Я вскочила на ноги. Это не только заставляло меня провалиться под землю от смущения, но и было правдой. И совершенно великодушно с его стороны.

Но Деви рассмеялась, и ее белые зубы сверкнули на фоне красивой смуглой кожи, словно набор крошечных отполированных кинжалов.

– Милый, – сказала она. – Ты заплатил ей сорок штук за один день работы над видеоклипом, а теперь просишь оставить свою жизнь на шесть недель за пятьдесят?

Джесси заулыбался, и его темные глаза засверкали на солнце, как угольные брикеты. Блеск. Две зануды, созданные для переговоров.

– А сколько? Семьдесят пять?

– Ты, должно быть, шутишь.

Я съежилась, но Джесси, казалось, наслаждался сражением.

– Сто?

– Удвой, и тогда поговорим.

У меня непроизвольно вырвался сдавленный стон, но Деви просто подмигнула мне, как бы говоря: Не волнуйся, моя милая, я все разрулю.

– Двести. – Джесси покрутил слова во рту, словно пробуя их на вкус. Хотя это прозвучало скорее как утверждение, чем как вопрос.

– Плюс проезд и проживание, разумеется, – добавила моя лучшая подруга.

Я кашлянула, пытаясь прочистить горло. Видимо, у меня была своего рода аллергия на то, что другие люди обсуждают высокие ставки по зарплате за меня.

– Разумеется, – сказал Джесси.

Затем они оба посмотрели на меня, как будто я только что подошла.

– А у меня есть право голоса?

Они молча ждали. Дерьмо. Я отчасти надеялась, что они просто не дадут мне вставить ни слова, потому что я даже не была уверена, что сказать.

Я обратилась к Джесси.

– Хоть я и благодарна тебе за щедрое предложение и предоставленную именно мне… хм, возможность… на этот раз моим ответом будет «нет».

– Дай мне минутку переговорить со своей клиенткой. – Деви взяла меня под локоть и потащила через сад, как куклу на веревочке. Как только мы добрались до самого дальнего угла двора, она резко повернулась ко мне. – Кэти. Двести тысяч. Шесть недель. Не тупи.

– Ты даже не знаешь, чего он от меня хочет!

– Дай угадаю. То же самое? Чтобы он хорошо выглядел и заработал бешеные деньги в процессе?

– Ну… да. За исключением того, что я не думаю, что ему действительно нужна моя помощь, чтобы хорошо выглядеть, и, кстати, «шлюха рок-звезды» – это не совсем то, что я хотела бы добавить в свое резюме.

– Твоему резюме не помешала бы любая помощь. – Я нахмурилась, а она помахала наманикюренной ручкой в воздухе, как будто это не имело большого значения. – Просто скажи ему, что секс вне торгов. Ты позируешь для фотографий, появляешься там, где ему нужно, и хорошо смотришься на его руке. Готово.

– Ага. Ты думаешь, он не захочет трахнуть меня в рамках сделки?

– Если он захочет, а ты – нет, то говоришь «нет». Ты большая девочка. Мы составляем контракт, и если он будет сексуально домогаться тебя, то уйдешь. Что ты теряешь? Ничего, – ответила она за меня. – И что ты за это получишь?

– Дай-ка угадаю…

– Двести гребаных тысяч. Этого достаточно, чтобы запрыгнуть в поезд новой счастливой жизни, Кэти. Ты можешь открыть настоящую художественную студию. Ты можешь стать художницей и при этом не голодать. Это мечта каждого художника. Просто считай его сумасшедшим богатым покровителем.

Я вздохнула:

– Когда ты так об этом говоришь…

Она взяла меня за плечи и обратила ко мне свое серьезное лицо.

– Послушай. Этот человек уже живет своей мечтой, Кэти. Он зарабатывает на этом деньги. Много денег. Двести тысяч плюс проезд и проживание. Он даже не моргнул своими безумно длинными ресницами, когда я потребовала почти четверть миллиона за твои услуги, детка. У него есть деньги. У тебя есть то, что ему нужно. Позволь ему нанять тебя. Шесть недель – это ничто, мгновение. А потом ты продолжишь жить своей жизнью, и какой-нибудь крупный лакомый банк поддержит твою мечту.

