Так вот. Стояли они. И с нескрываемым ужасом смотрели на жрецов за спиной Всеволода. На мертвых жрецов. В их представлении так быстро их всех убить было нереально. Но они лежали. А этот странный… Это странное существо, сверкающее из-под забрала яркими фиолетовыми глазами, – нет.

– Уходите! Мне не нужны ваши жизни.

Тишина.

– Это не ваша война!

Тишина.

Парень поднял с плеча свой двуручный меч и недвусмысленно им покачал. Они отшатнулись. Но только крепче сжали свое «оружие».

– Вы сами выбрали свою судьбу, – хмуро произнес парень и шагнул вперед, начиная бой…

Прошло добрых полчаса.

Всеволод стоял на стене небольшого вспомогательного укрепления, окружающего крепость-тюрьму, и молча смотрел в даль. А там до самого горизонта простиралась пустыня. И через эту пустыню куда-то уходила явно древняя, мощенная крупной плиткой дорога.

– Красиво? – спросил призрак, нарушая долгую, слишком долгую тишину.

– Ненавижу богов. Если бы не они, то эти люди бы не умерли. Они ведь думали, что выполняют свой долг…

– Эльф переживает, что убил каких-то там человечков? – усмехнулся призрак.

– Как быстро о проблемах в тюрьме узнают в столице? Или где у вас всей этой канителью заведуют?

– Они уже знают. И да, все верно, в столице.

– А тебе почем знать?

– Я триста лет назад тут служил.

– О как! А за что посадили?

– Торговля рабами. Увлекся. Забыл поделиться…

– Долго торговал?

– Триста семьдесят два года.

– Оу… Ты живучий.

– У нас все маги живут долго, жрецы же, если верно служат своему божеству, вообще не стареют и не умирают своей смертью.

– А просто народ?

– Это просто народ… Мясо… Его никто не считает.

– А много магов?

– Нет. Они наша элита.

– А жрецы?

– Элита элит.

– И я что, только что убил целую кучу особо ценных особей?

– И нажил себе врагов в лице многих аристократических домов. Служба здесь почетна. ОЧЕНЬ почетна.

– Ясно. Я полагаю, что по этой дороге мне идти не нужно?

– Почему не нужно? Если справишься с теми, кого против тебя бросят, – можешь идти.

– А зачем вам вообще нужна эта защита? – махнул Всеволод рукой назад, указывая на крепость.

– Раньше здесь не было пустыни. Здесь цвели сады. Все это последствия войны. Из-за той войны око Аданоса и поставили тут.

– Серьезно? – со скепсисом в голосе переспросил Всеволод.

– Что ты знаешь о Вечном легионе? – очень серьезно поинтересовался призрак.

– А что ты хочешь про него узнать?

– Сталкивался, значит, – грустно хмыкнул призрак. – Они ушли только после того, как уничтожили центр древней Империи. То, что сейчас у нас осталось, – это жалкие осколки было славы и могущества. Вот мы и решили оградить себя от их повторного вторжения…

– Серьезно? – переспросил Всеволод и заржал яки конь. – Вы вот ЭТИМ хотите остановить Вечный легион? Даже рассказывать им не буду. Это будет нечестно. Они же все передохнут от смеха.

– Да что ты о них знаешь?! – взвился призрак.

– У меня две войны за плечами. В первой они чуть не уничтожили мою душу и полностью перебили весь мой народ. А во второй, спустя тысячу лет, я их разгромил и заключил мир. Мало знаю, согласен. Но я их бил. И я знаю, ЧТО они за сила. А вот эта фитюлька… – махнул он в сторону крепости-тюрьмы. – Ребята, вас кто-то сурово обманул. От всякой мелочи она вас, конечно, защитит, но любой старейшина Вечного легиона, попав в эту ловушку, от крепости оставит только оплавленный обмылок. А потом выжжет к чертям весь этот мир, пытаясь найти того придурка, что все это выдумал…

Глава 5

Шел девятый час пути.

Всеволод уже достиг невысокой, но очень обрывистой горной гряды, отделяющей эту часть пустыни от старых центральных земель павшей Империи. Прилегающие владения накрыло не сильно, и их довольно легко очистили. Но вот харленд приложило основательно. Из-за чего там теперь водилось очень много всякого рода гадости, чтобы защититься от которой власти поставили на некоторых перевалах небольшие крепости. А остальные завалили, сделав непроходимыми…

– Ты уверен? – спросил призрак эльфа, решивший его проводить.

