Клиентка смеется, с опаской подносит чашку к губам. Делает первый глоток, чувствует, как в груди разливается блаженное тепло. От чувства вины и старых обид – в самый раз. Денег Алика не взяла.

– Люблю я снимать проклятья! По душе мне такая работенка, – улыбнулась ведьмочка во весь рот. – Дальше ее вес уже на ее совести!

– А сестренке что передать? – спрашивает клиентка у самых дверей.

– Поменьше мучного, девочка, – хитро улыбнулась ведьма Алика. – Поменьше мучного!

Пять лет назад

Алика

«Сколько себя помню, меня всегда удивляли человеческие предрассудки. Почему поверить в злых духов, порчи и проклятья легче, чем в естественный ход событий?»

Я вздыхаю, откладываю телефон с заметками в сторону. Наверное, это не то, над чем должна задумываться пятнадцатилетняя девочка. Но мне больше нечем заняться. Та, что столь сильно добивалась встречи со мной, опаздывает.

Я сижу в пустом кабинете, листаю учебники по психотерапии, записываю мысли в заметке на телефоне. Каждый день с часу до трех кабинет пустует. Считается, что учительница истории и по совместительству классная руководительница проводит здесь факультатив.

Вначале так все и было. Но очень скоро наши занятия стали проходить примерно так: классная с явным наслаждением скидывала туфли с миниатюрных ножек, откидывалась на спинку стула и жалобно спрашивала:

– Может быть, вы сами что-нибудь почитаете?

Никто не осуждал молодую учительницу. Ей и так приходилось несладко: Вероника Геннадьевна недавно закончила университет, пришла к нам вся восторженная, готовая нести «свет знаний», но реальная работа в школе явно отличалась от ее фантазий. Здесь была и травля изгоев, которую она не могла остановить, и сложные подростки, готовые спорить с каждым словом девушки, и хулиганы.

На лице учительницы застыло выражение недоумения, словно Вероника Геннадьевна до сих пор не совсем поняла, где она очутилась, а золотистые кудряшки вокруг лица придавали сходство с беспомощным ангелком.

Школа не место для таких хрупких созданий.

Вскоре Вероника Геннадьевна вовсе перестала приходить на внеклассные занятия. Официально считалось, что факультатив все еще проводится, и дверь остается открытой.

Желающих посетить пустой кабинет было немного. Поэтому лучшего места для моих целей было не найти.

Поглядываю на часы. Девушка, которая подложила в пенал записку, умоляя о встрече, явно не торопится. Она писала, что ни за что не потревожила бы меня, не случись что-то из ряда вон выходящее! Записка написана печатными буквами, чтобы в случае «утечки информации» никто не мог разгадать почерк.

Начинает глодать любопытство. Чувствую себя Шерлоком Холмсом, к которому обратились с очередным делом. За дверью слышатся шаги. Походка легкая, женская. Я напрягаюсь. Вдруг Вероника Геннадьевна решила вспомнить о своих обязанностях?

На пороге появляется староста Женька. Первая мысль: «Заложит учителям». Но, кажется, можно расслабиться, она пришла сюда явно не для того, чтобы устроить облаву. Щеки девочки пылают трогательным румянцем, от этого одноклассница кажется смущенной, будто девочка из аниме. Она нервно теребит в руках ластик и отводит глаза.

Я не привыкла видеть Женю такой. Обычно она собранная, спокойная, готова в любой момент ответить преподавателю. Сейчас Женька оглядывается, будто готовясь сорваться и убежать, но затем пересиливает себя и входит в кабинет.

Итак, что за секреты могут быть у нашей умницы и отличницы? Да еще те, что требуют вмешательства сверхъестественных сил?

– Мне говорили… ты ведьма, – запинаясь, выдает одноклассница.

Еле сдерживаю смешок. Удивляет одно: почему у вроде бы неглупых людей мое заявление не вызывает никаких сомнений?

А если бы я представилась эльфом или феей Морганой, они бы тоже поверили?

– А я, – Женя понижает голос до доверительного шепота, – давно это подметила. Ты с самого начала была такая… странная, диковатая. Как взглянешь, бывало, – по коже мурашки.

