Алексей Сергеевич бросил на меня задумчивый взгляд и спросил:

– Ты не заметила, чтобы с тобой что-то странное происходило в последнее время?

Я решила ответить чистую правду – мы не в тех условиях, чтобы что-то скрывать.

– Да, я не могу точно объяснить словами, но постараюсь максимально точно описать свои впечатления от происходящего со мной: чувства обострились настолько, что даже сны, как яркие кадры фильма – я всё помню с точностью до морщин на лице у собеседников. Раньше сны были просто снами – не чёткими и не красочными, и я могла их вообще забыть сразу после пробуждения. А сейчас всё наоборот – хотела бы запамятовать, да не получается. А ещё я откуда-то знаю какие эмоции испытывает рядом стоящий человек – эмпатия стала слишком острой и чуткой. Например, вы сейчас сильно встревожены и напряжены. Не знаю, может я всё это придумала? А почему вы спрашиваете?

– Твои ощущения не врут, я очень обеспокоен. Эх! – махнул он рукой, – моё зрение восстановилось, мне больше не нужны очки, более того, я могу, не щурясь, смотреть вдаль на заснеженные поля – блеск снега меня совершенно не волнует, и глаза не слезятся, – и правда, подумала я, бывший полковник уже неделю-как ходит без очков.

– Думаете, это как-то связано с нашим перемещением в этот мир?

– Не знаю, вполне возможно. Как и ты, я ни в чём не уверен, – и резко сменил тему, – ты стрелять умеешь?

– Эмм, нет, я стреляла только в тире по мишеням, – недоумённо пожала я плечами.

– Вот, возьми револьвер, запоминай, что делать, – вытащил он из кобуры, прикрепленной к ремню на талии, черное блестящее оружие:

– Это револьвер простого действия – S&W, он позволяет производить каждый выстрел только после предварительного взведения курка. Стрелок каждый раз должен пальцем отводить курок назад – вот так. Нажим на спусковой крючок освобождает курок и приводит к выстрелу. Для следующего выстрела требуется новое взведение курка. Понятно?

Алексей Сергеевич вложил в мои руки оружие и попросил показать, что я усвоила. Я повторила все его действия без запинки. Моя память однозначно стала лучше.

– Замечательно, вот, кобуру тоже возьми, – снял он означенный предмет и протянул мне, – а теперь давай работать, нужно всё подготовить и пораньше лечь спать.

Слегка просушенные ветки мы сложили полукругом перед палаткой на расстоянии трёх метров от неё, не оставив даже щели между ними: вся древесина была плотно навалена друг на друга.

Алексей Сергеевич всё же послушал меня и слегка опрыснул их бензином. После чего громко сказал, обращаясь ко всем людям нашей общины, столпившихся вокруг него:

– Друзья, чует моё сердце старого вояки – что-то неладное случиться ночью, оттого я и приказал соорудить эту конструкцию вокруг нашей палатки, – полковник ненадолго замолк, изучающее глядя на ошарашенные лица людей:

– Но я очень надеюсь, что моя интуиция лжёт и ночь будет спокойной. И, главное! – повысил он голос, – НИКОМУ НЕ ВЫХОДИТЬ из палатки, чтобы не случилось и какие бы звуки вы не слышали! Сейчас готовим еду и ложимся спать засветло, никто не бродит вокруг палатки. Дети, вас это касается в первую очередь – сегодня никаких игр! А сейчас ко мне подойдут Антон, Сергей, Василий, Тимур и Алана.

Почему на военное собрание меня тоже позвали? Все, кого назвал полковник – служили, а Серый вообще бывший полицейский. Я не стала этого спрашивать, возможно Алексей Сергеевич доверяет моему мнению? Или основывается на своих действиях, согласно моему рассказу?

Мы отошли немного от палатки, и полковник начал объяснять свои задумки мужчинам и мне:

– Дежурим ночью в паре со мной, я буду ответственным за поджог древесной баррикады. Все вы получите оружие, и патроны к ним. Алана, попрошу тебя не спи – по возможности бди, и сосредоточься на своих чувствах, если почуешь что-то нехорошее сразу нас предупреди, сможешь?

Мужчины в удивлении посмотрели сначала на полковника, потом на меня, но пока промолчали, хотя я видела в их глазах сильное любопытство, меня точно ждёт «допрос с пристрастием».