– Да, – произнес Всеволод и, активировав очередную импровизацию на тему воздушного молота, прыгнул вниз.

Пара секунд свободного полета. И встречный поток воздуха замедлил падение парня и, чуть потряхивая, позволил безопасно опуститься на дно этой расщелины в почти семьдесят метров.

– Ого! – воскликнул призрак эльфа.

– А ты боялся, – фыркнув, заметил Всеволод.

– Да уж… Умеешь ты удивлять. Жаль, что дальше мне дороги нет.

– Почему?

– Здесь встречаются твари, которые питаются праздно шатающимися душами. Да и маги бывают, любящие таких, как я, ловить и сажать на поводок. Из одной тюрьмы в другую? Неинтересно. Так что я вынужден тебя покинуть.

– Удачи, – ответил ему Всеволод вполне искренно, но печально.

И призрак удалился. Быстро. Словно он был лишь наваждением каким-то. Игрой воображения… С собеседником было как-то приятнее, что ли. Тем более что тот лопотал без устали и много всего рассказывал.

Странные ощущения.

Всеволод вышел из расщелины и уселся на камень. Перевести дух.

Призрак жреца Аданоса, который активно помогал ему в крепости-тюрьме, отправил парня по одному маршруту. Очень красиво и разумно все описав. И то, как он оторвется от преследователей. И то, как сможет на корабле переправиться на другой континент, начав новую жизнь. И то, почему тот так старается… Однако, когда Всеволод удалился достаточно далеко от крепости, чтобы скрыться с виду, его догнал призрак эльфа. И поведал очень интересные подробности.

Оказывается, жрецы Аданоса посвящены ему и в жизни, и в смерти. И этому призраку некуда идти, кроме как к своему божеству. Даже на перерождение не уйти добровольно, ибо его душа связана клятвой.

А значит, что? Правильно.

Этому жрецу требуется как-то оправдаться перед своим богом. И привести ему в руки того, кто ломал артефакты Аданоса и убивал его жрецов, – прекрасный вариант. Так что эльф не стал бы доверять советам мертвого жреца. Он понятия не имеет, какие могут быть сложности и ловушки на том маршруте, по которому служитель Аданоса парня послал, но…

После чего посоветовал идти в другую сторону – в старые центральные земли павшей Империи. Там намного опаснее и легко можно погибнуть. Но его там вряд ли ждут. А главное, оказавшись там, Всеволод сможет сам решить, куда идти. Ведь оттуда открываются дороги во все три королевства этого материка.

Логика мертвого эльфа Всеволоду показалась очень здравой.

– Почему ты мне помогаешь?

– Во-первых, ты эльф. Не кривись. Не понимаю, почему ты не любишь нас, но для любого эльфа это очень важно. Во-вторых, ты вырвал меня из этого заточения.

– И долго сидел?

– Семь веков без малого. Почти что с той войны.

– И долго еще? Сколько тебе дали?

– Бессрочно.

– За что это? – удивился тогда Всеволод.

– За то, что я эльф… Долгая история.

– И куда ты теперь?

– Провожу тебя. Удостоверюсь, что все нормально. И домой. Хочу посмотреть на жену, детей… Столько лет ведь прошло.

– А потом?

– Не знаю… Честно… Может быть, и на перерождение пойдут. Но не вот так, в тревоге, а с легким сердцем.

В общем, убедил он его…

Лошадей, на которых Всеволод «укатил» из крепости, пришлось оставить у скал. С собой не перетащить. Просто расседлал и отпустил. А сам полез в горы. И теперь оказался тут. Сидел на камне и думал о том, как жить дальше.

Первостепенной задачей он видел попытку вырваться из той западни, в которую он вляпался, то есть уйти от преследователей.

А дальше?

Наверное, осесть где-нибудь в тишине и покое да попытаться разобраться в магии. Чтобы научиться делать порталы. А потом навестить деда. Живого или хотя бы могилу, чтобы проститься. Этот гештальт Всеволод хотел закрыть, ибо глодал он парня нещадно.