Я знала, что она права, по крайней мере, в одном. Не то чтобы я не могла использовать такие деньги.

Я уже потратила все до последнего пенни из сорока тысяч долларов, которые Деви получила для меня за съемки в клипе, за вычетом ее гонорара агентству и после вычета того, что мне придется заплатить в виде налогов на погашение моих студенческих кредитов. Это означало, что дорогостоящее образование в художественной школе, которое я получила, но которым еще не воспользовалась, теперь, по крайней мере, почти выплачено.

Хотя лучшее, что я вынесла из всего этого опыта, – это толчок к моему творчеству. Я снова регулярно рисовала, что было бесценно для меня.

Я посмотрела на племянников, играющих с моим псом. Из окон доносился запах кофе, я слышала звон посуды, голоса и смех вдалеке.

Я, как и всегда, пыталась убедить себя, что все не так уж плохо. Какая еще работа позволила бы мне брать с собой на работу пса? И во время обеденного перерыва я смогла бы пообщаться со своими племянниками. А Джек, мой замечательный зять, освободил большое пространство в подвале для моих холстов и художественных принадлежностей, чтобы я могла устроить временную студию.

Немного, но это все, что у меня есть.

Что, на самом деле, довольно жалко и скудно.

Потому что на самом деле у меня была куча долгов, неиспользованный диплом, работа, на которой я работала только потому, что любила свою сестру и не хотела налаживать свою жизнь, и остатки разбитой мечты.

Лучшая подруга пристально посмотрела на меня своими карими глазами.

– Ты дала мне обещание взять жизнь за яйца, – сказала она. – А на той скамейке тебя ждет огромный набор яиц.

– Фу, – сказала я. – Отлично. Может, я привнесу в эту жизнь немного красок.

– Да! – Деви поцеловала меня в щеку, поправила верх моего топа, чтобы было больше видно декольте, и отвела обратно к Джесси Мэйсу.

– Чтобы не чувствовать себя шлюхой, – проворчала я на нее, но она только улыбнулась.

Джесси посмотрел полуприкрытыми глазами на меня из-за нещадно палящего солнца, когда мы приблизились. Этот мужчина был великолепен, даже когда щурился.

– Ты выглядишь как ангел, – сказал он, поднимаясь на ноги. – В этих солнечных лучах.

– Хм, лесть всегда приветствуется, но это не поможет твоему делу. Мне действительно нужно немного времени, чтобы все обдумать.

– Не торопись, – сказал он. – Тур начнется только в воскресенье. – Он отхлебнул кофе. – Это действительно отличный кофе.

– В воскресенье? Как… в это воскресенье? – пробормотала я. – Послезавтра?

Он ухмыльнулся:

– Угу.

– Эм… а ты не мог предупредить меня чуть заранее?

– Я вернулся в город всего несколько дней назад. Я был в Лос-Анджелесе… и, ну… – Он пожал плечами. – В моем мире все происходит быстро. Кстати, об этом. Завтра вечером у нас в городе VIP-вечеринка, просто небольшое приватное шоу, разогрев перед туром. Приходи в качестве моей пары. Дай мне шанс. Если ты решишь, что я придурок или что не сможешь вынести весь этот балаган, я пойму.

Деви слегка толкнула меня локтем, пока я просто стояла, как вкопанная дурочка.

– Эм, ладно? – У меня получилось.

– Ей нужен плюс один, – вставила Деви.

– Можешь присоединиться к нам, – сказал Джесси ей, затем кивнул мне. – Я заеду за тобой. В восемь. – Затем он отхлебнул кофе, отсалютовал, развернулся и вышел со двора моей сестры.

Я посмотрела на Деви, и у меня отвисла челюсть.

Серьезно. Что, черт возьми, только что произошло?

Свидание с Джесси Мэйсом?

И предложение о работе?

Лучшая подруга улыбнулась мне и исполнила небольшой праздничный танец на своих невероятно высоких каблуках. Я не смогла удержаться от улыбки, глядя на нее. Потому что, о боже.

– Ты просто ненормальная.

Она просияла:

– За это ты меня и любишь.

– Двести тысяч?

– Купишь чертову уйму кистей для рисования, детка.

