– Последний вопрос. – Я дружелюбно улыбнулась, давая понять, что ответ не будет представлять для нее трудностей. – От чего умерла Оливия Кларк?

Смуглое лицо кухарки вдруг посерело, став похожим на выцветшую фотографию.

– Это было тридцать лет назад!

Я поймала ее взгляд и сказала мягко:

– Вот именно. Вам тогда, если не ошибаюсь, было лет пять?

Прозрачный намек, что она по малолетству вряд ли хоть к чему-то причастна. А значит, и скрывать ей нечего. Ведь так?

– Семь, – поправила она машинально и мотнула головой. Качнулись в ушах тяжелые серьги. – Я была слишком мала, мало что помню.

Реакция кухарки подтверждала мои пока еще смутные догадки. Так я и поверила, что о загадочной смерти молодой хозяйки слуги просто забыли! В таких тихих местечках волнительные слухи и версии наверняка обсасывали добрых лет десять.

– Очень жаль, – притворно огорчилась я. – Тогда подскажите, как мне найти вашу почтенную матушку? – И, поскольку она молчала, я продолжила тем же доверительным тоном: – Мой муж – он инспектор полиции, вы знаете? – наверняка захочет с ней поговорить. Раз вы ничем не можете нам помочь.

В темных глазах мелькнуло что-то очень похожее на ненависть. Интересно, в случае чего кто-нибудь услышит мой крик?..

– Хозяйку нашли мертвой, – процедила кухарка, все-таки сдержавшись. – На втором этаже заброшенной башни, а ее голова лежала внизу!

– Она была раздета, – сказала я так, словно знала об этом всегда.

И была вознаграждена ее неподдельным удивлением.

– Откуда вы?.. Ладно, это правда. Леди была в одном белье. И говорили, что, кроме платья, исчезли еще побрякушки.

– Побрякушки, – повторила я медленно, начиная кое-что подозревать.

Неужели драгоценности – те самые, с портретов – растворились в туманной дали?

Кухарка дернула плечом.

– Говорили, что хозяев ограбили. Может, хозяйка поймала грабителей на горячем?

И они ее прикончили? Крайне сомнительно. Скорее хитрец Джозеф изобразил ограбление, чтобы под шумок избавиться и от второй жены.

По спине у меня пробежал холодок. Не зря же мне вспомнился Синяя Борода!

– А где в это время был Джозеф Кларк? – поинтересовалась я осторожно.

Она прищурилась, крупные губы дрогнули в недоброй улыбке.

– В столице. Что бы вы там себе ни напридумывали, мистер Джозеф жену не убивал.

Разумеется. Или же он оказался достаточно умен, чтобы озаботиться алиби.

– Это хорошо, – пробормотала я, ничуть, впрочем, не убежденная, и спросила больше для проформы: – Вы, случаем, не знаете, какое платье было на ней тогда?

Надо же знать, что мы ищем!

Она подняла на меня непроницаемые темные глаза и сказала спокойно:

– На леди было чудесное зеленое платье, расшитое золотом. Говорят, то самое, что на ее портрете.

* * *

Из кухни я вышла в крайней задумчивости.

Миссис Чемберс вольно или невольно дала мне много пищи для размышлений. Кто убил прекрасную актрису? Кому понадобилось ее раздевать? Куда пропали драгоценности? А, и ложечки. Но на последний вопрос, кажется, ответ я уже знала.

Я так задумалась, что выскочивший из-за угла мальчишка едва не сбил меня с ног.

– Простите, мэм! – выпалил он, приостановившись лишь на секунду, и рванул дальше.

Я остановилась, провожая его взглядом.

Из-за неплотно прикрытой кухонной двери донеслось:

– Мам, я…

Звук оплеухи и злое:

– Я кому сказала пока сюда не приходить?

– Ну ма-а-ам! – заныл мальчишка. – Я же только Соррелу книжку занес.

– Марш отсюда! – прошипела кухарка свирепо.

Поздно…

Я так задумалась, что на повороте едва не влетела в мужчину, идущего мне навстречу. Он пошатнулся и взмахнул букетом, который нес в руках. Едва по лицу мне не угодил!

– Простите… – сконфузился мужчина, когда я отпрыгнула назад, и близоруко прищурился. – Я Терезу ищу.

Отважный малый. В коридорах Лонг-хауса не каждый рискнет бродить без провожатого.