Что дальше?

Да леший его знает! Может, отправиться в гости к Даре и поселиться с ней где-нибудь в тихом местечке, вдали от всех этих разборок и войн. Хотя бы на какое-то время. А если нет? То… придумает что-то. В конце концов, он технически бессмертное существо, наверное. И времени у него вагон. Главное – это дед. Никогда бы не подумал, что станет по нему скучать…

Кто он теперь?

Что он теперь?

Он уже не понимал.

Иногда в нем просыпалось желание позвать богиню Ас-с-саф или Ллос. Но он жестко его в себе пресекал. Только их ему тут не хватало. Особенно после того, что он там натворил у башни.

Хотя о Ллос парень думал.

Ее ему было жаль.

Да, первостатейная стерва. Но у нее была такая судьба, что и врагу не пожелаешь. И наверное, из всех божественных сущностей с которыми он сталкивался, Всеволод лишь к ней сейчас испытывал теплые чувства.

Почему?

Он не мог и сам понять. Наверное, было в их отношения что-то неуловимое.

Дара ему нравилась чистотой души и помыслов. Она как открытая книга. Прямая, честная, правильная. Даже после всей той грязи, через которую ему пришлось пройти. И это подкупало. А Ллос… Лас… Ласселинда…

Это было какое-то извращение. По здравому разумению, от таких нужно держаться подальше. Но, вспомнив их беседы, когда она представлялась Виконией, он улыбнулся. А страсть? Никогда ни одна женщина в мире не вызывала в нем ТАКУЮ страсть! Настолько мощную, что он был готов ради нее убивать… И умирать…

– Глупо, как же это все глупо… – констатировал парень.

Мысли в его голове совершенно запутались от этих воспоминаний, поэтому он плюнул и встал.

Что делать потом, он подумает потом. А ближайший порядок целей вполне определен и ясен. Он решительно зашагал вперед, стараясь пройти подальше от городских руин. Призрак эльфа об этом предупреждал. Дескать, в этих руинах особенно опасно. Там и всякая нечисть бродит, и авантюристы… И неизвестно, кто из них опаснее…

Однако после часа пути Всеволод заметил надвигающийся шторм песчаной бури. Быстро надвигающийся. И он, заметавшись, был вынужден нырнуть в какую-то дыру в полуразрушенном здании недалеко от городских руин.

В то же самое время в другом далеком мире.

– Этот мерзавец отказал! – воскликнула Лауриэль, входя в залу.

– Что? Кто?

– Бог, который поставил ловушку в том мире, куда выбросило Всеволода. Ас-с-саф говорит, что как только он услышал, о ком идет речь, то пришел в ярость.

– Ха! – воскликнула Ллос. – Я же говорила! Ас-с-саф, ты ведь меня слышишь? Я знаю, что слышишь. Предложи этому упертому барану сделку. Мы забираем свое родное и любимое чудовище, а он нам платит за это. Иначе оставляем Всеволода шалить в его песочнице, пока он ее всю не разнесет. Ну и про то, что он тут учудил, кратенько намекни. Сколько на его руках убитых богов, в том числе безвозвратно.

– Думаеш-ш-шь? – спросила появившаяся фигура высокой, стройной и красивой женщины, которая выделялась медной кожей и вертикальными зрачками миндалевидных глаз.

– Если этот бог в ярости, значит, наш малыш его уже за жопку разок цапнул. А он, поверь, такая зараза, что даже мне приходилось применять все свое коварство, чтобы удерживать его в повиновении. И то – регулярно давила грубой силой.

– Так-х-х-ой дерс-с-с-ский?

Ласселинда мечтательно улыбнулась:

– Настолько дерзкий, что я чуть сама не вышла за него замуж, плюнув на все и всех. И даже на то, что я была богиней, а он – смертным. Поверь, я пряталась от него, чтобы не сорваться. Я хотела пойти войной на всех и вся, чтобы заполучить его. Если надо – снизойти до состояния смертной. Даже у отца своего покойного я грезила выторговать после того, как все закончится, его душу, чтобы возродить… И жить с ним…

– Он был бы сломан, – заметила Индилаир.

– Знаю, – враз потускнев, произнесла Ласселинда. – Знаю… Но я цеплялась за любую надежду.