День семнадцатый

В дешевой гостинице, которую мы нашли в восьми километрах от трассы, всю ночь по мне скакали мыши. За стенкой мужик привел девушку, она верещала на весь этаж, что трахаться здесь не будет, потому что общий туалет и общая душевая – это не ее уровень. Затем он ее все-таки уговорил и начались стоны. Но меня больше тревожили мыши, вот так внаглую они ползали по кровати и сумкам, нервируя меня всю ночь. Стоимость гостиницы (400 рублей) полностью себя оправдала, а отклонение от трассы на восемь километров – нет.

От Кунгура начинаются затяжные и многокилометровые тягуны. Я, как всегда, ползу неспешно, но некоторые подъемы уже преодолеваю сама. На переднем колесе появилась восьмерка, а заднее иногда вылетает из крепежа. Как это происходит, не понимаю, но ехать опасно. К заднему колесу прикреплен прицеп: если во время движения оно отлетит, грохнусь на всех скоростях не только я, но и Капу уведет в сторону. Сложно представить, что может произойти на автодороге из-за одного моего колеса. Сегодня нужно проехать всего 54 километра, впереди нас уже ждет мотель. Если там будут дальнобои, попрошу их посмотреть крепление.

После нескольких часов в пути торможу на заправке, чтобы купить воды. Буквально сразу же ко мне подъехала машина, а вместе с ней – эвакуатор. Вышел парень с термосом и предложил горячего чая. Я показала на три бутылки в руках и вежливо отказалась. Пока болтали, выяснилось, что ребята тоже едут в Екатеринбург, призвали меня погрузить железки на эвакуатор и поэкономить силы, тем более с проблемным колесом. Впереди огромные перевалы. Это же Урал!

У меня, начинающего велосипедного путешественника, еще не сформировались принципы истинного велотуризма. Как и многие новички, я согласилась на предложение. Сейчас, когда оглядываюсь назад и пишу эту книгу, сложно понять, почему я так поступила: в этом не было острой необходимости. Уже не все, что я делала еще несколько месяцев назад, кажется мне правильным. Не говоря обо всей предыдущей жизни.

Велосипед с прицепом уехали на эвакуаторе, а мы с Алексеем еще некоторое время торчали на заправке. Так странно, все документы, абсолютно весь багаж и вообще все-все едет где-то без меня с незнакомыми людьми. Сама я в машине у постороннего человека, собака со мной, банковская карта и телефон – тоже, но страха не испытываю. С Алексеем мы болтали всю дорогу без умолку. Он мне про свое, а я ему – про свое, иногда даже совсем личное, то, что можно рассказать только случайному знакомому. Так, миновав перевалы, мы оказались в пригороде и попрощались у мотеля.

День восемнадцатый

Мы с Капой проехали границу двух частей света – Европы и Азии – и въехали в Екатеринбург.

Екатеринбург

Здесь мы наконец-то отдали велосипед в мастерскую: вопрос с задним колесом, выскакивающим из крепления, не давал мне покоя. Ребята следили за отчетами в блоге, ждали и приняли как родную. На деле мастерская оказалась бутиком-ателье с огромным двухэтажным пространством, внутри которого можно найти редкие гаджеты для искушенного велосипедиста. К примеру, «жопомер» – специальный инструмент для измерения расстояния между седалищными буграми тазовой кости, которые соприкасаются с седлом при наклоне вперед, к рулю. Этот параметр помогает подобрать седло правильной ширины, чтобы в длительном путешествии сидеть прямо, без перекосов, беречь спину и не травмировать промежность.

Прошлись ребята и по параметрам моего велосипеда. Выяснилось, что размер рамы не соответствует росту, из-за этого я еду сгорбленная и мучаю себя: «При маленькой ростовке ты сидишь на своем велосипеде, как кошка на заборе, и с этим в принципе можно жить. Но из-за неправильной ростовки параметр длины рамы (ЕТТ) автоматически тоже короче, и твоя грудная клетка все время зажата. В идеале раму требуется заменить».

