Я принялась лениво возить тряпкой по белой неровной надписи «Меня взломали!». Села за парту, и Классный Вадим красивым почерком вывел на еще влажной доске: «Жизнь и творчество И. А. Бунина».

Я выложила на стол телефон и увидела, что мне пришло новое сообщение с неизвестного номера. Викуля вытянула шею, чтобы рассмотреть, кто написал. А я и сама не знала. Но содержание послания привело меня в бешенство.

«Попробуй дегтярным мылом голову помыть! Мне в детстве помогло!»

Я подняла глаза на Вику. Подруга улыбалась. Но, встретившись со мной взглядом, вытянула губы трубочкой, чтобы не рассмеяться, и нахмурила брови.

– Кто мог тебе такую глупость написать? – наигранно сурово спросила Викуля.

– Есть тут у нас сладкая парочка… Бивис и Баттхед, блин.

Мы с Викой, не сговариваясь, обернулись и уставились на последнюю парту. Судя по тому, как Роберт сосредоточенно что-то писал в тетради, а Клим с насмешкой пялился на меня, сообщение прислал Елесин.

– Этот желторотый цыпленок слишком много на себя берет! – прошипела я.

– Стихотворение «Вечер» было написано Буниным в тысяча девятьсот девятом году… – продолжал вещать у доски Вадим Антонович.

– Ты про Клима? – шепотом спросила подруга.

– Ага! – ответила я, набирая ответ однокласснику. – Теперь ему ничего не поможет…

– …стихотворение принято относить к жанру пейзажно-философской лирики, – говорил учитель.

«Послушай, ты! Чебурашка белобрысая…» – строчила я, спрятав телефон под парту.

– …и тогда душа лирического героя наполняется добротой и счастьем!

«Дегтярным мылом рот свой помой, тупица!»

– Дарья, вы слушаете? – донесся до меня голос классного руководителя.

– Конечно! – подняла я голову, убирая в карман телефон. – Счастье, доброта… и все такое.

Вадим Антонович кивнул и продолжил:

– Только вслушайтесь в эти строчки:

О счастье мы всегда лишь вспоминаем.
А счастье всюду. Может быть, оно —
Вот этот сад осенний за сараем
И чистый воздух, льющийся в окно…

Я снова обернулась и посмотрела на заднюю парту. Роберт с задумчивым видом таращился в раскрытую тетрадь. Я обязательно ему отомщу. Такое нельзя оставить без наказания.

Когда прозвенел звонок, я первой вскочила с места. Оглядела класс, но, казалось, никому больше нет до меня дела. Ребята собирали сумки, о чем-то весело переговариваясь. Вот и хорошо. Может, они быстро забудут про шутку Кайзера.

Однако я шла по коридору на следующий урок, по-прежнему воровато озираясь по сторонам.

– Дашка, забей! – заметила Карина. – Наши уже поняли, что это был чей-то ужасный прикол.

– Ага! – кивнула Викуля. – Только Елесину неймется! Как обычно.

– Ой, да он шут гороховый, – проговорила Карина. – На него точно не стоит реагировать!

Я хотела выдохнуть с облегчением, но на глаза мне снова попалась ехидная рыжая новенькая. Вроде ничего такого она и не делает, а раздражает… Девчонка шла по коридору чуть впереди, то и дело на нас оборачиваясь.

– Шею свернет! – проворчала я.

– Ты о Вите? – поинтересовалась Викуля. – Почему она тебе не нравится? Мы утром классно с ней поболтали, да, Карин?

– Угу, – туманно отозвалась Карина, посмотрев на меня. – Хотя на самом деле не такая уж она и интересная…

– Ха! Это ты так при Дашке говоришь. Она просто потрясная собеседница!

– Викуля! – насупилась Карина.

Рыжая опять покосилась на нас. Кажется, кто-то серьезно настроен влиться в компанию Вики и Карины. Мне захотелось показать язык новенькой, но вместо этого я ей улыбнулась. Рыжая расплылась в ответной улыбке.

– Думаешь, Кайзер разослал от твоего имени сообщения? – спросила Карина.

– Не думаю, а знаю! – ответила я сердито. – Кто бы еще посмел такое сделать.

– Кошмар! – воскликнула Викуля. – И не стыдно ему? Будто о нем сейчас по Интернету слухи не гуляют! Кстати, по-вашему, это правда?

