Моё сердце стучит так громко, так надсадно, что мне кажется, оно выдаст меня. Я прислоняюсь лбом к холодному камню. Страх сковывает, пробирает до костей. Я кролик, затаившийся под носом у хищника. Дрожу от ужаса и не могу связно думать.

“Двигайся! Беги!” – приказываю себе. Пока мои враги заняты обыском комнаты, я начинаю спуск по лестнице. Сначала пытаюсь не шуметь, но вскоре плюю на осторожность и бегу, перепрыгивая ступеньки.

Меня то колотит от холода, то бросает в жар. В груди болезненно тянет, ноги в неудобных туфлях сбились в кровь. Я сбрасываю обувь и бегу босиком, не обращая внимания на холод.

Лишь на середине пути я понимаю, что лестница ведёт в подземные помещения, туда, где находится родовой алтарь. Меня пронзает мысль… даже если у меня нет магии – она есть в алтаре! Я могу активировать его и направить силу против врагов! А если не получится, то попросту уничтожу алтарь, чтобы он не достался захватчикам.

“Только бы псы Руанда ещё не добрались до храма”, – шепчу себе.

Наконец, ступени заканчиваются, и я упираюсь в стену. Нащупав в темноте подсвечник, поворачиваю его три раза вправо, дёргаю вверх. Стена отъезжает в сторону, и я выхожу под своды древнего храма.

Выдыхаю.

Следов захватчиков здесь нет.

Но расслабляться нельзя. Пара минут и оборотни сообразят, куда я сбежала. Сломают стену и нагонят. Перережут горло, или прежде поиздеваются? Говорят, у волков никаких моральных принципов, а пытки – их любимое развлечение.

Спотыкаясь, я бегу через храм. По сторонам ряды скамеек, стены украшены картинами, рассказывающими историю Аштарии. Здесь проводятся большинство значимых для королевства церемоний. Здесь я должна была выйти замуж за Гилберта…

Сам храм находится под родовым замком, в том самом месте, где был заложен первый камень Аштарии. Говорят этим камнем был драголит – осколок сердца дракона.

Мне вспоминается тихий голос отца, когда он рассказывал легенду рода. Якобы чтобы оживить артефакт, десять сильнейших магов передали алтарю свою силу, а первая мать королевского рода Аштарии подарила алтарю свою душу. Все короли кормили алтарь своей кровью, в год по капле. Все они верили, что алтарь взамен дарит их землям плодородие, а их стране – процветание.

Но почему же он не помог теперь? Почему не спас от захватчиков? Что, если всё это глупые сказки?

Тяжело дыша, я останавливаюсь в дальней части храма. Здесь, за колонной находится дверь из белой кости. Раньше она была заперта силой магии короля Аштарии, но отца больше нет…

Обхватив костяную ручку, я толкаю её. Мне хочется, чтобы она оказалась заперта. Ведь если защита действует – значит, отец жив!

Но дверь поддаётся без усилий.

Сердце болезненно колет. Последняя надежда затухает в душе. Одновременно ушей касается лязг доспехов и дребезжание лестницы под тяжёлыми сапогами.

“Нашли-таки проход, псы Руанда…”

Внутренний зверь сжимается в комок. Он хочет сдаться, принять поражение.

“Не дождутся”, – говорю себе и, переступив порог хранилища, запираю дверь на засов.

В комнате царит полумрак. На стенах угрожающе светится ритуальное оружие. Инкрустированные камнями кинжалы и мечи, под потолком висят гроздья амулетов. В воздухе запах благовоний и прогорклого масла.

Но меня интересует лишь алтарь – грубо высеченный прямоугольный камень, что стоит посреди комнаты. Его гладкую белую поверхность усыпают магические письмена. Даже я, лишённая магии принцесса, чувствую исходящую от артефакта энергию. Она делает воздух вязким, а мысли спутанными.

Мой чуткий слух улавливает торопливые шаги. Сюда спешат солдаты. Я же кружу вокруг алтаря, прикасаясь к символам. Король смог бы активировать этот мёртвый камень! Смог бы приказать ему убить наших врагов! Но меня алтарь не слушается, не реагирует. Я на разные лады произношу все известные мне заклинания, отдаю приказы – бесполезно.

Может быть, ему нужно что-то ещё? Не зря же короли поили камень кровью! Я хватаю со стены тонкий кинжал. Лезвие настолько острое, что режет кожу от лёгкого прикосновения.