Однако к такому повороту я была не готова: мой бюджет ограничен и новая покупка могла надолго выбить из строя. Я никогда прежде не прислушивалась к телу, как оно себя чувствует на велосипеде, вроде прыг – и поехал. Решила пока повременить.

Также ребята рассказали, как правильно педалировать, в каком положении должны располагаться стопы. Раньше я просто садилась и крутила, не задумываясь, но теперь ощущаю разницу. При давлении на педаль пяткой, носком или серединой стопы меняется не только рабочая группа мышц, но и угол разгиба ноги. В обычной жизни он контролируется подседельной трубой, но при длительных катаниях и комбинировании всех трех способов регулировать подседельную трубу неудобно. На ходу это сделать невозможно, а лишний раз останавливаться совсем не хочется. Я работала носком, а когда ноги уставали, меняла положение с носка на середину стопы, в крайних случаях на пятку, чтобы дать отдохнуть одним мышцам и поработать другими.

Читатели блога часто пишут, что на моем велосипеде неправильно установлен руль-бабочка. Сам руль – многохватный, очень удобный, можно менять положение рук, разгружая таким образом кисти, и даже ложиться на него, давая отдых грудной клетке и пояснице. Но из-за длины моей рамы и высоты рулевого стакана эти опции частично для меня становятся недоступными. Я много раз регулировала высоту руля и меняла его положение, остановившись на категорически неправильном. Неправильном в общепринятом смысле, когда низ бабочки смотрит вверх, а верхняя точка руля уходит вниз: так я могла на него ложиться и менять положение рук. Многие меня за это ругали, другие – расспрашивали из любопытства, я же в процессе похода научилась все подстраивать под себя, исходя из собственных ощущений.

На отдых остановилась в одном из лучших отелей города. Управляющий Сергей заранее вышел на связь и предложил безвозмездное проживание. На все время пребывания предоставили двухкомнатный номер люкс, питание для меня и даже для собаки. На двери отеля красуется большая наклейка, по изображениям на которой понятно, что вход с собаками и велосипедами сюда разрешен. А днем позже местный модный ресторан прислал пакет с едой и открыткой, подписанной от руки. Ребята поддерживали нас и желали приятных впечатлений.

Я была обескуражена и навсегда покорена: этот город умеет красиво ухаживать. Он как чуткий мужчина, в которого невозможно не влюбиться. На волне приятных эмоций я вернула возможность оставлять комментарии в своем блоге.

День двадцать второй

Утром двадцать второго дня мы с Капой покинули шикарный город Екатеринбург и отправились дальше. Трасса встретила ледяным ветром, я быстро крутила педали и возвращалась в дорожную реальность.

В дороге встречаю огромное количество новых людей, бываю счастливой, грустной или раздраженной. Могу уставать, мерзнуть, бояться, но продолжаю быть абсолютно свободной в выборе. Доехала до развилки и долго смотрела на указатель: поехать в Тюмень, свернуть в Челябинск или вообще уйти на Нижний Тагил? Свобода и разнообразие возможных вариантов прибавляют сил: ты ощущаешь каждой клеточкой, что действительно живешь так, как хочешь, а не просто делаешь вид.

Накрутила 57 километров, общее расстояние от места старта – 982 километра, завтра разменяю первую тысячу.

День двадцать третий

Страшно, когда слез с велосипеда, пошел на другую сторону дороги сделать кадр и вдруг видишь, как на двухколесного друга несется большегруз: у него что-то с колесом и водитель не может выровнять управление. Хрен с ним, с велосипедом, но в прицепе осталась Капа! Мгновение – и грузовик проносится мимо, никого не зацепив, а я так и остаюсь парализованно стоять на другой стороне дороги, мое сердце только что ушло в пятки.

Вдоль трассы много надгробий, достаточно следов свежих аварий. Жалею, что не притормозила в Удмуртии сфотографировать огромную груду металла на обочине, по ней хорошо угадывалась большая фура. Это очень страшно.