Я демонстративно полезла за телефоном. Дескать, я здесь ни при чем.

– Конечно, неправда! – фыркнула Карина. – Тоже какой-то полудурок сочинил несмешную байку про Роба. Полно ж на свете идиотов, да, Дашка?

– Что? И не говори! – кивнула я. – Одни идиоты кругом!

А самый большой идиот на свете – это я.

На химии моя ненависть к Кайзеру только возрастала. Всему виной – букет лилий, который до сих пор красовался на столе Нелли Николаевны. Конечно, она так искренне каждый год радуется цветам от Роба, всегда гордится презентами от любимых учеников… А я уже втянула химичку в неприятную историю. Но всему же есть предел? Терпеть букет я больше не намерена.

– Почему она его не выбросит? – прошипела я Викуле, которая поспешно переписывала с доски формулы. – Уже одиннадцатое число!

– Просто абстрагируйся, – безмятежно отозвалась подруга. – Лилии всегда долго стоят…

– Не могу! Меня от протухшей воды еще больше, чем от цветов, тошнит!

– Дыши глу-убже-е, – продолжила Вика, словно читая мантру.

– Фу!

– О-о-м-м-м!

Я только махнула рукой, решив, что, когда на перемене все уйдут в столовую, сама выброшу старый букет. Окажу услугу химичке. Может, ей некогда?

Еле дождалась звонка с урока.

– Даша, ты с нами? – спросила меня Карина.

Я оглядела класс, который стремительно пустел.

– Обедайте без меня! Я сегодня голодаю.

– Куда тебе голодать-то? – возмутилась Вика.

– Нужно очистить организм от шлаков и токсинов, – важно произнесла я, прикидывая в уме, успею ли до начала следующего урока заскочить в столовую за каким-нибудь бубликом.

– Пошли, Викуль! – хмыкнула Карина, поправив ремень от сумки на плече. – Пускай Севастьянова голодает, нам больше достанется!

Мои пальцы уже мысленно тянулись к старому букету лилий на столе Нелли Николаевны.

Последними из класса выходили Елесин и Кайзер. Я, скрестив руки на груди, ждала, когда эти двое отчалят в коридор. Но они, будто назло, совсем не торопились. Остановившись у двери, о чем-то весело разговаривали, а потом Клим снова начал ржать, как ишак. Кажется, я расслышала свое имя… Или у меня уже паранойя? Все мои неприятности из-за Роберта! Все! А сейчас он еще не дает мне похитить «протухший» букет лилий, который подарил химичке. Опять-таки чтобы насолить мне! И смеются они наверняка надо мной… Гады! Это стало последней каплей. Я быстро подошла к Роберту и схватила его за рукав белой рубашки.

– В чем дело? – удивился Кайзер, а Клим будто своим ишачьим смехом подавился.

– Иди-ка сюда… – И я все так же за рукав потащила одноклассника в сторону небольшой лаборантской, которая отдельной комнатой примыкала к кабинету химии.

Клим поплелся следом за нами:

– Севастьянова, ты чего удумала?

Затащив Роберта в лаборантскую, резко развернулась и рявкнула:

– Всего доброго, Елесин! Дуй в столовую, приятного аппетита! – И с силой захлопнула дверь перед носом одноклассника.

Теперь Кайзер стоял напротив и с недоумением пялился на меня.

– Значит, у меня вши? – раздраженно спросила я, уперев правую руку в бок.

– Я в курсе, – спокойно ответил Роберт.

Еще бы он был не в курсе!

– Получил от тебя сообщение, – продолжил серьезно парень. – Хотел пособолезновать, но не смог ответить. Ты, оказывается, запихнула меня в черный список?

– Нет никаких вшей! – выкрикнула я.

Меня будто переклинило на этих паразитах.

– Тебе виднее, – усмехнулся Кайзер.

– Издеваешься? – негодовала я. – Распустить обо мне такую фигню в Интернете…

Роберт как-то странно на меня взглянул, а потом усмехнулся:

– Кто вообще верит всему, что пишут в Интернете? Разве не ты говорила это на днях?

– Анонимные паблики и сообщения от моего лица – совершенно разные вещи! – взорвалась я.

– Да ладно тебе, кто-то неудачно пошутил… – насмешливо добавил Роберт.

– Кто-то? Кто-то? Кто-то? – возмущенно заладила я.