Я стряхнула с жакета вялый лепесток и хмыкнула.

– Давно ищете?

Судя по печальному состоянию букета, уже не первый день. Впрочем, сам джентльмен выглядел не в пример лучше. Выбритый, щеки у него не запали, одежда не мятая, – очевидно, блуждает он здесь не так давно.

Мужчина смутился еще сильней и зачем-то поправил слегка помятый бант, которым перевязаны были стебли чахлых роз.

– Боюсь, что да. У Терезы столько дел по дому! Просто вздохнуть ей, бедняжке, некогда. Вот я и подумал найти ее на кухне…

– Кажется, вы хорошо знаете дом, – похвалила я. – Кстати, я – Люси Баррет, дальняя родственница.

– Куда подевались мои манеры? – вздохнул джентльмен и слегка поклонился. Щеки у него были красные. – Я – Мэтью Пауэрс, сосед. Мы с Терезой…

– Большие друзья? – пришла я на помощь, когда мистер Пауэрс запнулся.

Он посмотрел на букет и вздохнул.

– Пока – да.

На мой пристрастный женский взгляд, мистер Пауэрс вряд ли мог бы воспламенить женское сердце. Слишком он был… заурядный. Бледно-голубые глаза, круглое лицо, курносый нос и полноватая фигура в плохо сидящем костюме. Однако это не помешало бы ему стать замечательным мужем для тихой девушки вроде Терезы.

– Желаю удачи в поисках, – от души сказала я.

– Спасибо, – ответил он и прижал к груди потрепанный букет.

* * *

Комнату Макбрайдов я нашла чудом. Чудо звалось Лиззи, имело привычку хлопать коровьими глазами и делать книксен по поводу и без.

– Вот, мэм! – пролепетала она и в очередной раз присела. – Как вы велели, мэм. Я пойду?

– Спасибо, ты можешь быть свободна, – рассеянно сказала я, услышав негромкий голос мужа.

Как и следовало ожидать, с обыском он еще не закончил.

– Дорогая, – обрадовался Этан, подняв голову от наполовину опустошенного чемодана. – Как успехи?

Сам он, очевидно, успехами похвастать не мог. В кресле у окна устроилась миссис Макбрайд в шелковом халате и с модным журналом в руках. Мистер Макбрайд подпирал плечом каминную полку и безостановочно болтал. Ему бы на радио податься!

– Кое-что выяснила, – ответила я туманно.

Не терпелось похвастаться добычей, но делать это при Макбрайдах? Увольте.

– Я скоро закончу, – пообещал Этан твердо и с утроенной энергией набросился на кипу вещей.

Как и следовало ожидать, усилия его ни к чему не привели. Разве что комната теперь выглядела как кошмарный сон горничной. Аккуратный обыск требовал куда больше времени, а Этан торопился.

– Извините за беспорядок, – обратился он к мистеру Макбрайду. – Зато вы теперь очищены от подозрений.

– Спасибо! – просиял Макбрайд, схватил Этана за руку и энергично ее потряс. – Это главное. Правда, дорогая?

– Конечно, дорогой. – Миссис Макбрайд отложила журнал и улыбнулась. Этой улыбкой, сияющей и нежной, можно было бы осветить пару городских кварталов. – Мы вам очень признательны, инспектор.

– Не стоит благодарности, – вежливо открестился Этан, улыбнувшись уголком губ.

Подозреваю, за обыск его благодарили впервые…

– И? – не утерпел Этан, едва мы вышли в коридор.

Я приложила палец к губам, давая понять, что неразумно говорить там, где нас могут подслушать.

Брови Этана дрогнули, однако спорить он не стал. Взял меня за руку и повел к лестнице.

– Так что ты узнала? – не утерпел он, когда за нами захлопнулась дверь гостиной. Находить дорогу в этом доме нам с каждым часом удавалось все лучше.

– Массу интересного, – призналась я без ложной скромности и вкратце пересказала ему разговор с кухаркой.

– Что ты собираешься предпринять? – спросил Этан, когда я умолкла.

– Я?

Он усмехнулся.

– Дорогая, я не собираюсь отбирать твою добычу. Или ты хочешь, чтобы я взял эту проблему на себя?

На этот счет сомнений у меня не было.

Положим, кокетка Энни не доставила мне особых проблем, но заставила пережить несколько неприятных минут. Разве я могу упустить возможность ее проучить?

