плясал. И веселился.

– Может, это муж Анну Сергеевну и убил?

К ее изумлению, Арсений лишь посмеялся над ее страхами.

– Это все испорченный телефон.

– Что?

– Эти кумушки слышали звон, да не знают, где он. Кто-то слышал, что ваша Анна Сергеевна мечтает лечь в клинику, а когда она всего лишь поехала в спа-салон, то кумушки придумали себе невесть что. Будто бы делает себе подтяжку. Небось еще и любовника ей припишут.

– А как же та девушка, которой стало плохо в спа-салоне?

– С ней вообще все просто. Ей оказали медицинскую помощь, и она вернулась к себе домой. Никто не умирал. Будь спокойна.

Фима вздохнула.

– Это было бы чудесно.

Но на душе у нее все же оставалась тревога.

Арсений хорошо ее знал, поэтому все мигом понял и спросил:

– Тебя что волнует? Как поживает классная Павлика?

– Ну, в общем-то, да.

– Хочешь я проверю по своим каналам, что там с ней? Вдруг и впрямь что-то случилось.

– Это замечательно! Для этого я тебе и позвонила.

– Кто бы сомневался.

Арсений перезвонил спустя несколько минут.

– Передай Павлику, что может готовиться к очередной контрольной. С его классной руководительницей ничего плохого не произошло. Ее имя в сводках за сутки по городу не значится.

– Но почему тогда в нашем чате пишут, что она умерла?

– Я тебе уже объяснял, глупая сплетня обросла нездоровыми подробностями. Скажи этим дамочкам, чтобы поменьше сидели в интернете, а побольше времени уделяли собственным семьям. Так будет лучше для всех.

Серафима пообещала, что так и сделает. И когда дома вечером обнаружила, что Павлик уже выложил из рюкзака свои учебники русского и литературы, заставила его снова положить в рюкзак.

– Зачем? Пишут, что уроков не будет.

– Будут! Это я тебя торжественно обещаю!

Павлик пожал плечами и вернул книжки на место.

Фима наблюдала за братом молча.

– Скажи, а эта Марианна, она тебе как? – спросила она у него.

– Что «как»?

– Нравится?

– В смысле «нравится»?

Фима вздохнула. До чего же тяжело с этими подростками. Каждое слово им надо объяснять да разжевывать.

– Не притворяйся, будто бы ты ничего не понимаешь. Как девочка она тебе нравится?

Павлик не стал дальше дразнить свою сестру, знал, что это может быть чревато последствиями. С тех пор, как тетушка Римма вплотную занялась устройством своей личной жизни, готовить на кухне приходилось по большей части Фиме. И если обычно она отделывалась полуфабрикатами, то при случае могла братцу и отомстить. Приготовить, например, на обед уху, которую Павлик терпеть не мог. Или еще котлет рыбных наделать, да не с фаршем из щуки или трески, а из выловленных папой собственноручно уклейки и плотвы. А Павлик эти котлеты люто ненавидел.

Рыбки были такими мелкими, что прокручивали их вместе с костями. И хоть мололи по два раза на электрической мясорубке, но кости потом в фарше все равно чувствовались. Павлик эти котлеты есть не мог, но и не есть тоже не мог, потому что рыба была уловом папы, и тот страшно бы огорчился, догадайся, что кому-то из его домочадцев она совсем не по вкусу. Павлик своего папу любил, поэтому был вынужден давиться котлетами. И он знал, что фарша в морозильной камере еще надолго хватит. Так что с Фимой лучше было не шутить.

– Так что Марианна?

– Не знаю. Странная она какая-то. Все время возле Гераклы – нашей новой исторички – трется. Говорит, что терпеть эту дуру не может, а сама ей за пирожными на переменах в буфет бегает. Я сам много раз это видел. Да я ведь ничего против не имею, другие ребята к учителям тоже подлизываются, если хотят особого отношения к себе. Только никто из них своих учителей «толстой свиньей» потом не называет.

– Действительно, как-то странно.

– О чем и речь. Если бы Анна Сергеевна меня лично не попросила, чтобы я с Марианной математикой-физикой занялся, нипочем бы не стал.

Фима уже хотела уходить, так как узнала главное. Но Павлик неожиданно ее остановил.

– И знаешь еще что?

– Что?

– Мне кажется, что Марианна нас всех здорово дурит. Она лучше меня в математике и физике разбирается.

– Зачем же притворяется, будто бы отстает?

– Вот и я тоже хотел бы знать, – кивнул Павлик. – Зачем?

Утром мальчик ушел в школу, а Фиме позвонил Арсений.