Шипя от боли, я сбрызгиваю кровью на белый камень. И о чудо! Символы начинают светиться мерным голубым светом. Но что делать дальше, я не имею понятия. А между тем враги уже за дверью, наваливаются на преграду. Я слышу тяжёлое дыхание, чую вонь мокрой шерсти и едкий запах дыма.

Надо спешить!

– Спаси всех! Убей врагов! – в отчаянии приказываю я алтарю и зло ударяю кулаком по неподвижному камню. Затем пробую пронзить артефакт кинжалом, но лезвие не оставляет даже царапины. Волшебства не случается. Алтарь не желает помочь последней принцессе.

“Никчёмная Николь”, – звучит в памяти голос Гилберта.

Костяная дверь трещит, её охватывает огонь. Через миг она с грохотом падает на пол, раскалывая мраморные плиты. Захватчики вваливаются внутрь. Один впереди и трое за спиной, они куда выше наших мужчин, широкие в плечах, с крупными руками. Доспехи в крови, лица скрывают стальные шлемы, но даже так я чую их торжество.

Нас разделяют пять шагов и алтарь. Мне некуда бежать.

– Убийцы, – шепчу я, наставляя кинжал на солдат. По сравнению с тяжёлым оружием врагов он выглядит жалкой зубочисткой.

– Отойди от алтаря, – рычит первый солдат. А может, это один из командиров? Его броня отличается, на груди сложная гравировка в форме волчьей пасти. Меня колотит от ненависти, от душевных ран.

– Не приближайся!

Оборотень и не думает слушаться, делает шаг. Его зелёные глаза сверкают из-под забрала, голос уверенный, глубокий:

– Брось кинжал и сдавайся.

– И не подумаю!

– Пожалеешь. Теперь ты наша и деваться тебе некуда.

– Разве? – шепчу я. Гнев и отчаяние ударяют в голову, удушьем перехватывают горло.

Резким движением я переворачиваю кинжал остриём к себе. А в следующий миг с силой вонзаю лезвие себе под сердце.

– Стой! – запоздалый приказ.

Мой вскрик тонет в хрипе, боль огнём охватывает тело. Я падаю прямо на алтарь, цепляюсь липкими пальцами за белоснежный камень. Холод растекается по венам ледяным крошевом, с натугой бьётся сердце. Как же больно умирать…

– Проклятье! – слышу я крик.

Меня подхватывают чужие крепкие руки и нет сил вырваться, оттолкнуть врага и убийцу. Захватчика моей земли! Ненавижу!

– Не дёргайся, – рычит мужчина, волк с зелёными глазами. Он что-то кричит остальным, но я уже не могу разобрать слов, мне тяжело дышать. Зато хватает сил протянуть руки к его шее, сжать кольчугу. Хочу задушить его, хочу…

Руандовец не обращает внимания на мои нелепые попытки, вместо этого снимает латную перчатку, пробует вытащить кинжал из моей груди.

Я вскрикиваю, и волк перехватывает мою слабую руку… и вдруг замирает изваянием, а затем вздрагивает, словно его ошпарило горячей водой. Оглушённо смотрит на моё запястье.

Там, на коже стремительно проявляется сложная вязь рисунка. Метка истинности. Такая же метка есть и на запястье руандовца.

Оборотень приподнимет мою голову, наши взгляды сталкиваются. Я вижу – волк напуган, изумлён, не знает, что делать. Мне же хочется засмеяться – горько, надсадно, зло. Я всё-таки отомстила, пусть даже так! Смех вырывает жутким хрипом.

Воздуха не хватает.

Вспыхивает алтарь, на миг освещая изумрудные глаза моей истинной пары. Моего истинного врага. А потом всё подёргивается багряным маревом.

***

В следующий миг я с криком вскакиваю на своей постели. Подушки разбросаны, пуховое одеяло в беспорядке, лицо щиплет от слёз, лёгкие горят.

Я снова и снова хватаю ртом воздух, озираясь по сторонам. Постепенно ужас ослабляет хватку, позволяя связно думать. Я дома! В своих покоях! Но что это было? Откуда взялись эти видения?

Расстёгиваю свою сорочку, щупаю рёбра, но на груди нет даже шрама. Ступни тоже целы, я совершенно здорова. Неужели беда мне привиделась, а мои сёстры, отец… живы? О боги.