Глава 7
Кэти

На следующий день в восемь часов вечера я обнаружила незаконно припаркованный черный «Феррари» перед своим многоквартирным домом.

Джесси Мэйс, одетый в греховно облегающие джинсы, свободную футболку с круглым вырезом, блейзер и темные очки, прислонился к дереву, вероятно, наблюдая, как я пытаюсь преодолеть препятствие в виде крыльца на своих высоких каблуках и не поскользнуться в луже собственных слюней. Как только я приблизилась, его губы ехидно изогнулись в сексуальной улыбке. Мое сердце как-то странно екнуло, когда он сказал:

– Привет.

– Эм… привет. А где твой шофер? Мы отправимся туда одни?

– Иногда я люблю сам сесть за руль, милая. – Он сдвинул темные очки на лоб и пригвоздил меня взглядом своих темных глаз. Выражение его лица было непроницаемым, когда он оглядел меня с ног до головы. Он потянулся, чтобы открыть для меня дверцу машины. – А что? Испытываешь слабость к Джуду?

– Эм… тому здоровенному чуваку с татуировкой в виде дерева? Нет. – Чувствуя необходимость объясниться, я добавила: – Не совсем в моем вкусе.

– Что, мрачный и опасный?

Безусловно, «мрачный и опасный» с таким же успехом можно было бы отнести и к Джесси, хотя его опасность исходила совсем с иной стороны; он из тех, кто доводит тебя до безумия и разбивает твое сердце в процессе. С другой стороны, его наемный громила выглядел как персонаж «Сынов анархии»^[10].

– Красивое платье, – добавил он, прежде чем я успела сформулировать ответ. – Кожа и кружева, – задумчиво произнес он, затем отступил и придержал для меня дверь.

– Спасибо. – Я повернулась и забралась в машину, устроившись на низком сиденье так грациозно, как только могла. Я старалась сделать так, чтобы не засветить свои трусики, пока его пылающий взгляд заигрывал с подолом моего короткого красного кружевного платья и скользил вниз по обнаженным ногам. Затем он закрыл дверь, и я выдохнула.

Пришло время для моего небольшого выступления. Того, что я мысленно готовила с тех пор, как согласилась на это фальшивое свидание, на эту эксцентричную пробную попытку выяснить, будут ли еще фальшивые свидания. Шесть недель – немалый срок.

Я напомнила себе, что не обязана здесь находиться. Если Джесси Мэйс окажется полным придурком, мне не так уж сильно нужны эти двести тысяч. Моя порядочность не подлежит продаже, сколько бы ни предложили. Это всего лишь одна ночь. А потом я смогу уйти. Расскажу моим будущим внукам, что однажды я ходила на свидание с рок-звездой. Даже им не обязательно знать, что оно было фейковое.

Солнце светило Джесси в глаза, когда он садился в машину, но он не надел солнцезащитные очки, вероятно, чтобы при каждом удобном случае пожирать меня взглядом, прямо как сейчас.

– Ты такая сексуальная в красном.

– Тебе не обязательно это говорить.

«Феррари» с ревом завелся, и мы выехали на улицу.

– Разве парень не может заигрывать с собственной девушкой? – спросил он, изображая непристойную невинность.

– Я не твоя девушка.

– Сегодня ты моя, милая. Я ведь плачу тебе за это, помнишь?

– Платишь мне?

– Таков уговор. Двести тысяч за следующие шесть недель.

– Да, если я поеду в тур. – Ух. Услышав, как он говорит о сделке, я почувствовала все происходящее каким-то неправильным. Я до сих пор пасовала перед такой заоблачной ценой за свои «услуги», но если он был готов заплатить ее, как выразилась Деви, я повела бы себя как свихнувшаяся, если бы отказалась. И все же… – Давай просто назовем сегодняшний вечер пробным. Воспринимай его как демонстрационную версию. – Мысль о том, что он заплатит мне за сегодняшнее свидание, заставила меня почувствовать себя проституткой, и не укладывалась в голове.

– Я думал, мы ее уже опробовали. – Он окинул меня пылким взглядом, который вернул мне каждый чувственный момент нашего псевдосекса на съемках клипа.

– Да, но на этот раз я останусь в вертикальном положении.