Но не успела девушка обрадоваться внезапному звонку, как Арсений спросил:

– Что ты там вчера говорила про женщину, которую увезли на скорой из спа?

– Мне удалось выяснить, что ее сопровождал мужчина по имени Ян, она его называла Янек. В салоне считают, что он дал ей какую-то таблетку, после которой женщине и стало нехорошо.

– Угу! А приметы Янека ты знаешь?

– Высокий ухоженный блондин. Голубые глаза. У него машина белого цвета с откидным верхом. Ждал клиентку возле салона, но девчонки не удосужились запомнить номер машины.

– Этого и не нужно. Пробьем по дорожным камерам.

– А что произошло? Почему ты спрашиваешь?

Арсений ничего не ответил и попрощался. Это было обидно. Получалось, что он позвонил ей исключительно по делу. И его даже не интересовало, как Фима спала, что ей снилось, какое у нее утром настроение. Почему-то после этого замечательное настроение у Фимы сделалось препротивным. Да еще пришло сообщение от Павлика, в котором он упрекал сестру за то, что напрасно заставила тащить два тяжеленных учебника и увесистый томик Лермонтова. А уроков русского и литературы не было, Анна Сергеевна на работу не вышла.

– И алгебры с геометрией не будет, потому что математичку нам до сих пор не нашли. И историчка тоже заболела. В общем, я иду домой. Нас всех отпустили.

Слова Павлика заставили Фиму вновь вернуться мыслями ко вчерашнему дню. И улегшаяся за ночь тревога вновь подняла голову. Она оделась и поспешила в спа, в котором была вчера.

Чутье ее не подвело. Арсений был там. Он разговаривал с той самой администраторшей, которая так строго отчитывала вчера Фиму за небольшое опоздание.

Сегодня отчитываться пришлось уже ей самой. И не сказать, чтобы это ей нравилось.

– Я полностью отвечаю за безопасность услуг, оказываемых нашим спа. Никаких жалоб никогда не поступало. Все клиенты уходили от нас не только на своих ногах, но и в приподнятом настроении. Вот электронная книга отзывов, полистайте ее, ни единой жалобы, только похвалы!

– Повторяю, пока что я ни в чем вас не обвиняю. Но посетившая ваш центр вчера Ольга Геракловна скончалась от отека мозга в городской больнице, куда ее доставили прямиком из вашего спа. Я обязан провести проверку по этому факту. Кто сопровождал женщину?

Арсений умело взялся за дело. Фиме оставалось лишь с завистью наблюдать за его действиями. Теперь она понимала, насколько неумело она вчера вела расследование. Жалкая самодеятельность! Пародия на детектив! То ли дело, когда работает профессионал. Установив точное время, когда пострадавшая посещала спа-салон, Арсений с необычайной сноровкой раздобыл видео с нескольких камер. Тут были записи как с наружных камер, так и с тех, которые были установлены в самом спа.

– Ага! Вот и наш блондин! А с кем это он тут любезничает?

– Приблизь, – попросила Фима. – Я тоже посмотрю.

Арсений ей подмигнул, но экран подвинул таким образом, чтобы девушка тоже могла наблюдать.

Оказалось, что шикарный блондин, видимо это и был Янек, дружески болтал с той самой рыженькой массажисткой, которая специализировалась на ступнях.

– Это Зоя, – пояснила администраторша. – Наша новенькая.

Арсений кивнул и сказал, обращаясь к Фиме:

– Блондин прибыл на белой машине с откидным верхом, как ты и описывала. А между тем до визита нашей Геракловны еще добрых десять минут.

– Что же получается, они приехали в разное время? И что за знакомое отчество? Геракловна?

– Знакомое? – удивился Арсений. – У меня, например, ни одного человека с таким отчеством в памяти нету. Вспоминай, с чего вдруг оно тебе знакомым кажется.

– Угу. Как вспомню, так сразу скажу.

На видео Янек отделился от массажистки, и они разошлись в разные стороны. При этом вид у обоих был загадочный и заговорщицкий одновременно.

– Можно пригласить эту девушку?

– Нельзя. Зоенька сегодня не вышла на работу.

– А какова причина?

– Плохое самочувствие. Взяла больничный.

– Дайте мне ее координаты.

Пока Арсений просматривал следующие видео, Фима старательно морщила лоб. Ей не давало покоя отчество Геракловна. Где же она могла его слышать? Если дочь Геракловна, то отца звали Гераклом. И ведь совсем недавно они с Павликом как-то обсуждали Древнюю Грецию, и братик сказал…

– Вспомнила! – воскликнула Фима. – Геракловна – это учительница Павлика!