– Я сама с ней поговорю, – решила я и взяла мужа под локоть.

* * *

Горничная выглядела заплаканной. Глаза чуть припухли, кончик носа покраснел, тушь слегка размазалась.

Она беспрестанно теребила край одеяла. Нога в лубке от щиколотки до колена сполна объясняла причину слез.

И, каюсь, я испытала некоторое мелочное злорадство. Попробуй со сломанной ногой крутить подолом перед чужим мужем! Что там было про «не рой другому яму»? То-то же.

– Добрый день, Энни, – сказала я негромко и прикрыла за собой дверь.

Этан с Далтоном остались ждать в коридоре, и видеть их горничная не могла.

Она прикусила губу, явно не испытывая должной благодарности за мой визит. А ведь я принесла чаю, сандвичей и еще рюмочку бренди вдобавок к предписанному доктором болеутоляющему.

Энни наверняка чуяла неприятности, и небезосновательно. Она заигрывала с моим мужем, поэтому доброта и участие с моей стороны выглядели весьма подозрительно.

– Добрый, – все же выдавила она. Вздернула подбородок и бросилась в атаку: – Что вам нужно?

Я опустила поднос на прикроватный столик и придвинула ближе шаткий стул с изогнутой спинкой и вытертым парчовым сиденьем. Должно быть, когда-то им пользовались хозяева, но со временем обивка обветшала, а ножки расшатались, и стул был изгнан в комнаты прислуги.

Ходить вокруг да около я не стала.

– О, сущая мелочь, – сказала я легкомысленно, пытаясь поймать ее ускользающий взгляд. – Кое-какие серебряные вещицы.

Она издала странный звук.

– Пфф!

И беспокойно зашевелилась, как упавший на спину жук.

Я же продолжила как ни в чем не бывало:

– Если отдашь сама, то мы не станем извещать полицию.

– Полицию! – воскликнула она, и впервые в глазах ее я заметила страх.

– Полицию, – кивнула я.

Хорошенькое личико горничной мертвенно побледнело, сделавшись похожим на мордочку загнанного в угол зверька.

– Я… – Она сглотнула. – Я ничего не брала!

Я задумчиво посмотрела на ее пальцы, стиснувшие край одеяла, кивнула и поднялась.

– Что же, в таком случае выпей чаю, тебе понадобятся силы.

Вопрос догнал меня уже в дверях:

– Что вы собираетесь делать?!

Этот дрожащий, сбивчивый голос нелегко было узнать.

Я обернулась, держась за ручку, и улыбнулась сладко.

– Мистер Далтон запрет дверь, пока полиция не обыщет твою комнату. Беспокоиться не о чем. Для тебя же будет лучше, чтобы твою непричастность установили поскорее.

Я била наугад, рассчитывая, что у Энни вряд ли была возможность перепрятать украденное. Со сломанной ногой далеко не уйдешь.

И вовсе не ожидала, что она разрыдается.

– Я не хотела… – повторяла она сквозь слезы. – Не хотела!..

Я вернулась к постели, села рядом и протянула ей свой носовой платок.

– Давай начнем заново, – сказала я строго, как любящая мать непокорному отпрыску. По годам Энни была чуть младше Роуз, так что я вполне могла примерить на себя эту роль. – Ты взяла серебро для обряда на жениха, ведь так?

Она даже всхлипывать перестала. Вскинула на меня заплаканные глаза и выдохнула:

– Откуда вы знаете?

Я загадочно улыбнулась в ответ. Немного логики, чуть откровений кухарки и кое-какой житейский опыт.

– Ведьма научила тебя, как приворожить мужчину?

Она испуганно замотала головой, отчего светлые кудряшки рассыпались по плечам.

– Не приворожить, нет! Просто, ну… – Она отвела глаза.

– Поманить его, – закончила я.

– Ну да. Позвать, как будто на ужин, и прочитать заклятие.

Я обнаружила, что трудно не улыбнуться. «Суженый, ряженый, приди ко мне ужинать»? Неужели кто-то все еще принимает такие вещи всерьез?

– Но почему именно серебро? Неужели так необходимо было рисковать?

Энни не поднимала взгляд, щеки ее покраснели.

– Чтобы это был богатый мужчина. Ведьма сказала: «Как позовешь – так и отзовется!»