– Я постараюсь не спать, – кивнула в ответ.

– Тоха, первым дежуришь ты с 9 вечера до 12, затем будишь меня и Серого. Серый, в 3 ночи тебя заменит Тимка, Тимур, в 5 утра растолкаешь Василия. Всем всё понятно? Я буду всё время перед палаткой, хочу вместе с вами следить за обстановкой вокруг. К тому же моё зрение почему-то стало намного лучше, даже ночью вижу неплохо, – хмыкнув, пробормотал себе под нос, – как же мне хочется верить, что ничего не произойдёт.

– Можно вопрос? – обратился Серый к полковнику, – откуда вы вообще взяли, что что-то грядёт? – почесал он затылок в недоумении.

Алексей Сергеевич задумчиво посмотрел перед собой и хрустнул пальцами:

– Сергей, понимаешь, моё военное прошлое было удачным, я умел заранее спрогнозировать опасность. Сейчас у меня такие ощущения, как будто за нами весь день кто-то следит.

– И у меня, – кивнул татарин Тимур, – вот прям свербело меж лопаток, я сначала отмахнулся, но потом всё время старался смотреть за спину, – нахмурил брови и тихо бросил, – не нравится мне всё это.

– Так, поговорим о наших чувствах и мыслях потом, пойдёмте поедим и спать.

***

– Алексей Сергеевич, они близко! – прошептала я лидеру нашей «общины», вплотную подойдя к нему и Василию.

Мужчины одновременно кинули на меня взгляд и тут же посмотрели вперёд. Я глянула туда же, но ничего не увидела – на расстоянии вытянутой руки уже ничего нельзя было рассмотреть. Ночь была безлунная и беззвёздная.

– Вася, бери зажигалку и иди к тому концу баррикады, я пойду к противоположному, по моему сигналу поджигаем ветки. Алана, разбуди мужиков с ружьями и сиди внутри, следи, чтобы никто не вздумал выйти наружу.

После распоряжения полковника я поспешила в палатку. Тихо, стараясь не шуметь, разбудила мужчин и села у входа, отогнув немного полог, чтобы было видно, что происходит снаружи. И только я устроилась поудобнее, как услышала громкий голос Алексея Сергеевича:

– Зажигай!

Через считанные секунды ночь вспыхнула ярким оранжевым светом, разогнавшего непроглядную темень.

И в пяти метрах от нашего лагеря я увидела их.

Огромные, в холке под два метра, покрытые серо-белой шерстью волки. Стая из семи особей. Звери стояли на мощных, сильных лапах, уже напружиненных для прыжка. Оскаленные морды, украшенные длинными и даже на вид острыми, клыками, были наклонены немного вперёд и вниз – признак, что еще немного и они бы атаковали нас.

Но свет и жар огня их временно остановил.

Абсолютно белые глаза без зрачков пристально глядели в нашу сторону.

Секунда, вторая… я забыла, как дышать…

Первый, самый крупный зверь, осторожно подошёл и замер в метре от горящей ограды. Громко фыркнул. Отошел достаточно далеко. Оглушительно взревел и бросился вперёд, набирая скорость. Стало понятно, что хочет перепрыгнуть пылающее препятствие. Стая последовала примеру вожака.

Мои волосы на затылке встали дыбом! Кровь застыла в жилах!

– Огонь! – крикнул Алексей Сергеевич, первым посылая пулю навстречу страшному врагу.

Глава 3 Новый дом

Я сидела перед палаткой и смотрела на медленно розовеющий горизонт. Восход. Первые лучи солнца озарили неприглядную картину: побоище. Вокруг нашего импровизированного лагеря всё было залито давно остывшей кровью. Контраст ярко алого на белоснежном ковре был ошеломляющим.

Я зябко повела плечами, в душе так же холодно, как и снаружи. Мужчины перестреляли всех этих великолепных животных, как котят. Мне было их очень-очень жаль.

Но и другой исход неприемлем – я не хотела бы, чтобы нас съели.