Ну спасибо, милая! Всегда приятно с тобой поговорить!

– А помнишь, Ванька тебя в столовой толкнул? – продолжает делиться наблюдениями староста. – Так он на следующей же неделе палец вывихнул, вот!

Что меня не устает удивлять в людях, так это умение их мозга связывать воедино совершенно разрозненные явления. Если уж человек во что-то уверовал, он будет находить подтверждения собственным домыслам абсолютно во всем!

– А Катька? Как ты с ней разделалась! До сих пор под проклятьем ходит!

Воспоминания о том вечере, когда я проявила «сверхъестественные способности» в первый раз, проносятся моментально: оскорбления и крики девчонок, асфальт перед моим лицом. Вот Катя заносит руку, чтобы ударить, и…

Я морщусь, прогоняя непрошеные образы. После той истории мне до сих пор немножко стыдно. И в то же время испытываю гордость за то, что смогла себя защитить.

Лучше считаться ведьмой, чем быть изгоем до конца школьных дней. А что касается последствий… девочки сами виноваты. Так им и надо.

Женя еще раз суеверно оглядывается, крестится и садится за парту. Едва проснувшееся любопытство гаснет. Ее «из ряда вон выходящая» история предсказуема и даже банальна. Жене нравится мальчик из соседнего класса, но она не знает, как к нему подступиться. Иногда специально идет мимо его класса, чтобы взглянуть на любимого хотя бы одним глазком, а сердце замирает: и сладко, и больно.

А тот будто специально не замечает! Она даже краситься научилась по видео из Ютуба и прикупила новую блузку, но ничего не работает.

Женя умоляюще складывает ладони. На что она рассчитывает? Что я хлопну, притопну – и человек, который был к ней равнодушен, начнет таскать Женькин портфель и распевать под окном серенады?

Едва подавляя зевок, достаю колоду карт. Жестом фокусника делаю «расклад», то есть выкладываю разноцветные картинки в случайной последовательности. Что это все значит?

Понятия не имею, когда-то я подсматривала значения в маленькой белой книжечке, что шла в комплекте с колодой, но вскоре плюнула и на это.

Большая их часть благополучно выветрилась из головы сразу после прочтения. Еще на первых «консультациях» я смекнула: главное – побольше спецэффектов, гипнотический шепот, «выходы в астрал», использование непонятных слов типа «энергетика», «аура», «биополе».

Я прикрываю глаза: иллюзия того, что «ведьма» впадает в «транс», сильно действует на «клиентов».

Перед глазами встает лицо Мирона – озорные глаза хулигана, длинные волосы, забранные в неряшливый хвост, едва пробивающаяся бородка, которой парень ужасно гордится. Откуда пришло его имя? Наверное, Женя упомянула.

Я едва его знаю, но перед внутренним взором сразу появляется сценка (как интересно работает воображение): вот Женя проходит мимо него пятый раз за день, а он смотрит на герань на окне, на пробегающих шестиклассников. На девушке взгляд не замирает. Будто что-то мешает парню ее разглядеть.

Вот она отваживается с ним заговорить. Все заготовки, которые девушка мучительно сочиняла дома, вмиг испаряются. Женя неловко отводит глаза и задает самый банальный вопрос:

– Сколько времени?

– А? Что? – переспрашивает Мирон.

Его уже отвлекают друзья. В голове уже нет ни вопроса, ни самой девушки. Будто файл с этим эпизодом так и не сохранился даже в кратковременной памяти.

Вот Мирон бежит в раздевалку. У самого входа врезается в Женьку. Торопливо извиняется – и как мог не заметить девчонку у входа? – и несется дальше за своей курткой.

Я окидываю отличницу оценивающим взглядом – личико в форме сердечка, на щеках рассыпаны поцелуи солнышка, но главное – это глаза. С тех пор как Женя влюбилась, они сияют, как стоваттные лампочки.

Но Женьку не замечает не только Мирон. Все парни в школе. Нет, они списывают у нее домашку, просят, чтобы староста выгораживала перед учителями, но чтобы увидеть в Жене девушку… Не могу отделаться от ощущения, что на Женьку как будто накинут серый полиэтиленовый пакет.

Сложно объяснить, откуда взялся этот образ.

– Он не видит тебя. На тебе висит серая вуаль, – выношу «диагноз». Понятия не имею, что это означает, но звучит очень уж по-магически.

Глаза Женечки становятся огромными от ужаса, к ним подступают слезы.

– Я навсегда останусь одна?

– Не останешься. К счастью, ты вовремя обратилась за помощью к профессионалу!

Эх, попала бы Евгения к какому-нибудь другому «колдуну», пришлось бы выворачивать карманы. К счастью, перед ней всего лишь я.

Я даю девочке банальные советы, вычитанные из психологических книг. Я, конечно, ведьма, «вуаль» сниму, но и тебе придется над собой поработать.

В любви не помогут ни приворотные зелья, ни снадобья и заклинания.

Магией не получить того, чего не можешь добиться сам. Для начала нужно попробовать стать для него интересной.

Прежде чем заговаривать с мальчиком, необходимо узнать, о чем с ним вообще можно поговорить, выведать, в какие игры играет, какие фильмы смотрит, какие книги читает.

Мне кажется, староста вот-вот меня разоблачит. Скажет всем: «Она никакая не ведьма. Она всего лишь маленькая врушка».

Но Женька смотрит на меня с трепетом, боится упустить хоть слово и кивает, как завороженная.

– У тебя есть знакомые в его классе, которые близко общаются с Мироном? Сможешь у них все разузнать?

Девочка серьезно кивает. Дальше – магическая часть.

Я обещала себе этого не делать. Давать одноклассникам только психологические советы. Но завершаю «консультацию» плавными пассами рук. Закрываю глаза. Вновь вижу мысленным взором, что на Женьке висит серый целлофан.

Я сдергиваю его руками, скатываю в маленький шарик и выкидываю в ведро. Чувствую при этом ничем не объяснимое удовлетворение.

– Всё, негатив снят.

Женькина улыбка освещает класс. Кажется, она стала ярче. Как статуэтка, которую протерли влажной тряпочкой, освободив от слоя пыли.

Какие чудеса, однако, способно сотворить плацебо!

– А плата? – спрашивает девочка, затаив дыхание.

Мифы о необходимости «платы» тоже мне на руку. Это не я запугивала одноклассников. Они все сами почерпнули из фильмов, книг и мистических передач.

Женька протягивает мне мятую пятисотку – откладывала с обедов в школьной столовой.

Я не беру с нее денег. Пусть нормально поест. Женя – староста. Вот будет конец четверти, тогда ее помощь и пригодится. Где-то двойку, поставленную карандашом, подотрет. Где-то перед учителем слово замолвит.

Я выхожу из школы, подгоняемая щекочущим чувством стыда. И зачем взялась за эту «консультацию»? Почему не смогла отказать? Сама не понимаю.

Конечно, репутация ведьмы укрепила мои позиции в классе. Но так не может продолжаться вечно. Однажды ко мне на «прием» придет кто-то посообразительнее доверчивой Женечки.

Будет анализировать каждое мое действие со скептическим, недобрым прищуром и, конечно же, не купится на дешевые фокусы.

Или одна не в меру восторженная одноклассница проболтается учителям или родителям о том, что в школе завелась «ведьма». Что, интересно, тогда будет?

Сделают выговор? Маме влепят штраф за то, что ее дочка занимается шарлатанством?

Или меня ждет что-то более страшное, например, детская комната полиции? По коже бегут мурашки – бр-р-р… даже представлять не хочу.

Вдруг чую: за мной кто-то идет.

Замираю, как маленький лесной зверек, чувствуя, что за ним начинается охота. Преследователь тоже останавливается. Девочки? Навряд ли они отважатся сунуться ко мне второй раз, после того что я устроила пару месяцев назад.

Медленно оборачиваюсь и вижу парня в серой куртке. Он следует за мной, стараясь держаться на расстоянии нескольких метров. Первая мысль: «Ну все. Он узнал, кто я и чем занимаюсь».

Испуганно вжимаю голову в плечи и уже хочу убежать, но на помощь приходит голос разума.