На нетвёрдых ногах я подхожу к окну, распахиваю створки и с жадностью вдыхаю морозный воздух.

Вокруг тишина спящего замка, в небе завис полукруглый месяц… Я словно вернулась в прошлое, ведь в видении уже наступило полнолуние. Гостевых дилижансов во дворе почти нет, словно отбор невест ещё не начался. Разве такое возможно?

На улице белеет припорошённый снегом королевский сад. Спокойно светится в ночи магическая башня, словно её стены никогда не облизывало жадное пламя, но меня не покидает тревога.

Накинув плащ, я выглядываю в коридор. За дверью дежурит верная короне охрана. Ночная служанка тут же подскакивает со своего кресла и обеспокоенно спрашивает:

– Что-то случилось, ваша светлость?

Я смотрю на девушку во все глаза. Я помню её мёртвой, в пыли и крови… но нет, вот она, живая и невредимая, немного сонная, со сбившимся чепчиком. Мне хочется обнять её и заплакать от счастья. Улыбка сама собой захватывает губы.

Слава богам!

Все живы, замок не тронут, картины на своих местах, потолок не разрушен, целы скульптуры и колонны. Такую иллюзию невозможно создать! Со счастливой улыбкой я заверяю обеспокоенных слуг, что всё в порядке, и возвращаюсь в свою комнату. Кружу по ней, словно беспокойный вихрь, глажу пальцами балдахин, мягкую ткань кресла и холодный камень прикроватного столика.

“Мне просто приснился сон. Очень реалистичный, длиной в две недели… но не более чем сон, закончившийся кошмаром”, – звенит в мыслях.

Но вдруг тревога царапает сердце, а внутренний зверь неприятно фырчит, словно желая напомнить о чём-то важном.

Мой взгляд цепляется за собственное запястье. Я рывком задираю длинный рукав сорочки. Сердце пропускает удар.

На бледной коже красуется сложная вязь. Переплетение тонких линий, изящный рисунок.

Отпечаток чужой души.

Метка истинности.

Но как? Почему?!

Я зажмуриваюсь и падаю на подушки, прячу лицо в ладонях. Мысли накатывают приливом, я путаюсь в них, словно рыба, попавшая в сеть. Душу охватывают сомнения. У меня метка. Метка! Как же так…

Но значит… значит, это был не сон! А будущее! Всё произошло взаправду! Меня спас алтарь? Он принял мою кровь, мою жертву. Он светился так ярко! Алтарь вернул меня в прошлое! Судя по тому, что отбор ещё не начался, у меня есть около двух недель!

Со стоном отчаяния я зарываюсь в одеяло и думаю-думаю-думаю… В памяти всплывают изумрудные глаза оборотня. Проклятье!

Что же мне делать? Как всё изменить?

Глава 2

Наш мир населяют люди и оборотни.

Оборотни делятся на расы: волки, лисы, медведи, зайцы, олени и множество других, в зависимости от сущности зверя.

Самые яркие отличия прослеживаются между хищными и травоядными видами. Первые воинственные, признающие лишь силу. Вторые – мирные, предпочитающие развивать торговлю.

За века мировой истории хищные оборотни образовали несколько сильных государств, одним из которых стала военная империя Руанд. Сейчас ею правит жестокая волчья династия.

Королевства травоядных оборотней в основном держатся обособленно, сохраняя традиции, доверяя дипломатии и старательно избегая прямых конфликтов. Аштария – одно из таких королевств – маленькая, безобидная, населённая оборотнями мелких травоядных рас.

Я – Николь Розен, четвёртая принцесса Аштарии, самая младшая из всех. Зверь нашей семьи – большеухий кролик. Его особенность – маскировка своего запаха и тактильная метка.

Прямо сейчас я с ненавистью смотрю на узорчатый рисунок, уродующий моё запястье. Я царапала его полночи, но так и не смогла содрать. А сейчас уже утро, скоро за мной зайдут слуги, чтобы сопроводить на завтрак.

Если бы не злосчастная метка, я бы и вовсе решила, будто горящий замок и нападение псов Руанда мне лишь приснились. Но не могла же метка взяться из ниоткуда? Конечно, не могла…

У большинства хищных оборотней метка пары есть с рождения. У людей проявляется при зрительном контакте. А у травоядных она открывается при соприкосновении ладоней с истинной парой.

Появление метки значит, что между душами протянулись нерушимые узы.