Медленно поднялась с чемодана, на котором сидела, прошла вперёд к беседующим Алексею Сергеевичу и Тимке:

– Надо снять с них шкуру, очень уж она хороша, – говорил бывший полковник. Татарин кивнул и заметил:

– Наши пуховики и другая тёплая одежда – временный ресурс, который через пару сезонов исчерпает себя. И, если мы так и не найдём тёплых мест, эти шкуры послужат нам прекрасной заменой верхней одежде.

– Нет, – вырвалось у меня и мужчины обернулись ко мне в немом изумлении, – не надо этого делать, – продолжила я, – понимаете, я чувствую, что так неправильно. Нужно сложить их тела и оставить здесь. Лучше бы сжечь, но у нас нет горючего и дров, – покачала я головой.

Алексей Сергеевич и Тимка смотрели на меня очень долго:

– Алана, ты же понимаешь, что это бесценный мех, который поможет нам выжить?

Я кивнула головой:

– Я с вами полностью согласна, но, прошу, послушайте меня. Поступить, как я говорю – правильно. Это очень важно для для…– я запнулась, – для кого-то. Не могу сформулировать.

Тимка положил свою ладонь в теплых перчатках на моё плечо и сжал:

– Сегодняшней ночью твои предчувствия были стопроцентным попаданием, я не вижу смысла не доверять твоей интуиции, – заглянул он мне в глаза, – ты точно уверена?

– Уверена, – твёрдо кивнула я в ответ и выдержала его пронзительный, испытующий взгляд.

– Алексей Сергеевич, – посмотрел Тимур на полковника.

– Хорошо, – поднял ладони мужчина, – мужики, стаскиваем туши в одну кучу! – зычно крикнул наш командир, отдавая приказ.

Звери были тяжеленные. По одному волку тащили несколько крепких мужиков. Потребовалось около часа, чтобы закончить эту непростую работу. После чего женщины подали всем завтрак и горячий чай. Сидя в палатке, мы молча смотрели друг на друга, пока тётка Мика не заговорила:

– Это что же за звери такие огромные? Никогда не видела ничего подобного! – она возбуждённо взмахнула руками, – как нам теперь схорониться от них?

После её вопроса, как плотину прорвало: все начали говорить одновременно, кто-то даже кричал, возбужденно пищали дети. У меня и без того болела голова, но от этого ора совсем мысли начали путаться. Я прикрыла веки и заткнула уши руками.

– Прекратить бедлам! – громко проорал Алексей Сергеевич, – всем успокоиться! – и уже спокойнее:

– С такими зверями мы справимся, у меня есть боезапас, нам пока хватит, НО! нужно поспешить и найти убежище. Мы оказались в этом мире по злой воле кого-то или чего-то – и этого уже не изменить, а если и можно как-то вернуться домой, на родную Землю – то пока мы не знаем как! Поэтому, прекратить разброд и шатания в наших рядах. Собрались, взяли себя в руки. Даю пол часа, чтобы собрать палатку и вещи, после чего выступаем!

Сборы заняли чуть меньше тридцати минут, у нас все давно знали кто и за что отвечает. Наша колонна выдвинулась в путь вовремя, без задержек. Вчерашнее давящее чувство опасности не тревожило мою душу, после смерти волков оно сразу же исчезло. И это радовало, пережить ещё одну такую ночь я морально не готова.

Обогнув холм, за которым мы спрятались на ночь, двинулись на юг, сверяясь с компасом.

Через пол дня, ведущий колонны, на этот раз им был Серый, поднял руку, призывая всех остановиться. Потихоньку люди окружили мужчину, и он сказал, махнув рукой вперёд:

– Посмотрите все туда.

Я прищурила слезящиеся глаза и ахнула: далеко впереди виднелась тёмная полоса леса и скалистая гряда. С нашего расстояния понять её размеров я не смогла.

– Двигаемся в направлении скалы, – скомандовал Алексей Сергеевич, – думаю, до темноты должны до неё добраться.

Люди, видя перед собой конкретную цель непроизвольно ускорили шаги. В сердцах многих из нас рождалась надежда, что, возможно, мы скоро выйдем на обжитые земли. Населённые людьми, а не какими-нибудь злобными фэнтезийными эльфами, гномами и иже с ними. Но, вспоминая ночных "гостей", может статься, что здесь и людей-то, кроме нас, нет.

Отгоняя упаднические мысли, я мерно шагала след в след за впереди идущим Тимкой.