– То-то-то-то, – передразнил меня Роб. – Ты прямо курица!

Я не выдержала и с силой толкнула парня в грудь.

– Вау! – опешил Кайзер, который от моего толчка даже с места не сдвинулся. – Дэнчик, опять будем драться? Учти, я теперь немножко сильнее.

– Неужто? – фыркнула я. – Или заплачешь, как в прошлый раз?

– Я тогда не плакал, Дэнни.

– Но зад я тебе знатно надрала!

– Да уж! Ты была больше меня в два раза. Такой пончик сзади налетел…

– Какой еще пончик? – кипела я.

– Пышный! Пампушечка…

Кажется, мое терпение лопнуло. Я нащупала на столе стакан с водой и опрокинула его Кайзеру на голову.

Признаюсь, я несколько… погорячилась. В напряженной тишине наблюдала, как прозрачные ручейки стекали с волос Роберта – сначала на его растерянное лицо, а затем по загорелой шее – под ворот белой рубашки.

– Гм, – откашлялся Кайзер. – Ты бы, Севастьянова, в лаборантской не хваталась за всякие жидкости. А если какая-нибудь кислота?

– Я не подумала, – виновато промямлила я, стискивая граненый стакан в руках.

Я вылила только половину содержимого, поэтому наклонилась и принюхалась.

– Нет, все в порядке, обычная питьевая вода, вон графин рядом стоит… – успокоила я одноклассника.

– Раз так… – откликнулся Роберт и потянулся за стаканом.

– Что ты хочешь сделать? – насторожилась я.

– Вылить на тебя остатки! – заявил парень: с его челки продолжали падать редкие капли воды.

– Еще чего? – возмущенно закричала я, поднимая стакан над головой.

– Хорошая попытка, Даша, – ухмыльнулся долговязый Роберт.

– Не надо ничего выливать на меня! – вопила я, размахивая полупустым стаканом.

– А на меня надо?

– А моя укладка?

– Искупаем твоих вошек…

– Ты идиот! Ай-ай, Кайзер!

Роберт так охотился за стаканом, что в какой-то момент зацепился пуговицей на манжете рубашки за мои волосы.

– Отвянь! – прорычала я, завертев головой.

– Не могу! – искренне отозвался Роберт. – Запутался! Погоди. Встань поближе. Неудобно!

– Ой!

– Может, ножницами? Чик – и все!

– Сейчас тебе будет «чик»!

– Не угрожай мне, Дэнни!

Теперь я стояла совсем близко к Кайзеру, практически уткнувшись носом в его грудь.

Одноклассник левой рукой пытался распутать мои волосы.

– Представляю, что будет с моей прической после…

– Ты не могла бы не вертеться? Спасибо.

– Ты не мог бы не сопеть над моим ухом? Спасибо!

– Просто я очень сосредоточен…

Я продолжила стоять, прилипнув к Роберту, вдыхая аромат его чуть горьковатого необычного парфюма. Приятный запах. Но из вредности я проворчала:

– А надушился-то!

– Слушай, Севастьянова, надо все-таки ножницами…

– Выстричь мне клок волос?!

– Или ты хочешь, чтобы мы по школе как сиамские близнецы ходили?

– Боже упаси! Давай ножницами, – вздохнула я.

– Если б ты меньше крутила головой… Так сильно бы не запутались.

– Не отходи от меня далеко! И не дергай рукой! Ай! Больно! – ругалась я.

– Дэнни, вижу ножницы на столе!

Кайзер двинулся вперед, подтолкнув меня бедром, а я, по-прежнему приклеенная к нему, пятилась до тех пор, пока не уперлась пятой точкой в столешницу.

– Секунду! – быстро проговорил Роберт, наклонившись ко мне близко-близко.

– Эй-эй! – пропыхтела я, когда он уперся носом в мою шею.

– Не могу дотянуться… Далеко лежат! Наклонись и ты немного!

– Боже, боюсь представить, как это выглядит со стороны! – испуганно произнесла я, чувствуя на шее теплое дыхание Роберта.

– Ладно тебе! Никого же нет, мы одни.

– Простите! – раздалось жалобно откуда-то сбоку.

Кайзер резко повернул голову в сторону двери. Я на мгновение зажмурилась от охватившего меня ужаса, а потом открыла глаза и осторожно выглянула из-за плеча одноклассника. На пороге лаборантской стояла озадаченная Нелли Николаевна.