Несмотря ни на что, дорога мотивирует, низкий ей поклон, и мне кажется, что такие указательные знаки как «река КРУТИШКА» – это как «Крути, братишка» или «ты Крутышка».

День двадцать четвертый

Наконец-то солнышко. По такой погоде ехать легко, машины на трассе становятся добрее, встречающиеся люди – тоже. Видно, как все соскучились по теплу и радуются ему.

В сегодняшней гостинице, невзирая на все очевидные минусы (страшно к чему-нибудь прикоснуться), работают хорошие люди. Ночью пошел дождь, персонал постучал в дверь моего номера – разбудить, чтобы завезти велосипед в помещение. Я в это время была в душе и не слышала. Без меня справиться не могли: велосипед пристегиваю на цепь, даже несмотря на внутреннюю парковку. Не хочу рисковать: в нашей стране все, что не пристегнуто, значит ничье.

В итоге работники достали полиэтилен и накрыли им прицеп. А когда я выползла, окружили меня всем коллективом и принялись за расспросы. Не понимают, как это – взять и отправиться в такую даль на велосипеде! Сказали, что поверх моего замка пристегнут велосипед своим собственным, чтобы утром я не уехала незаметно. Настаивают на совместной фотографии и просят прислать телеграмму, когда доберусь до финиша.

День двадцать пятый

Встречный ветер плюс открытая местность – и этим все сказано. Поход требовал больше усилий, чем я ожидала. Когда преодолела 54 километра, до следующего места ночевки оставалось еще 20. Я была выжата, руки болели от перенапряжения, хотелось все бросить и разрыдаться.

Сделала остановку и созвонилась с диспетчером, объяснила ситуацию и попросила посмотреть место поближе. Но ближе ничего не было. Тогда я взяла себя в руки и решила, что буду ехать столько, сколько смогу. Постараюсь найти заправку или кафе и попрошусь к ним встать на ночь. Каждый день перед выездом изучаю карту, многие приложения с картами поддерживают функцию чек-поинтов, можно посмотреть ближайшие отметки магазинов, кафе или заправок. Но российские просторы вносят свои коррективы: информация не всегда актуальна, приехать к точке и увидеть, что этого кафе уже нет, – обычное дело. Бывает и ровно наоборот: там, где карта показывает пустоту, неожиданно вырастает микроцивилизация.

Каждый день я километр за километром пролистываю трассу в максимально увеличенном формате. Вижу озера, которые будут попадаться на пути, брошенные здания или действующие дорожные комплексы. По снимкам со спутника, правда, не всегда понятно, что за пятачок на земле, – часто приезжаю к заброшенной разрухе, на территории которой устроили свалку из ржавой техники. А по спутниковым фотографиям казалось, что такая скученность зданий и транспорта наверняка означает, что здесь есть жизнь. На этот раз повезло: крутить пришлось недолго, а там, где на карте ничего не было, передо мной вдруг вынырнули кафешка, банька и автосервис.

Я обратилась к девушке за баром, попросила разрешения поставить палатку и сникла. Сотрудница попалась вреднющая: она раздраженно рыкнула, что такие вопросы не решает, а хозяина сейчас нет. Позвонить ему она не может, продиктовать его номер – тем более.

За столиком в кафе сидел мужчина, он догнал меня на улице, оказался кем-то вроде управляющего. Сказал, что у них тут автокемпинг, на ночь приезжают фуры, люди с палатками еще никогда не приходили, но он постарается дозвониться до начальства. Через некоторое время вернулся и скомандовал, чтобы ставила палатку: никто не против. Пока то да се, понабежали дальнобои, накинулись с расспросами: откуда я и куда, сколько уже еду и на фига мне вообще это все надо? Один достал телефон, попросил фото, сказал, что он администратор дальнобойного паблика, хочет предупредить своих, чтобы узнавали и не обижали. День неожиданно заиграл новыми красками.

Я спряталась в палатку отдыхать, после десяти вечера температура опустилась до нуля. Дальнобои открывали кабины: «Ты ебанутая, сама замерзнешь и собаку свою заморозишь, иди к нам греться, живо!» Ругали меня страшно: