На этом «приключения» не закончились! В/ч 10652 продолжала удивлять! Городок был построен в виде типичного немецкого военного городка. Все надписи были строго по-немецки. В одном из «объявлений» Вячеслав обнаружил грамматическую ошибку. Оказалось, что сделана она специально. Таким образом проверяли знание немецкого и наблюдательность. К обеду Вячеслав был переодет в форму немецкого унтера, и сел изучать строевой устав Вермахта. Два месяца сплошной шагистики, под присмотром старых фельдфебелей Ландвера, чтения «Майн кампф», немецких газет, вперемешку с длиннейшими марш-бросками, большой физической нагрузкой, а индивидуально догрузили изучением двигателей Юмо.210Г2 и Ас.10, основ конструкции самолета и аэродинамики. Все на немецком. И без инструктора. Их, просто, не было. Но, стенать и изображать катающегося по полю футболиста, в надежде на пенальти, сержант не умел, поэтому, как ни тяжела была учеба, но зачеты в конце второго месяца обучения он сдал с первой попытки. Впрочем, второй попытки ни у кого и не было: тех, кто не прошел подготовительный курс, как его называли, отчисляли, и из 56-ти человек, которые числились в роте на конец декабря, к февралю осталось меньше половины. Костяк «роты» составляли немцы Поволжья и Урала. Понятно, что настоящих фамилий никто ни у кого не знал. Было несколько человек других национальностей, но у всех немецкий язык был или родным, или прекрасно поставленным. Отбор в школу вели по этому принципу, и на индивидуальных занятиях, которые начались в конце февраля, преподаватели оттачивали лексику, и доводили до идеала произношение, требуемое по легенде. Или предлагали сменить легенду. А иногда и отчислить. Они имели полное право дать такую рекомендацию, и этот приговор обжалованию не подлежал. Собственно, преподаватели в школе работали на износ, чуть ли не круглосуточно готовя людей к заданию. А начальство при этом постоянно подгоняло их, говоря о том, что они срывают все сроки. Что требуется «здесь и сейчас». Из-за этого и хромала подготовка. Засунуть такой объем информации в голову и переучить мгновенно человека невозможно. Автоматизм вырабатывается годами, а не неделями, но… Время требовало именно быстроты обучения, поэтому и было море отчислений. В школе оставались только те, кого переучить и подготовить можно было быстро. Остальные – отсеивались.

После прохождения подготовительного этапа все перешли на индивидуальные занятия, кроме радиодела, огневой и физической подготовки. Еще и минно-взрывное дело преподавали классами по 10 человек. А так, каждый умирает в одиночку! До марта 1938 года Вячеслава, теперь его звали Вольфганг, готовили по той «легенде», которую подготовила мать. Он должен был попасть в Пернау, это в Австрии, и там уже готовы документы, что он учится военной школе летчиков, затем выехать в Германию, заявив, что желает служить Великой Германии. При этом использовались вполне легальные документы одного из дальних родственников матери, которым пообещали выезд в Латинскую Америку или США. Всем, включая курсанта. Вообще-то, они похожи, даже слишком. Но, 13-го марта Германия заявила об аншлюсе Австрии, а 16-го Адольф Гитлер проехался по улицам Вены под восторженные крики: «Хайль», и вздернутые руки двух из четырех миллионов австрийцев. В школе по этому поводу состоялась глухая пьянка преподавательского состава, большая часть которого были австрийскими коммунистами, которых выжили нацисты из их страны. «Легенда» требовала изменений и новых документов. Фамилию Крейц или Крайц стало использовать затруднительно, потому, что «родственничек» из Рейха выехать не успел. Все остальное готовили в страшной спешке: события замелькали как в калейдоскопе, а необходимость доставить и обеспечить связь старому агенту 3-го Интернационала никуда не делась. Новая легенда родилась случайно, после активизации судетских немцев. В Праге прошла мощная манифестация фашистов, на которую съехались молодые нацики со всей страны, и начали требовать вернуть их тысячелетнему Рейху. Единственное военное летное училище на Судетах расположено в городе Ралль или как его называют чехи: Ральско. Есть еще одно, в Карловых Варах, но оно готовит пилотов для гражданских авиалиний. В Ралле зацепиться было не за что. А начальство как с цепи сорвалось: «Давай-давай! Даешь! Всех расстреляем к чертовой бабушке!». Третий путь лежал через Париж, но там очень сильна «наша» иммиграция, и не исключено, что фото сына баронессы фон Крейц там уже есть. Многим она наступила на любимый мозоль. Вполне могли поинтересоваться. Так как толковых документов не было, то руководство приняло решение: поступать на первый курс Ралльской школы ВВС Чехословакии. Кстати, предстояло научиться «неправильно записывать решение в столбик при умножении». В Германии и в германоговорящих странах, включая Судеты, первым пишется меньшее число. Ведь предстояло сдать экзамены! По предметам, которые Вячеслав не изучал в немецких школах. Экстерном «пробежались» по школьным учебникам Чехословакии. Но в Чехословакию еще попасть нужно! Общих границ с СССР она не имела! В общем, вся легенда сыпалась, как карточный домик, а начальство просто свирепело по этому поводу. И тут из Базеля пришло сообщение, что семейство Крейцев пересекло швейцарскую границу и прибыло на конспиративную квартиру в Базеле. Вся подготовка к черту! Выслали туда, в Берн и Базель, уточняющие вопросы, но не самим Крейцам, а людям их курирующим. Короче, за день до аншлюса они пересекли границу, проставив в целях выезда за рубеж: желание совершить путешествие по Африке. Начальник управления кадрами ПВВ немедленно выходит на какие-то структуры, и Вячеслава, вместо Германии, отправляют в Ливию, в Бизерту! Правда, не одного, а с целой группой товарищей. На месте разрабатывается план: полет на четырехместном «Шторьхе» вокруг африканского континента в честь «исторического воссоединения исконных германских земель», с привлечением максимального количества прессы. Крейц-папа и Крейц-мама, механик самолета и курсант первого курса Пернаусской военной школы Вольфганг фон Крейц. С многочисленными публикациями из разных уголков Африки. Естественно, что фотографии будут именно Вячеслава. С лицом доработает солнце и специфические фотографические эффекты. Он должен стать известным, чтобы никто не вспоминал о том, что он выглядел моложе, и нижняя губа у него тоньше. Если хочешь спрятать вещь, то положи ее на самое видное место!

В общем, вместо двух лет обучения в разведшколе – четыре месяца, а «Физелер-Шторьх» Fi.156c3 стал его первой машиной, которую он поднял в воздух. Мама поговорила с женой троюродного брата и убедила ту, что она рискует больше, заменяя ее сына своим. Крейцы выезжали потому, что отчетливо понимали для чего гитлеровцы пришли к власти в Австрии. Они не были коммунистами, но голосовали за них много лет подряд. За «Красную Вену». И осознавали разницу между фашистами, нацистами и социалистами с коммунистами, много лет «владевшими» Веной. Они «сошли с дистанции» в Южной Африке, «по здоровью». Оттуда их путь лежал в Южную Америку, в эмиграцию, а «их сын Вольфганг» продолжил маршрут, уже вдвоем с механиком. Его звали Карл Вейсмар, старый и очень опытный механик, симпатизировавший Тельману, и недолюбливавший Гитлера. Его требовалось перевербовать, иначе путь в Германию окажется отрезанным. Триумфаторов должно быть больше единицы.

Пресса Германии следила за перелетом. Регулярно публиковались малейшие новости, а когда они немного потерялись в Калахари, то у Геринга немцы начали требовать спасательную операцию. Благодаря этому удалось сменить выработавший свое движок в Карасбурге. Это в Намибии. Прогорел один из восьми поршней в двигателе. Сорок километров до города ехали на телеге с волами. Там старшим Крейцам стало плохо с почками, и их госпитализировали в Кейптауне. Две недели ждали новый двигатель, затем вылетели дальше, уже только с Карлом и дополнительным топливным баком на заднем сиденье, вместо двух пассажиров. При смене движка один прибывших помощников руководителей колонии Намиб рекомендовал шире использовать прекрасную фотоаппаратуру «Цейс» в полете, которую он привез с собой. И помнить, что Германия была обделена колониями при разделе мира. А великий фюрер говорит, что это положение еще не поздно исправить. Вольфганг доверчиво кивнул головой, а Вячеслав отправил телеграмму по одному из связных адресов о просьбе германской стороны. В Триполи крайний раз встретился с матерью, они замкнули маршрут, но мать приказала лететь не через Сицилию и Италию, откуда вылетали Крейцы и настоящий Вольфганг Крейц мог наследить и оставить свои пальчики, а через Испанию и Францию. В школу в Пернаусе и дом в Вене лучше не посещать без надобности. И вообще избегать Австрии, где могли сохраниться письма, написанные другим почерком. Она же подкинула идею самому стать писателем и издать книгу в модном тогда стиле «Записки путешественника». Это она сказала еще в момент подготовки, поэтому несколько тетрадей-черновиков было у Вячеслава с собой. Она же окончательно уговорила Карла вернуться в теперь уже Германию, правда, пообещав ему эвакуацию при первой возможности. В качестве конечной точки маршрута выбрали город Кассель, где располагалась фирма «Физелер», которой сделали очень неплохую рекламу. И которая через печать пригласила молодого летчика посетить завод и фирму.

С дополнительным топливным баком, самолет мог преодолевать до 1000 километров, что солидно помогло на этапе возвращения, после высадки двух пассажиров. Вот и сейчас требовалось из Сан-Себастьяна долететь до Энхайма. Это под Саарбрюккеном, до остальных аэродромов просто не дотягивались. А это на самой границе с Францией. Карл провернул винт и убрал колодки, забросив их в кабину себе под ноги. Вольфганг аккуратно прибавил обороты и вырулил на узкую полоску ВПП, идущую вдоль бухты. Конец ВПП означал и границу между Испанией и Францией. Над домиком с мачтой появился клетчатый флажок, дающий добро на взлет. Желают счастливого пути! Через 75 метров почувствовали последний толчок о неровности левым шасси, и земля начала отдаляться от самолета. Испания кончилась, промелькнула Франция и самолетик завис над морем. Курс 37 градусов, где-то в 940 километрах находится первая точка посадки уже на территории той страны, куда требовалось попасть по имеющемуся приказу. «Аистенку» на это расстояние требуется 6 с половиной часов, при нулевом ветре. Карл, который за время перелета неплохо освоился со штурманским делом, настроился на работу радиопривода Саарбрюккена, и пересчитывал поправки к курсу, чтобы не лететь по ортодромии. Земля, как известно, круглая. Он показал расчеты «молодому графу», эта ветка рода Крейцев носила титул фрейграфов, который в Германии считался выше баронского, когда как в России было принято наоборот. И, несмотря на революции и отмену дворянства, пока еще имел некоторый вес в обеих «республиках», объединенных Гитлером в одну. Вольфи посмотрел на расчеты, и кивнул, продолжая удерживать самолет по курсу и высоте. Автопилота у машины не было, как и второй ручки управления. Штурман – чистый пассажир, максимум может подать кофе из термоса и бутерброды. Ну и следит за тем, чтобы после опорожнения внутреннего танка его вовремя отключить и переключиться на крыльевые. Желательно так, чтобы двигатель при этом не чихнул.