– Боюсь, не выйдет, Паш. Здесь с полами тонна работы. Придется перебирать руками, чистить, циклевать. Доставка техники в такую глушь выйдет золотой, и я вряд ли смогу справиться с машинкой одна физически. Она тяжелая. И это только пол. Все остальное тоже…

– Я помогу тебе, – вызвался Пашка.

– Нет.

– Брось, Поля. Ты откажешься от заказа мечты только потому, что в доме теперь нет мужика? Так есть я.

Я закусила губу, не понимая, как относиться к такому заявлению. Паша был подозрительно настойчив. Прищурившись, я смотрела на него. Думала, сейчас скажет правду, но он воспринял мое напряженное молчание как слабость.

– Блин, Полинка, ты только не плачь сейчас, пожалуйста. Я перегнул? Прости, бога ради. Не хотел тебя обижать.

– Нет. Я не обиделась, – успокоила я его.

Паша выдохнул.

– Просто ты делаешь вид, что все в порядке. Я решил подыграть и не говорил о Стасе, чтобы не ранить…

– Меня не ранит упоминание Стаса. Это ведь я его выгнала.

– О, а он сказал, что сам ушел.

Я фыркнула.

– Разумеется. Ох, как хорошо было не говорить о нем. Давай продолжать не упоминать моего мужа. Ладно?

– Как скажешь. Так что с дачей?

– Работы здесь на все лето. Может, и больше. Денег тоже немало уйдет даже с вычетом аренды.

– Но ты можешь сделать конфетку из избушки?

– Разумеется.

– Давай я сведу тебя с хозяевами. Думаю, они согласятся.

Я кивнула и указала Паше на дверь.

– Пора ехать.

– Конечно.

Последний раз окинув сад взглядом, я едва сдержала вздох. Немногие хотят восстанавливать старые дома. Дешевле снести дедову дачу и построить модный дом-амбар. Или не сносить, но вместо восстановления дощатого пола – кинуть лист линолеума. Я не очень рассчитывала на встречу с хозяевами. Вряд ли мы договоримся.

Вернуться на эту дачу мне очень хотелось. По привычке подумала, что Стасу бы понравилось, что забор деревянный. Он медитировал, когда красил.

И тут меня озарило.

Пашка уже выехал из деревни, когда я додумалась и предъявила ему.

– Это Стас тебя попросил меня пристроить на лето?

– Нет, – возмутился Паша. – С чего ты взяла?

– Не знаю. Как-то все подозрительно. Ты никогда мне не звонил сам.

Паша сжал руль, тряхнул волосами и признался:

– Я за тебя переживаю, Поль.

– Вот уж не надо. Я в порядке.

– Уверена?

– Он просил тебя? – повторила я вопрос с нажимом.

– Нет! Клянусь.

– Ладно.

– Откуда эта дача взялась?

– Мой коллега получил в наследство два года назад. Что за допрос, блин?

– Твой коллега – это не Стас?

– Нет, конечно.

Я надулась и уставилась в окно. Паша вроде не врал, но кто знает. С другой стороны, я была бы рада в глубине души, если бы они сговорились. Но Стасу всегда было пофиг на мое реставраторское хобби, которое постепенно превратилось во вторую работу. Его бесили шкафы, стамески и лаки.

Слишком я хорошего мнения о муже. Не будет он так подкатывать обратно домой. Скорее уж действительно совпал запрос у Пашиного коллеги.

– Если уж мы заговорили о Стасе, – отвлек меня Пашка, – то должен сказать, что я его понимаю отчасти. Ты могла быть лояльнее, Поль.

– Неужели? В какой момент я была нелояльна: когда эта мерзкая баба описывала его член и просила не мешать их любви? Или когда я нашла ее фотки в бардачке?

– Ты не дала ему шанс объяснить.

– Мне не нужны его объяснения.

– Он мужчина, пойми. Ему нужно… А у вас…

Паша замялся. Он смотрел изо всех сил на дорогу и, видимо, хотел бы взять слова назад. Но я не собиралась давать шанс съехать:

– У нас не было секса, – закончила я за Павла смело. – Да. Не было так часто, как он хотел.

– Для мужчины это важно, – повторил Паша, как игрушка-попугай. – Ты его жена.

Я расхохоталась.

– Мужчины почему-то все сводят к сексу и какому-то странному понятию супружеского долга.

– А разве это не часть брака? – Пашка как будто немного расслабился.

– Ты считаешь, что после свадьбы Стас купил подписку на мою вагину?

Мы вместе рассмеялись.

– Звучит ужасно, – сказал Годунов.

– А в жизни еще более ужасно, потом что так Стас и думал. Я устала ему подыгрывать, симулировать страсть и любовь. Наверное, я слишком старая для этого дерьма. Вон Валя молодая. Пусть забирает.

– Она ему не очень нравится, Поль.

– Пусть сами разбираются. Давай закроем тему. Ладно?

– Как скажешь, – Паша нервно рассмеялся. – Вот поэтому я и не женился. Даже со стороны нихрена не понимаю в браке.

Я похлопала его по коленке, попыталась успокоить.

– Тебе и не надо, Пашечка. Таких мужиков женить – только портить.

– Твои слова – это комплимент или оскорбление? А, нет, не отвечай. Я буду думать об этом перед сном.

Напряжение рассеялось. С Пашкой снова стало легко и весело. Я хихикала, поддразнивая его всю дорогу. Он довез меня до школы и вышел, чтобы проводить до ворот.

Немного неожиданно Паша обнял меня. Слишком крепко.

– Если что-то понадобится – звони. Ладно?

Я промямлила что-то, покивала. Но этого Паше показалось мало. Он взял меня за плечи, встряхнул, потребовал:

– Пообещай, что позвонишь!

– Ладно. Обещаю.

– Вот и молодец. Пока.

Он умчался к парковке, оставив меня в смешанных чувствах.

Вечером мне позвонил Пашин коллега. Оказалось, он настоящий. Его звали Иван. Мы встретились на следующий день и долго обсуждали дачу. Вернее, я долго рассказывала про пол, стены, мебель, объясняла сложность и специфику работы, сроки, свои расходы, показывала свои работы. По заказчику было видно, что торговаться он не собирается.

Я почти не удивилась, когда он согласился на все мои требования.

– Это дом дедушки моей жены, – заговорил он, когда я иссякла. – Нам очень дорого все, что там есть. Пожалуйста, сохраните все максимально близко к оригиналу. И не скупитесь на материалы. Я знаю, что такое ремонт. Прораб никогда не укладывается в смету.

– Реставраторские работы сложнее обычного ремонта.

– Тем более не стесняйтесь, Полина.

Мы пожали руки, подписали договор. Иван сразу перевел мне аванс за работу. На эти деньги я могла не только закупаться материалами, но и прожить половину лета на той самой даче.

Первым радостным порывом было – позвонить мужу. Я так привыкла делиться с ним новостями, плохими и хорошими.

Придется менять привычки. Вечером я набрала Пашу. Он должен был отдать мне ключи.

Глава 4. Визит

Стас

– Станислав Петрович… – помощница Даша неуверенно топталась у двери.

Мне нравилось открытое пространство офиса. Я никогда не закрывал дверь кабинета, чтобы сотрудники могли войти в любой момент. Но Даша – новенькая. Она никак не могла привыкнуть к демократии.

– К вам дочка, – как-то виновато сообщила она.

– Катя? – удивленно переспросил я, отрывая глаза от монитора.

– Как будто у тебя есть другая дочка, – сварливо проворчала Катерина, врываясь в мой кабинет.

Она отодвинула Дашу и села в кресло напротив меня. Я так растерялся от ее внезапного вторжения, что не сразу сообразил поприветствовать ребенка.

– У тебя ведь нет другой дочки? – спросила Катя, глядя на меня, слегка прищурившись.

Вылитая мать.

– Нет у меня никаких дочек, – проговорил я и встал, чтобы обнять ее.

Катя прижалась ко мне, подставила щеки для поцелуев. Последнее время она презрительно отрицала телячьи родительские нежности. Но не сегодня. Мы не виделись давно.

Ребенок вздохнул.

– После всех ваших разводов с мамой я готовлюсь к любым новостям.

– Не все так ужасно. Мы пока женаты с мамой, просто решили пожить отдельно. И у меня точно все еще двое детей.

– Аминь, – Катерина воздела глаза к небу.

Я рассмеялся. Скрипнула дверь, и я увидел, что Даша до сих пор топчется в дверях.

– Можешь идти, – отпустил я ее.

Девушка неуклюже развернулась, чуть не налетела на дверь и скорее убежала в приемную. Кажется, она слышала больше, чем надо. Я постарался не представлять масштабы сплетен в компании, вернул все внимание Кате.

– Откуда ты тут взялась, козявка?

– У нас отменили репетицию, и я решила сгонять к тебе. Тут близко. Можно я в офисе потусуюсь?

– Мама придет забирать тебя с танцев?

– Напиши ей, что сам меня привезешь. Или ты занят?

Я всегда был занят, но и выгнать дочку не мог.

– Я соскучилась, пап, – добила меня Катя. – Можно просто посижу тут? Как всегда. Уроки сделаю.

– Какие еще уроки? – возмутился я. – Конец мая. Вам до сих пор задают?

– Бывает.

– Ужасные люди.

Катя засмеялась, и я остро ощутил потребность побыть с Катей.

– Слушай, забей на уроки. Пошли гулять.

– А тебе можно? – аккуратно уточнила она.

Катя указала на мой телефон, который надрывался от вибрации сообщений.

– Я тут директор, – напомнил я мелкой.

– Поэтому ты и не можешь все бросить среди дня, – напомнила мне Катя. Она повторяла мои любимые слова. Я так часто говорил это ей, Мишке, Поле. Стало стыдно.

Я окончательно решил свалить с работы.

– Все не брошу, но отложу. Пошли. Не заставляй тебя уговаривать съесть пиццу.

– Меня не надо уговаривать, пап. Только маме позвони.

Она вприпрыжку направилась к выходу. Я сгреб телефон и скорее последовал за дочкой. Сотрудники провожали меня осуждающими взглядами. А Валя даже за руку схватила.

– Стас, ты поговорил с заказчиком о допсоглашении. Мы точно не укладываемся в договорные деньги.

– Поговорю, – бросил я, вытаскивая руку из ее хватки. – Позже.

– Ты уже два дня собираешься, – укорила она.

Я не стал ей отвечать. Иногда Валя вела себя так, словно она была моей начальницей.

Сам виноват, конечно. Надо было уволить ее сразу, но она чертовски хорошо контактировала с ключевым заказчиком. Я боялся потерять его.

Проигнорировав укор Валентины, я прошел к приемной.

– Вернусь, – бросил я Даше.

Мы отлично повеселились с Катюхой. Я накормил ее пиццей, купил новые джинсы, пять уродливых безразмерных маек и странную газировку из корейского магазина.

Разумеется, Полине все это не понравилась, но она не запрещала нам видеться.

Жена приехала забирать дочь без хорошего настроения. Но мне и не стоило рассчитывать на ее благосклонность. Сейчас опять проедется по мне. И повод ей не нужен.

Валя дала все поводы на сто лет вперед.

– Мама, а можно папе прийти на мой отчетный концерт? – сразу озадачила ее Катя.

–Думаю, папа будет занят. Это в пятницу.

– Я приду, – заявил я, но сразу аккуратно добавил: – Если ты не против.

Поля вздохнула.

– Конечно, я не против, Стас. Но ты всегда работаешь до ночи в пятницу.

– Я приду, – повторил я упрямо. – Мишка тоже будет? Мы могли бы потом погулять.

– Ради бога.

Всем своим видом она давала понять, что не верит мне. Я и сам себе не очень верил. Телефон у меня в кармане разрывался. Я игнорировал два важных звонка, пока гулял с Катей. Придется оправдываться перед заказчиком, а потом обрабатывать его запросы до ночи. А по пятницам я обычно затыкал все недельные дыры, чтобы хоть немного отвлечься от дел фирмы в выходные.

Поля знала мой режим наизусть, поэтому и смотрела скептически, приподняв бровь.

Прошло две недели, а мы толком не говорили. Я смотрел на жену и понимал, что скучаю по ней. Может, в пятницу мы сможем нормально пообщаться?

– Значит, увидимся, – подытожил я.

По привычке подался вперед, чтобы поцеловать Полю, но она сделала шаг назад.

Катя подозрительно пыхтела, когда я обнимал ее. Я сам почти ревел, пока ехал на работу.

В офис я вернулся уставшим, буквально разбитым. Работать не хотелось, но пришлось.

Разумеется, народ уже разбежался. Только Даша послушно ждала меня.